Старый новый мир

Глава 7. Расплата

Возвращение хозяина супермаркета повергло ребят в ужас. Они обернулись и увидели коренастого мужчину средних лет разодетого в лучших традициях перекупщиков.
Этот человек был одет в кожаные брюки и грязную чёрную кожанку с кучей разных карманов. Кожанка не сходилась на нём из-за необъятного выпирающего живота, а чёрная выцветшая футболка была расшита всевозможными нашивками. Он носил две тряпичные сумки наперевес и одну барсетку на груди, а на руках были чёрные обрезанные перчатки.
Волосы как смоль, глаза как два угля. Из-за такого тёмного цвета волос особенно выделялась плешивость его неопрятной бороды, но хуже засаленной щетины выглядели брови. Они были похожи на неровно постриженные кустарники и никак не разделялись переносицей, а росли одной единой линией.
Владелец супермаркета смотрел на них с лютой ненавистью и усмехался. Все узнали этого устрашающего человека. Самый знаменитый перекупщик в этих округах – Здоровенный Сэм.
– Привет, Сэм! – как можно непринуждённее попытался сказать ЭрДжей.
– Здарова, Изобретатель. Помнится, ты ещё с того раза задолжал мне.
– Хе-хе… Разве? Не припоминаю…
– Украл набор гаечных ключей и сейчас тем же занимаешься.
В руках ЭрДжей держал свою находку со второго этажа. Он тут же выбросил её и поднял руки вверх, показывая, что больше ничего не взял.
– То был не я, Сэм. Как ты мог так плохо обо мне подумать?
ЭрДжей нервно сглотнул. Конечно то был он! Он столько всего украл у Сэма, что тот даже не догадывается.
Вдруг в дверь начала пролазить ещё одна фигура, но уже не такая обширная и воинственная. Парень с огромными усилиями затащил в здание какой-то мешок и принялся тащить его спиной к ребятам. Он кряхтел и пыжился, пока волочил его, и даже не подозревал, что здесь незваные гости.
– Знаешь, Сэм, в следующий раз сам будешь тащить бартер, – сказал тот парень, вытягиваясь в полный рост и разминая спину.
Но главарь даже не обратил внимания на жалобу компаньона. Он внимательно изучал своих жертв и одну за другой смаковал мысли о том, как же накажет этих воришек.
– Ты меня слушаешь вообще? – возмущённо спросил второй торговец и наконец-то повернулся лицом к несчастным путешественникам. – Ой-ой…
Девочка сразу узнала этого перекупщика – это у него они с братом свистнули блок сигарет, когда тот отвернулся, чтобы поболтать с миловидной Саванной с улицы Разноцветных Черепов. Тогда-то они и стащили у него блок с вот такого же мешка, неосторожно оставленного открытым.
Этот парень был не так широк в плечах, но выше и моложе своего напарника. Он был менее знаменит, чем Здоровенный Сэм, но его тоже хорошо знали, ведь он его верный помощник – Высоченный Билли.
В отличие от своего напарника, Билли не стал смотреть на них, как на живую мишень. Блюму даже показалось, что он немного испугался, увидев их, но поскольку они не могли внушить ему страх, это означало только одно – он боится того, что сейчас предпримет его товарищ.
– Что будем делать, воришки? – спросил Здоровенный Сэм.
– Послушай, – начал Блюм, – мы обычные путешественники, забрели сюда случайно. Мы сейчас же вернем всё, что взяли и спокойно уйдём. Хорошо?
– О да… Вы вернёте всё, что взяли.
Хриплый громкий смех обрушился на них со всех сторон в этом гулком помещении. Мурашки пробежали по спине каждого из ребят.
– Так мы договорились? – неуверенно переспросил Блюм, но вместо ответа на землю полетел плевок.
Здоровенный Сэм поднёс к губам два пальца и очень громко свистнул – в супермаркет залетели две огромные собаки. Они выглядели ещё более свирепо, чем их хозяин. Высокие, тощие, плешивые, исцарапанные и искусанные. Они послушно подбежали к Сэму и уселись по обе стороны от него.
– Ничего себе собачки… – нервно вырвалось у ЭрДжея.
– Вот, смотри, я всё выкладываю… – поспешил предпринять что-то Блюм, чтобы не злить Сэма ещё больше.
Все тут же панически ринулись вываливать на пол всё, что взяли, и уже через минуту награбленное осторожно лежало в отдельной кучке возле ребят.
– Видишь, мы всё вернули. Нам не нужны неприятности. Ну, мы пойдём? – Блюм внимательно смотрел на Здоровенного Сэма, всё ещё надеясь на мирную развязку этой истории.
– Вы не пойдёте. Вы побежите. Взять их!
– Ах ты! – только и вырвалось у Блюма.
Собаки не люди, их не нужно уговаривать. Они тут же сорвались с места и помчались на ребят.
– Все на второй этаж! – закричал Блюм.
Ребята среагировали мгновенно. Все как один ринусь к единственному возможному спасению – к стремянке, на которую собаки никак не могли взобраться.
Блюм побежал вместе с Альфредом, поддерживая его с одного боку.
– Ал! Блюм! – закричала девочка. Она видела, что собака вот-вот догонит их.
– Чёрт! – выругался ЭрДжей и резко затормозил, чтобы ринуться на помощь товарищам.
Вот только им самим не помешала бы помощь. Собак было двое, и пока одна догоняла Альфреда с Блюмом, вторая приближалась к ЭрДжею и девочке.
– Беги! Беги! – закричал Изобретатель, подталкивая её.
– Аха-ха-ха-ха! – с величайшим удовольствием засмеялся Здоровенный Сэм. Он давно так не веселился.
– Остановись, Сэм, пожалуйста! Сэм! Они же ещё дети! – Высоченный Билли тем временем пытался вразумить своего напарника. – Сэм! Сэм, пожалуйста! Они разорвут их!
– Не мешай!
Здоровенный Сэм оттолкнул своего компаньона и с азартом продолжил наблюдать за зрелищем.
– Тьфу! – выругался парень и направился к выходу. – Я в убийстве принимать участие не буду!
Вот только ему никто не объяснил, что закрыть глаза на преступление равносильно самому преступлению…
– Прячься за меня! – скомандовал Фантаст Лекарю.
Блюм схватил первое, что попалось из ближайшей кучи вещей, и это был пустой рюкзак. Фантаст еле успел создать преграду между ним и свирепым животным. Массивные челюсти собаки сомкнулись на рюкзаке, и она начала неистово мотать головой, пытаясь разорвать в клочья помеху между ней и жертвой.
– Убегай! – прокричал Блюм.
Альфред был ужасно напуган. Он понимал, что его шансы убежать ничтожно малы, поэтому вместо того, чтобы спасаться, он начал искать глазами что-то, что могло бы их спасти, – и нашел. На одной из куч лежала верёвка. Лекарь тут же помчался доставать её.
– Что ты делаешь?! Убегай! – закричал Блюм, находясь в схватке с разъярённым зверем.
Он обвязал колону одним концом верёвки, на втором же сделал впопыхах петлю. Он не был уверен, что такая верёвка выдержит это свирепое животное, но попытаться стоило.
Тем временем собака уже растерзала рюкзак, который Блюм любезно подсунул зверю в пасть. Фантасту ничего не оставалось делать, как отпустить вещь, иначе, следующее, на чём сомкнулись бы челюсти – был он сам.
Зверь ещё какое-то время терзал рюкзак, но потом вспомнил, что перед ним кое-что, что терзать будет намного интереснее – человек. Собака зарычала и присела, готовясь к прыжку. В это мгновение Лекарю удалось закинуть петлю на шею пса, и когда животное сделало рывок, верёвка потянула его назад.
Альфред уже успел отойти на безопасное расстояние и широко раскрытыми глазами смотрел на привязанную собаку. Она громко рычала и клацала зубами, не способная выбраться из ловушки.
– Получилось… – прошептал Альфред. – У меня получилось! Да!
– Мы спасены! – победно закричал Блюм. – Ты нас спас! Ал, ты нас спас!
Здоровенный Сэм презрительно посмотрел на этих двоих, но на свободе всё ещё была вторая собака.
ЭрДжей и девочка были уже почти у лестницы, когда Изобретатель решил обернуться, чтобы посмотреть, насколько близко к ним пёс, и в этот самый момент, потеряв бдительность, он зацепился ногой за торчащую из пола арматуру и с ужасным криком боли упал на землю. Злосчастная арматура оставила глубокую рану, и обездвиженный ЭрДжей с ужасом понимал, что это конец, – собака была слишком близко. Он закрыл руками лицо, чтобы не видеть происходящее, но вместо звука смыкающихся челюстей услышал крик и глухой удар.
ЭрДжей с опаской приоткрыл глаза и увидел перед собой девочку. Она держала в руках увесистый брусок, которым не слабо ударила собаку по морде.
– Перчик, ты…
– Вставай! Побежали! – скомандовала она.
Блюм и Лекарь к тому времени уже подбежали к ним, и, схватив шокированного ЭрДжея под руки с обеих сторон, помчались к лестнице, пока собака, не пришла в себя.
– Аха! – победно прокричал ЭрДжей, которого тянули спиной к лестнице. Он прекрасно видел лютое лицо Сэма и его ненависть в глазах.
– Выкуси, плешивая морда! Да, я спёр твои ключи тогда! И можешь поцеловать меня в жо… Ай!
Блюм и Лекарь начали подталкивать ЭрДжея, чтобы тот лез наверх. Он прибывал в таком шоке, что даже не чувствовал боли от раны на ноге.
Следом за ним пошла девочка, затем Лекарь и последним начал подниматься Блюм. Вторая собака уже отошла от удара и кинулась на ребят, но безуспешно, – её челюсти схватили воздух. Ребята успели подняться на безопасную высоту, а пёс лаял и рычал снизу.
– Да! Мы сделали это! – победно кричал ЭрДжей, видя искаженное гневом лицо Здоровенного Сэма.
– Ну и зачем ты это делаешь? Зачем злишь его ещё больше? Нам же ещё выбраться отсюда как-то нужно! – паниковала девочка.
– Да, я как-то об этом не подумал... Надо же, у меня шок!
Эмоции ЭрДжея не соответствовали ситуации. Он не выглядел, как человек, который только что находился на волосок от смерти. Девочка обвела его встревоженным взглядом.
– ЭрДжей, твоя нога…
– А что с ногой?
Внезапно ЭрДжей почувствовал какое-то странное жжение в районе лодыжки. Он посмотрел на свою правую ногу и ужаснулся – низ его джинсов был весь в крови.
– Присядь, я посмотрю, – сказал Альфред и осторожно закатил калошу на штанах. – Артерия не задета, но порез довольно глубокий…
Первым делом Лекарь полез в рюкзак за короткой эластичной верёвкой, которой туго обвязал ногу выше пореза.
ЭрДжей с интересом наблюдал за этим всем.
– Жгут. Чтобы замедлить кровоток, – объяснил Лекарь.
– Я догадался, – вымучено улыбнулся ЭрДжей.
Затем Альфред достал флягу с водой и принялся промывать рану.
Девочка тем временем подошла к Блюму, который стоял на краю второго этажа и смотрел на Сэма и его псов. Фантаст выглядел не на шутку разозлённым, – его лицо было серьёзным, брови сведены, губы сжаты.
Сэм поднял свои глаза-угли на Блюма и их взгляды пересеклись. Золотые глаза Блюма горели огнём гнева за своих друзей, глаза Сэма были полны жажды зрелищ и крови. Перекупщик криво улыбнулся и пошел в сторону той странной ширмы, висевшей в стороне. Фантаст внимательно вёл глазами фигуру Здоровенного Сэма.
– Почему ты так поступил? – прокричал Блюм.
Сэм молча шаркал ногами и медленно приближался к старой ширме.
– Отвечай!
Но перекупщик даже не собирался этого делать.
– Отвечай мне! – голос Блюма эхом ударился о голые стены супермаркета.
– Блюм, успокойся... – простонал ЭрДжей. – Чего ты ждал? Посмотри на него.
– Глупый ты малец, – спокойно сказал Сэм, дойдя до ширмы. – Я так поступил, потому что захотел. Барахла у меня навалом, а вот с весельем туго. Вы вломились на мой склад, зашли на мою территорию, а здесь я главный! Я самый знаменитый перекупщик трёх мегаполисов! Меня почитают, меня уважают! Могу себе позволить немного развлечься.
– Развлечься? Калеча или убивая?!
– Блюм… не надо… – девочка попыталась как-то успокоить не на шутку разозлённого товарища.
– Главный? Почитаемый? Уважаемый? Да чего ты стоишь без своего барахла?
– Аха-ха-ха! – громкий смех Сэма в очередной раз громом прокатился по помещению.
– Запомни Сэм: всё, что ты делаешь – возвращается к тебе! Ты ответишь за все свои деяния!
– Да ну?
После этих слов он сдёрнул со стены ширму, и за ней оказалась большая железная дверь.
– Посмотрим, чего стоят твои громкие слова! – сказал Здоровенный Сэм и открыл эту дверь. – Взять их, ленивые псины!
И собака, которая была не привязана, мигом рванула к двери, в то время как Сэм пошел отвязывать второго пса.
– Эмм, ребята… – начал ЭрДжей, – по-моему, эта лестница ведёт прямо…
– Сюда! – прокричала девочка.
Погоня была не окончена.
– Все вниз! – скомандовал Блюм. – И бегите к выходу!
Все рванули к лестнице, а Блюм помчался к краю второго этажа, на ходу доставая из своего рюкзака верёвку.
– Блюм, что ты творишь? – прокричал ЭрДжей.
– Просто убегайте!
Фантаст привязал верёвку к торчащей арматуре на краю второго этажа, затем подёргал её, проверяя, надёжно ли она привязана. К тому времени псы уже добрались до второго этажа, и был отчётливо слышен их лай. Блюм не стал дожидаться их появления. Он намотал верёвку на руку в несколько раз и немного отошел, чтобы сделать разбег.
– Блюм, не глупи! – ЭрДжей понял, что Фантаст собирается делать. – Блюм! Блююююм!
Но было уже поздно. Он сделал разбег по такой траектории, чтобы не просто спрыгнуть, а приземлиться около той злосчастной двери.
Ребята только и видели, как Блюм, озарённый лучами света из огромных окон, спрыгивает со второго этажа и летит вниз, огибая красивый полукруг. Зрелище было, что ни есть фантастическое. Даже Сэм смотрел на это, открыв рот.
Приземлился Блюм, правда, не очень мягко. Он не рассчитал длину верёвки, поэтому оказался чуть выше, чем нужно. Лететь обратно было не выходом, поэтому ему пришлось отпустить верёвку и спрыгнуть с приличной высоты. Он упал на ноги и, сделав кувырок по пыльному полу, сразу подбежал к двери, чтобы закрыть её. Теперь собаки были отрезаны, а Блюм так и стоял, облокотившись обеими руками о дверь, и тяжело дышал.
Остальные замерли на стремянке, завороженные зрелищем, но теперь они были в безопасности, – собаки не могли их достать, а вот Сэм мог.
Он уже направился в сторону Фантаста, чтобы расправиться с ним своими руками, как вдруг произошло нечто очень странное. Что именно, тяжело сказать с ходу. И Сэм, и ребята замерли, прислушиваясь, не показалось ли им, но нет, это не была игра воображения. Еле ощутимый толчок повторился, затем повторился с новой силой. Такое чувство, будто кто-то ударил огромным кулачищем из-под пола супермаркета.
– Что за?.. – спросил, недоумевая Сэм.
– Что происходит? – испуганно спросила девочка.
Снова толчок, – со стен здания посыпалась пыль.
– Не может быть… – прошептал ЭрДжей.
После чего очередной толчок заставил посыпаться с потолка штукатурку. Теперь у Изобретателя не было сомнений.
– Землетрясение! Быстро все на выход!
– Что?! – оторопел Лекарь. – Опять?!
– Просто убегай, Ал! – начал подталкивать Лекаря ЭрДжей.
А земля всё ощутимей содрогалась.
Сверху начала падать штукатурка огромными пластами, пыль стояла столбом. Ребята спустились с лестницы и, что есть силы, побежали к выходу. Остался неподвижным только Блюм. Он испепелял глазами испуганного Сэма. Тот понимал, что если это здание рухнет, то весь его товар окажется погребённым в руинах.
Они смотрели так друг на друга какое-то время, затем Блюм повернулся и открыл дверь, за которой скулили собаки, умоляя выпустить их. Два пса вылетели из-за двери, но нападать на Блюма не стали, лишь помчались к выходу, чем ускорили и ребят.
Лицо Сэма исказилось неистовым гневом. Он был уверен, что землетрясение это дело рук Блюма, но не успел перекупщик сделать и шагу, как внушительный пласт штукатурки с потолка упал прямо ему на голову, и тот отключился.
Когда трое ребят вышли из здания, их встретил растерянный Билли.
– Что происходит?! Сэм ещё там? – прокричал он.
– А где Блюм? – испуганно спросила девочка.
– Нет, малыш!
Новый толчок земли здание просто не выдержало. Задняя стена начала рушиться, потянув за собой часть крыши.
– Блюм всё ещё внутри! Его завалит!
– Их нужно вытаскивать оттуда! – решительно сказал Билли и направился в центр бедствия.
– Чёрт тебя дери, Фантаст! Если меня там завалит, я тебя прибью!
ЭрДжей уже направился к зданию, как тут в дверном проёме показалась огненная шевелюра Блюма, но к друзьям он почему-то не спешил. Фантаст развернулся к ним спиной и начал вытаскивать что-то из здания. Что-то огромное, чёрное и косматое. Это был Здоровенный Сэм. Тот самый Сэм, который пытался навредить им веселья ради. Но Блюм не мог поступить иначе, он просто не мог оставить человека погибать, не смотря ни на что.
– Сэм! – радостно закричал перекупщик и побежал на помощь.
Высоченный Билли взвалил на свои плечи друга и пошел с ним подальше от здания, и как только все были на безопасном расстоянии, супермаркет рассыпался и превратился в руины.
Толчки прекратились. Все стояли и смотрели на пыльную гору строительных материалов.
– Я стараюсь ничему не удивляться, но сейчас я просто в шоке, – сказал Альфред.
– Четвёртое землетрясение на моей памяти, – подметил не менее шокированный ЭрДжей.
– Угу…
– Спасибо тебе, незнакомый малый, – сказал Высоченный Билли. – Ты спас Сэма, хотя он плохо с вами обошелся…
Блюм внимательно смотрел своими золотыми глазами в душу этого парня.
– Этот путь не сулит ему ничего хорошего. Его душа в месте, где нет света. Ты его единственный друг, ему нужна твоя помощь. Стань для него светом и укажи верный путь. Найдите ремесло по совести и живите честно, ведь совесть человека и есть его судьба.
Вскоре ребята возобновили свой путь. Напарник Сэма провожал их взглядом до тех пор, пока они не скрылись из виду.

Со временем горизонт стал преображаться. Розовые тона разлились по всему небосводу и первые звёзды стали приветствовать странников. Не смотря на то, что это был открытый пустырь, ветра почти не было – тихая идиллия. И не скажешь, что недавно было землетрясение. Это был очень странный день и наконец-то он близился к концу.
И без того уставшие, ребята еле волокли ноги, стараясь не жаловаться на новую проблему – камни под ногами.
Девочка постоянно ойкала и спотыкалась, ведь после похода в супермаркет она и вовсе осталась без обуви, а ЭрДжей ощутимо прихрамывал. Хотя перевязка остановила кровь, но рана всё ещё нуждалась в обработке, а сам ЭрДжей в отдыхе. Как ни странно, но его опорой стал Альфред.
– И как ты так живёшь?.. – спросил хромающий ЭрДжей у прихрамывающего Лекаря.
– Привык, – пожал плечами и улыбнулся Альфред.
Блюм посмотрел на идущих сзади ребят – все выглядели хуже некуда.
Первым не выдержал ЭрДжей:
– Делаем привал прямо здесь.
– Но здесь нас ничего не защищает… – и хотя девочка сказала это, но она уже сняла с плеч рюкзак и присела, положив голову себе на колени.
– По правде говоря, здесь даже нет, с чего развести костёр, – заметил Лекарь, усаживаясь рядом с ЭрДжеем.
– У нас есть твоя трость, – попытался пошутить Изобретатель.
– Я бы на твоём месте так не острил, мне ещё твою рану обрабатывать.
Они улыбнулись друг другу, и ЭрДжей устало похлопал Альфреда по плечу. Блюм, единственный, кто ещё не присел, он задумчиво всматривался в горизонт.
Вдруг холодок пробежал по их спинам, – порыв свежего ветра донёс ароматы, различимые только загадочному Фантасту.
– Пойдемте, ещё немного, – произнёс Фантаст. – Пока солнце не село.
– Смысл? Дальше всё равно такой же пустырь. Да и к тому же, дорога начинает подниматься, а в нашем состоянии будет трудновато идти вверх, – досадно подметил ЭрДжей.
– Дальше деревья и вода, – сказал Блюм и медленно продолжил идти.
Все переглянулись, но возражать не стали. Если Блюм прав и дальше деревья и вода, то они спасены, вот только в это верилось с трудом. Все неохотно одели рюкзаки и поплелись за Фантастом.
ЭрДжей достал из кармана компас, – они снова немного ушли в сторону от маршрута. Сперва он хотел возразить, но интерес брал верх. Неужели Блюм действительно интуитивно ведёт их к месту, где они смогут нормально провести ночь?
Наконец-то их терпение окупилось. Подъём привёл их к краю небольшого яра. Стоя на возвышенности их взору открылся потрясающий вид заката. Облака каскадом ниспадали до самого горизонта. Небо плавно переходило от синего к голубому, от голубого к желтому, от желтого к розовому, а затем к красному. Но самое главное – они нашли, что искали.
Это был райский уголок посреди безжизненного пустыря. Блюм оказался прав – здесь действительно была вода и деревья. Пусть вода была всего лишь небольшим ручейком, а деревьев было несколько, но этого было предостаточно, чтобы заночевать в тепле и безопасности.
Порывисто дул прохладный ветер, и ЭрДжей блаженно закрыв глаза, расправил руки в стороны, наслаждаясь моментом.
– Да, малыш, ты нечто. Удивительная интуиция.
И все двинулись спускаться вниз к ручью, окруженному деревьями, но это было не всё, что оказалось за бугром. Солнце уже почти село и на горизонте остался лишь силуэт каких-то шпилей и домов. ЭрДжею показалось, что это маленький городок, но такие маленькие города уже давно не строили. В любом случае, они всё узнают завтра. На этой мысли он позволил себе расслабиться.
У ручья оказалась приятная мягкая трава и гладкие камни. Первым делом все бросились пить, а уже потом делать костёр. К счастью, сегодня ребята быстро с этим управились. И вот она, долгожданная минута покоя – все сидели вокруг костра и молча смотрели, как танцуют языки пламени, но вдруг девочка взяла свою флягу и снова пошла к ручью. Она набрала свежей воды и подошла к ЭрДжею. Тот уже и забыл о своём боевом ранении и сидел в полной отрешенности.
Девочка осторожно начала промывать порез. Лекарь смотрел на это с каким-то чарующим восхищением. Это он должен был обрабатывать ему рану, ведь он Лекарь, но он совершенно забыл об этом. Он забыл, а она нет.
– Ты… молодец… – смущённо сказал Альфред и полез рыться в своём рюкзаке, чтобы найти что-то для перевязки.
– Ну, я же сестра… – и на её уставшем лице появилась очень тёплая улыбка, от которой Альфред не сразу смог оторваться.
Он почесал затылок и продолжил рыться в своём рюкзаке. Блюм с нежностью наблюдал за этим всем.
– Я думаю, это вам пригодится.
Вдруг со своего рюкзака Фантаст начал доставать вещи из супермаркета.
– Что за?.. – только и вырвалось у ЭрДжея.
– Блюм, когда ты успел? – спросил радостный Лекарь, которому вручили две упаковки бинтов, вату и какую-то бутылочку.
– Когда вы уже выбежали, Сэма ударило по голове, и он отключился. Я быстро схватил несколько вещей, которые вы хотели взять. Извини, Ал, я схватил первое, что попалось под руку, и я не знаю для чего этот пузырёк.
– Это спирт, и это очень кстати! Спасибо тебе.
Девочке он протянул те самые кеды, которые ей так понравились. Она осторожно взяла их в руки и посмотрела на Блюма с большой благодарностью. У них была хорошая подошва, так что завтрашний путь по каменистой дороге будет ей даваться легче.
ЭрДжею он протянул тот самый странный предмет, найденный им на втором этаже. Тот взял его в руки и недолго раздумывая, замахнулся, чтобы выбросить.
– Ты чего? – удивилась девочка.
– Не полезь я на второй этаж за ним…
Но его рука замерла, – он не решался выкинуть железку.
– А чёрт с ним! – и спрятал её в боковой карман рюкзака.
– Это всё, что я успел взять, извините. Нужно было ещё вытащить Сэма.
– Ты не представляешь, насколько здорово то, что ты сделал, – сказала девочка.
– А что ты взял себе? – поинтересовался ЭрДжей.
Блюм грустно опустил глаза.
– Для себя я вынес важный жизненный урок… А ещё футболку! Я ведь одолжил эту у Ала, – и он принялся переодевать футболку на новую – голубую с затёртым рисунком апельсина и надписью «Орандж» над ним.
– Не грусти, – девочка попыталась взбодрить Блюма.
– Я в порядке. Просто, неужели люди, правда, забыли истинные ценности и перестали жить по совести?..
– Блюм, не все такие, как Сэм.
– Вот именно, – подхватил ЭрДжей. – Тебе достаточно поднять глаза, чтобы увидеть все лучшие ценности в одном флаконе.
Девочка скептически посмотрела на ЭрДжея.
– Надеюсь, ты сейчас про Альфреда, а не про себя… – сказала она, и все засмеялись.
Ветер игриво подхватил их смех, языки пламени весело подпрыгивали, тепло было снаружи и внутри.
– Думаю, вы правы. В мире много хороших людей, но и плохих не мало. Думаю, даже больше…
– Это не важно, Блюм, – начал Лекарь, занимаясь приготовлениями к перевязке. – Есть плохое, есть хорошее, есть красивое и уродливое, справедливое и не очень, да и сами мы, то в гору, то вниз, живём, не зная зачем, но правда в том, что так и должно быть. Без плохого, не было бы хорошего.
– Без тьмы не было бы света, – дополнил Блюм, глядя на костёр. – Ты поистине прав.
А Альфред тем временем взял спирт, смочил им новенькую вату и принялся протирать вокруг пореза.
– Ай! Чего ж так больно то?.. – скривился ЭрДжей.
– А ты как хотел, вон какой порез глубокий! Терпи.
– Терплю… – но по ЭрДжею было видно, что терпение давалось ему с трудом.
– У тебя ещё цветочки. Иногда мне приходится делать операции без анестезии. Вот там людям по-настоящему больно. Настолько больно, что не все выживают…
– А что это такое? Ана-сте… – попыталась повторить девочка.
– Это специальное средство, с помощью которого можно обезболить часть или всё тело. Человек засыпает и ничего не чувствует, а мне приходится давать закусывать тряпку…
– Как-то звучит… не обнадеживающе, – заметил ЭрДжей.
– Это ты мягко сказал! Раньше у меня были препараты, в том числе и анестезия… – Альфред печально опустил глаза.
– А сейчас? Закончились? – спросила девочка.
Альфред ненадолго оторвался от перевязки, погрузившись в печальные воспоминания.
– Я тогда жил в районе отшельников, у нас там свой вход в бункер имелся. Про него мало кто знал, ведь наш район не сильно любят, и тогда как раз открыли девятые двери центрального бункера, ты должен помнить, когда ещё гуляния устроили, – обратился Альфред к ЭрДжею.
– Да, конечно помню. Я тогда и решил, что когда вырасту, открою остальные. Тоже хотел, чтобы в мою честь гуляния устроили, – засмеялся ЭрДжей.
– Ну а я вместо гуляния решил спуститься туда. В то время он был ещё не под властью стражей, и я подумал, что раз все веселятся наверху, то в самом бункере будет не много народу. Я был почти прав – там вообще никого не было. Всю еду вынесли, а медикаменты ещё не успели. Целых три коробки! Представляете? Антибиотики, обезболивающие, жаропонижающие, вакцины против вирусов, шприцы-комарики с анестезией. Они такие крохотные, чтобы можно было в экстренной ситуации ввести небольшую дозу и незамедлительно оказать помощь. Эти шприцы – вершина анестезиологии! Абсолютно безопасные, не нужно вводить в позвоночник и нет никаких рисков осложнений на сердечно-сосудистую систему. Я про них только в книжках читал, в жизни ни разу не видел, а тут… несколько коробок с таким богатством! И главное, что люди-то не понимали, что нашли. Для них тушенка была ценнее, чем это, и я подумал, что… ну…
– Что ты найдёшь для них более полезное применение, – улыбнулся ЭрДжей.
– Да и… я украл их. Все три коробки. Мне было очень стыдно, но я же не для себя или для продажи в три дорога. Я собирался лечить ими всех и вся – так и поступил. Тогда-то обо мне и заговорили в мегаполисе, ведь многие стали поправляться, а уже потом, гораздо позже, меня ограбили, а дом сожгли… Я решил не восстанавливать то место и перебрался в высотку недалеко от площади.
Все молчали. Нужно было время, чтобы переварить услышанное.
– Кто мог сделать такое?.. Ты ведь помогал людям. Зачем?.. – девочка искренне не могла понять этот поступок.
– Изгои? – предположил ЭрДжей.
– Я думаю, да. Кому ещё могут понадобиться таблетки и шприцы в этом городе. Но сейчас у меня есть антибиотики и другие лекарства. Я договорился со Стражем и некоторые препараты со вскрытых бункеров попадают ко мне, но анестезии больше нет.
– И после этого ты всё равно всем помогаешь… мне это не понять, – задумчиво сказал ЭрДжей.
– А разве ты сам поступаешь не так же? Разве ты изобретаешь не с целью поделиться этим с другими?
ЭрДжей отвёл свой взгляд в сторону.
– Ну, с какой-то стороны ты прав, Альфред. Моя величайшая цель – вернуть людям электричество, но пока что я не знаю как. По правде говоря, даже не знаю, с чего начать. Одно дело оживить какую-нибудь солнечную панель и подключить к ней гаджет, но вернуть всему мегаполису свет – это… сложно. Мягко говоря, сложно. В общем, я зашел в тупик…
– Точно… – осенило девочку. – Так вот зачем ты пошел в Парк! Я так и знала! У тебя тоже есть желание, которое ты хочешь загадать!
ЭрДжей удивлённо посмотрел на неё. Затем на смену удивлению пришла улыбка.
– Перчик, не выдумывай, – улыбаясь, сказал он. – Цель моего путешествия не изменилась. Нет такой силы, которая сделала бы всё вместо тебя без каких-либо усилий. Всё в жизни достигается трудом, нет исключений, понимаешь? Такова наша природа – мы должны стараться и делать, ведь иначе за нас это никто не сделает. Ни духи, ни Боги, ни Парк. Всё только в наших руках.
– Готово, – сказал Лекарь, закончив перевязку.
– Спасибо, Альфред.
– На здоровье. И хотя я надеюсь, что Парк не выдумка, и я смогу загадать своё «величайшее» желание, но я согласен с ЭрДжеем. Труд – единственный путь к достижению цели, ведь даже Парк просто так не отдаст желание. Нужно сначала пройти его испытания.
После этих слов Альфред встал и пошел к ручью ополоснуть руки и заодно набрать воды в его небольшой чайник.
ЭрДжей посмотрел на свою повязку на ноге. Альфред очень бережно сделал её – нога была не перетянута, узелок был завязан очень аккуратно. Альфред не должен помогать ему, но помог. Девочка спасла его сегодня от собаки, а Блюм спас их всех. А что делал он весь день? Какое-то странное чувство засело в его груди. Он знал, что это, но не знал, что с этим делать.
В то же время все вокруг непринуждённо делали свои дела: Альфред возился с чайником, девочка готовила себе ночлег, Блюм искал что-то в рюкзаке.
– Кхем… я думаю… – неуверенно начал ЭрДжей, прикрыв рот рукой, – вернее, я уверен, что мне нужно перед вами… извиниться. Я был не прав, когда пытался решать всё за вас, и к тому же, по большей части, это моя вина, что мы попались Сэму. Если бы не моё любопытство, возможно никто из вас не обратил бы внимание на то здание, и мы пошли бы спокойно дальше. И я знаю, что именно я сею раздор в нашей компании, я такой. Я эгоистичный, грубый, не терпеливый, высокомерный. Жизнь отшельника не предполагает общение, знаете ли, и… я постараюсь с этим всем бороться, по мере возможности, конечно. Я буду стараться, потом что… ну просто… что ж я как маленький! – выругал себя Изобретатель. – Вы мне нравитесь. Все вы. – Он скрестил руки на груди и отвёл взгляд.
Ребята переглянулись и заулыбались. Одного только вида смущённого ЭрДжея было достаточно, чтобы простить его за всё сказанное сегодня.
– У меня в жизни не было никого. Конечно, была мать и отец, и братья и сёстры, наверно тоже имеются, только я уже и не помню их. Я был очень доставучий, всё время обо всём расспрашивал, поэтому меня бросили рано. Так что, как только я обнаружил Нижний город, сразу перебрался туда и стал жить как отшельник. Даже более уединённо, чем отшельник. Я всегда один. Поэтому я такой невыносимый, как ты и сказала. Перчик, извини за всё, что я там нагородил, и ты Блюм прости. Ты для меня открытие. В тебе почти нет логики, но ты точно знаешь, что тебе нужно и куда ты идёшь. Ты не читаешь, не пишешь, не изобретаешь, но иногда у меня такое чувство, что ты знаешь больше меня, и это для меня в новинку. И да, когда я сказал про все лучшие ценности в одном человеке, конечно же, я имел в виду Альфреда. Не себя точно. Я не могу им быть. Ал, ты тоже прости. Я уверен, я и тебя успел обидеть… – и он виновато опустил глаза.
Никто не смотрел на него осуждающе. У всех во взгляде было понимание и такая же вина.
– Ты не обидел меня, – мягко ответил Альфред. – Наоборот, это я должен попросить прощение… – Лекарь посмотрел на девочку. – Прости меня за то, что нагрубил тебе в пути… Ты пыталась мне помочь, а я выместил всю злобу на тебя, хотя тот, на кого я по-настоящему должен злиться – это я сам… Простите, что я для вас обуза…
Девочка очень серьёзно смотрела на Лекаря.
– Ты меня очень сильно обидел, Альфред. Я прощу тебя, если пообещаешь мне одну вещь.
Все в недоумении посмотрели на неё. Альфред нерешительно кивнул, давая согласие на обещание.
– Ты больше никогда не скажешь и не подумаешь, что ты для нас обуза.
На какое-то мгновение Альфред растерялся, но затем тихо произнёс:
– Постараюсь… – и он улыбнулся ей. – Я уже испугался, что ты действительно так сильно обиделась.
– Я не могу на тебя обижаться... – девочка нежно улыбнулась ему, но тут она заметила хитрый взгляд ЭрДжея. – В смысле могу! Но не стану. Ну, там, если повод был бы, а так-то повода не было! Ну, если и да, то может немного. Да и вообще я не обидчивая…
– Мы поняли, Перчик. Дыши.
Парни добродушно засмеялись, а смущённая девочка не знала, куда себя деть. И что на неё только нашло. Щёки снова запылали, но благо, это было не так заметно при таком освещении.
– Надо же, мне стало легче, – сделал для себя удивительный вывод ЭрДжей.
– Кхем-кхем! – покашлял Блюм, глядя на девочку.
Она знала, о чём говорят его глаза. Извиняться она не любила больше всего в жизни, но она действительно провинилась перед ЭрДжеем.
Собравшись с духом, она выпалила на одном дыхании:
– Прости меня за всё, особенно за то, что сказала тебе перед входом в супермаркет! Я вспылила и не должна была наговорить тебе то, что наговорила! Прости!
ЭрДжей опустил глаза.
– Дело в том, что ты была права – сам я ничего не изобрёл. Я не заслужил своё имя Изобретателя.
– Ты изобретёшь много прекрасных вещей, под твоим началом будет возведён не один прекрасный город, ты побываешь во многих уголках Земли, вернёшь людям электричество и напишешь много полезных книг,– пророчески изрёк Блюм.
ЭрДжей попытался улыбнуться.
– Проехали, – он устало потёр свои глаза.
– Я тоже хочу извиниться перед всеми вами, – тихо сказал Блюм после небольшой паузы.
– А ты-то за что? Ты единственный, кто сегодня никому не нагрубил, – сказал ЭрДжей.
– Мне есть, за что просить прощение…
– Ты чего вдруг?
– Это я так, – легонько улыбнулся Фантаст. – Прощать и просить прощение – удивительный опыт для души. Это требует зрелости ума и твёрдости духа, и если человеку хватило мудрости и силы попросить прощения или простить, то его душа получает важный жизненный урок и растёт над собой.
– В таком случае, мы тебя прощаем, – с улыбкой произнесла девочка.
– Лучше и не скажешь, – произнёс Лекарь и начал осторожно разливать чай по чашкам.
– Ты вообще сегодня герой, малыш. Твой безумный прыжок – это было нечто! – засмеялся ЭрДжей.
– Да ладно, – смущённо почесал затылок Блюм. – Настоящий герой Альфред. Вы видели, как он ту собаку привязал? Я бы в жизни не додумался!
– А Перчик что сделала? Видали? Не побоялась главное, сориентировалась! А я вообще в шоке был! Не соображал совершенно! Мне даже понравилось – бежишь и не думаешь. Красота!
Все засмеялись, прокручивая в голове сегодняшние приключения. Сейчас это всё казалось забавным, а ведь тогда было совсем не до смеха.
– Так, держите. Это мой любимый чай, – и каждый из ребят получил от Альфреда по маленькой чашечке с чем-то ароматным.
Девочка осторожно взяла кружку и поднесла её к носу. Запах этого чая был восхитительным. Приятный свежий аромат немного щекотал нос, но в то же время успокаивал.
– Что это? – наслаждаясь ароматом, спросила она.
– Это мята. Нашел прямо у этого ручья, когда наполнял флягу. Только-только проросла, но я не удержался и нарвал, чтобы заварить нам чай.
– Мята… – шепотом повторила девочка.
– Угу. Очень интересное растение. Сорванные листья можно добавлять в пищу или заваривать в чай. Она обладает целебными и успокаивающими свойствами.
– Мята, – девочка выглядело обеспокоено.
– Да, мята, – подтвердил Лекарь, не понимая причин её волнения.
– Точно, Мята! – радостно прокричала девочка.
– Ты чего? – удивился ЭрДжей.
– Моё имя! Я должна была выбрать себе имя до конца этого дня. Я хочу, чтобы меня звали Мята!
Девочка сияла от счастья, а парни удивлённо переглянулись – они уже и забыли про этот разговор.
– Ты уверена? – спросил Лекарь. – Это название растения…
– Да я никогда в жизни не была так уверенна! Спасибо тебе, Альфред.
Улыбка не сходила с её лица, да и ребята выглядели вполне радостно, не смотря на такой странный денёк.
– Зря, очень зря. Перчик тебе шло больше, – заметил ЭрДжей.
Девочка недовольно скрестила руки на груди.
– Ага, как же, мои щёки. Знаешь, не обязательно указывать на недостатки человека…
– Чего?
– В смысле? – даже Лекарь удивился.
– Да ладно вам, мои щёки. Они моментально краснеют по любому поводу. С меня всё детство смеялись и дразнили из-за них. А что я могу сделать, у меня кожа светлая просто!
Было видно, как ей неловко говорить об этом, – детские обиды самые глубокие.
– Щеки… Значит, щёки… – собирал воедино кусочки картины ЭрДжей. – То есть всё это время, когда я называл тебя Перчик, ты так злилась, потому что думала, что я дразнил тебя из-за щёк?
– А из-за чего ещё?
– Из-за красных щёк, на которые я до этого момента даже внимания не обращал?
– Ну а из-за чего ещё?! Стой, что? Не обращал внимания? Так ты не из-за этого?..
– Не-а.
– Я тоже не заметил, – сказал Альфред.
– А я всегда смотрю на душу человека, мне нет дела до того, как кто выглядит, – улыбнулся Блюм.
– Но почему тогда Перчик? Меня всё детство дразнили красными овощами. Потом прозвали Красной, но это было не достаточно унизительно, поэтому один остряк из старших придумал мне новое имя… – девочка собиралась с силами, чтобы произнести это слово. – Мне прозвали…По… поми… Помидорчик...
– Кх… – ЭрДжей прикрыл рот рукой, стараясь не засмеяться. – Как в воду глядел…
– Эй… – Блюм легонько толкнул его локтём.
– В общем, так продолжалось некоторое время, но я, знаете ли, не из тех, кто будет просто молча терпеть. Избила пару наглецов, потом меня стали звать «эй ты», – не лучше. А потом у меня… забрали имя…
– Ох уж эти обычаи – то дают имена, то отбирают, – засмеялся ЭрДжей.
– Тебе смешно, а мне знаешь, как тяжело было? Тех, у кого забирают имя достают больше других!
– Да уж, Перчик, у тебя даже обидчики странные были. Кто дразнит из-за щёк?
– А ты из-за чего меня так прозвал, если не из-за этого?
– То есть свой взрывной характер ты даже в расчёт не брала?
– Какой ещё взрывной характер? Нормальный у меня характер! Эй! Хорош ржать!
Не только ЭрДжей, но Блюм с Альфредом тоже улыбались.
– Я называл тебя Перчиком, потому что мне нравилась твоя реакция, но я и предположить не мог, что это было из-за такой ерунды, как красные щёки. Да уж, не много нужно человеку, чтобы вбить себе в голову, что он чем-то хуже других.
Лекарь прокашлялся:
– Очень красные щёки являются симптомом некоторых заболеваний, но это не твой случай. Как врачеватель, могу заверить тебя, что у тебя просто здоровый румянец.
– Ладно, раз ты думала, что я всё это время дразнил тебя, как я могу загладить свою вину? – внезапно спросил ЭрДжей.
– Чего это ты такой добренький? – подозрительно спросила Мята.
– Эй, я всегда такой! Сама доброта и отзывчивость!
Она ещё какое-то время пристально смотрела на него, проверяя, не шутит ли он, затем всё же решилась:
–Ты умеешь плести косички?
– Ты серьёзно? – засмеялся Изобретатель. – Я умею всё.

Чай был допит, Мята сидела довольная заново заплетёнными косичками, Блюм подбросил в костёр дров. Наконец-то они могли отдохнуть.
– Ну, всем хороших сновидений, – ЭрДжей лукаво посмотрел на Мяту. – Особенно тебе, Перчик.
Девочка, которая в этот момент ставила пустую кружку на землю, чуть не выронила её.
– Эй, в смысле, Перчик? Уговор был, если я придумаю себе имя до конца этого дня, то ты перестанешь так меня называть! – возмутилась она.
– Именно! – хитрая улыбка не сходила с лица Изобретателя. – Ты должна была сама придумать имя, а если на чистоту, Перчик, если бы не Ал, ты бы и знать не знала о таком слове, как «мята». Так что формально, имя ты себе не придумала, его тебе дал Альфред.
Девочка посмотрела на Лекаря и Блюма, ища в их глазах поддержку, но те только пожали плечами. Они понимали, что ЭрДжей так просто не сдастся, да и имя Перчик ей тоже шло. Она могла вспылить, накричать, отругать, но как только видела, что кому-то нужна её помощь, сразу преображалась. Она умела заботиться. Это качество редко встречается в этом мире, поэтому и Перчик, и Мята – оба имени подходили ей.
– И раз уж мы выяснили, что я не дразнил тебя, у тебя просто нет выбора. Смирись.
– Я буду звать тебя, Мятой, – весело сказал Блюм.
– И я, – улыбнулся Альфред.
– Ну а на моё понимание можешь даже не рассчитывать, Перчик!
ЭрДжей подмигнул ей и отвернулся, удобно умащиваясь возле костра. Блюм тоже уже свернулся калачиком, и только Лекарь ещё обустраивал себе место для ночлега.
– Приятных сновидений, Мята.
Какое-то время они смотрели друг на друга, затем всё же Лекарь продолжил свои приготовления ко сну.
Девочка уснула не сразу, не смотря на колоссальную усталость. Было обидно, что ЭрДжей всё равно будет называть её Перчиком, но в то же время одна светлая мысль не оставляла её в покое – Альфред дал ей имя…