Старый дом

Старый дом

Эта история произошла в начале тридцатых годов  прошлого века в Омской области.

Танюша недавно вышла замуж. Ее муж, Василий Матвеевич,  был значительно старше  и работал бухгалтером-ревизором. Солидный, степенный человек, он привлек внимание  красавицы сначала своим высоким положением и окладом, а потом она разглядела в нем  доброе сердце, спокойный нрав и порядочность.  Начальство обещало ему отдельную квартиру, а пока молодожены жили в его комнатке в омской коммуналке.
 
Когда Василия Матвеевича  направили на ревизию в один из совхозов, Таня не захотела оставаться одна. Скучно, соседи все незнакомые.  Возвращаться на время в родительский дом тоже  не стала: там  братьев и сестер  мал мала меньше  -  шестеро. Она, старшая, и до замужества устала с ними нянчиться. Поэтому  решила поехать вместе с супругом.

Тем более, Танина семья не так давно перебралась в город, и она скучала по деревенской жизни,  по приволью лугов, по запахам полевых цветов и  свежескошенной травы.
Однако, в глубине души она гордилась, что стала горожанкой, и в поездку надела  самые лучшие вещи: ситцевое белое платье в  мелкий горошек с рукавом-фонариком и белый вязаный берет.
 
Деревянный чемодан с  немногочисленными пожитками  был   погружен в автомобиль, который ранним утром увез пару к месту командировки. Далеко за городом пересели на телегу с сеном, запряженную бойкой лошадкой. Она и домчала их до деревни.

Там им выделили пустующий дом, что стоял на отшибе. Муж сразу уехал в контору на той же телеге, а Татьяна  принялась раскладывать вещи. Вечером Василий Матвеевич вернулся и сообщил, что контора далеко, на центральной усадьбе. Поэтому, чтобы не тратить много времени на дорогу туда-обратно, он решил там, в конторе,  и поселиться на несколько дней.

Во-первых, проснулся – ты уже на работе. Во-вторых, можно работать сверхурочно, прихватывая часть ночи. А  следовательно, закончить проверку пораньше и потом несколько сэкономленных дней провести вместе. 

Переночевав, утром уехал, а Танюша осталась одна. Весь день она посвятила уборке. Дом был большой, давно нежилой. Вся утварь на месте, но занавески, половички, одеяла — все основательно пропылилось. Работы было много. А  ей хотелось показать себя перед местными жителями хорошей хозяйкой.

Умаявшись, вечером зажгла керосиновую лампу и стала готовиться ко сну. Пошла закрыть на крючок входную дверь  и увидела, как от двери в комнату прошмыгнула кошка. Татьяна – за ней. Она ее звала, она залезала с лампой под кровати и во все уголки, но кошка исчезла. Как будто испарилась. Все окна закрыты, дверь тоже. Куда она делась?  В конце концов, женщина плюнула и легла спать, рассудив, что когда-нибудь кошка выйдет сама. Но больше кошка никогда так и не появилась…

Уже засыпая,  услышала новый звук. Сначала тихий, он постепенно нарастал. Как будто внизу, в подполе, кто-то скреб веником-голиком по потолку. Ширк-ширк. Ширк-ширк. Ширк-ширк-ширк. Звук был неритмичный и раздавался то в одной стороне, то в другой. То слабел, а то усиливался, как будто этот «кто-то» остервенело пытался процарапать пол и выбраться в комнату к Татьяне. Какой уж тут сон!  Всю ночь она просидела на кровати, завернувшись в одеяло, боясь даже вздохнуть. Только с рассветом все утихло, и Татьяна, наконец, смогла ненадолго забыться.

Поднявшись утром, первым делом отправилась за водой к колодцу. Там уже собрались бабы со всей деревни: чесали языками и грызли семечки. Увидев Татьяну, притихли и с любопытством уставились на нее. Она вежливо поздоровалась со всеми и стала набирать воду.

«Как спалось тебе, доченька?» — окликнула ее какая-то старушка. «Хорошо, спасибо». Татьяне вдруг стало стыдно за свои ночные страхи. Ей, модной  городской девушке, не хотелось выглядеть перед деревенскими недалекой трусихой.  Да и летний солнечный день быстро развеял воспоминания ночи. Наверное, просто крысы возились в подвале! А она-то, дурочка! 

Возвратившись в дом, Таня обошла комнаты. Все чисто убрано, в окна льется свет, ничего страшного! Подошла к крышке подпола, закрытой на щеколду, постояла, но отодвинуть ее  не решилась…

День прошел в заботах: пыль смахнуть надо? Надо. Полы протереть?  Надо. Постирушки. Картошки сварить на обед. Нарвала за домом белой кашки и колокольчиков, поставила на стол в кувшине.  Посидела на крыльце  под  нежарким еще солнцем.
 
Но чем ближе подходил вечер, тем неспокойнее становилось на душе. И еще засветло, ругая себя за глупость, Татьяна забралась с ногами на кровать, оставив лампу включенной.

Чем можно заняться, когда спать еще рано, а рукоделия с собой не захватила?  Помечтала. Вполголоса затянула песню. А когда песня закончилась – услышала знакомый жуткий шаркающий звук.
 
За окнами было уже темно. Таня явственно слышала, как в буфете звякает посуда, как кто-то тихонько бормочет, откуда-то издалека доносился как будто детский смех и топот маленьких ножек. Причем, слышалось это не постоянно, а временами,  будто включали и выключали звук. А лампа горела, и в ее дрожащем свете казалось, что в темных углах кто-то шевелится… (Через много-много лет Татьяна призналась, что никогда в жизни не испытывала большего ужаса, чем тогда).

Утром бледная, осунувшаяся отправилась за водой. Женщины у колодца молча ждали ее приближения. Вчерашняя бабушка опять ласково поинтересовалась, как прошла ночь. И тут уж Татьяна не выдержала: захлебываясь в рыданиях, рассказала, что происходит. Женщины переглядывались и понимающе кивали.

Тогда-то девушка и узнала, что случилось в доме за несколько лет до этого. Разбойники, охотившиеся за богатством, зарезали всю большую семью зажиточного крестьянина. Не пощадили ни стариков, ни детей, а трупы сбросили в подпол. Потом тела обнаружили и захоронили, но, видимо, души невинно убиенных так и не нашли успокоения.
 
С той поры никто не смог провести в этом доме больше одной кошмарной ночи. Временные постояльцы рассказывали страшные вещи.  Услышав это, Таня метнулась в дом, собрала вещички, передала записку для мужа и вернулась в город. А он, когда приехал, не мог понять, что ее так напугало, ведь в первую-то ночь они были вместе и ничего странного не заметили…

А дом… А дом, может быть, стоит и сейчас. Ведь строили в Сибири капитально. Почернел, покосился, но стоит. И души обитают там до сих пор. Родители не старятся. Дети не растут. По вечерам вся семья собирается за столом… Их мир теперь – этот дом, и они ревностно следят, чтобы не появлялись чужие. Пугают, но зла не делают…