Старый новый мир

Глава 8. Наследие прошлого

После вчерашних изматывающих приключений ребята долго отсыпались. Яркое солнце, проступающее сквозь ещё не озеленившиеся ветви дерева, разбудило ЭрДжея, и он сонно приоткрыл глаза. Его часы показывали за полдень, а никто даже не думал просыпаться.
– Эй, подъём! Нам пора собираться.
Блюм и Альфред сонно зашевелились, Мята же продолжала дальше спать.
– Подъём, Перчик!
– Не называй меня Перщик… – сонно промямлила она.
Но даже не любимое имя не заставило её встать, и она продолжала лежать с закрытыми глазами.
– Как скажешь. Как тебя там? А, вспомнил, По-ми-до… – ЭрДжей был в ударе с самого утра.
– Только попробуй сказать это… – после этих слов она наконец-то начала шевелиться, правда, медлительнее всех.
Ребята прекрасно выспались и чувствовали себя бодро, а вот Мята наоборот, не могла собраться. Она медленно поплелась к ручью, чтобы умыться, но даже прохладная вода не привела её в нужное состояние. В отражении она увидела, что её косички снова растрепались, но ей так даже больше нравилось.
Все принялись пополнять запасы пресной воды, Лекарь вдобавок ещё нарвал каких-то трав, кроме мяты. Это место было очень необычным. Если подняться обратно по склону, то выйдешь на неприветливый пустырь, а здесь тихо, уютно, растёт зелень и течёт ручей. Странный ландшафт у этого места, но благодаря ему, ребята смогли безопасно провести ночь.
И всё же кое-что здесь было слишком странным, например – пугающий город вдали. Даже находясь внизу впадины, ребята могли видеть верхушки зданий и шпили. Вчера вечером все заметили силуэт этого места, но никто не смог понять, что это.
ЭрДжей внимательно всматривался в горизонт, и у него была парочка сумасшедших идей, но вспоминая последствия его вчерашнего любопытства, он решил ничего не говорить.
– Ну что, идём? – спросил Блюм.
– Ага, – сказал Альфред и потянулся к своему рюкзаку.
Взгляд Мяты упал на одну маленькую деталь на запястье Лекаря, которую она не заметила в суматохе предыдущих дней.
– Это же…
– Что? А, я уже и забыл, что одел его, – улыбнулся Лекарь. – Он мне понравился, так что я захватил его перед уходом.
На руке Альфреда был браслет, который она подарила ему при их первой встрече. Этот браслет был особенным для неё, ведь он был задуман как оберег от всего плохого. Она плела его с большим усердием, и теперь её работа украшает запястье человека, которым она безмерно восхищается.
Мята смущённо улыбнулась ему и тоже направилась следом за ребятами, а Альфред вдруг вспомнил слова, с которыми она оставила этот браслет. Она хотела переродиться травой, которой Альфред вылечил бы кого-то, а теперь он дал ей имя Мята. Дал ей имя…
– Эй, ты чего там застрял? Сейчас будет не сладко, подъём крутой! Иди сюда, поможем! – прокричал ЭрДжей.
Его слова вернули Альфреда к реальности, и он тут же поковылял за остальными.
Когда они преодолели утомительный подъём, загадочный город вдали можно было рассмотреть получше. Из яра он выглядел не таким внушительным, но теперь, оказавшись с ним на одном уровне, ребята поразились его масштабам.
Постройки уже не выглядели такими низкими, а шпили, как оказалось, не уступали высотой многоэтажкам мегаполиса. И ладно эти разно-габаритные здания, но одно строение выделялось даже на их фоне. Оно было выше всех остальных, по крайней мере, вдвое. Каскадом оно сужалось к верху, пока не превращалось в шпиль, который пронзал небосвод.
– Я надеялся, что у нас получится обойти это место, но, кажется, выбора особо и нет, – задумчиво произнёс ЭрДжей.
– Угу… Нам и целого дня не хватит, если пойдём в обход, – подметил Альфред.
– Ладно, тогда сперва сверимся с компасом. Малыш, иди покажу, как он работает. Малыш?
Но он не услышал ответ, поэтому обернулся посмотреть, почему тот не идёт и застыл в ужасе.
– Нет… – прошептал Блюм. – Это же…
Фантаст рухнул на колени и закрыл глаза, не в силах смотреть на увиденное. Все молча стояли и пытались принять то, что открылось их взору.
Вчера в сумерках они не придали значения тому, почему посреди пустыря вдруг оказался яр, но теперь дневной свет открыл им правду – это был не яр и был он здесь не один.
Мята не понимала, что именно она видит, но почему-то внутри всё переворачивалось от этого вида. Она не решалась спрашивать что это, возможно потому что не хотела знать.
ЭрДжей присел рядом с Блюмом и серьёзно произнёс:
– Да, малыш, это оно. Это воронки от бомб… – он положил руку ему на плечо. – Блюм, но открой глаза, посмотри. – Не сразу, но всё же Фантаст нашел в себе силы сделать это. – Да, вон те дальние выглядят не очень, но вот эти уже ничего. Та, в которой ночевали мы, присмотрись. В ней растут травы и деревья, которые укрыли нас от опасности этой ночью, течёт ручей, который напоил нас. Там даже растёт мята! Не расти она там, Перчик, так бы и осталась Перчиком, а так я подумаю, и может однажды, начну называть её Мятой.
Блюм легонько заулыбался и вытер рукой навернувшиеся слёзы.
– Малыш, не годится мужчине быть таким сентиментальным, – ЭрДжей потрепал его огненную шевелюру.
– Спасибо, ЭрДжей.
– Обращайся.
Мята за всё это время не проронила ни слова. Она догадывалась, что в прошлом произошло что-то плохое, но размер этих воронок был ужасен, хотя хуже всего было видеть Блюма таким.
– Пойдёмте, не будем терять времени, – решительно сказал ЭрДжей, – я, кажется, знаю, что впереди…
И затем он протянул руку Блюму, чтобы помочь подняться.
Хотя Фантасту всё ещё было горько от увиденного, но идя позади своих друзей, глядя им в спины, он чувствовал надежду. Прошлое не изменить, но будущее в их руках. В руках каждого, кто есть сейчас на этой земле…

Воронки остались далеко позади и со временем силуэт на горизонте начал превращаться во внушительный комплекс удивительных построек разных размеров и форм. Чем ближе они подходили, тем больше невообразимых деталей им открывалось, и эти здания явно строились не для того, чтобы в них жили. По периметру это место было окружено высоким забором из проволоки, а сверху над ней проходило три ряда внушительных по толщине тросов.
Подойдя ближе, ребята не спешили искать вход, и какое-то время просто стояли лицом к лицу с этим пугающим местом. ЭрДжей внимательно рассматривал ограждение, – он подошел к нему впритык, посмотрел на него сбоку, отошел подальше и присел, чтобы посмотреть снизу.
Остальные, недоумевая, наблюдали за ним и не могли понять причину такого странного поведения. Напоследок он провёл пальцами по сетке забора – на его руках осталось немного сажи.
– Великий Рэймонд… – прошептал ЭрДжей. – Я отказываюсь в это верить…
– Да что такое?! – не выдержала Мята. – Может, поделишься с нами? Объяснишь? Зачем ты это сделал? И что всё это значит?! Это что-то плохое?
– Это ограждение находилось под напряжением, – сухо ответил он.
– Спасибо, ЭрДжей, теперь всё стало на свои места! – съязвила девочка.
– Я его нашел… – он перевёл взгляд с ограждения на верхушку самого высокого здания со шпилем вдали. – Нашел…
– Эмм, ЭрДжей, – начал Альфред, – правда, может расска…
– Пойдёмте! – воскликнул Изобретатель и решительно зашагал вдоль забора.
– Куда? – озадачено переспросил Лекарь.
– Искать вход, конечно же!
За ним незамедлительно последовал Блюм, махнув остальным рукой, чтобы они не отставали. Мята и Лекарь неуверенно переглянулись и тоже пошли вслед за ними, но идти пришлось не долго. Будто по заказу в заборе оказалась огромная дыра, через которую можно было беспрепятственно попасть вовнутрь.
– А может не…
Но ЭрДжей пролез в дыру раньше, чем девочка успела договорить.
Когда они попали внутрь городка, первое время не было ничего необычного. Прямая дорога вела их вдоль построек высотой всего в несколько этажей. Это были очень странные дома, со всех сторон окруженные трубами, рейками, пожарными лестницами и другими коммуникациями. Некоторые здания были соединены мостиками между собой. Всё вокруг заросло деревьями, травой и вьющимися растениями, но вся эта зелень ещё только просыпалась ото сна, поэтому не мешала ребятам двигаться вперёд.
Друзья проходили один перекрёсток за другим, но ничего особо не менялось. Такие же серые и низкие постройки, ничем не отличающиеся между собой, но если поднять глаза выше, то где-то там, далеко, высочили невообразимые строения. Всем было интересно увидеть, откуда торчат эти шпили и что за огромные лопасти прикреплены к ним.
Друзьям пришлось ещё долго идти просто прямо, прежде чем что-то начало меняться, хотя изменениями в архитектуре это сложно назвать, – просто на их пути встречалось всё больше и больше разрушенных построек. Практически у всех были выбиты окна, реже можно было увидеть здания с пробитыми стенами. Чем дальше вглубь шли ребята, тем значительнее становились повреждения. В какой-то момент их путь преградили завалы здания, сошедшего лавиной. У друзей просто не было выбора и им пришлось обходить его по другой улице.
Возле зданий нередко валялись гироскутеры, флайскутеры или небольшие одноместные машины. ЭрДжей с грустью смотрел на них, потому что пройти весь комплекс пешком, казалось, было просто нереальной задачей, но друзья не сдавались и шли дальше.
Время от времени ребятам встречались похожие воронки в земле, и им приходилось их обходить. Это отнимало ещё больше времени и сил, но выбора всё равно не было.
Огибая очередную воронку, они были вынуждены свернуть с улицы, по которой шли, и новый поворот не разочаровал их.
– Что это?.. – поразилась Мята.
Огромные железные пластины, размером с двух-трёх этажное здание, ровными рядами тянулись на много километров вперёд. Эти плоские сооружения стояли под определённым углом и были направлены в одну сторону.
– Это, Перчик, солнечные батареи.
– ЭрДжей, так они должны быть рабочими! – взволновано сказал Альфред. – Мне рассказывали отшельники, что такие батареи не имеют срока годности и могут служить веками.
– Ну, это если верить тем, кто их построил... – улыбнулся ЭрДжей. – Пойдёмте дальше, хочу к тому высокому зданию.
– Но как же твоя мечта вернуть свет? Они же рабочие, – удивилась Мята.
На что ЭрДжей только улыбнулся в ответ.
Пройдя поле солнечных батарей, ребята вышли к тем самым высоченным шпилям с лопастями, которые оказалось ветрогенераторами, но это было не последнее потрясение на сегодня. Дальше архитектура построек кардинально менялась.
Больше не было тех скучных и однообразных домов всего в несколько этажей. Центральная часть этого комплекса была застроена зданиями-гигантами. Их размеры поражали не высотой, а размахом. Они были очень плотно выстроены друг к другу, и стояли в шахматном порядке. Окна этих зданий были полностью застеклены, но из-за тёмной тонировки было невозможно рассмотреть, что внутри.
Эти здания располагались вдоль просторной аллеи, и к каждому вёл внушительный парадных вход. Посередине аллеи находилась великолепная статуя девушки, держащей в своих руках шар, символизирующий планету.
Как ни странно, но в этой части комплекса не было никаких воронок от бомб или других разрушений – всё осталось нетронутым. Поэтому ребята беспрепятственно двигались в сторону главного центрального здания, попутно восхищая невообразимой архитектурой.
И вот наконец-то их долгий путь привёл их к главной площади. Несколько десятков нерабочих фонтанов окружали главное здание этого места.
– Ооох… – только и вырвалось у Мяты.
Друзья завороженно смотрели на удивительное сооружение, высотой до небес. В прошлом оно было идеально белого цвета, но время и невзгоды оставили на этом чистом полотне свои мрачные следы. Но даже так, это строение восхищало.
Конструкция ярусами поднималась вверх, постоянно сужаясь, и на самом верху виднелся шпиль. Казалось, будто он пронзал небосвод, доказывая силу человека и его мысли.
Это здание стояло, как неприступная крепость, показывая всем своим видом, что оно не падёт, что бы ни происходило вокруг. Оно будет стоять здесь вечно, храня в себе память о былом величии человечества.
– Что это за место? – девочка пыталась сложить воедино все кусочки увиденного, но не могла даже предположить, куда их завела судьба.
– Это место, куда я всегда мечтал попасть… Я искал его всю жизнь… Я столько раз выходил за пределы мегаполиса в надежде найти его, но всегда искал не там… – ЭрДжей взялся за голову. – Я его нашел…
Эти слова так и не дали желанный ответ ребятам, но узнать больше от ЭрДжея они сейчас не могли. Он выглядел очень растеряно и полностью ушел в свои мысли. Никто не осмеливался прерывать его внутренний диалог.
– Ой, что это я… – постепенно ЭрДжей начал приходить в себя. – Это… это место – это легендарная электростанция величайшего учёного всех времён – Рэймонда Джефферсона! Гения физики, наноэлектромеханики, неокибернетики, робоинженерии, отца спиритоэнергетики, создателя проекта Верхних городов, инженера-строителя, который собственноручно возвёл наш с вами мегаполис и подарил людям неисчерпаемый источник энергии! Это место – его жизнь. Он здесь трудился, творил, создавал… здесь…
– Создатель Верхнего города? – удивилась Мята.
– Неисчерпаемый источник энергии? Разве это возможно? – недоверчиво спросил Ал.
– Для него не было ничего невозможного! Он был величайшим человеком! Он опережал своё время, он был строителем нового мира, пока… пока что-то пошло не так. С ума сойти… – Изобретатель снял свой рюкзак и бросил его прямо там, где стоял. – Вы меня простите, я немного не в себе. Я мечтал найти это место, сколько себя помню, но всегда шел совсем в другом направлении… Вот же дурак… Вы не против, я прогуляюсь, осмотрюсь. Просто нужно немного привести мысли в порядок. Я мигом!
ЭрДжей быстро зашагал в сторону уцелевших ангаров сбоку от здания-гиганта.
– Стой, ЭрДже…
Но не успела девочка договорить, как её остановил Блюм, положив руку ей на плечо.
– Пусть идёт. Ему это, правда, нужно, – Блюм тепло улыбнулся, – а мы пока что устроим привал: разведём костёр и спечём картошку.
– Да, на запах еды он точно вернётся... – попытался пошутить Лекарь.
– О великие духи этой большой белой высотки, помогите избежать очередных неприятностей… – жалобно сказала Мята, доставая из рюкзака картошку.
– Даже если так – это не плохо, – с улыбкой ответил Блюм. Девочка и Лекарь вопросительно посмотрели на него. – Какие же это приключения, если всё идёт гладко?
Но даже таким положительным настроем Блюму не удалось окончательно развеять сомнения Альфреда и Мяты.
А тем временем ЭрДжей нетерпеливо изучал окрестности. Огромные ангары, склады, хранилища, за ними гектары солнечных батарей, неизвестные ему генераторы размером с грузовик, а вдали возвышались шпили. Он ходил и вертел головой во все стороны, стараясь рассмотреть всё и сразу.
Заглянув в один из складов, ЭрДжей увидел множество коробок разбросанных по всему помещению. Он вскрыл одну из них и увидел маленький генератор, такой же, как на улице, только уменьшенный во множество раз. Он покрутил коробку, пытаясь найти на ней хоть что-то, но ни этикетки, ни инструкции, ни даже каких-то пометок не было.
Он искал в самых потайных закоулках своего мозга информацию об этих генераторах, но, по всей видимости, он ничего не знал о них.
Для чего предназначались эти вещи, частью какого механизма они являлись – было для него загадкой, но само нахождение здесь приводило его в неописуемый восторг.
Он не мог поверить, что наконец-то нашел знаменитую электростанцию Рэймонда. Каждый миллиметр этого комплекса был доказательством того, что можно жить не так, что можно жить лучше. Так раньше и было. Все эти удивительные вещи результат тяжелого труда многих поколений, – голова кружилась от этих мыслей. Он пошел дальше исследовать это царство технологий, прихватив с собой один из генераторов.
Поиски привели его к куполообразному зданию, в котором не было ничего, кроме шара на пьедестале. Он подошел к нему ближе и увидел, что поверхность шара напоминает микросхему, а на пьедестале была не рабочая сенсорная панель. ЭрДжей вытер ладонью многолетний слой пыли и увидел маленькие трещинки. Даже если он запустит её, этот шар уже вряд ли заработает.
Всё было странным в этом месте – склады полностью забиты товарами, производственные части не разрушены. Будто ещё вчера здесь кипела работа, будто время просто остановилось для этого места... Не было ни следов борьбы, ни огромных разрушений, кроме тех воронок. Как же тогда это место погибло?
Погруженный в эти мысли, ЭрДжей опустил глаза, и впервые заметил то, что было у него под ногами. Во всех помещениях на полу лежал чудовищный слой пыли. ЭрДжей присел и набрал немного себе в ладонь. Для пыли слишком тяжелая, для песка слишком лёгкая. Он так и не понял, что это такое, но решил не задерживать на этом внимание.
В соседнем ангаре он увидел огромный конвейер, на котором находились какие-то сферы полупрозрачного белого цвета. Они были разных размеров, и самые маленькие спокойно помещались взрослому человеку в руку. ЭрДжей взял одну и принялся изучать её.
Она была не полностью круглой и имела скошенную сторону с металлической пластиной, чтобы сферы могли устойчиво стоять. Он поймал себя на мысли, что это чем-то похоже на лампочку, пусть и с таким странным креплением. Он какое-то время вертел её у себя в руках и хотел уже положить обратно, как вдруг она засветилась.
– Что за?!
От неожиданности он отбросил её, и та полетела на пол. Сфера не разбилась, лишь испачкалась пылью и постепенно потухла.
Он поспешил поднять сферу и принялся искать кнопку, которая привела механизм в действие, но ничего такого на ней не было. Только та металлическая пластинка, которая, вероятно, служила кнопкой включения. ЭрДжей хотел нажать на неё, просто чтобы удостовериться в своей теории, но не успел он это сделать, как сфера снова засветилась.
– О, великий Рэймонд… да сожрёт меня дух Белого Пса прямо сейчас… это же… свет! Свет от лампочки!
ЭрДжей держал в своих руках настоящее чудо и не мог в него поверить.
– Но как?.. Она что, не потеряла заряд или… или… энергия воздуха… или что? Ха! С ума сойти!
ЭрДжей отложил эту лампочку и принялся брать в руки каждую, лежащую на конвейере, но, сколько он не пытался, ни одна снова не загорелась. Только та единственная.
Он схватил рабочую сферу и пошел вдоль конвейера посмотреть, куда он ведёт. Огромные механические руки после упаковки этих сфер в коробки отправляли их на другой конвейер, который был похож на маленькую железную дорогу и доставлял лампы прямо в…
– Башня Рэймонда?..
Путь второго конвейера вёл прямо к прекрасной, утончённой, величественной башне Рэймонда. Ни бомбы, ни катаклизмы, ни даже само время не смогли нанести урон этой обители науки и развития.
ЭрДжею нужно было попасть в здание, чего бы это ни стоило. На парадную дверь рассчитывать не приходилось, а вот рейки этого конвейера вполне себе могли стать счастливым биллетом вовнутрь. Вот только вспотевшие руки или сильный порыв ветра могут стоить жизни, ведь рельсы какое-то время шли вверх вдоль здания, пока не сворачивали вглубь башни Рэймонда. Но любопытство и желание попасть в здание оказались сильнее знаменитого холодного рассудка Изобретателя.
Нужно обдумать, как лучше это сделать, а сейчас стоило вернуться к ребятам.

Первое, что он увидел, когда вернулся – недовольное лицо Мяты.
– Ну наконец-то! У нас костёр погас, картошка давным-давно остыла, мы даже в слова поиграть успели! Где ты был столько времени?
– Прости, Перчик, – только и ответил ЭрДжей.
Наконец-то все были в сборе. Ели ребята молча, по мере возможности подавляя желание наброситься на Изобретателя с расспросами. Они понимали, что ему нужно дать время, и он сам выложит всё в мельчайших подробностях, но вот обед подходил к концу, а он всё так же не проронил ни единого слова.
По завершению обеда, ЭрДжей небрежно вытер руки о свои светлые джинсы, чем очень удивил ребят, ведь он был самым опрятным человеком из всех.
Всё так же молча и сосредоточено он достал из рюкзака сложенную во много раз бумажку. В его руках она превратилась в огромное полотно с какими-то странными рисункам и линиями.
ЭрДжей аккуратно положил её на землю, предусмотрительно зафиксировав с четырёх сторон камнями. Затем взял ручку и принялся что-то дорисовывать.
– Что это? – спросил Лекарь? – Карта мегаполиса?
– Нет, это карта страны.
Альфред подсел к ЭрДжею и принялся внимательно изучать её. Много чего было перечёркнуто или наоборот дорисовано ручкой. Не сразу, но Альфред нашел на карте их мегаполис и понял, что рисует ЭрДжей – он отмечал новое открытие.
– А что это такое, страна? – спросила Мята.
Все парни удивлённо посмотрели на неё.
– В смысле, что такое страна? Разве твои старшие не рассказывали тебе?
– У меня как-то не сложилось общение со старшими, знаешь ли… – пробурчала девочка. – Мне рассказывали, что есть наш мегаполис, за ним ещё мегаполис и так очень много раз.
– Темнота дремучая... Есть города – они же мегаполисы, а есть страны. Страны состоят из мегаполисов.
– Зачем так усложнять?
– Да это упрощено до предела! – выпалил ЭрДжей.
– Этот участок зарисован волнами. Я прав? – спросил Блюм.
– Да, малыш. Догадываешься, что это?
– Конечно. Моё путешествие началось с этого места.
– Ты серьёзно? – удивился ЭрДжей. – Ты родом из Затопленного мегаполиса? Как там живут вообще?
– Ну, далеко не весь мегаполис затоплен. Рассказы, как всегда преувеличены, но нам самим было интересно жить в затопленных районах. Это было весело, – улыбнулся Блюм. – В основном мы передвигались на маленьких самодельных лодках или плотах. В некоторых районах глубже, в некоторых воды по колено – там можно и пройтись. Но были и участки, где вообще уже никто не жил. Там было очень глубоко... Высотки, такие как ваши, полностью покрыты водой! Я нырял, чтобы посмотреть на них, но дыхания хватало только чтобы подплыть к крышам.
– Всегда хотел попасть туда, но Затопленный так далеко... У меня нет столько времени на поход.
– Сходи как-нибудь, это место того стоит. Второго такого нет.
Девочка покосилась на карту. Оказывается, существуют страны и в них находятся мегаполисы. Ей стало интересно, а много ли стран, много ли мегаполисов и вообще, насколько огромен мир? Она никогда особо не задумывалась о размерах мира, в котором живёт, но сейчас, глядя на маленький кусочек карты, который оказался их городом, она поняла, что вокруг неё всё это время находилось пространство невообразимых размеров. Это всё так странно. Вокруг неё целый мир, о котором она ничего не знает.
Она прослушала часть разговора, уйдя в свои размышления, но тут в её голове возник вопрос, которым она давно задавалась, но не могла найти ответ. Теперь с ними Изобретатель и возможно он что-то знает.
– … и тогда я решил отправиться южнее, но и там ничего не было…
– ЭрДжей, – перебила его рассказ девочка, – а ты случайно не знаешь… как произошло всё это? Ну, я имею в виду, наша жизнь, наш мегаполис, руины Нижнего города, воронки…
– Ох, Перчик, спроси что полегче… – тяжело выдохнул ЭрДжей. – Понимаешь, вся современная литература находится на электронных носителях, которые я сейчас не могу включить.
– Что это за носители?
– Планшеты, телефоны, ноутбуки – все те интересные штуки, которыми вы сейчас орехи колите. На них можно было записывать разную информацию, поэтому, если я верну электричество, вполне возможно, что данные всё ещё будут там, и я смогу ответить тебе на твой вопрос.
Мне удалось как-то запустить несколько смартфонов при помощи солнечных батарей, и тут я обнаружил две большие проблемы. Первая – аккумуляторы не долговечны и их большая часть уже неисправна, а вторая проблема – те несколько смартфонов, которые мне удалось включить, были забиты настоящей ерундой! Какие-то игры, куча одинаковых фотографий, диалоги ни о чём! Я не смог найти и капли полезной информации! Нашел всего несколько художественных книг, но они не пролили мне свет на происходящее. Современной печатной литературы практически нет, ведь люди веками сжигали всё, чтобы греться и готовить еду. Ту крупицу современных знаний, что у меня есть, я нашел у отшельников. Они прятали книги, журналы и прочие вещи, ценность которых горожанам не ведома. Я располагаю информацией из Нижнего города, а это тысячу шагов назад. Даже эта карта – она старая и не соответствует тому, что есть сейчас, поэтому здесь так много моих пометок. Если верить карте, то на этом месте должно быть озеро, поэтому я и не пытался искать здесь электростанцию, но, как вы могли заметить, тут нет воды, зато находится последняя надежда этого мира на возрождение.
– Я много путешествовал, разговаривал с мудрыми людьми, но никто не может сказать ничего точно, – подтвердил Блюм.
– То, что я знаю наверняка – был большой ресурсный кризис. Люди слишком долго истощали планету и начались проблемы: наводнения, землетрясения, провалы в грунте. Так, например город, в котором жил Блюм был частично затоплен, наш Нижний город – просел. Этот кризис затянулся на много десятилетий и охватил весь мир. И вот, когда всё вышло из-под контроля, когда города один за другим начали превращаться в руины, появился молодой и амбициозный гений – Рэймонд Джефферсон! Он взялся просто из ниоткуда! Движимый желанием изменить мир к лучшему, он ломает старую систему и её законы. Он создаёт первый в мире высокотехнологичный мегаполис, автономно работающий и полностью обеспечивающий себя энергией – наш Верхний город! Творение, стоя́щее на руинах прошлого, но устремлённое в будущее. Мегаполис, основанный на твёрдых моральных принципах и убеждениях, город без оружия и изъянов! Это цитата, между прочим. Так вот, Рэймонд собирает команду молодых и талантливых учёных и делает просто невозможное – он использует эту разрушительную энергию природы в своих интересах и создаёт… неисчерпаемый источник электричества! Он создает целую науку об энергии вокруг нас в дальнейшем названной спиритоэнергетикой! Бум! И сразу произошел технологический скачок во всех сферах! Ведь энергия больше не заканчивалась. Машины летали, высотки возводились невообразимо быстро! Он дал всем людям бесплатное электричество, но самое главное, он изменил мир. Я уверен, что он умер в глубокой старости с чувством полностью исполненного долга. Так и должен прожить гений. Создать что-то стоящее и кануть на века в памяти людей, как непревзойдённый создатель! – горящие глаза ЭрДжея после такого воодушевлённого рассказа внезапно стали грустными. – Хотя кого я обманываю, его никто не помнит…
Такие были технологии и где теперь это всё? Сколько старых книг по истории я прочёл, ни одна не дала мне ответ на мой главный вопрос: что с нами не так? Мы разумный вид, наделённый талантом, воображением и силой. Так что же нам мешает жить? Вся наша история – это хождение по кругу и совершение одних и тех же ошибок. За каждым шагом вперёд мы обязательно делали два назад. А сейчас так все сто! Почему мы оказались здесь? Как мы это допустили? Хотя я толком не знаю, что произошло, но воронки от бомб и руины в некоторых частях мегаполиса ясно дают понять, что мы снова совершили ту же ошибку…
– А зачем нужно было строить город над городом? Не проще было бы построить новый на устойчивой почве? – вдруг возник вопрос у Лекаря.
– Я не знаю почему, но думаю, Рэймонд пытался этим доказать, что нет ничего, с чем человек не смог бы справиться. По крайней мере, я верю в это.
Все выглядели подавлено, на лице Блюма была настоящая боль и горечь. Он слушал ЭрДжея с закрытыми глазами и всё это время представлял у себя в голове ужасы того времени. Такие огромные воронки, такие глубокие раны… Самое мучительное для Блюма было то, что эти бомбы были сброшены на людей самими же людьми…
– Малыш…
Он открыл глаза и прошептал:
– Если бы я… только мог…
– О чём ты вообще? Тебя тогда ещё на свете не было! Правда о том времени давно утеряна, но мы здесь, а это уже что-то. Если мы здесь, значит, мы в силах что-то изменить.
ЭрДжей повернулся лицом к главному зданию.
– У меня будет к вам огромная просьба, пока вы ещё здесь.
– Пока мы ещё здесь, ты хотел сказать, – исправила его Мята.
ЭрДжей опустил глаза.
– Так ты… не пойдёшь с нами дальше?.. – спросил Альфред.
Это было так неожиданно для ребят. После всего, что они пережили вместе, мысль о том, что один из них не продолжит путь, была ужасной.
– Так быть не должно. ЭрДжей, ты должен быть с нами, – с тревогой сказал Блюм.
– Вы и так много времени потеряли из-за меня. Вам пора идти. Разоблачение Парка и его магии важная цель, но теперь, когда я нашел электростанцию, я не могу себе позволить тратить время на поход. Я должен остаться здесь и работать, и у меня есть к вам просьба. Я хочу залезть в башню Рэймонда и попытаться открыть дверь изнутри, но сам я не справлюсь. Кто-то должен помочь мне снаружи.
Решение ЭрДжея настолько потрясло ребят, что они через слово слушали его просьбу. Первым собрался Блюм.
– Хорошо, мы поможем тебе. Это твоё решение и мы будем его уважать.
Девочка и Лекарь с непониманием посмотрели на Блюма, ведь они наоборот ждали от него речей, которые могли бы как-то повлиять на ЭрДжея.
– Спасибо, малыш. В таком случае, не будем терять времени.

Когда ребята увидели, каким образом ЭрДжей собрался лезть наверх, они начали сомневаться в его гениальности.
– ЭрДжей, а ты понимаешь, что если ты упадёшь, то уже никогда не вернёшь людям электричество? – озадачено спросил Лекарь.
– Не дрейфь, Ал! Я тебе не какой-нибудь задохлик с книжками, я – Изобретатель! В каких только местах Нижнего я не лазил, с каких только переделок не выбирался!
ЭрДжей был полон решимости. Он снял с себя свитер и отдал его Мяте, затем закинул на плечи рюкзак, подвязал свою лампу верёвкой наперевес и заранее включил её.
– Да ты посмотри на эти рейки! Они же… они… старые, и ненадёжные, и пыльные, и… и твоя нога! У тебя же рана! Мало ли что! – Мята всеми силами старалась отговорить ЭрДжея, но он проигнорировал её слова.
– Мальчика мужчиной делают смелость и решительность. Мне наверх!
Он одним шагом преодолел несколько нижних реек и начал взбираться.
– ЭрДжей, неизвестно, сколько им лет! Вдруг они отпадут или рука соскользнёт! – предприняла последнюю попытку девочка.
– Он не сорвётся, – неожиданно сказал Блюм.
– Вот, Перчик, у Блюма потрясающая интуиция. В таких вопросах я ему доверяю больше, чем себе. Если он сказал, что не сорвусь, значит так и будет.
– Дело не в интуиции, – улыбнулся Блюм, – просто я в тебя верю.
ЭрДжей замер. Он никогда не сомневался в правильности своего пути, но никто и никогда не говорил ему, что верит в него. Всего несколько слов, но они придали ему столько сил и храбрости.
Затем Блюм сказал:
– У мира большие планы на тебя, ЭрДжей.
– Это у меня большие планы на этот мир!
На лице ЭрДжея не было и капли страха – только решимость. Он быстро успокоил бурю эмоций внутри и сосредоточился на подъёме, а ребята внизу замерли, наблюдая за опасным восхождением своего друга.
Лезть было действительно очень тяжело, но всё было выполнимо, если подойти к вопросу с головой. ЭрДжей осторожно брался за новую рейку, предварительно проверяя её. Ему было не занимать опыта в лазании благодаря руинам Нижнего города.
Он лез по рейкам вверх, пока они не начали плавно заворачивать вглубь здания. ЭрДжей заглянул туда:
– О, великий Рэймонд, ты должно быть шутишь…
Рейки продолжали идти дальше вглубь здания подобно маленькой шахте, по которой что-то подавалось вовнутрь.
Наконец-то ребята смогли облегчённо выдохнуть, когда фигура ЭрДжея скрылась в проёме. Альфред даже положил руку на сердце, – так сильно оно колотилось.
– Блюм, – обратился к нему Ал, – почему ты поддержал его? Почему не попытался остановить?
– Он не останется здесь. Я уверен, что он пойдёт с нами, но попасть в это здание ему тоже нужно.
Все озадачено посмотрели на неприступную крепость Рэймонда.
– А нам что делать? – спросила девочка.
– Пойдёмте к двери, будем ждать его там.

Изобретатель полз уже довольно долго, а туннель всё не заканчивался. Он осторожно повернулся назад, чтобы посмотреть, сколько он прополз, но света от окна не увидел. Значит, туннель шел не ровно, хотя ЭрДжею казалось, что он никуда не сворачивал. Он сделал глубокий вдох-выдох и продолжил ползти, но буквально через несколько метров он увидел провал – рейки сворачивали вниз под крутым углом. ЭрДжей застыл, не зная, что ему делать дальше.
Он снова обернулся – позади полная тьма, он подсветил вниз – спуску нет конца. Вокруг него кромешная тьма, а он давно не заряжал лампу. Что если она перестанет работать именно здесь? Что если дальше будет провал вниз? Что если дальше будут развилки и он заблудиться в них?
Или вдруг он выползет из шахты, но не сможет выбраться обратно?
– Вот, чёрт… Воооот, чёрт! Чёрт… Только не сейчас…
Дыхание ЭрДжея участилось, сердце заколотилось, как бешенное и началось головокружение. Он шумно и жадно хватал воздух ртом, стараясь вдохнуть, как можно глубже, но воздуха всё равно будто не хватало. Рука разжалась, и лампа упала, но чудом не разбилась. ЭрДжей начал пытаться выбить стену шахты, но эти жалкие попытки сделать выход здесь и сейчас провалились.
– Чёрт! Чёрт! Выбивайся, чёрт бы тебя дери!
Последняя попытка выбить стенку ногой тоже провалилась, и он обессилено откинулся назад, дрожа всем телом.
– Тише, тише, тише… Дыши… Это временно… Это пройдёт. Всё пройдёт... ЭрДжей, что ты как маленький, первый раз что ли... Не позволяй панике брать верх. Думай. Думай. Всегда думай. Никогда не паникуй. Думай...
Звук собственного голоса успокаивал. Он сидел, облокотившись спиной о холодную стену шахты. Его знобило, хотелось как можно скорее вернуться обратно на свежий воздух, но сейчас это было невозможно. Он забрался уже очень глубоко. Один, посреди этой узкой тёмной шахты.
– Тшшш….
ЭрДжей одной рукой гладил себя по плечу – это успокаивало. Сам он сидел с закрытыми глазами и пытался хоть как-то анализировать ситуацию.
ЭрДжей наконец-то сумел полностью совладать с собой. Он сделал глубокий вдох и выдох, снова одел лампу наперевес и принялся менять своё положение так, чтобы теперь ползти вниз по рейкам, как по лестнице.
Света сразу стало намного меньше, и он мельтешил из-за движений тела. Зрительный раздражитель ужасно мешал, и паника снова подбиралась к нему, но вдруг в его голову пришла одна мысль, которая вмиг вернула ему уверенность и трезвость мысли. Почему он сразу об этом не подумал? Там снаружи его друзья. Если его долго не будет, они пойдут за ним. Он больше не один. Раньше, когда в подобных местах случались приступы, он понимал, что его никто не спасёт, никто не придёт на помощь, но сейчас всё было иначе, а ещё ему вспомнились слова Блюма.
Не время жалеть себя, сдаваться на полпути или отступать. ЭрДжей взял лампу в зубы, и теперь было прекрасно видно, за какие рейки хвататься.
Он спускался вниз, осторожно прощупывая ногами каждую рейку, и в какой-то момент плоская поверхность вернулась, и шахта снова шла прямо. ЭрДжея это очень обрадовало, потому что держать лампу в зубах оказалось той ещё задачкой. Он снова переместил лампу в руку и полз на четвереньках, и вот его усилия были вознаграждены, – впереди начал виднеться свет. Это могло означать только одно – выход!
Шахта заканчивалась, но рейки продолжали идти дальше по мостику. ЭрДжей выполз на него и во все глаза смотрел вокруг себя. По одну сторону от мостика был провал, упасть с которого означало умереть, а с другой – была площадка, на которой могла бы разместиться добрая сотня людей.
ЭрДжей осторожно спрыгнул с конвейера и даже не обратил внимания на боль в ноге. Он и его мысли были полностью заняты местом, в которое он попал. Крепость Рэймонда во всей красе.
– О… великий… Рэймонд! Да! Чёрт тебя дери, я сделал это!
ЭрДжей даже подпрыгнул от счастья, чем вызвал облако пыли под ногами. Всё вокруг было даже лучше, чем он себе представлял. Свет, проходящий из запыленных огромных окон выше, был тусклым, но этого вполне хватало, чтобы рассмотреть всё вокруг. Даже в самых смелых своих мечтах он не мог предположить, что это здание внутри выглядит так.
– С ума сойти…
Если поднять голову, сотни таких же мостиков проходили сверху, по бокам и скорее всего ниже. Помимо мостиков в здании было множество конструкций разной геометрической формы. Сферические комнаты, будто левитировали в воздухе, но пыль выдавала потайные тросы. Дальняя стена была покрыта идеально ровными треугольными камерами хранения. Сбоку от них проходили нерабочие эскалаторы. Они вели к уже более обыденным офисным этажам, но ЭрДжей был уверен, что если подняться туда, то и там можно было бы найти что-то удивительное.
Он подошел к бортику смотровой площадки и положил руки на запыленные поручни.
– Он был здесь, стоял здесь…
ЭрДжей уже давно забыл, что его целью было открыть двери, и он на всех порах двинулся изучать башню Рэймонда. Площадка пересекала всё здание, и посередине находился лифт, который доставлял людей на другие этажи. Ему жуть как хотелось попасть в кабинет Рэймонда, но скорее всего он находился на самом верху, а сейчас туда никак не добраться.
Как же всё здесь было изящно и продумано до мелочей. Дух захватывало от осознания того, что когда-то эта идея родилась в голове обычного человека, кто-то разработал чертежи, а затем руки мастеров возвели это здание и оно ожило. Мысль, обыкновенная мысль превратилась в великолепное строение.
Здесь, конечно, давно никого не было, но на площадке пыли лежало даже больше, чем в ангарах, и красные кеды ЭрДжея моментально превратились в серые.
Он завороженно рассматривал всё, что попадалось его взору. ЭрДжей шел вдоль площадки и открывал для себя всё новые и новые углы обзора. Он и не заметил, как пересёк всё здание и оказался у стены.
Как же хотелось увидеть больше, побывать на верхних площадках, зайти в те сферические комнаты, но, по всей видимости, его экскурсия здесь и закончится. Опечаленный этой мыслью, он снова повернулся к стене.
– Да ладно… Рэймонд, ты серьёзно?
Сбоку в стене была неприметная серая дверь с табличкой «Запасной выход» над ней.
ЭрДжей не сразу её заметил, потому что она была практически одного цвета со стеной. Как и все современные двери, она не имела каких-либо ручек или других вспомогательных механизмов. Сбоку находилась небольшая панель с одной только красной кнопкой.
Проведя рукой по запыленной кнопке, ЭрДжей без каких-либо мыслей нажал на неё и к его величайшему удивлению, дверь с шипящим звуком приоткрылась.
– Что за?! – отпрянул ЭрДжей.
Он тут же закашлялся, ведь механизм вызвал облако густой пыли.
Дверь открылась не полностью, но в ней появился небольшой зазор в несколько сантиметров. Этого было вполне достаточно, чтобы просунуть туда пыльцы и попытаться открыть дверь вручную. Сантиметр за сантиметром он протягивал скрипящую дверь вдоль стены, пока не образовался проход достаточного размера. Запыханный ЭрДжей вытер пот со лба и незамедлительно полез в новообразовавшийся дверной проём.
Он оказался на крохотной лестничной площадке, с которой можно было подняться на другие этажи. И, несмотря на огромное желание пойти выше, всё же он решил сначала спуститься, чтобы попытаться отворить главную дверь.
Спускаться пришлось не долго, и уже совсем скоро он стоял у двери, ведущей на первый этаж. Механизм снова заел, лишь немного приоткрыв проход, но ЭрДжей быстро справился с преградой и оказался в огромном холле первого этажа.
Здесь совсем не было окон и такой большой зал невозможно было осветить при помощи одной только лампы, поэтому внешний вид этого помещения остался для ЭрДжея загадкой.
Он побродил немного, но так и не смог сориентироваться, с какой стороны должна быть входная дверь. Здесь было довольно прохладно и очень жутко. Хаотичное хождение по холлу привело к тому, что он уже не знал, откуда пришел.
Он решил двигаться прямо, чтобы упереться в стену, но внезапно его путь преградили турникеты. Ровный ряд блоков с сенсорными ключами и закрытыми поручнями когда-то давно охраняли вход в офис от посторонних.
– Ну, ваш будущий начальник прибыл.
И он ловко перепрыгнул через них.
Ступеньками он поднялся выше на пролёт с лифтами, но не стал задерживаться возле них и пошел дальше по лестнице. Так он попал на смотровой балкон, с которого можно было бы увидеть весь холл, но света от лампы хватило только, чтобы осветить ряд турникетов снизу. Неудовлетворённый таким положением вещей, ЭрДжей снова двинулся на поиски лестницы или запасного выхода, но не обнаружил ничего подобного. Подняться выше с этого этажа было уже невозможно.
Он побрёл обратно к ступенькам, чтобы спуститься, как вдруг заметил ещё одну дверь.
Обыкновенная серая дверь с круглой ручкой посреди огромного смотрового балкона, была больше похожа на розыгрыш. Откуда в таком месте взялся подобный элемент интерьера? Сбоку от двери он увидел электронный ключ, и он выглядел намного внушительней, чем остальные. Кроме сканера для ладони, здесь ещё была цифровая панель.
Дверь была закрыта, и было логично, что она не откроется, как и все остальные, но конкретно эта дверь была какой-то не такой. Взять хотя бы эту странную круглую ручку. Все двери с ручками остались в прошлом, в Нижнем городе, например. Шанс был один на миллион, но ЭрДжей решил попытать удачу. Он осторожно повернул её и к его величайшему удивлению дверь со скрипом открылась. Густой желтый свет осветил чьё-то рабочее место. ЭрДжей осторожно вошел в комнату, оставив дверь открытой.
Комната была небольшой по размеру и без окон. Здесь царил идеальный порядок, даже не смотря на огромный слой пыли. Все вещи лежали ровно и опрятно, в комнате стоял книжный шкаф, рядом стол и стул. Немного дальше вдоль стены находился небольшой диванчик, а возле входной двери вешалка.
ЭрДжей первым делом подошел к шкафу и стал рассматривать содержимое. Полки были полностью заставлены книгами в порядке от самых высоких к самым низким. Пальцами он пробежался по пыльным корешкам и остановился на случайной книге. Поставив лампу на стол, ЭрДжей принялся изучать содержимое книги «Наука и духовность. Философские размышления о мире и роли человека в нём». Он открыл её и просто перелистал, не читая, затем захлопнул и посмотрел на корешок: «Автор Рэймонд Николас Джефферсон».
Он положил эту книгу на стол и взял следующую – «Физико-математическое моделирование электроэнергетических систем». Дальше он принялся хаотично доставать книги одну за другой: «Электрогенераторы будущего», «Искусство, наука и духовность – три точки равновесия человечества», «Практическое использование природной энергии в тяжелой промышленности», «Мир как шахматная доска. Политические игры на выживание», «Цена комфорта», «Квантовая физика простым языком», «Эволюция разума», «Робототехника и искусственный интеллект», «Как сделать мир лучше. Пошаговая инструкция для начинающих», «Современные экологические технологии», «Мой путь учёного: от юного мечтателя к созидателю будущего», «Экономическое обоснование внедрения генераторов типа «Альфа» в строительной отрасли», «Наноэлектромеханика. От теории к практике», «Основы спиритоэнергетики»…
Все книги были авторства Рэймонда и имели самое разное содержание: от философских заметок до фундаментальных научных трудов.
ЭрДжей рухнул на стул под тяжестью знаний, которые держал в своих руках.
– О великий Рэймонд…
Этот шкаф, высотой почти до потолка, был полностью заставлен книгами одного автора. Это ключ ко всему!
Наконец-то Изобретатель оторвал свой взгляд от книжного шкафа и повернулся к столу. На нём стояли три ультратонких монитора, а в поверхность стола была вмонтирована сенсорная панель, которая видимо, служила клавиатурой. Тут же лежал планшет и блокнот с ручкой. На стене над мониторами висела куча фотографий, и на всех был Рэймонд. Выцветшие снимки рассказывали историю его жизни, начиная с юности, заканчивая фотографией, где он, по всей видимости, держал внучку.
Рука ЭрДжея потянулись к блокноту. С первой страницы поражал безупречный почерк гения прошлого: буквы были написаны без наклона, идеальным, как будто печатным, почерком.

«Не доверяю я этим писакам из популярных журналов. Сам напишу биографию. Не хочу, чтобы это было сухое изложение фактов из моей жизни в хронологическом порядке. А ведь эти журналисты именно так и сделают. Как всегда расскажут, какой университет я закончил, во сколько изобрёл первый генератор, но ни слова не скажут о моём любимом блюде, или о любимой книге, и, конечно же, не напишут о моём любимом занятии детства – смотреть на облака и представлять, что же это…
… Моя привычка сначала писать книгу от руки, а потом набирать, уходит корнями в моё бедное детство. Мне не повезло родиться в стране, чьи природные ресурсы были истощены более развитыми странами. Те государства потом и вышли на уровень высоких технологий, став лидерами рынка, оставив опустошенные и экономически нестабильные страны второго мира далеко позади. Мир условно разделился на очень богатых и очень бедных, и я принадлежал ко вторым. Дома не было ноутбука или компьютера, зато он был у моего лучшего друга Норберта. Поэтому я всегда писал сначала от руки, затем приходил к нему и набирал текст ночи напролёт…
… Почему я начал с астрофизики? Меня всегда манил космос. Математическая бесконечность, которую нередко можно встретить в уравнениях, заставляет людей думать о чём-то весьма абстрактном, но на самом деле бесконечность находила выход и в нашем мире. Я видел бесконечность во всём: в небе, в глазах моей матери, в самой нашей жизни. Даже смерть не казалась мне концом. Я всегда верил в то, что я есть бесконечность, я есть космос, я есть мир. Я всматривался в ночное небо чаще, чем в микросхемы. Я всегда искал там ответ на свой самый главный вопрос: «Зачем я здесь?»…
… Да, переживала мать за меня здорово. Все мальчишки в 7 лет с мячом бегают, девочек за косички дёргают, а я сидел в своей маленькой так называемой «лаборатории», которую обустроил в подвале, и потел над примитивными роботами, которые в странах большой пятёрки люди могут без проблем себе позволить. Но у нас всё было совсем по-другому, а я очень хотел, чтобы у мамы было меньше работы по дому, поэтому первым делом собрал хоум хелпера из деталей, найденных на свалке. Мама похвалила меня тогда и сказала, что у неё самый заботливый сын в мире, но такие роботы потребляют слишком много электричества, и нам это просто не по карману. Так начались мои поиски решения новой проблемы…
…У нас по соседству жил старик, от которого постоянно разило чесноком и спиртным. Все считали его сумасшедшим из-за безумных рассказов о прошлых жизнях. Он утверждал, что в одной из них жил на другой планете в народе, который умел использовать энергию внутри себя для самых разных целей. Хоть это и было бредом, но я тогда подумал, что если бы я действительно мог заряжать лампу от себя, то родителям не приходилось бы столько работать, чтобы платить по счетам…
…Большим толчком к созданию первого генератора стала победа на школьной ярмарке, где моё изобретение высоко оценили учителя. Это очень вдохновило меня. Я придумал крайне простой механизм, преобразовывающий воздух в электричество, но проблема была в количестве получаемой энергии. Выход был настолько незначительным, что для того, чтобы получилось зарядить хотя бы смартфон, мне пришлось бы построить такой же механизм, размером с пятиэтажное здание! Это никуда не годилось, мне нужно было искать дальше. Я начал изучать более серьёзные материалы…»

Каждая новая страница рассказывала ЭрДжею о событиях жизни Рэймонда. Такое действительно не прочитаешь ни в одной биографии. Самые мельчайшие подробности его детства и юности.
ЭрДжей перелистнул разом много страниц и оказался во временах университетской деятельности Рэймонда:

«… И вот опять Джейн злилась, что я пропустил день её рождения, но я не мог не поехать на ту конференцию. Я должен был быть там, должен был выступить с речью и проголосовать за демонтаж той прокля́той последней атомной электростанции! Окончательный отказ от ядерной энергетики был вопросом времени, ведь немалая часть земли была просто не пригодна для жизни после катастроф прошлого столетия. Необходимость в альтернативных источниках энергии была как никогда высока. Я чувствовал, что разгадка рядом, я знал, что вот-вот что-то открою. Я чувствовал это каждой клеточкой своего тела. Я знал, что смогу послужить этому миру…
… Но грант получил не я, а ребята с проектом нового топлива для ракет. На исследование космоса выкидывалась куча денег и ресурсов. Передовые страны надеялись найти другую пригодную для жизни планету, ведь кто первым её найдёт – будет монополистом и будет иметь эксклюзивное право установить уровень цен на рынке. Во сколько они интересно оценили бы будущее человечества? Думаю не дёшево… Но как же по всем новостям расхваливали тот «прорыв» – зонд, отправленный к Глизе 581-с. А ведь мы потеряли с ним связь. Если там, правда, есть жизнь, действительно есть другие люди и другая пригодная планета, надеюсь мы никогда не найдём её. Хватит одной искалеченной Земли во Вселенной…
… То о чём меня просили, о чём расспрашивали на каждой новой конференции. Прогресс, высокие технологии, гонка за комфортом, за упрощённой жизнью. Все учёные мира трудятся, чтобы удовлетворить бесконечные потребности людей в новомодных гаджетах. Неужели все забыли истинную цель науки? Для чего гении прошлого творили, ради чего шли на верную гибель только бы посадить зёрна истины! Никто уже не ищет разгадку таинства жизни, никто не пытается понять природу человека! Мы остановились на том, что человек это животное, наделённое привилегиями над другими биологическими видами, потому что у нас есть машины, которые делают за нас много разных дел. И этого определения всем было достаточно, а мне было страшно. Я не какой-то набор элементов и не животное на вершине пищевой цепи! Я – жизнь, наделённая сознанием, я – пытливый разум, жаждущий ответов. Я – душа, ищущая просветления. Я сам есть источник энергии для себя и для мира…
… Экономический кризис отходил на второй план. Меня интересовал кризис духовный. Перемены должны начаться с головы, а не с кошелька. Я был под большим впечатлением после той драки двух пьяных мужчин, которые оказались сторонниками разных политических партий. Я беспомощно смотрел на то, как они избивали друг друга и видел то, как остальным это нравилось. Всплеск эмоций, выброс адреналина, кровь, насилие – сильнейшие возбудители человеческого интереса к жизни. Я хочу изменить мир, но что, если мир не захочет меняться? Что если смотреть на пьяные потасовки окажется для людей более интересным занятием, чем трудиться ради всеобщего блага?.. Стоит ли это моих усилий?..
… И тогда в одном журнале написали, что нашли новые месторождения газа и нефти. Газа и нефти! Я от души посмеялся. Земля давно уже пуста! Всё, что нам было дано – мы с гордым видом уничтожили, а того что придумали взамен – недостаточно, чтобы обеспечить всех жителей земли хотя бы необходимым минимумом. Жалкое зрелище. Нужно было не только брать, но и отдавать взамен…
… А кто-нибудь думал об этом, когда утверждал тот чёртов проект «очистки» планеты. Только вдумайтесь – космическая радиоактивная свалка! После провала проекта колоний на Каллисто, правительство подумало, ну не оставлять же столько ресурсов пропадать. Вернуть построенное на Землю было дорого, а радиоактивные отходы, любезно оставленные нашими пустоголовыми предками, нужно было срочно утилизировать из-за глобальной экологической программы, и решение напрашивалось само по себе. Гениально, ничего не скажешь! Проще вывезти отходы с планеты, чем создать нормальную систему переработки. Да, поступок достойный человечества…
… Прошло больше двадцати лет после великой катастрофы проседания целого города, а люди всё ещё не могли оправиться. Переселение прошло ужасно, даже в моём доме жили люди с зоны бедствия. Правительству не чем было платить им пособия, и работой обеспечить их они тоже не могли, ведь практически всё за нас делали машины. Потеряв близких, потеряв дома, потеряв надежду, люди больше не жили, они выживали… Я постоянно задавался вопросом: «А что я могу?..»
… Когда я держал её на руках, крохотную, спящую и совсем беззащитную, я осознал, что теперь я должен сделать этот мир лучше. Я обязан. Я привёл сюда эту новую жизнь, и я в ответе за неё. Я в ответе за мир, который передам ей, а она будет в ответе за мир, который передаст своим детям. И вот снова, бесконечность нашла выход в нашем мире…
…Наука не единственное, что терзало мой ум. Мистика и тайна, окутывающая всё живое и сущее, будоражила моё сознание куда сильнее. А что если тот безумный старик с моего детства был прав, и энергию, что в нас или вокруг, можно было бы преобразовать во что-то другое…
… Временно удалось подавить вновь разгорающийся конфликт между двумя великими странами, а нам оставалось только гадать надолго ли это затишье?.. Было страшно жить по соседству с такими могущественными державами. Их амбиции были не понятны таким маленьким странам, как моя. Мы боролись за наше выживание, а они мерялись военной мощью и силой энергетических корпораций.
Их крупнейшие компании обеспечивали электричеством чуть ли не весь мир, и конкуренция между ними была далеко не здоровой. Да и их «технологии будущего» были, мягко говоря, устаревшими. Они конечно строили для виду поля солнечных батарей, но все прекрасно знали, что настоящим источником были те огромные тепловые электростанции, которые использовали в качестве топлива мусор. Идея отличная, реализация только хромала. Вообще, они обязаны успеху своего бизнеса банальной случайности. В своё время эта технология была передовой, ведь только подумайте – электричество с отходов! Просто мечта! Но у них не было шансов против действительно мощных инновационных технологий, таких как волновые турбины, геотермальные станции, биотопливо из водорослей или парящие ветряки. Вот только господство этих прекрасных технологий длилось не долго, ведь природные катастрофы, которые в одночасье охватили весь мир, разрушили большинство существующих станций. Природа окончательно вышла из-под контроля, и безопасно использовать эту энергию было уже просто невозможно. И тогда настал звёздных час этих ребят… Мусора было много, а времени на размышления ничтожно мало. На волне всеобщей паники эти фирмы завладели львиной долей рынка, превратились в настоящих гигантов и принялись безжалостно давить конкурентов.
В угоду удешевлению производства, с технологиями они не заморачивались и оставили всё, как было ещё при их праотцах. Экологов заткнули фактом, что озоновый слой не разрушается, что было, пожалуй, самой животрепещущей проблемой того времени, а то, что такие станции уничтожали верхний слой грунта и загрязняли подземные воды, активно замалчивалось. И, конечно же, эти «продвинутые» станции было выгодней строить не у себя на земле, и в тот раз пострадала маленькая страна на севере. У всех стран поменьше есть внутренние проблемы и недовольство среди населения. Всего-то нужно сыграть на болевых точках населения, затем фаза гражданского конфликта, искусственно раздутая СМИ и пропагандой, напуганные люди якобы просят помощи у более сильной страны, вводятся миротворческие войска и… расчищается территория для «будущего»… Сколько?.. Сколько ещё это могло продолжаться? Сколько ещё человеческих жизней им было нужно?! Я понимал, что должен сломать эту систему, иначе дети так и будут умирать за чью-то прибыль, за несчастные цветные бумажки… «Этот век будет духовным или его не будет вообще». Тот, кто это сказал, был прав. Это время пришло. Сейчас или никогда…
… И все СМИ тогда трубили только обо мне и моём открытии неисчерпаемого источника электроэнергии. Всех восхитила моя технология, которая преобразовывала энергию бушующей природы в чистую энергию. Наша планета давно вышла из равновесия и та сокрушительная мощь, что так долго наводила на нас страх, теперь служила для нашего блага. Цунами, вихри, землетрясения, грозы, пролетающие кометы – это всё гнев природы, обрушенный на невеж, не понимающих своего счастья жить на такой прекрасной планете. Но мы переосознали содеянное, выучили трагические уроки прошлого и были готовы сотрудничать с Землёй. Моя технология стала первым шагом навстречу друг другу…
… На всех интервью меня спрашивали про тарифы, стоимость новых услуг, про то, как я собираюсь конкурировать с уже имеющимися компаниями. Никак. Я собирался обесценить рынок и дать людям бесплатную энергию. И это только начало. Я решил собрать команду. Мне нужны были люди, свободно мыслящие, духовно зрелые, чистые сердцем, светлые в своих помыслах и готовые полностью посвятить себя бравому делу. Моей целью не было дать возможность бесплатно заряжать гаджеты, флайкары или другие модные девайсы, – я собирался изменить этот мир. Ведь люди даже не подозревали, что за энергию я открыл….
… Моя технология покорила весь мир! Теперь не нужно было зависеть от большой сети и её тарифов, ведь каждый мог приобрести индивидуальный источник – генератор «Spirit of Nature» или SON. Генераторы классифицировались по размерам в зависимости от энергопотребления, и самый маленьких был размером с теннисный мяч! Покупатели платили невысокую цену и всего раз – когда приобретали этот генератор. Себестоимость была не высокой, а в сравнении с теми же солнечными батареями так вообще смешной, и закладывать в цену двойную прибыль мы отказались, хотя все финансисты и менеджеры старой школы кричали нам: «Это не рентабельно, это так не работает!» Ха! Мы получали столько заказов, что просто не успевали их обрабатывать, и моя маленькая компания всего за год переросла в гигантскую корпорацию, которая смело могла диктовать условия рынку.
Со всех уголков мира поступали государственные заказы, мы наконец-то были готовы к переменам! Это был новый шаг на пути к процветанию! На пути к миру, где люди будут равны и будут обеспечены всем необходимым! Вот оно наше спасение! Оно в сотрудничестве!..
…Корпорация работала как часы благодаря моей команде профессионалов. Свою миссию инженера я выполнил с лихвой, и был готов постигать новые сферы. Настал черёд проявить мне себя на политической арене.
Мне нужно было говорить с людьми простым и понятным языком, поэтому кроме научной литературы я начал издавать книги философского, культурного и духовного направления. Мои идеи равенства и единства были с восторгом приняты обществом, поэтому я перешел к следующему этапу и заручился поддержкой влиятельных деятелей культуры, искусства, спорта, науки, лидеров мнений, представителей экологических и общественных организаций.
Да, я не придумал ничего нового и вёл такую же пропаганду, как это делали мои предшественники, но с одной маленькой поправкой – я не только обещал изменить мир, я уже его менял. Меня цитировали, приводили в пример, мои книги раскупались миллиардными тиражами, и когда моё слово стало иметь большой вес в мировом сообществе, я начал сильнее давить на антивоенный комитет, чтобы ускорить процесс всемирного разоружения.
К тому моменту военная мощь по своему развитию превосходила все другие сферы нашей жизни. Созданного за столько лет оружия хватило бы, чтобы десять раз уничтожить Землю. Все понимали, что следующая война стала бы просто последней. Не нужно ни тактик, ни стратегий, ни людей на фронте, ни танков. Просто нажми на все кнопки сразу, и ядерные ракеты полетят отовсюду: с космических станций, из-под воды, с полигонов на суше. Это был предел. Это была черта, которую нельзя переступать, потому что за ней нет ничего. Программа всемирного разоружения была единственным способом сохранить человечество…
… Падение тех устаревших энергетических империй было закономерным. Их нерушимая вера в свою власть, высокомерие и спесь не позволили им разглядеть во мне конкурента. Их аппарат управления был так уверен, что «этот выскочка» ничего не сможет, что они даже не придали значения моему существованию, но когда была построена моя электростанция, было уже просто невозможно меня задавить. Все их попытки очернить меня или выставить мои технологии в плохом свете, раз за разом терпели неудачу. Как и их кровавый бизнес. В их дорогостоящих услугах уже никто не нуждался.
Ну что ж, в любом случае, им хватит на безбедную старость ещё в десяти поколениях. Их угасание – справедливый конец той еры, а мои технологии – это достойное начало новой… Еры равенства и возможностей!..
… И вот спустя шесть десятков лет от своего рождения, я снова вернулся к прежним изысканиям, что терзали мою душу с детства. Бесконечно всё, что нас окружает. Как донести это до людей? Как изменить их мышление? Как объяснить им, что мы едины? Что вся вражда между народами – это ложь, навязанная им правительством и крупными корпорациями, продающими жизнь по скидке всем, кто верит, что войны ведутся за правое дело…
Я вдруг понял тогда, что всю свою жизнь, шаг за шагом, я шел не к открытию вечного источника энергии, а к цели более значимой – объединению людей. Всё, через что я прошел, всё, что я создал, все, кого я встретил – всё вело меня к тому, чтобы я нашел ответ на вопрос как же сплотить всех. Ответом стал проект «Верхний город». Апогей всей моей жизни и моих трудов. Мы долго вынашивали эту идею, терпели множество неудач, сталкивались с чудовищной критикой, но вот он был закончен и готов к эксплуатации.
Сначала один мегаполис, а затем и вся страна превратится в высокотехнологичный комплекс благодаря моей электростанции и трудам моих коллег. Все увидят, как мы живём, и тоже присоединятся к нам, и вместе мы сотрём все границы, размоем понятие народ и наконец-то перейдём к понятию человечество. Не нужно будет делить ресурсы, если они принадлежат всему миру. Не нужно нападать на соседнюю страну, чтобы отобрать что-то, потому что это и так уже твоё. Единственный народ, который я признаю – это человечество, а единственная страна – наша планета…»

– Великий Рэймонд…
ЭрДжей снова принялся перелистывать страницы, подбираясь к концу. Вышло у него или нет? Объединить весь мир в эпоху тотальных катаклизмов? ЭрДжей всем сердцем надеялся, что да.

«…И у меня неплохо получалось. Хотя, стоит признаться, что даже к семидесяти годам, я так и не переборол волнение перед публикой. Но всё же с каждым новым выступлением я говорил всё увереннее. Особенно, когда моя дорогая жена, три мои прекрасные дочурки и внук сидели в первом ряду. Я чувствовал их поддержку, и я знал, что справлюсь с волнением и не подсмотрю в лист с речью.
К слову, мир готов к переменам. Природа постепенно приходит в равновесие. Верхний город выдержал все землетрясения и ни одна высотка даже не шелохнулась. Люди живут там, работают, учатся. Всё оживает. Мир, безграничный мир, о котором я так мечтал, почти достроен. Проекты переоснащения остальных городов страны уже готовы, всем соседним странам разосланы официальные пакеты документов о присоединении в единый альянс. Я уверен, что совсем скоро человечество взойдёт на новую ступень развития, и мы непременно преодолеем все кризисы вместе, как единое целое…».

Дальше страницы были не заполнены.
– Нет, стой, это же не всё… Нет, Рэймонд, пожалуйста, скажи, что ты написал ещё. Второй том или ещё что-то…
ЭрДжей принялся нервно перелистывать желтоватые старицы, и вдруг из блокнота вылетела бумажка, сложенная пополам, исписанная совсем не тем ровным почерком Рэймонда. Края этих листов были порванными, видимо страницы вырывались в спешке.
ЭрДжей нерешительно поднял листы с пола. У него было плохое предчувствие. Развернув их, он увидел слово, от которого внутри всё перевернулось – «Исповедь».
Вот он, ответ на вопрос, которым все задаются. ЭрДжей был уверен, что сейчас он узнает всё. Он собрался с силами и принялся читать.

«Я пишу эти слова, чтобы люди знали, кто они и в чём их истинное предназначение. Я прожил свою жизнь, совершив множество ошибок, но эта ошибка слишком велика, и вся ответственность лежит только на моих плечах...
Я пишу эту записку, понимая, что это последние минуты моей жизни. И как самый ужасный отец на земле, я провожу это время не с семьёй, а в мастерской, в которой, как я думал, строил новый мир… Но как же далеко я был от истины!
Я думал, у меня получится сломать этот механизм диктатуры, изменить устаревшую экономическую систему, реформировать политическую и в конечном итоге подарить людям лучший мир. Но я не смог! Я переоценил свои силы и взял на себя слишком много! Я потерпел неудачу! И вместо того, чтобы построить новый мир, я разрушил его своими же руками…
Неисчерпаемый источник энергии, высокие технологии, Верхний город, страна без оружия, мир без насилия, Вселенная без границ… Я грезил этим всем всю свою жизнь. Глупый идеалист! Я жил идеей о мире, мечтал вознести человечество на новую ступень эволюции – сотрудничества и взаимопомощи, но как же я был слеп! Раньше войны велись за ресурсы, но в тот момент, когда эти ресурсы исчерпались – электричество стало самым ценным источником энергии. И когда я подарил людям бесконечный источник этого самого электричества, я пошатнул их власть. Теперь я понимаю, что когда пошел наперекор всем тем людям, я совершил непоправимую ошибку. Эти монстры ни перед чем не остановятся!
Я мечтал стать лидером идеального государства, и даже не предполагал, что этого можно было добиться веками ранее, этому попросту не позволяли случиться! Бесплатное электричество было не выгодным для тех, кто его продавал. Медицина не развивалась, потому что нужно было уменьшать постоянно растущую популяцию нашего вида. Зато военная промышленность с каждым годом набирала обороты, потому что война оказалась самым прибыльным бизнесом, а человеческая жизнь… не более чем ресурс для переработки…
Вот и мне сохраняли жизнь и терпели меня, пока я был им нужен. Пока они не придумали, как извратить мои разработки! Процветающий мир был не нужен им с самого начала!
Было слишком беспечно полагать, что никто не воспользуется моими знаниями во зло. Всё, что их интересовало – перспективы использования генераторов в военных целях. Войны неизбежны, пока миром правят деньги и люди, ослеплённые властью. Никогда во главе государства не стоять человеку честному и благородному. Ему это просто не позволят! Как же поздно я это осознал!
Меня ложно обвинили в создании сверхсильного оружия и под предлогом восстановления баланса в мире, сейчас моя страна… станет экспериментальным полем для испытания нового оружия! Созданного на основе моих же разработок!
Эксперимент на целой стране… Если вспомнить, такое уже было. Геноциды, концлагеря, голодомор, Хиросима-Нагасаки, испытания химического и биологического оружия, стёртый с лица земли в мгновение ока город после неудачной попытки протестировать генератор гравитационных волн… Сколько раз человечество содрогалось от созданного им же оружия. Неужели ничего не изменилось? Неужели все те кошмары из учебников истории, от которых у меня шли мурашки по коже, сейчас воплотятся в жизнь?.. И все эти люди погибнут из-за меня!
Эти монстры решили, что ещё одна война вернёт людям страх и заставит их дальше крутить колесо этого механизма. Две сильнейшие страны сейчас сойдутся в великой битве… по заранее договорённому плану… Как же это бесчеловечно…
Мы строили бункер на случай ядерной войны, но… он не спасёт… Это страшнейшее оружие, что только было создано руками человека! Оно не должно было появиться на свет! Никогда! Сама мысль о таком вводила меня в ужас! И мои друзья, те, с кем я работал, знали об этом. Знали о моём обмане, об истинной природе этой энергии, но, не смотря на это… меня предали!
Люди, которым я доверял свои идеи, которые, как я считал, разделяли мои ценности, они продали мои разработки не в те руки. Это приговор для всех! Ведь я не обуздал никакую бушующую энергию природы! Я не преобразовал разрушительную силу тайфунов и землетрясений! Я открыл неисчерпаемый источник энергии внутри нас самих!
Во всём живом, чего касается солнечный свет, есть неуловимые вибрации удивительной природы. Энергия жизни… эфир… Души существуют! Души отовсюду! В каждом дереве леса, в каждой травинке, в каждой птице парящей в небесах, в нас и в нашей планете! Этот источник не угасает, потому что он берёт начало от самой жизни!
Эту энергию нельзя использовать, чтобы убивать! Ведь это не просто оружие. Это не пуля и не нож, уничтожающие плоть. Эти машины стирают всю сущность человека в прах без остатка… вместе с его душей…
И эта энергия больше никогда не появится на свет! Эти души не вернутся ни в наш, ни в иные миры! А ведь мы неразрывно связаны энергетическим обменом и когда души перестанут приходить в наш мир, тогда энергии будет попросту недостаточно для его существования, и планета начнёт умирать, а вместе с ней и люди!..
Медленно и мучительно они будут бороться с неизвестными науке заболеваниями, с природными катастрофами, с внутренним опустошением… Мы будем погасать поколение за поколением, пока… не останется жизни…
Последствия будут непоправимы! И самое страшное, что это коснётся каждого живущего! Ведь эта энергия – она едина! Мы все едины в прямом смысле! Все наши души родом из одного истока. Мы связаны невидимой нитью, недоступным для глаз потоком, который ни в коем случае нельзя разрывать!
Меня звали отцом нового мира, а я не породил ничего, кроме жестокости! Да лучше бы я вовсе не изобретал всё это! Как же я был самоуверен! Как велико моё невежество!
Я не оказался избранным, коим считал себя всю жизнь. В конечном итоге, я обыкновенный смертный человек… И всё, что я сделал за свою жизнь теперь не имеет никакого смысла…
Как же мне горько, что я не могу напоследок обнять своих дочерей и внуков. Как же они ещё молоды, как мало пробыли в этом мире, ничего ещё не успели! Это моя вина… Это всё моя вина! Даже в свои семьдесят три года, я всё так же люблю жизнь и не хочу умирать. Я хочу остаться в том прекрасном светлом мире, который строил всю жизнь для своей любимой семьи. Хочу нянчить внуков и внучек, гулять с ними, учить их, быть рядом с ними! Хочу, чтобы они прожили длинную и счастливую жизнь! Хочу видеть, как они растут, хочу слышать их звонкий смех, но… все, ради кого я жил, уже мертвы…
Простите меня, простите, умоляю, простите своего глупца деда! Хотя как такое можно простить?.. Все эти души будут несправедливо стёрты с лица земли навечно и это всё только моя вина!
И после всего этого, мне даже не хватило смелости уничтожить свои труды. Ведь как отец может убить своё дитя? Я только надеюсь, что однажды, если им суждено быть найденными, они попадут в нужные руки и послужат своей истинной цели – добру. Я прячу их здесь, потому что моя крепость не падёт, пока работает внутренний генератор, а к тому времени, как он исчерпает себя, будет чудо, если люди ещё будут на земле…
Как ужасно гудят их турбины, как сотрясается земля от их варварских бомб, как неистово кричат люди… Люди, которых я обрёк на эти муки, на эту ужасную смерть от оружия, превращающего всё живое в пыль…
Хотел бы я забрать все их страдания себе. Может так я бы хоть немного искупил свои грехи… Сейчас, стоя перед ликом смерти, Господь, которого я отрицал всю свою жизнь, прошу, молю тебя, заклинаю…спаси этот мир. Помоги, чтобы жизнь не угасла…
А мне пора идти. Я встречу свою смерть лицом к лицу».

ЭрДжей пытался безуспешно остановить слёзы, вытирая их рукой, но жидкость продолжала бежать по щекам.
– Что же… за оружие такое?.. – он схватился за голову и пытался остановить непрерывный поток видений того времени.
Что может быть страшнее атомных бомб? И зачем было оборачивать всё уничтожением стольких людей? Неужели, правда, нет предела жестокости человека? А что если он зря пытается вернуть людям тот мир? Что если люди не стоят того? Ведь они никогда не перестанут убивать друг друга. Никогда не образумятся, и даже в самом развитом мире найдутся те, кто поставят свои интересы превыше интересов целого народа. Что если у него получится вернуть людям тот мир и тогда… всё снова повторится? Что если мир совершит ту же ошибку?
– Ааа!
ЭрДжей со злости перекинул стул, на котором сидел. Он нервно заходил из стороны в сторону, пока комок гнева не вышел из его груди и он не опёрся спиной о стену. Он сполз по ней вниз и теперь сидел на холодном полу мастерской великого гения прошлого.
– Зачем?.. Ведь можно было… не так… Остановись…
Но мысли даже не думали прекращать роиться в его голове. Одна за другой они проедали его сознание, прокладывая путь сомнениям.
Учебники истории не врали – раз за разом люди совершали одни и те же ошибки, и нет гарантий, что не совершат ещё раз.
Спустя какое-то время ЭрДжею всё же удалось взять себя в руки. Он снова подошел к столу и открыл выдвижной ящик. Как он и думал, там он нашел то, чему был бы до смерти рад ещё час назад, но теперь он непонимающе смотрел на толстую папку, перевязанную несколькими шнурками. Из-под обложки в разные стороны торчали уголки бумажек с чертежами и записями. Всё же он нашел в себе силы взять эту папку, и она показалась ему самым тяжелым, что ему доводилось держать в руках. Он не стал раскрывать её и читать содержимое, просто засунул её вместе с биографией и посмертной запиской поглубже в рюкзак, взял в руки лампу и вышел из комнаты, даже не обернувшись.
На обратном пути ЭрДжей даже не отдавал себе отчёт о происходящем, он шел на автопилоте, уставившись в пол, и всё время размышлял о прочитанном. Оказавшись снова на смотровой площадке, он даже не поднял голову, чтобы ещё раз полюбоваться удивительной геометрией здания. Уставившись в пол, он вдруг осознал, что находилось у него под ногами всё это время. Нет ни единого шанса, что даже за столько лет здесь скопилось такое количество пыли на полу…
Новый шаг стоил ему немалых усилий, но всё же он добрался до шахты и полез обратно на выход, совершенно забыв о том, что собирался открывать дверь.
На этот раз теснота шахты не пугала его. Он полз по ней, потупивши взгляд на рейки. Рой мыслей наконец-то улетучился и ЭрДжей чувствовал себя опустошенным.
Преодолев подъём, он снова оказался в том длинном прямом коридоре, который выведет его к ребятам. Ребята. Нужно собраться. Они не должны видеть его таким. Он не сможет рассказать им правду. Не сейчас. Как он объяснит им, что именно то, что он искал всю жизнь, погубило мир?
Он остановился, поставил лампу и похлопал себя по щекам, затем достал флягу с водой, чтобы умыться и намочить голову. Прохладная вода освежала и приводила в чувство, и ЭрДжею действительно стало легче. Ему подумалось, что сейчас было бы хорошо оказаться возле того ручья, который был в яру. Вернее, в воронке от бомбы…
Спрятав флягу, ЭрДжей продолжил путь, но внезапно, он почувствовал какие-то вибрации в шахте. Снова землетрясение? Нет, слишком мало и к тому же теперь он отчётливо слышал какой-то глухой звук. ЭрДжей вытянул вперёд лампу и стал ждать. Сначала показалась рыжая шевелюра, затем появился и сам Блюм.
– ЭрДжей! – радостно крикнул тот и прибавил ходу.
У Изобретателя всё ещё в голове была каша, поэтому он так и остался стоять на четвереньках с лампой в руке, удивлённый появлению Блюма.
– Ты в порядке? Цел? Как рана на ноге? – Блюм засыпал ЭрДжея вопросами о его самочувствие, как только добрался до него.
– Рана?..
ЭрДжей уже и забыл о ране на ноге, о том, как он её получил и куда они сейчас направляются. Все эти проблемы теперь казались чем-то далёким и незначительным.
– Что с тобой? – Блюм с тревогой смотрел на ЭрДжея.
– Да вот… ползу на выход. А ты чего здесь?
– Тебя очень долго не было, ты так и не подошел к двери, а ведь уже вечер! Мы все очень волновались, и я решил отправиться на твои поиски.
– Вы волновались за меня?
– Ну конечно!
ЭрДжей посмотрел в глаза Блюму и улыбнулся.
– Малыш…
Ладонь ЭрДжея рухнула на кудрявую макушку Блюма.
      – ЭрДжей, что случилось? – серьёзным тоном спросил Блюм.
– Ничего. Поворачиваем.
– А как же дверь?
– Не стоит открывать эту дверь. Не сейчас, по крайней мере.
– Что ты нашел там?..
– Здесь нет того, что я искал.
Блюм буравил ЭрДжея взглядом. Он прекрасно видел, что Изобретателя что-то тревожит, но не мог пока понять что именно. Но сейчас нельзя было давить на него и расспрашивать, – так он сделает только хуже.
Спускаться оказалось намного сложнее. Теперь от решительности ЭрДжея ничего не осталось, и его руки неуверенно хватались за рейки, пока мозг всеми силами пытался переключить внимание от депрессивных мыслей на спуск.
И всё же Блюму и ЭрДжею удалось удачно спуститься на землю.
– Ну, наконец-то! Где ты так долго был? Почему не подошел к двери? И… и почему у тебя волосы мокрые? – набросилась на ЭрДжея взволнованная Мята.
Но тот ничего не сказал в ответ, просто стоял и мягко улыбался, глядя на неё сверху вниз.
– Ну и чего ты лыбишься? Знаешь, как мы переживали?!
– Главное, что всё обошлось. Нашел что-то? – спросил Альфред.
– Вы не поверите что там, – наконец-то ЭрДжей собрался с мыслями. – Там огромные смотровые площадки, куча каких-то мостиков, переходов, конвейеров. Чтобы пройти через этаж с одного конца в другой нужно стооолько времени, я даже не знаю сколько! Там внутри всё просто сверкает гениальностью! Там есть круглые комнаты, будто в воздухе висят!
– Да не рассказывай… – девочка недоверчиво посмотрела на Изобретателя.
– Правду говорю, Перчик! Я в жизни такого не видел и никогда о таком не читал. Шахта вывела меня на смотровую площадку, и оттуда видно несколько этажен вверх и вниз, но света мало и я увидел только крупицу от того, что там есть.
– А что насчёт двери? – спросил Альфред
– Нууу… На смотровой площадке стоит лифт, но двери герметично закрыты. И я… так и не смог куда-то попасть. Шахт больше не было, лестниц тоже, в общем, мне не удалось найти ничего стоящего. Так что двери… сейчас никак не открыть.
– И ты всё это время просто стол возле лифта?
– Нет, конечно! Я… я пытался открыть его. Ломом.
– Ломом?
– Ну, там валялись какие-то металлические трубки, и я взял одну и пытался вскрыть двери, но они оказались сильнее меня, а потом я…
ЭрДжей жестикулировал больше обычного, улыбался шире, чем всегда, да и голос его звучал громче, – это сразу бросалось в глаза. Но Ал и Мята списали это на эйфорию от увиденного, и только Блюм видел фальшь в этом всём. ЭрДжей чувствовал на себе испытывающий взгляд Фантаста и больше всего на свете сейчас боялся встретиться с ним глазами. Один только взгляд в его золотые бездонные глаза – и его маска треснет. Он не готов рассказать им правду, которую поведал ему Рэймонд. Не сейчас.

Лагерь по просьбе ЭрДжея разбили на улице, а не в помещении. Никто не понял почему, ведь идеально ночевать под крышей, но Блюм снова его поддержал, и Мята с Альфредом не стали возражать. Эта ночь была удивительно тёплой, так что, они могли позволить себе это.
ЭрДжей сидел, немного отстранившись от всех. Тяжесть в груди никуда не исчезла, он всё ещё не знал, что ему делать дальше, но где-то глубоко внутри он чувствовал, что ответ кроется в его друзьях. В судьбу он не верил, но и случайность имеет свою математическую формулу, и не нужно было проводить расчёт, чтобы понять, что встретились они не просто так. Тепло костра и сидящих рядом друзей согревало ЭрДжея, но по спине всё равно иногда пробегали мурашки от осознания того, сколько людей погибло здесь ни за что…
– Держи, – Альфред протянул ЭрДжею чашку с чаем. – Здесь мята и ромашка.
ЭрДжей осторожно взял чашку в свои руки. Ароматный пар медленно поднимался над горячей жидкостью и растворялся в атмосфере.
– Спасибо…
– На здоровье.
Глаза Альфреда, как всегда были скрыты за длинными волосами, но ЭрДжей чувствовал заботу, с которой они смотрят. Мята никогда не унывала, но было понятно, что она не перестаёт переживать за брата ни на секунду. Блюм был младше всех, но ЭрДжей чувствовал настоящую мудрость, исходящую от него. Может рассказать? Если подумать, вряд ли кто-то особенно расстроится, ведь все и так уже живут хуже не куда. Правда в том, что он сам не мог принять это. В него не стали бы меньше верить его друзья, не перестали бы поддерживать, но он сам разуверился в правильности своего пути. Такие вещи нужно обдумывать самостоятельно.
Он отпил чай, и кипяток ошпарил язык. Не нужно спешить. Никогда не стоит спешить.
ЭрДжей отставил чашку, чтобы чай немного остыл, а сам полез в свой рюкзак. Он достал банку с тушенкой, открыл её и протянул ребятам. Все вопросительно посмотрели на него.
– Вы покормили меня днём.
– Да чего ты…
– Но я делаю это не только из-за этого, – не дал договорить Альфреду ЭрДжей. – Я очень благодарен вам за всё. Правда.
Альфред подумал, что это его способ попрощаться, ведь ЭрДжей сообщил днём, что останется здесь.
– Спасибо, – произнёс Лекарь и взял жестяную банку.
Все достали свои ложки, кроме ЭрДжея.
– А ты не будешь? – удивилась Мята.
– Нет, я не голоден.
И пока все восстанавливали силы тушенкой, ЭрДжей достал свой блокнот и с весьма серьёзным видом принялся что-то писать в нём.
– Что пишешь? – поинтересовалась девочка.
– Пытаюсь понять, что мне делать дальше. Сложно просто думать. Мыслей настолько много, что детали теряются. Мне проще размышлять на бумаге. Так я не теряю из виду предыдущие мысли.
Он говорил это всё, не отрывая взгляд от блокнота. Его рука резво что-то выводила и Мята немного приподнялась, чтобы посмотреть, что он там так размашисто пишет, и весьма удивилась, когда увидела помимо записей какие-то схемы и стрелочки.
– Если хочешь посмотреть, просто подсядь ко мне, а не заглядывай. Это сбивает.
– Хм! Больно надо! – она скрестила руки на груди и показательно отвернулась.
Но сразу же пожалела об этом, потому что Блюм и Альфред уже подсели с обеих сторон к ЭрДжею и с большим интересом смотрели на то, что он там рисует. Её детское упрямство не позволяло ей подойти к ЭрДжею, поэтому она принялась с важным видом споласкивать ложки после ужина и что-то перекладывать в своём рюкзаке.
– Это двери того лифта?
– Да, а это ключ, сюда нужно прикладывать ладонь. Ха, только сейчас понял, что зря пытался его открыть, ведь даже, если бы попал в кабинку, далеко бы не уехал.
Ребята засмеялись, а Мята принялась активнее убирать после ужина.
– Ого, это такие комнаты там? – заинтересовано спросил Блюм.
– Да. Если присмотреться, там сзади тросы. Вот тут и… вот тут. А попасть туда можно только с верхних мостиков.
– А что за спираль?
– Если честно, сам не понял. Возможно ступеньки, возможно очередной конвейер. Они были очень далеко, и я не смог рассмотреть их как следует.
Мята старалась как можно меньше шуметь, перекладывая вещи в рюкзаке, чтобы не прослушать что-то.
– Ничего себе! – восхитился Блюм. – Я и не думал, что можно строить такой дугой.
– Ну, эластичные затвердевающие материалы изобрели ещё до открытий Рэймонда, так что ничего удивительного.
Это стало последней каплей. Мята отставила рюкзак и решительно зашагала к троице. Она с непринуждённым видом грубо втиснулась между Блюмом и ЭрДжеем и стала рассматривать его записи и зарисовки.
– Карявенько нарисовано.
– Ч-чего?! Это схема, а не предмет искусства!
– Какая разница – криво!
– Да суть не в красоте вообще! А в том, что это помогает мне сосредоточиться, не упустить детали и всё продумать! Тебе поня… А чего это вы все лыбитесь? Ой, да ну вас!
ЭрДжей захлопнул блокнот и начал запихивать его в рюкзак. Принять то, что он попался на такую детскую провокацию от Мяты, он не мог.
– Ничего, смейтесь-смейтесь. Я вам это ещё припомню, – ЭрДжей важно поднял указательный палец вверх, что ещё больше рассмешило ребят, а потом он и сам волей-неволей начал улыбаться.
Слышать смех своих друзей для ЭрДжея было настоящим счастьем. Он впервые осознал это. Сидя тесно зажатый между ними, он ясно ощущал их тепло, жизнь, струящуюся сквозь них, и видел в их глазах… бесконечность? Неужели об этом писал Рэймонд? Как он мог раньше этого не замечать? Бесконечность нашла выход и в их ограниченном мире. Задолго до их рождения другие люди жили, создавали, разрушали, восстанавливали, смеялись, плакали, жили, умирали… Это продолжится и после их смерти. Волны времени вечно будут омывать историю человечества, приводя их к взлётам и падениям. Молитвы Рэймонда были услышаны – жизнь не угасла, и пока есть те, кто умеют так искренне смеяться и жить, ЭрДжею есть, что защищать. У него всё ещё есть повод, чтобы попытаться вернуть миру былую силу, но что если…опять…
– Такс! Настало время для кое-чего особенного! – такое заявление от ЭрДжея стало настоящей неожиданностью. – Как вы помните, когда вы были у меня, я достал кое-что из своего тайника, попросив вас отвернуться.
– Что-что, что лучше изобретения! – взволнованно воскликнул Блюм.
– Всё верно, малыш. Вы готовы узреть вершину творения человечества?
ЭрДжей отошел от ребят, чтобы те не подглядывали, и запустил руку поглубже в недра своего рюкзака. Фантазию ребят будоражили мысли о том, что же это может быть.
– Та-дам!
– Эмм… – Альфред даже не пытался скрыть недоумение.
– Хи-хи… – вырвалось у девочки.
ЭрДжей гордо держал в руках бутылку! Обыкновенную продолговатую стеклянную бутылку, наполненную какой-то тёмной жидкостью. Он демонстративно поднес её ближе к свету.
– Я много чего мастерю, но это мой шедевр. Своими золотыми руками я делаю этот напиток. Ближе к южному краю мегаполиса есть сад, в котором растёт вишня. Конечно же, дети быстро её объедают, но то, что падает можно превратить в этот диво напиток. Ну, кто хочет опробовать этот дар богов?
– Нет, спасибо, я не пью, – Альфред пожал плечами.
– Я тоже откажусь… – сказала Мята, которой было не по себе после рассказа о гнилых фруктах.
– А я попробую! – с радостью отозвался Блюм.
– Вот истинный ценитель! Тебе понравится, малыш. Откуда бы ты ни пришел, куда бы ни завела тебя судьба, знай, лучше напитка тебе не отыскать во всей Вселенной! – и он протянул ему откупоренную бутылку.
Блюм осторожно взял её и сначала понюхал, чтобы полностью насладиться вином. Запах немного смутил его, но ЭрДжей творит удивительные вещи своими руками, скорее всего алкоголь у него тоже отличный. Но стоило Фантасту сделать первый глоток, как кисло-горький напиток со странным гниловатым привкусом обжег горло. Блюм сразу же попытался убрать бутылку, но ЭрДжей не дал ему это сделать, и у бедолаги не было выбора, кроме как сделать ещё несколько глотков.
– Не стесняйся, пей. Я не жадный! Я рад поделиться своим шедевром. Я знаю, что больше такой вкуснятины тебе не доведётся попробовать.
К глазам Блюма подступили слёзы, и на какое-то время он разучился дышать. Мята и Альфред изо всех сил старались не рассмеяться в голос, наблюдая за этим.
– Может, всё-таки будете? – ещё раз предложил ЭрДжей остальным.
– Нет-нет, спасибо.
– Не-не-не…
– Дело ваше, – и он отпил свой диво-напиток, и, похоже, в отличие от Блюма, ему, правда, нравилось.
– Ааааах! Эта даже крепче предыдущей!
– Во всех своих будущих жизнях мне не забыть этот отвратительный вкус… – тихонечко сказал Блюм Алу, когда пришел в себя и снова сел возле него.
Альфред похлопал его по плечу.
– Дать водички?
– Ты меня спасёшь!..
– Аааах! Как легко пьётся! А послевкусие какое! Что, малыш, крепковато для тебя? Понимаю, это выпивка для настоящих мужчин.
Блюм с небывалым удовольствием выпил обычной воды и отрешенно стал смотреть на костёр. Послевкусие действительно незабываемое…
А ЭрДжей тем временем всё пил и пил, и преображался на глазах. Он полностью снял с себя маску высокомерного всезнайки и во всё горло рассказывал истории о своих приключениях. В основном истории были о девчонках и о том, как он пакостил стражам и еле уносил оттуда ноги. Теперь Альфред и Мята не стеснялись смеяться в голос. ЭрДжей оказался тем ещё сорванцом. Помимо его знаменитого подрыва базы стражей, он подшучивал над ними по мелочам. То пускал ложные слухи, то путал их ищеек, ставил ловушки, а однажды ему даже удалось подкупить перекупщика, и тот продал Стражу синюю краску для волос под видом его привычной чёрной.
ЭрДжей уже не сидел, он лежал прямо на земле, закинув руки за голову. Его рассеянный взгляд был устремлён в небо.
– Жизнь… так…прекрасна! Аха-ха-ха!
Мята наклонилась к Альфреду:
– Интересно, у него много этой дряни?
– Не знаю, но надеюсь, что да.
Они снова рассмеялись, но Блюм не разделял их веселье. Он внимательно смотрел на ЭрДжея, блуждающего в своих мыслях. Хоть он и смеялся до слёз, пока рассказывал свои истории, но глубоко внутри его явно что-то тревожило, и это что-то как-то связанно с тем, что он нашел в башне Рэймонда.
– Чем он так опечален?.. – вырвалось вслух у Блюма.
– Что? О чём ты? – удивился Альфред, который его услышал. – Посмотри на него, ему весело.
– Тааак, нужно отлить… – ЭрДжей встал и пошатался в сторону ангаров.
Блюм провёл его взглядом и вскоре тоже пошел за ним.
Они встретились, когда ЭрДжей, пошатываясь, уже возвращался. Их взгляды пересеклись и то ли от алкоголя, то ли, правда, глаза Блюма сияли, как звёзды в ночи. Но списав всё на алкоголь, ЭрДжей встряхнул головой и прошел мимо Блюма в сторону лагеря, как вдруг его остановил голос Фантаста:
– Ты никогда не знаешь, к каким последствиям приведут твои действия. Во благо ты сделал что-то или во зло, определит только точка зрения. Обычно мы делим вещи на «плохие» и «хорошие» в зависимости от того, как они влияют на нас, но в широком смысле поступки на таковые не делятся. Всё, что мы принимаем в себя и отдаём – это опыт, который мы обязаны обратить в мудрость, а сам мир полон противоречий. Здесь есть добро, прорастающее из злых деяний, и зло, рождённое из добрых побуждений. Последствия не всегда такие, как хочется, но если опустить руки и просто жаловаться – вообще ничего не измениться. Ты же Изобретатель – человек, который не оборачивается, покидая свой дом. Откуда эти сомнения?..
ЭрДжей чувствовал на себе взгляд Фантаста, но был не в силах повернуться. Слабость в теле после выпивки брала верх, и ЭрДжей, ничего не ответив, просто продолжил свой путь. Где-то глубоко внутри он хотел бы поговорить с Блюмом, – ни с кем другим он не поделился бы своими переживаниями. Если однажды наступит такой момент, когда ему будет в тягость нести свои мысли в одиночку, он обязательно поделиться ими с Блюмом, но не сейчас. Позже. Позже он обязательно поговорит с ним по душам. Может после возвращения в город, или ещё когда. У ЭрДжея вдруг появилась масса вопросов к Блюму. Откуда-то взялось чувство, что он может дать на них ответы. Но сейчас он был вялым и пьяным и этот разговор ни к чему не привёл бы. Однажды. Так для себя определил ЭрДжей.
– Спасибо, малыш… – это всё, что он проронил, находясь уже далеко от Блюма. Сказано это было настолько тихо, что он даже не был уверен, что тот услышал его. Но он услышал.
Фантаст всё так же смотрел ему в спину. Ему не удалость достучаться до ЭрДжея и его сомнения никуда не ушли. Тьма подбиралась к его сердцу. Нужно рассеять её как можно скорее.
ЭрДжей вернулся первым и умостился поближе к костру. Оказывается, ночь не такая уж и тёплая, но здесь было очень хорошо. Он протянул руки ближе к пламени и наслаждался теплом.
Вскоре Блюм тоже вернулся и все были в сборе. Мята мечтательно подняла глаза к небу. Небосвод был украшен немыслимым количеством мерцающих звёзд, и это великолепие заставляло сердце трепетать.
– А что это за полоска через всё небо? – спросила Мята.
– Это путь… как же его… – пытался вспомнить Альфред.
– Млечный путь, – ответил Блюм.
– Что такое «млечный»? Странное слово.
– Белый всегда был цветом молока матери, с которым мы впитываем жизнь. Поэтому его и назвали Млечный путь. Иными словами это дорога жизни. Ты пройдёшь по ней, когда придёт время.
Мята снова перевела взгляд на небо.
– Вон та самая яркая, или мне кажется?
– Да. Здесь её зовут Сириус и она намного ярче Солнца. Губительно ярче. Поэтому рядом нет планеты с жизнью.
– Солнце звезда? – удивилась Мята.
На что ЭрДжей ответил высокомерным смешком. Мята недовольно посмотрела на него, но он лежал с закрытыми глазами и не увидел её возмущения.
– Да, Солнце тоже звезда, – спокойно ответил Блюм.
– Получается, ты не всё выдумываешь, малыш, – отозвался ЭрДжей.
– Я ничего не выдумываю. Я много путешествовал, и все свои знания очень долго собирал по крупицам, прислушиваясь к мудрости других душ. Может, по мне и не скажешь, но я знаю очень много. Гораздо больше, чем кажется на первый взгляд.
– Я знаю, что ты смышлёный парень. Ты ещё совсем юн и твоё «очень много» не так уж и много, а ты уже успел обзавестись собственной точкой зрения.
– Моё путешествие длиться намного дольше одной жизни, ЭрДжей. Я жил задолго до появления в этом мире и буду жить после ухода из него. Это касается и всех вас.
– Как-то не убедил, – с долей сарказма ответил ЭрДжей. – Знаешь, даже если ты каким-то чудом прав, и все эти штуки вроде перерождения существуют, то это всё равно не имеет никакого значения. Будет у меня следующая жизнь или нет, но здесь у меня есть только один шанс. Я не смогу исправить ошибки этой жизни после смерти, а я жив здесь и сейчас. Это всё, что я хочу знать.
– О каких ошибках ты говоришь?
– Да это я так, к слову…
– А я только и надеюсь на перерождение… – мрачно ответила Мята. – Это не жизнь, а сплошной кошмар. Мне иногда кажется, что в этом месте я расплачиваюсь за ошибки из прошлой... Такой мир только и годится для наказания!
Блюм улыбнулся Мяте:
– Я открою тебе тайну – твоя душа сама выбрала время и место бытия. Ты сама выбрала этот мир, Мята. Если ты это сделала, значит, у тебя были на то причины. Жди, всему своё время. Твоя истина однажды откроется.
– Я не верю, что сама выбрала это место! Здесь плохо, с какой стороны не посмотри…
– Может всё не так уж и плохо? Как насчёт людей, которые сейчас рядом с тобой?
Блюм, Мята и Альфред улыбнулись друг другу, ЭрДжей же только что-то недовольно пробурчал себе под нос. Этот день сильно утомил ребят, и все успели заснуть раньше, чем погас костёр…