Старый новый мир

Глава 6. Компаньоны

Утро было тёплым и солнечным. В железную конструкцию туннеля проникали яркие лучи утреннего солнца, и на свету можно было увидеть, как в воздухе летает пыль.
Первой проснулась девочка. Она не сразу поняла, где она, поэтому какое-то время просто лежала с приподнятой головой, пытаясь восстановить в памяти события вчерашнего дня. Воспоминания её не обрадовали, даже больше – она почувствовала острую тревогу внутри. Это чувство пробежалось по телу неприятным разрядом и заставило в ту же секунду окончательно проснуться.
Она осторожно направилась к выходу из туннеля, чтобы никого не разбудить. Её взгляд остановился на спящем Альфреде. Его длинная чёлка спа́ла с лица и полностью открыла его. Бледная кожа, впалые щёки, огромные веки, но, не смотря на его болезненный вид, выглядел он вполне расслаблено. Девочка улыбнулась и пошла дальше к выходу.
Она надеялась, что когда покинет эту угнетающую ржавую конструкцию, то ей станет легче, но этого не случилось. Ни тёплое весеннее солнце, ни выход из туннеля не помог ей справиться с тем ужасным ноющим чувством внутри. Позади неё город, в котором ей желают смерти, а впереди неизвестность. Что же она натворила?..
Но пути назад нет. Где-то там далеко, в этой самой неизвестности, находится её брат – самый дорогой для неё человек. Она должна сделать всё, что в её силах, чтобы спасти его. От Парка или от Стража – это уже другой вопрос. Главное догнать его и не дать совершить эту ошибку.
Девочка присела на землю и погрузилась в эти мысли. Они были ужасно тяжелыми для неё, но она была не в состоянии прогнать их. Она настолько ушла в свои размышления, что даже не услышала звук приближающихся шагов позади. Поэтому когда Изобретатель присел с ней рядом, она громко ойкнула и дёрнулась от неожиданности.
– Нельзя же так пугать!
– Да кто пугает то? Я проснулся, тебя на месте нет, подумал, может одна уже ушла.
– Я, по-твоему, настолько глупая? – немного обождав, она добавила: – Я понимаю, что мне и дня не прожить без вашей помощи. От меня толку мало.
– Ну, как-то же все справляются без чьей-либо помощи. Ты чем хуже?
– Я так не умею...
– Как ты живёшь вообще? Ты совершенно не приспособлена к одиночеству, – зевая, произнёс Изобретатель.
Девочка ничего не ответила. Только сильнее опустила голову, позволив растрёпанным волосам полностью скрыть из виду глаза.
– Я долго думал, почему горожане выбрали такой способ жизни: рано оставлять детей, жить самим по себе и сбиваться в кучи, только когда это выгодно всем. Потом понял – один ты можешь гораздо больше. Тебя никто не отвлекает и не ограничивает. Поэтому я и не привязываюсь ни к кому, – завершил свои размышления ЭрДжей.
После этих слов он встал с корточек, и, сделав несколько разминочных движений корпусом, пошел обратно в туннель, чтобы разбудить остальных. Он не понимал девочку, правда не понимал, но почему-то после этого короткого разговора ему и самому стало грустно. Правда, ненадолго. Он грустил ровно до того момента, пока не зашел обратно в туннель.
А девочка всё так же не могла выйти из этого состояния. Переживания истощали её изнутри. Вставать было очень тяжело, будто на плечах было ещё не меньше двух таких, как она.
Девочка посмотрела на ржавый туннель, затем перевела взгляд на видневшиеся вдали верхушки высоток её родного города. Брат дороже ей всей этой груды развалин.
В этот момент из туннеля вышел сонный Блюм, почёсывая свою огненную шевелюру, за ним следом проковылял Лекарь, затем показался и ЭрДжей. Он что-то сказал, и все трое засмеялись. Девочка не придала значения словам, она сконцентрировалась на интонациях. Голоса были спокойные, даже радостные.
С лица Блюма не сходила улыбка. Его светлая душа была рада новому дню и новой компании. Лекарь хоть и выглядел немного встревоженным, но в его глазах была заметна надежда. Этот человек наконец-то освободился, хотя сам ещё это не понял.
Девочка смотрела на них и не могла понять, что это за тёплое и трепещущее чувство вытесняет тревогу и страхи. Вот они – люди, которыми восхищается весь мегаполис, которыми восхищается и она.
– Эй, ты, там! Иди к нам! – позвал девочку ЭрДжей.
Её минутный наплыв чувств моментально был развеян этими словами.
– Как ты меня назвал? Эй ты?!
Вернувшись ко всем, она стала помогать собирать вещи. Их вчерашний ночлег был спонтанным, поэтому сборы прошли быстро.
Девочка провела взглядом поломанные рельсы. Какое-то время они шли прямо, а затем сворачивали в сторону и скрывались из виду. Если верить легенде, то идти нужно всё время прямо-прямо в сторону заката, никуда не сворачивая. Ребята закинули рюкзаки на плечи и ещё какое-то время молча стояли, всматриваясь в горизонт.
– Да уж, сплошной пустырь под открытым солнцем, – недовольно подметил ЭрДжей. – Но из всего можно извлечь пользу, – и Изобретатель достал из рюкзака лампу, одев её наперевес.
– Ну и зачем она тебе сейчас? – удивилась девочка.
– Пусть заряжается, пока мы в пути. Тем более идти целую вечность…
– Значит, не будем терять времени, – сказал Альфред и решительно поковылял вперёд, опираясь на своих «помощников».
Все понимали, что эти слова были адресованы, прежде всего, ему самому. Поэтому остальные без каких-либо договорённостей решили держать темп Альфреда.
Шли они молча. Сложно сказать, сколько длилось это молчание, но оно затянулось даже по местным меркам, но казалось, что дискомфорт от него испытывал только Блюм. Ему хотелось о чём-то поговорить с ребятами, узнать что-то о них, развеять этот мрачный настрой, но лицо Альфреда было серьёзным и сосредоточенным, девочка была грустной и шла, смотря под ноги, а ЭрДжей был в своих мыслях. Блюм не знал, как завести разговор, чем поинтересоваться и у кого первого, поэтому они и дальше шли, не говоря ни слова, пока Изобретатель сам не нарушил тишину:
– Так и будем идти молча всю дорогу? Или вы хотите провести последние дни вашей жизни в немом унынии?
– Это не последние дни нашей жизни, мы пройдём испытания и обязательно выживем, – серьёзно ответила девочка. – И почему это «наших»? Ты тоже идёшь с нами!
– Из нас двоих я обладатель блистательного ума. Не Парк представляет угрозу, а возвращение в мегаполис.
– Так ты не о Парке беспокоишься? – удивился Блюм.
– Нет, конечно! – воскликнул тот. – Я уверен, что мистика, приписываемая Парку – это очередные суеверия горожан, а вот Страж – это угроза. Такое он с рук не спустит.
– Даже так, ты пошел с нами, а значит, Страж опасен и для тебя.
– Ошибаешься, Перчик. Как ты помнишь, я присоединился к вам в Нижнем городе, в момент, когда стражей там не было, а значит, меня никто с вами, беглецами, не видел. Я вне подозрений, – самодовольно произнёс ЭрДжей.
– Сначала испытания Парка пройди, а потом языком чеши…
– Ой, Перчик, да ладно, испытания Парка? Серьёзно думаешь напугать меня этими россказнями?
– Зря ты так говоришь о Парке, ЭрДжей, – вмешался Блюм, предчувствуя новую ссору. – Этот мир полон загадок и тайн, мы не можем знать наверняка, что нас там ждёт.
– Зачем ты вообще идёшь, если не ради желания? – раздраженно спросила девочка. – Все мы идём туда с целью, а ты будто ради веселья пошел, от не чего делать!
– Я иду туда, Перчик, с целью ещё более великой, чем ваша. Я хочу доказать всем глупеньким запуганным людишкам в нашем городе, что нет в мире таких вещей, которые не может объяснить наука, и что Парк – это всего лишь порождение страхов и фантазий, как собственно и сила Стража.
– А как ты тогда объяснишь его власть над людьми? – не унималась девочка. – Как говорят, его невозможно ослушаться. Я как-то подслушала разговор стражей на улице. Они говорили, что когда он приказывает им что-то, они ничего не могут с собой поделать и выполняют. Почему они не могут ослушаться его?
– Мозгов своих нет потому что!
– Давай лучше у Блюма спросим, он ведь попадал под его чары.
– Малыш сам же вчера сказал, что это не его сила. Не может быть так, понимаешь? Я не верю в чудеса, в суеверия, в обереги эти ваши, по всему городу навешали! Вот от чего они защищают? От ветра, или может от холода, или того же Стража? От того, что ощутимо может ударить тебя по лицу или заставить твой зад замёрзнуть. Но нет, мы защищаемся от кого? Вот скажи мне, Перчик.
– Ты не понимаешь, злые духи…
– От духов! Да! Обереги защищают от злых духов! – перебил девочку ЭрДжей. – Вот ты лично видела хоть одного духа?
– Нет, но я знаю тех, кто видел!
– И ты, конечно же, им поверила… – закатил глаза Изобретатель. – Блюм, вот ты видел хоть одного духа?
Фантаст какое-то время не отвечал, подбирая нужные слова. Он чувствовал, что настрой у этого разговора далеко не дружеский, нужно говорить осторожно.
– ЭрДжей, одного разума не достаточно, чтобы в полной мере понять этот мир. То, что ты видишь или слышишь – только часть тех удивительных вещей, которыми наполнена жизнь. Да, возможно духи во плоти не летают по городу, но не нужно говорить, что в мире нет ничего необъяснимого. Магия есть во всём, что нас окружает, и в нас самих. Волшебство в самой жизни, понимаешь?
– Малыш, я ценю твой творческий потенциал, но это всё тоже далеко от истины.
– Каждый человек своими руками выстраивает собственную истину, исходя из полученного им опыта.
– Не плохо сказано, но нет. Истина одна и она имеет формулу!
Блюм раздосадовано выдохнул.
– Так тебе её никогда не постичь.
– Много ты понимаешь.
После этих слов Изобретатель отвернулся от компании и скрестил руки на груди.
– Я согласна с Блюмом. Волшебство существует, а мысль о том, что оно в нас самих мне нравится ещё больше!
Девочка и Фантаст улыбнулись друг другу.
– Улыбка друга – это тоже магия этого мира, – радостно изрёк он. – А тебе, ЭрДжей, стоит попробовать больше чувствовать и чаще слушать своё сердце.
Изобретатель приподнял одну бровь, но ничего не ответил на этот раз. Не смотря на его холодный ум и самообладание, в этот раз всё же что-то в нём немного вскипело, но показывать это он не стал. Просто сделал для себя вывод, что девочка немного глуповата, и к тому же своевольна, что в сумме может стать проблемой. Блюм неисправимо наивен и мыслит, как ребёнок, что не удивительно, ведь он младше всех. Вся надежда была на Альфреда. По тем слухам, что доходили до него, он мог смело предполагать, что Лекарь человек умный и начитанный. Как ни как, он тоже изучает древнюю науку, пусть и в другой области.
– А ты что молчишь, Ал? – спросил ЭрДжей. – Твоё мнение по поводу волшебства, духов, магии, проклятий улиц и прочего…бреда? – ЭрДжей специально выделил интонацией последнее слово.
– Духи, проклятия и суеверия, правда, местами лишены всякого смысла, – запыханно начал Альфред.
– Вот! – самодовольно выкрикнул ЭрДжей. – Хоть кто-то здравомыслящий среди нас!
– Я не договорил, – продолжил Альфред. – Многие из перечисленных тобой вещей навязаны страхом. Логика – это только малая часть нашего разума, – Альфред делал паузу после каждого предложения, стараясь не спеша набирать воздух. – Все твои мысли и знания, полученный опыт, убеждения – это осознанное. Это то, что ты понимаешь и то, на что можешь оказывать влияние, но ведь так бывает не всегда…
Когда человек находится в ситуации, которую не в силах контролировать, когда увиденное или услышанное не поддается логическому объяснению, что тогда? Как обезопасить себя от того, что ты не в силах сдерживать? Неизвестность пугает сильнее всего. Если в городе кто-то увидел что-то, чему не смог дать объяснение – проще назвать это духом и вбить себе в голову, что оберег поможет. Таким образом, человек спасён и больше нет страха. Кто-то увидел, что одному это помогло, и тоже сделал оберег. И так все в безопасности, вот и всё.
– Это и есть глупость!
– Это есть самозащита. Ты не можешь называть всех людей глупыми только потому, что они хотят быть в безопасности. Посмотри, как мы живём. Опасность отовсюду! Человечество не выжило бы в таком шатком и нестабильном мире без веры. И я сейчас не только о богах, приметах и суевериях говорю. Это может быть что угодно – добрый дух, законы Вселенной, Бог за облаком, да хоть священный придорожный камень! Пусть это не научно, но это даёт веру на спасение, и по своему опыту врачевателя скажу тебе, что нет ничего сильнее веры.
– Вот именно! Как ты можешь защищать такие абсурдные вещи, если ты врачеватель? Твои пациенты молятся богам и духам, но спасаешь их ты, а не мистические силы!
– Как-то раз, у меня был очень плохой пациент. Я думал, что он не переживёт эту ночь и я решил не лукавить и сказал ему об этом, а он ответил мне: «Конечно, я выживу, ведь ты меня вылечил». Я был уверен, что он не доживёт до утра, но он выжил, и жив по сей день! Потому что он верил, что опасность миновала. И вообще, подумай, о чём всегда просят духов, о чём молятся Богам? Все молитвы, все до одной – они о здоровье, ЭрДжей. Если выдуманные боги или духи хотя бы на долю секунды вселяют людям надежду на выздоровление или на жизнь без боли, то я считаю, что это имеет место быть.
ЭрДжей переваривал информацию, полученную от Альфреда, и был ею не удовлетворён. Он всё равно считал, что абсолютно прав, а Ал использует слишком размытые аргументы.
– То есть, ты считаешь, что верить в духов хорошо?
– Никакого вреда это не несёт.
– Я тебя не понимаю… – пробурчал ЭрДжей.
– Это вполне нормально, ЭрДжей, ведь мы все мыслим и думаем по-разному. По-разному смотрим на одни и те же вещи, и одни и те же вещи вызывают у нас совсем не одинаковые чувства. Я думаю, именно поэтому мы часто не понимаем друг друга, хотя разделяем один и тот же мир. И как жить и во что верить – это выбор каждого. Ты можешь не принимать чужую точку зрения, но ты должен понимать, что и другой человек делать это тоже не обязан.
ЭрДжей только открыл рот, чтобы сказать новый аргумент, как Альфред его опередил:
– Давай закроем эту тему, она не ведёт нас к общему мнению и мы её не обсуждаем, а спорим. Всё равно мы не знаем правды, – поставил он точку в этой дискуссии.
На этом их разговор и закончился – дальше они шли в тишине, размышляя каждый о своём, и Блюма уже устраивало, что все молчат, но ведь с другой стороны это не выход. Если всё путешествие пройдёт так, то это катастрофа...

Они шли уже добрых полдня без привала, Лекарь явно устал, хоть и пытался всеми силами делать вид, что это не так. На горизонте начало виднеться одинокое дерево с длинными пологими ветками. Листьев на нём ещё не было – только молодые почки, но какую-то тень оно всё же создавало.
– Эй, Ал, устал? Сделаем привал? – спросил ЭрДжей.
– Я не устал… – мрачно ответил Лекарь.
Девочка видела, каких усилий ему стоит дорога, она не собиралась оставаться в стороне.
– Конечно он устал! Сейчас же делаем привал!
– Я сказал, что не устал! Не нужно меня жалеть! – Альфред в непривычной ему манере прокричал эти слова и буквально выместил всю ту усталость и злость на девочку.
Щёки вспыхнули, а к глазам подступили слёзы. Она опустила голову и шла, глядя себе под ноги. Ей было очень горько, ведь она хотела, как лучше.
Лекарь сразу же пожалел, что накричал на неё, но почему-то выплеснув это, ему стало легче. Но ведь нельзя так срываться на людях, тем более на этом комке сплошных эмоций.
– Ух ты, если бы я так тебе ответил, ты бы меня уже на кусочки пыталась порвать, – будто невзначай заметил ЭрДжей.
– Я не пойму, тебе нравится меня злить? – теперь у девочки появился повод выместить на ком-то свой гнев.
– Вот об этом я и говорю, – дальше подначивал ЭрДжей.
Всё снова выходило из-под контроля.
– Так, всё, стоп! – закричал Блюм. – Так дальше продолжаться не может! Сейчас мы молча доходим до дерева и делаем привал, и во время привала пытаемся друг друга не злить, не оскорблять и не обижать. ЭрДжей не задирается, Альфред не требует от себя невозможного, а ты не срываешься по любому поводу. Нам быть в дороге ещё очень долго, проявите хотя бы уважение!
Альфред и девочка молча направились к дереву, понимая, что Блюм прав, ЭрДжей же скептически отнесся к его замечаниям. Он не воспринимал всерьёз его и девочку, но так уж вышло, что он и сам подустал, поэтому без возражений пошел следом за всеми.
Ребята дошли до дерева и рухнули на пыльную землю у его корней. Настроение у всех было, что ни есть паршивое. Урчание в животах напомнило им, что они сегодня ещё не ели, поэтому все принялись разбивать мини-лагерь, всё так же молча. В общих приготовлениях не учувствовал только ЭрДжей. Он снова показательно достал собственные консервы и на этот раз никто ничего ему не сказал. Остальные решили спечь по картошке.
Блюм смотрел на это всё и не знал, что делать. Он понимал, что ему одному не хватит сил, чтобы сплотить ребят. Для этого понадобится как минимум чудо.
После небольшого перекуса и отдыха настроение у всех явно улучшилось. Лица уже не были такими хмурыми, и атмосфера стала более дружелюбной, но всё равно чувствовалось, что между этими людьми ещё не установилась связь.
Когда девочка доставала флягу с водой, она случайно зацепила медальон и тот выпал из рюкзака. Все обратили внимание на блестящую вещь, лежащую в пыли. Девочка поспешила положить его обратно.
– Перчик, что это?
– Медальон моего брата, – холодно ответила она.
– А почему не оденешь? Может потеряться, с твоей то неряшливостью.
Она нарочно пропустила последнюю фразу мимо ушей.
– Отдам ему, когда увижу, и пусть сам носит свой медальон. Мне не нужны прощальные подарки… – затем немного погодя добавила: – И не называй меня больше «перчик», понял?
– Но как-то же тебя нужно называть.
После этих слов девочка задумалась.
– Имя должно что-то означать, и его нужно заслужить… – грустно ответила она.
– Имя «Альфред» я выбрал себе сам. Так звали автора моей первой медицинской книги, и я решил перенять его.
– И я сам себе имя придумал, – сказал ЭрДжей. – Эти причуды про «заслужить» оставь глупышам из мегаполиса. Вот тебе, Перчик, задание: если не хочешь, чтобы я называл тебя всю оставшуюся жизнь «Перчик», до конца этого дня, ты должна сама придумать себе имя.
Какое-то время девочка колебалась, но затем решительно выпалила:
– Ладно! Так и поступлю! Жизнь моя висит на волоске, так что я могу себе позволить собственное имя!
– Вот это настрой, вот это я понимаю, – с долей сарказма сказал ЭрДжей и положил свою огромную ладонь на макушку девочки и похлопал несколько раз по ней, напоследок, взъерошив волосы.
Это было настолько неожиданно, что она даже не успела как-то среагировать. И когда ЭрДжей убрал свою руку, девочка так и сидела в шоке с торчащими во все стороны волосами.
– А это, что сейчас было?..
– Порыв, – непринуждённо ответил ЭрДжей. – Я руководствовался не разумом, а чувствами – и вот результат.
Блюм и Альфред не скрывали улыбку.
– А что? Учусь жить сердцем, чувствовать момент и всё такое. Как ты и просил.
Блюм вдруг почувствовал, что что-то изменилось. Возможно, чудо и не понадобится. Шаг за шагом эти души осознают, что они встретились не просто так, и когда они это поймут, то их пути больше никогда не разойдутся.
– Блюм, а как ты себе имя выбрал? – поинтересовался ЭрДжей.
– Никак, мне его дали.
– Кто? – искренне удивился Изобретатель. – Имечко довольно странное.
– Ей! – девочка толкнула его в плечо.
– Ничего, – добродушно ответил Блюм. – Имя, правда, не обычное, но мне его дала сама Земля. Так что я горжусь, что меня так зовут.
– Эмм, Блюм, не хочу тебя расстраивать, но земля не может говорить. Земля – это… земля, – ЭрДжей попытался перевести разговор в шутку.
– Ошибаешься, мой друг. Земля – это великая и мудрая душа, она умеет чувствовать, видеть, слышать и даже говорить. Просто люди не понимают её слов. Я здесь только благодаря ей.
Разубеждать Блюма было бесполезно. Все нормально относились к его странностям, ведь по сути каждый здесь по-своему не вписывался в местные рамки нормальности. Ребята прекрасно знали, что своё второе имя – Фантаст, он заслужил благодаря рассказам о мире, вселенной и космосе. Возможно, это как раз тот случай, поэтому никто не стал его перебивать или доказывать обратное.
– Ну и как это было? – спросил Изобретатель.
– Только не смейтесь, мой рассказ – чистая правда! – сказал Фантаст, улыбаясь.
Все переглянулись и тоже заулыбались. Конечно, никто не думал, что Земля в действительности дала имя Блюму, но в тоже время было интересно узнать, как это было. Они уселись поудобней и были готовы слушать.
– Как-то раз, не так давно от моего появления на земле, меня избили без особой причины. Я лежал на земле, а накануне как раз прошел дождь. Я спросил Землю, почему меня не принимают? И в ответ она дала мне имя. На луже, рядом с которой я лежал, появился пузырь и он лопнул прямо возле моего уха, издав звук «блюм».
Какая-то секунда удивлённого молчания и все взорвались смехом. Ребята буквально схватились за животы и смеялись до слёз.
– Эй! – тоже улыбаясь, попытался возмутиться Блюм. – Это не шутка!
– Но как же… это же… – сквозь смех пытался сказать ЭрДжей. – Прости, малыш, но это самая смешная история имени, которую мне доводилось слышать!
– Ты бы затмил этой историей Короля Ступенек! – сквозь смех сказал Альфред.
– Да, это точно, – вытирая слёзы, подтвердил ЭрДжей.
Ребята уже успокаивались, и Блюм был рад, что его история заставила их улыбаться. Их смех не был надменным или злым, и смеялись они не над ним, а над комичностью ситуации.
– А со временем мне дали второе имя – Фантаст. Тут, я думаю, не нужно ничего объяснять.
– Чёрт, пузырь на луже. Ну, ты даёшь, – Изобретатель смотрел на Блюма и удивлялся.
– Да, в этом мире полно удивительных вещей, – с видом истинного мудреца изрёк Фантаст.
– И ты одна из них.
После этих слов ладонь ЭрДжея легла на макушку Блюма и его волосы встретили ту же участь, что и у девочки, но Фантаст был и без того очень кудрявым, поэтому лохматее не стал. В этом жесте было много тепла.
ЭрДжей не понимал почему, но он вдруг стал совершенно по-другому смотреть на Блюма. Да, он полная противоположность ему самому, и обладает всеми нерациональными качествами, которые он терпеть не может, но почему-то этот рыжий, золотоглазый парень располагал к себе. Он искренний, добрый, уверенно идёт своей дорогой и не обращает внимания на то, что о нём думают.
Но не только это занимало мысли Изобретателя. ЭрДжей совершенно не понимал, почему ему так весело в этой компании. Его всегда раздражали другие люди. Они глупые и загнанные в угол собственной ленью и нежеланием думать, и каждый из здесь присутствующих тоже вполне себе имел недостатки, но почему тогда с ними просто и весело? Это требовало размышлений. Он ненадолго отложил эти мысли, при условии, что обязательно к ним вернётся, а сейчас было кое-что поважнее.
– И так, – начал ЭрДжей, удобно усаживаясь под деревом, – оставим ненадолго веселье и поговорим о цели путешествия. Перспективы наши неутешительны, но всё возможно, если придумать хитроумный план.
– Вот только планировать не чего, – грустно подметила девочка. – Всё, что мы знаем, что в Парке нас ждут смертельно опасные испытания!
– Поубавь свой пыл, Перчик. С вами я, а значит, миссия обречена на успех! И так, – взял на себя внимание ЭрДжей, – перспективы у нас так себе, но благо, у вас есть умный я. И не смотри на меня так, Перчик. Да, именно мой ум и дальновидность помогут нам в этом «смертельно опасном» приключении. Но это при условии, что Парк не выдумка, а я знаю, что это выдумка, поэтому оно не смертельно опасное, а скорее просто небезопасное, но дабы успокоить ваши умы, я предлагаю вашему вниманию… – ЭрДжей полез в рюкзак и какое-то время искал в нём что-то. – Та дам! – он достал маленький коричневый блокнот со спиральной пружинкой и ручкой, прикреплённой к нему. – Вы знаете, что я иду с вами не ради желания, а с целью разоблачить этот глупый миф. Для нашего города Парк имеет особое значение, потому что у нас проживало три человека, которым удалось вернуться оттуда живыми. Парк навевает страх и ужас. Сама мысль о нём пропитана отчаянием и…
– ЭрДжей, – аккуратно начала девочка, – ты не мог бы покоро…
– Тсс! – указательный палец ЭрДжея просигнализировал о том, что Изобретателя перебивать не стоит. – Так вот, именно этот страх и порождает огромное количество сказаний, мифов и легенд, окутывающих это место. В своё время меня заинтересовал тот факт, что все те ужасы, которые люди описывают, никогда там не быв, как ни странно, в большинстве случаев совпадают. Возник вопрос, откуда они взяли эти факты? Главным источником сведений о Парке является, уже давно покинувший наш мир, Бредди Бур.
– Ооох… – девочка не сдержала эмоций. – Старшие постоянно пугали нас его духом. Говорили, что все трусы будут наказаны Бредди Буром.
– Если верить слухам о нём, – возобновил рассказ ЭрДжей, довольный, что произвёл такое впечатление на слушателей, – он был вторым, кто вернулся из Парка. Желание он попросил не какое-нибудь, а чтобы все рассказанные им истории были чертовски смешными! Да кто же просит такое?.. Но суть не в этом. В отличие от Стража, он не скупился на рассказы об этом месте. Всё, что горожане знают о Парке, они узнали от этого болтуна, истории которого, по слухам, действительно были такими, что все животы рвали, хотя я склонен думать, что у него просто талант от природы. А теперь, ближе к сути, – он поднял руку, в которой держал свой блокнот, напоминая о нём. – Заинтересовавшись этими бреднями, я решил собрать некоторые факты про Парк, ну хотя бы для будущих поколений. Всё же я надеюсь, что однажды люди образумятся, и снова будут изучать науки, а не слепо верить в нелепые страшилки. В этом блокноте все самые часто повторяющиеся факты про Парк. Ну, вы готовы услышать, на что мы себя обрекли, если верить Бредди Буру и компании?
Девочка закусила нижнюю губу, Блюм нервно сглотнул, даже Ал выглядел более обеспокоено.
ЭрДжей с наслаждением наводил страх на ребят. Он обвёл всех лукавым взглядом и начал повествовать:
– Первое упоминание о Парке, как о магическом месте, было намного раньше Бредди Бура. Старая Сицилия, мать матери, сложно сказать кого, ведь семьями давно никто не живёт, когда была ещё жива, поведала мне, что она узнала о Парке от своей матери, которая к слову, бросила её в довольно зрелом возрасте, что уже само по себе странно.
Лекарь и девочка внимательно слушали ЭрДжея, они знали упомянутую леди, а потому были вовлечены в рассказ. Блюм же не знал, кто это, но усердно делал вид, что понимает, о ком идёт речь.
– Она рассказала, как однажды в детстве баловалась, как и положено детям, чем весьма раздражала мать, и та, чтобы усмирить её рассказала ей историю о том, как один сорвиголова отправился в Парк Развлечений, чтобы подвергнуться немыслимым испытаниям и попробовать добыть желание, но, увы, так и не вернулся. И ещё мать добавила, что если та не перестанет баловаться и раздражать её, то она отведёт её в Парк и оставит там, на съедение духам. Поскольку Парк находился не за соседним бугром, а неисчислимо далеко, Сицилия решила, что лучше не злить мать, ведь даже, если она выживет, то не найдёт дорогу домой. Это даёт мне все основания, думать, что Парк не более чем детская страшилка.
Но, тут в её рассказе появляется некий Фостер Завоеватель! Первый человек, вернувшийся с Парка, но вот неудача – он был немым, и поведать об ужасах, которые там увидел, не смог. Всю оставшуюся жизнь, он провёл как отшельник на окраине города, куда мало кто приходил. Этот факт только подтверждает, что Парк выдумка, ведь Фостер хоть и вернулся, но рассказать ничего не смог. Кстати многие считают, что он попросту не сумел озвучить своё желание, поэтому и вернулся ни с чем. Но дальше становится интереснее, ведь следующий отчаянный малый, который вернулся, был славно известный Бредди Бур, который рассказал очень много!
Я не смогу опровергнуть ни одно его слово, пока не увижу всё своими глазами, поэтому пока что его истории – самый достоверный источник сведений об этом месте. Немаловажным фактом является то, что спросить у него лично я не мог, потому что родился после его смерти, и вполне вероятно, что нынешние слова уже намного зловещей оригинала, ведь люди любят приукрасить, – ЭрДжей аккуратно раскрыл свой блокнот. – Самые, на мой скромный взгляд, интересные факты про Парк:
Факт №1: идти нужно всё время прямо-прямо, в сторону заката. Это уже знаем.
Факт №2: чтобы добраться к Парку, нужно будет пройти через каменистый пустырь, а потом через лес. Есть примечание. Цитата: «Отбрось все сомнения, иначе лес поглотит тебя». Конец цитаты. Понятия не имею, о чём этот бред, но Сицилия была та ещё фантазёрка.
Факт №3: нужно остерегаться города-призрака. А вот это интересно. На моей карте нет никаких других городов, кроме нашего и соседнего мегаполиса с Парком…
Факт №4: на входе в Парк стоят два хранителя, они спросят цель твоего визита, и если ты соврёшь или слукавишь, то они убьют тебя на месте. Бред полный.
Факт №5: если хранители разрешат тебе проходить испытания, то нужно будет заключить с ними контракт кровью, и если ты расскажешь, какие именно испытания прошел, то в тот же миг сгинешь. Как удобно, да?
Факт №6: в Парке нет людей. Там живут только духи, черти и нечисть. Ну, это и про наш мегаполис можно сказать…
Факт №7: испытания проходят в несколько этапов и каждый из них смертельно опасный. Ох уж эти сказочники.
Факт №8: после посещения Парка ты станешь другим человеком. Ты увидишь другой мир, и перед тобой станет нелёгкий выбор. Отбрось свою человечность, чтобы твоё желание сбылось…
ЭрДжей закончил свой рассказ и закрыл блокнот. Все сидели тихо и думали об опасностях, которые их ждут. Нужно признать, что уверенность ЭрДжея в мифичности этого места заразительна. Все волей неволей задумались, что возможно Изобретатель прав, и ничего такого там нет, но в то же время перед глазами стоял образ Стража, которому все подчинялись из-за его устрашающей силы.
– Ну, в любом случае, назад пути нет, – продолжил ЭрДжей. – Страж точит на вас зуб, твой братишка ушел уже очень далеко, так что только вперёд!
Видя, что все по-прежнему никак не реагировали на его слова и находились в каком-то трансе, ЭрДжей решил расшевелить их своим козырем.
– Но я не сказал самую главную деталь. Как мы уже не раз слышали, идти нужно прямо, прямо и только прямо в сторону заката, но это немного размытые ориентиры, вы согласны? – девочка посмотрела на него в недоумении. – Есть ли шанс, что вы знаете, что это и для чего оно нужно?
И он достал со своего рюкзака что-то круглое, металлическое и сверкающее на солнце. Что-то, что безошибочно приведёт их в Парк.
– Компас! – радостно воскликнула девочка.
– Ого, Перчик, ты знаешь что это! – по-настоящему удивился ЭрДжей.
– Прекрати называть меня перчиком! И да, я знаю что это. У Потти был такой, – она осторожно взяла компас из рук ЭрДжея и принялась внимательно рассматривать. – Только у моего брата он был меньше и не такой красивый.
Девочка передала его Альфреду.
– Хоть я и не разделяю твою уверенность в том, что в Парке нет испытаний, но компасу я рад.
Дальше железный путеводитель по праву перешел в руки Блюма. Он крутил его и вертел, а стрелка всё время указывала в одну сторону.
– Он что, сломанный?
– Вот мы и нашли того, кто не смыслит в географии, – улыбнулся ЭрДжей. – Он работает правильно, малыш.
Блюм так и не понял, чему все так рады. Он всегда полагался на внутреннее чутье и не представлял, как эта железка со стрелочкой может им помочь. Он осторожно протянул компас обратно ЭрДжею и тот засунул его в карман своих брюк.
– Ну что, отдохнули? – спросил Изобретатель, вставая с земли.
– Да… – все нехотя согласились и начали одевать рюкзаки.
Но не успели они далеко отойти от места отдыха, как на горизонте начало виднеться какое-то строение. ЭрДжей посмотрел на компас, и понял, что оно немного отходит от нужного курса, но не критично, а значит, можно пройтись к нему без особой потери времени.
– Эй, народ, вы видите там вдали какое-то здание? – и он указал рукой в нужную сторону.
Все дружно принялись всматриваться. И действительно, на горизонте что-то виднелось, но с такого расстояния было невозможно понять, что конкретно это было.
– Такс, команда, идём к нему! – уверенно заявил ЭрДжей.
– А ты не хочешь сначала спросить наше мнение? – спросила девочка.
– Да брось! Впереди какое-то здание, возможно там есть что-то полезное или интересное, и ты ещё сомневаешься, стоит ли туда идти? И к тому же, я ваш лидер, а команды лидера не обсу…
– Ты кто?! – вскрикнула она. – Кто это решил? Ты сам?
Блюм тоже был не сильно доволен таким заявлением, а Альфред даже остановился от удивления и вопросительно посмотрел на ЭрДжея.
– Наличие единственного путеводного инструмента и холодного рассудка не даёт мне права быть лидером? Это вполне логично.
Девочка громко и уверенно ответила:
– Значит так, лидера у нас нет, всё решать мы будем вместе! Будем голосовать!
– Лидер должен быть! Тем более дело опасное и требует здравого мышления, а после нашего недавнего разговора, я пришел к выводу, что все вы… – ЭрДжей сделал паузу, подбирая нужные слова, – излишне восприимчивы…
– Глупые, суеверные и нерациональные, – закончил за него Альфред.
– Я сказал не это.
– Но подумал так.
– Я сказал то, что сказал.
– Но имел в виду то, что имел в виду.
– Ал, кажется, нить разговора была слегка утеряна… Не о том речь.
– Да! Речь о твоём эгоизме и… и ещё раз эгоизме, и нежелании с нами считаться! – выпалила девочка.
– Ох, Перчик, а ну-ка поподробней! В чём это мой двойной эгоизм? В том, что я хочу, как лучше? Хочу, чтобы у нашей команды был умный лидер?
– А про «не считаться с нами» промолчал… – сказал Блюм Альфреду.
– Угу…
– В том, что ты всё пытаешься решить один! А нас вон сколько!
– Сколько? – заносчиво спросил ЭрДжей, будучи уверенным, что девочка не умеет считать.
На мгновение она прекратила перепалку, обвела всех взглядом и начала загибать пальцы.
– Один, два… три…четыре… Нас четыре! Чтобы ты знал, я умею считать аж до пяти!
– Оооо, столь могучий мозг был сокрыт от нас до этого момента… Да куда мне до столь великого математика?
– Как ты меня назвал?!
Блюм и Альфред уже даже не пытались остановить перепалку. Они терпеливо ждали, когда эти двое выплеснут эмоции и успокоятся.
– Да уж, ей много не нужно, чтобы выйти из себя, – сказал Блюм.
Альфред ещё какое-то время стоял молча, затем на его лице появилась еле заметная улыбка.
– Всегда нравились такие люди. Никаких ограничений.
Фантаст удивлённо посмотрел на Лекаря и затем тоже улыбнулся.
– Вот уж не подумал бы.
А девочка всё не уступала:
– Мы всё будем решать вместе! Сейчас и всегда! Либо так, либо иди один и будь сам себе лидером!
– Я старше всех, умнее, дальновиднее и поэтому мне лучше знать, что правильнее для всех! И я-то могу пойти сам, а вот вы без меня пропадёте!
– Ладно, хватит, остановитесь, криком дело не решишь, – попытался вмешаться Лекарь, но особых результатов это не принесло.
– Тиииииихоооооо! – прокричал Блюм. Эти двое больше не ругались, но испепеляли друг друга взглядом. – Я за то, чтобы всё же сходить к тому зданию, потому что там, правда, может быть что-то полезное.
– Аха! – победно выкрикнул ЭрДжей.
– Но! Это был мой голос. Теперь спросим, что думает Альфред.
– Я тоже за, чтобы пройтись туда, – непринуждённо ответил он.
– Большинством голосов принято решение пойти к зданию. ЭрДжей, ты, несомненно, умнее нас всех, но «лидер» в нашем случае не уместный статус, ты так не думаешь? Это ведь путешествие к мечте. Мы все здесь попутчики или компаньоны. У нас одна цель, хоть и разные мотивы, – добродушно сказал Блюм.
ЭрДжей скрестил руки на груди и недовольно произнёс:
– Компаньонами нас тоже сложно назвать.
После этих слов он отвернулся от ребят и продолжил путь. Остальные решили не отставать.
Девочка шла позади всех, и её пылающие щеки можно было увидеть за версту. Она всё ещё была зла на ЭрДжея, но в то же время чувствовала стыд перед Альфредом и Блюмом, что в очередной раз не сумела сдержаться.
– Эээй, да это же… – полный восторга начал ЭрДжей.
– …супермаркет! – закончил за него Лекарь, в чьём голосе тоже была слышна радость.
– А! Что я говорил! Это же заброшенный супермаркет посреди пустыря за городом! Всё, что мы там найдём – будет наше!
Глаза ЭрДжея загорелись азартом. Здесь он сможет отыскать много полезного для себя. Из таких мест жители всегда забирают в первую очередь съедобное и вещи, и не трогают то, что для ЭрДжея действительно ценно: инструменты, материалы, книги и хозяйственные принадлежности.
И ЭрДжей прав, это место находится за пределами города, а значит посетителей здесь не много. Люди в принципе не любят покидать места, в которых родились, так что у ребят были все шансы найти в этом супермаркете что-то полезное.
С виду супермаркет ничем не отличался от тех, что были в мегаполисе, разве что размером – он был меньше и всего в два этажа. Огромная красно-синяя вывеска, которая висела над входными дверями, где-то потеряла несколько букв и выглядела как:
«СУ Е МАРК Т». Но было ни к чему читать надпись, чтобы понять, что это за место. Огромные стеклянные окна, припавшие многолетней пылью, разбитый порог перед входом у парадной двери, погнутые поручни вдоль ступенек.
Блюм подошел к главному входу и остановился возле больших стеклянных дверей. ЭрДжей встал рядом с ним и начал пытаться заглянуть в здание через запыленное стекло, прикладывая руки ко лбу, чтобы яркое солнце не мешало исследовать неизведанную территорию.
– Всегда удивлялся таким дверям, – сказал Блюм. – Нет ручек.
И он попытался как-то разжать пальцами намертво сцепленные двери.
– Им не нужны были ручки, они работали автоматически, – с умным видом ответил ЭрДжей и отошел от двери в поисках чего-то тяжелого.
– Как это «автома…автоматчески»? – переспросил Блюм.
– Раньше, до того, как мы стали жить так, как живём сейчас, всё функционировало благодаря электричеству, которое я обязательно однажды верну людям. Так вот, эти двери открывались сами по себе, когда к ним кто-то подходил. «Автоматически». Запомни это слово. Сразишь какую-нибудь девчонку в мегаполисе, когда вернёшься. Они падкие на такие штучки.
Девочка закатила глаза и причмокнула.
– Что, Перчик, не веришь? У меня было много девчонок. Всё потому, что я красив, умён и знаю много интересных словечек. Блюм, отойди в сторону.
После этих слов он наконец-то подобрал с земли то, что искал – довольно увесистый камень. Сделав уверенный замах, он кинул его со всей силы в стеклянные двери. Блюм хоть и стоял достаточно далеко, решил закрыться руками от возможных осколков на всякий случай, только в этом не было нужды. Камень не только не разбил стекло, он даже не оставил на нём ни малейшей царапины.
Блюм и Альфред удивились этому, а вот девочка, наслаждаясь моментом, триумфально произнесла:
– Да, ЭрДжей, видимо все твои силы ушли на девчонок.
Определённо лучший момент для неё за весь день. Блюм, Альфред и девочка переглянулись и залились смехом.
– Ч-что?! Да стекло слишком прочное просто! – ЭрДжей вытянул руки вперёд, указывая на очевидный факт. – Эй, оно уплотнённое! Его не дураки строили, оно толще обычного и прочнее!
Но его аргументы никто не слушал. ЭрДжей не знал, как себя вести. В таком неловком положении он ещё не был, а троица никак не унималась и добродушно смеялась, что есть силы.
– Ладно, ЭрДжей, прости, просто это действительно смешно, – сквозь смех сказал Альфред. – Давай ещё раз. Только целься в то же самое место.
– Зачем? У нас же есть могучий мыслитель женского пола, вот пускай она и думает!
Блюм тоже уже успокоился. Это стекло действительно прочное, значит нужно думать дальше. Но как же быть? И тут внутренний голос шепнул Фантасту заглянуть за угол здания. Он непринуждённо пошел вдоль стены и свернул.
– Эй, ребята, – сказал Блюм, выглянув из-за угла. – Я, кажется, понял, как мы сможем войти!
– Ты же у нас здесь «умнее всех», а додумался только камень кинуть!
– Я хоть что-нибудь пытаюсь сделать, в отличие от тебя!
– Ребята, – позвал ещё раз Блюм.
– Я уступаю нашему «лидеру» в этом вопросе! Ты же у нас гений!
– Вот именно, что я – гений! Моя сила в разуме, а не в руках! Бросать камни по твоей части!
– Ребята! – громче повторил Блюм.
На его слова откликнулся только Альфред, который в недоумении наблюдал за очередной перепалкой и не решался встревать в это опасное дело. Он посмотрел на Блюма и пожал плечами.
– Ладно, – спокойно ответил Фантаст и кивнул Лекарю, подзывая к себе.
Блюм и Альфред скрылись из поля зрения за углом супермаркета.
Небольшая неприметная дверь тёмно-синего цвета, по всей видимости, служила запасным выходом. Блюм подошел и дёрнул за облезлую ручку – дверь оказалась закрыта.
– Хмм… – он присел на корточки. – Знаешь, что я думаю, Альфред, всё это здание, все окна и двери запылены, а эта дверь выглядит довольно чисто, тебе так не кажется?
– Да… – согласился он.
Блюм смёл рукой песок с порога, и они отчётливо увидели дугообразные следы многократного открытия дверей. Фантаст принялся внимательно исследовать дверь на наличие потайных механизмов, после чего полез в рюкзак за ножом. Он просунул лезвие в щель между дверью и стеной и одним точным движением открыл её.
– Так просто? – удивился Ал.
– А зачем всё усложнять? – улыбнулся Фантаст. – Там был крючок.
Блюм и Альфред осторожно заглянули вовнутрь.
– Вау… – вырвалось у них.
Лекарь быстро принялся привязывать трость и костыль к рюкзаку, понимая, что в таком месте его руки не должны быть ничем заняты. Всё это происходило на фоне не прекращающейся перепалки между девочкой и ЭрДжеем.
– Эй там, хватит ссориться, вы должны это увидеть! – крикнул Блюм, высунувшись из-за угла.
– Твои способности сильно преувеличивают! Никакой ты не Изобретатель! Всё изобрели до тебя!
Эта фраза поставила точку в их перепалке. ЭрДжей ничего не стал отвечать на это оскорбление. Он обжог девочку ледяным взглядом и она поняла, что сказала лишнее. Изобретатель невозмутимо направился к супермаркету и даже не удивился открытой двери, просто прошел мимо ребят и исчез в полумраке здания.
Блюм и Альфред переглянулись. Девочка стояла, мрачно опустив голову, и уже сто раз пожалела о сказанном, но одна мысль об извинениях приводила её в бешенство. Нет, извиняться она точно не будет, он сам напросился. Скрестив руки на груди, она медленно пошла к двери и тоже зашла в супермаркет.
Блюм и Лекарь ещё раз печально переглянулись, осознавая всю опасность ситуации, ведь впереди огромный путь, а эти двое не заладили с самого начала, но все эти мысли сразу же улетучились, как только они тоже перешагнули порог супермаркета. Внутри было огромное помещение, высотой в два этажа, набитое самыми разными вещами. На удивление в этом супермаркете не было полок и стеллажей – вещи лежали на полу, отсортированные в кучи по назначению. Расстояние между ними было в самый раз, чтобы свободно передвигаться и ничего не цеплять.
Второй этаж, вернее то, что от него осталось, угнетающе висело над их головами. Подняться туда можно было только по одной, довольно ветхой на вид, стремянке. Из рваных краёв второго этажа торчала покорёженная арматура, а дополняло эту картину освещение. Из огромных окон второго этажа солнечные лучи ниспадали каскадом на все эти сокровища.
Ребята давно уже позабыли о цели своего путешествия и полностью увлеклись поиском нужных им вещей.
Вот только Блюм чувствовал себя неуютно. Конечно, это место было интересным, но что-то ему подсказывало, что здесь не стоит задерживаться. Его внутренний голос предупреждал об опасности.
– Ребята, нам нужно уходить, – встревожено сказал он.
– Не знаю, как вы, а я отсюда никуда не уйду. Кажется, моё желание уже исполнилось, – довольно произнёс ЭрДжей и принялся рыться в огромной куче хозяйственного инвентаря.
Девочка нашла кучу с обувью и приметила себе одну пару. Она сняла свои непомерно большие порванные кроссовки и обула новые розовые кеды. Они сидели намного удобней и на вид были почти, как новые. Она повертела ногой, постукала носочком о землю, попрыгала, и после этих движений поняла, что эта пара – лучшая обувь, которая только у неё была.
Лекарь дольше всех искал свой райский уголок и всё-таки нашел. Он не стал рыться или выискивать что-то, он просто принялся запихивать себе в рюкзак всё подряд: вату, бинты, маленькие бутылочки, упаковки с таблетками, тюбики и всё, что могло пригодиться в его профессиональной деятельности.
– Вы меня слышите? Нам нужно убираться отсюда, срочно! – Блюм предпринял ещё одну попытку вернуть искушенным ребятам здравый смысл.
– Что тебе не нравится? – недовольно спросила девочка, перешнуровывая свои новые розовые кеды чёрными шнурками с другой пары.
– Он прав, нужно быстрее отсюда убираться, – холодным тоном подтвердил ЭрДжей, выбирая между двух отвёрток с разными рукоятками.
– Да почему же? – недоумевала девочка.
ЭрДжей не стал ей отвечать, только бросил раздражённый взгляд в её сторону.
– Подумай сама, дверной крючок был сделан самостоятельно, при чём, он был довольно хорошо замаскирован, вещи сложены в кучи по назначению, на второй этаж ведёт стремянка. Это чей-то склад! – пытался быть голосом здравого смысла Блюм.
– Именно! – подтвердил ЭрДжей. – Я уже взял, что хотел, можем уходить, пока сюда никто не вернулся.
– Сейчас, ещё минутку, – взмолил Альфред. – Блюм, подойти сюда, пожалуйста! Мой рюкзак уже еле закрывается, можно я положу кое-что в твой?
Блюм жалобно посмотрел на остальных, но казалось, что больше никто не чувствовал угрозу. Даже ЭрДжей, который был с ним согласен, не спешил уходить.
Блюм подошел к Альфреду, как тот и просил, и терпеливо ждал, пока он превращал его собственный рюкзак в раздутый шар, набивая его всевозможными медикаментами.
– Спасибо! – радостно сказал Альфред, довольный, что смог найти столько всего полезного.
– Ну, наконец-то… – прошептал Блюм. – А теперь пойдёмте отсюда, я чувствую что-то очень нехорошее.
– Блюм, это твоё «нехорошее» просто результат бурного воображения. Расслабься, – сказал ЭрДжей и похлопал Блюма по плечу. – Какая странная ширма вон на той стене…
ЭрДжей указал на огромный проеденный молью и временем кусок ткани, прикрывающий часть стены.
– Да, очень странная ширма, а теперь уходим!
Все уже взяли, что хотели и направились к выходу.
– Интересно, а что же на втором этаже… – вдруг сказала девочка.
– Да ладно… – простонал Блюм.
– Хмм… – почесал подбородок ЭрДжей. – Побывать в таком месте, так и не узнав, что же на втором этаже? Да, это было бы безрассудно! – воскликнул он.
– Нет, нам нужно на выход! – не унимался Блюм.
Но ЭрДжей был уже на полпути к стремянке. Он ловко вскарабкался по ней наверх, но залазить на второй этаж не стал.
– Здесь ничего нет… – он разочарованно обвёл взглядом завалы второго этажа.
Изобретатель уже принялся спускаться, как вдруг яркий солнечный блик больно ударил ему по глазам. Он подобрал маленький металлический предмет, от которого свет был отражен.
– А может и не совсем ничего… Гляньте, что нашел! – довольно сказал ЭрДжей, когда спустился вниз.
– Ну и зачем тебе это? Выглядит довольно бесполезно, – сказал Лекарь, одевающий на свои плечи до предела раздутый рюкзак.
– Никогда не знаешь, что может пригодиться! А этой штучке я найду применение. Это специальный ключ, им ремонтируют…
– Замечательно, ЭрДжей, а теперь может, мы всё-таки уберёмся отсюда? – перебил Изобретателя не на шутку взволнованный Блюм.
– Хорошо, хорошо, уходим, малыш. Зря ты так паникуешь. Кто бы ни был хозяином этих роскошных владений, ему нас не достать. Хоп! И мы уже ушли!
– Я бы не был так уверен на твоём месте, – чужой низкий хриплый голос заставил ребят содрогнуться.
Опасения Блюма были не напрасны – хозяин этих роскошных владений вернулся…