Старый новый мир

Глава 16. Конец пути

ЭрДжея разбудила надоедливая пульсирующая боль в висках. Он нехотя приподнялся, чтобы немного размять шею и был весьма удивлён, увидев серьёзного Блюма, сидящего напротив окна на полу. Обладатель золотых глаз смотрел куда-то вдаль и выглядел очень задумчиво.
– Ты так рано встал?
– Я вообще не ложился.
– Ты с ума сошел? Нам ещё педали крутить и Стражу навалять нужно. Стоило бы отдохнуть...
– Просто я хочу пробыть здесь, как можно дольше.
ЭрДжей только проснулся и не мог до конца осознать, что имеет в виду Блюм, да и по правде говоря, не сильно хотел. Друзья давно привыкли к тому, что Блюм иногда бывал слишком философичен.
ЭрДжей снова рухнул на постель и завернулся в одеяло, но мысль о Страже уже засела в голове.
– Чёрт… Не усну снова… Сколько сейчас время интересно.
– Семь утра, – ответил Блюм.
ЭрДжей посмотрел на свои часы.
– И правда, только семь…
Сначала ЭрДжей не придал значения словам Блюма, но постепенно до него начал доходить смысл сказанного.
– Постой-ка, Блюм… а как давно ты научился определять время? Ты выучил цифры?..
Фантаст ничего не ответил, только молча встал и пошел будить Мяту и Альфреда. ЭрДжей озадачено провёл его взглядом.
Альфред быстро проснулся – по всей видимости, он и не сильно крепко спал. Его лицо было бледнее обычного, и от него исходила мрачная аура, но в остальном порядок, а вот Мяту разбудить получилось не сразу. Её потрёпанный внешний вид и рассеянный взгляд говорили о том, что ночные гуляния дались ей тяжело.
– Да уж, – сказал ЭрДжей, – не лучший день для спасения мира.
– Другого шанса у нас не будет, – серьёзно произнёс Блюм. – Приходите в себя и собирайтесь. Я буду внизу.
И Блюм незамедлительно покинул комнату.
– Что это с ним? – спросила Мята.
– Не знаю. Сказал, совсем не спал.
– У меня плохое предчувствие… – Альфред приложил руку к сердцу.
– Ал, только этого нам не хватало...
– Вы помните, что он сказал нам вчера? Что люди будут уходить из нашей жизни. Что он имел в виду?
– Ал, пожалуйста, не нагнетай. У всех нервы и так ни к чёрту, даже меня лихорадит. Блюм просто Фантаст. Говорить такие вещи для него в порядке вещей. Давай остановимся на этом варианте.
Когда ребята спустились вниз, их снова ждал тёплый сытный завтрак, заботливо приготовленный Дюком. Только на этот раз вид еды не вызывал восторга и аппетита. После такой попойки кушать совершенно не хотелось.
– Вы чего такие грустные? Вы же домой возвращаетесь! Домой! Это всегда приятное событие! – рассмеялся Дюк и пошел по своим делам, а ребята безрадостно переглянулись.
– Так, чтобы съели всё до последней крошки. Силы нам нужны! – скомандовал ЭрДжей.
– Я не хочу… – жалобно простонала Мята.
– Перчик, свяжу и силой запихну. Ешь!
Все вяло взяли в руки столовые принадлежности и заставили себя подкрепиться перед отъездом.
Дюк и трое сыновей вышли провести ребят.
– Если что-то пойдёт не так, вы знаете, куда можно вернуться, – сказал хозяин на прощание.
– Спасибо, старик. Мы обязательно приедем ещё. Только чтобы отметить победу, а не поражение.
– Я... оставлю это здесь, – Лекарь протянул Трактирщику свой новый костыль. – Я приду за ним, когда мы со всем разберёмся.
– Я тоже кое-что оставлю, – ЭрДжей протянул Дюку папку. – Там рисунок и он очень ценен для нас, так что мы точно вернёмся сюда и закатим славную попойку.
– Договорились, – улыбнулся Дюк.

В этот погожий день ехать на велосипеде было не так-то просто из-за ветра. Неукротимая стихия гоняла облака, которые то закрывали собой солнце, то позволяли лучам снова освещать землю. Когда солнце было спрятано за облаками, ребята чувствовали холодок, бегущий по телу, а когда снова показывалось небесное светило, появлялось ужасное липкое ощущение холодного пота на спине.
Мята постоянно крутила головой в надежде увидеть где-то своего брата и перехватить его до прихода в мегаполис, но к её величайшему разочарованию, по пути никого не было.
ЭрДжей, хоть и старался сохранять спокойствие, но его нервы тоже выходили из-под контроля. Он всю дорогу ломал голову над последней загадкой Стража – его силой повелевать людьми. Если ему удастся разгадать её до встречи с ним, то у них появится рычаг давления, но на ум ему ничего не приходило.
Альфред тоже безрезультатно прокручивал одни и те же мысли, пытаясь понять, как им вести себя со Стражем. Вожак долго пробыл у него в качестве пациента, но он был неразговорчив, а потом кардинально изменился. К каждому можно найти подход, но в случае со Стражем это казалось нереальным.
И только Блюм не выглядел встревоженно. Он был сосредоточен, собран и ни разу не позволил себе потерять контроль над рулём. Такое состояние Фантаста только усиливало тревогу ребят. Лучше бы он нервничал, как и все.
Наконец-то на горизонте показалась электростанция. Ребята решили, что здесь стоит остановиться.
– Так, это последний привал. Советую хорошо насидеться и дать отдохнуть ногам. Что будет дальше, даже я не могу спрогнозировать, – серьёзно сказал ЭрДжей и полез в рюкзак за сухим перекусом для всех, заодно достав и лампу, чтобы подзарядить.
Мята нервно мяла холодные ладони.
– Мы его не встретили... Он может быть уже там… А если его схватили… если его мучают…
– Перчик, всё будет хорошо. Страж не глупый, он не станет избавляться от единственного рычага давления на нас. – ЭрДжей снова разложил карту. – И так, я обещал придумать план – я придумал. Смотрите, когда мы покинули город, то вышли вот отсюда, с этого туннеля, который шел прямиком из Нижнего города, – друзья напряженно смотрели на карту и на то, как ЭрДжей водил пальцами по ней. – Но в нашем мегаполисе не все подземные туннели ведут в Нижний. Есть ещё шахты, которые должны были служить выходом из бункера.
– Бункер под контролем стражей, нам ни за что не пройти там незамеченными, – сказал Альфред.
– Не совсем. Нас никто не тронет, если мы зайдём с северной стороны и выйдем здесь.
– Это бункер в районе отшельников? – спросила Мята.
– Именно.
– Он замурован, – оборвал блестящий план Лекарь.
– Именно поэтому нас оттуда ждать никто не будет.
– А как ты собрался стену сносить?
– Я тебя умоляю, это же стражи! Как они, по-твоему, замуровали стену? Камень на камень сложили и своего волка у входа намалевали, чтобы страху нагнать – вот и вся преграда! Я ножкой толкну – и стены, как и не было!
– А ты уверен в этом? – тревожно спросила Мята.
– Конечно! Я там бывал после того, как они замуровали стену. Сами подумайте, цемента или любых других строительных материалов нет.
– Хорошо. Допустим, у нас получилось пройти незамеченными. Дальше что? Где нам искать её брата?
– Три варианта развития событий. План «А» – её брат ещё хуже ориентируется на местности, чем она, и он ещё не в городе. Тогда мы прячемся в Нижнем в одном из моих убежищ, и делаем продуманный хитрый план по разоблачению Стража. Возможно с использованием взрывчатки.
План «Б» – он всё-таки пришел в город, был замечен и схвачен. Тогда нужно идти к Стражу и применять тончайший инструмент психологического воздействия под названием шантаж. Мы знаем, что силы Парка нет, он это тоже знает. Нам будет, о чём поговорить.
План «В» – брат пришел в город, но не был схвачен. Тогда поступаем согласно плану «А», только ещё Потти с собой захватим незаметно.
– Гениально! – с неприкрытым сарказмом сказал Альфред. – Это и есть твой план?
– А чем не план то?
– А как ты вообще собрался узнать, там брат или нет?
– Ты забыл, Альфред, с кем имеешь дело. Я же Изобретатель! У меня по всему городу есть проверенные люди, которые всё мне расскажут. За определённую плату, конечно же.
– И ты думаешь, они не сдадут тебя?
– Как вы уже наверно позабыли, во время вашего громкого побега, я с вами замечен не был, и сейчас это наш козырь в рукаве. Для меня вполне естественно высунуться в город, навести справки и снова уйти в Нижний. Это не вызовет подозрений, а вы тем временем спрячетесь где-нибудь.
Друзья поменялись в лице. Им стало немного спокойнее, но ненадолго.
– Но если Страж всё-таки схватил Потти, я не представляю, куда он поведёт его, но это определённо будет уединённое место. Их главная площадь, например. Она скрыта за баррикадами и там нет лишних глаз. Страж понимает, что если Потти или мы что-то скажем, то он будет разоблачён. Наша задача как раз выманить его на людное место, на ту же главную улицу. Сегодня хорошая погода и там будет много народу. Так сложнее поймать нас, а нам легче рассказать всем правду, – друзья тревожно переглянулись. – Если у вас ещё осталась вера в богов и духов, самое время помолиться им, потому что даже я не знаю, что с нами случится через несколько часов, – сказал ЭрДжей серьёзным тоном и полез в рюкзак. – Вот, одолжил у Дюка.
ЭрДжей протянул им три ножа. Никто не спешил их брать, поэтому Изобретатель положил их на землю и полез снова в рюкзак. Он достал оттуда три мотка верёвки, один кастет и аэрозоль с какой-то химической ерундой.
– С меня самого боец так себе, но запомните основное. Не дайте схватить себя за руку, иначе вас легко обездвижат. Не упадите, иначе вы сразу проиграете. Не вступайте в бой, если противников слишком много, лучше бегите. Ну и по возможности прикрываем друг друга, как это было с Сэмом. А, ещё, земля и песок ваши друзья, – их всегда можно кинуть в глаза. Играем грязно, но куда деваться. Вроде бы всё…
Все молчали и собирались с мыслями.
– Но вообще я надеюсь на дипломатические переговоры, а не на вот это всё. Это так, на всякий случай.
– А что это такое, дипламм… – начала Мята.
– Дипломатия, Перчик, это когда ты пытаешься решить всё мирно, но с заряженным пистолетом за пазухой.
ЭрДжей достал из рюкзака своё главное оружие.
– Не такая ли «дипломатия» нас погубила?.. – подумал вслух Альфред.
Изобретатель попытался спрятать пистолет спереди под свитер.
– Ну как?
– Ну, так-то не понятно, что это пистолет, но это «что-то» очень явно выпирает, – сказала Мята.
– Чёрт, правда… Может так?
ЭрДжей попробовал спрягать его сзади, выглядело не намного лучше, но всё же не так бросалось в глаза.
– Сколько патронов? – спросил Блюм.
– Один. Заряжен на нужный.
Блюм покосился на торчащий из-за пазухи пистолет, затем перевёл взгляд на лежащие на земле ножи. Он не стал брать ничего из этого и просто направился к велосипеду.
– Блюм? Ты кое-что забыл.
– Нет, не забыл.
– Блюм, возьми нож. Ты же понимаешь, что это…
– Ладно, спор отнимет время. Я возьму вон тот, самый маленький.
Все ножи были складными и легко помещались в карман. Блюм взял свой и снова пошел к велосипеду.
– А рюкзак? – спросила Мята.
– Он мне больше не понадобится.
У ребят похолодело внутри. Было в его словах что-то пугающее. В нём самом сегодня было что-то пугающее. Его спокойствие, его смирение, концентрация. Будто он был готов. Готов к чему-то, о чём другие могли только гадать.
– Я… я думаю, Блюм прав, – начал ЭрДжей. – Походные рюкзаки будут мешать. Заберите самое необходимое, что можно уместить в карманы, а остальное спрячем тут. Ты ведь это имел в виду, Блюм?
ЭрДжей настойчиво смотрел на Фантаста в ожидании ответа.
– Да, именно это, – холодно ответил Блюм.
Мята решила, что ей нечего брать для себя, но у неё было то, что принадлежало её брату. Она достала из маленького кармашка рюкзака медальон Потти и одела себе на шею. ЭрДжей, кроме своего комплекта молодого бойца, взял ещё лампу, которую одел наперевес и бинокль с одной рабочей линзой, купленный в Парке. Альфред взял что-то для обеззараживания ран, таблетки от боли и бинт.
Теперь всё было готово для финального рывка. Друзья направились к велосипеду, но эти несколько метров дались им очень тяжело. Ноги будто налились свинцом и еле поднимались. Сердце билось так громко и ощутимо, что казалось, будто оно сейчас проломит грудную клетку.
– Следующая остановка будет уже возле мегаполиса. Помните, наше главное оружие в этой битве – информация. Не разделяемся и делаем всё, чтобы остаться незамеченными, – дал последние указания ЭрДжей.
Заняв свои места на велосипеде, ребята снова двинулись в путь. И никто даже не обратил внимания на то, что нож, который взял Блюм, так и остался лежать на белом бордюре, где они сидели…

Каждый оборот колёс приближал их к родному городу, но они не чувствовали трепет от предстоящего возвращения. Все мысли были заняты Стражем и опасностью, ждущей их впереди.
Сердце снова обливалось кровью, когда ребята проезжали мимо огромных воронок от бомб. Мята отвела взгляд от них и посмотрела на свою перемотанную руку. Она уже и забыла, что Альфред вчера сделал перевязку. Она осторожно размотала бинт и отдала его ветру. На запястье росло Древо Жизни. Древо её жизни. Оно должно ей сегодня помочь. Она сжала посильнее руль, – на горизонте начал вырастать Верхний Мегаполис.
Знаменитые высотки, пронзающие сами небеса, даже отсюда выглядели впечатляюще. Мята с ещё большей тревогой принялась вглядываться в горизонт, но её брата нигде не было. Значит он там. Она это чувствовала. Её внутренний голос говорил ей, что он жив, но это не означало, что с ним всё в порядке. Если его схватили стражи, одним богам известно, что они с ним сейчас делают.
– Блюм, сворачиваем! – прокричал ЭрДжей. – Иначе заметят!
Велосипед плавно поменял курс и теперь двигался к северной стороне. Блюм увидел вдали шахту, с которой они вышли, когда покинули мегаполис, но вскоре она исчезла из виду, когда ребята подъехали к великой стене вплотную.
Похоже, что им всё-таки удалось остаться незамеченными. В северной части стражи были редкими гостями, ведь это район отшельников, но всё же ЭрДжей первым делом осмотрелся в бинокль, когда ребята слезли с велосипеда. Он внимательно проверил верхушку великой стены, и не заметил ни одного стража.
Мята тем временем поспешила к входу в шахту. Он был закрыт огромной дверью высотой в несколько раз больше её самой, а сбоку от двери находилась старая треснувшая сенсорная панель.
– Нет… – прошептала Мята. – Я знаю эти штуки, они не позволят открыть двери! ЭрДжей, нам такой замок не сломать!
– Успокойся, Перчик, его сломали до тебя. Ещё когда первый бункер открывали, тогда и дверь шахты вскрыли. Ну, по крайней мере, так говорят.
ЭрДжей подошел ближе к двери. Она была двойной, и посередине находился приоткрытый стык, в который можно было просунуть руку. Но вот пролезть через такую узкую щель было невозможно.
– Придётся попотеть… Так, все вместе, тянем!
Ребята приложили немало усилий, чтобы сдвинуть дверь с места, но когда она мало-помалу начала приоткрываться, то тащить стало легче. К тому же им не нужно было открывать её полностью.
Когда дверь со скрипом открылась, в нос сразу ударил запах прелого.
– Хочу уточнить, это не вход в бункер. Этот туннель выведет нас к коридорам перед ним, где собственно и разместились стражи, поэтому мы свернём раньше, чтобы не столкнуться с ними. Но эти шахты огромны, по ним доставляли провизию для бункера на машинах, так что не отходите далеко друг от друга, иначе…
Мята, не дожидаясь окончания инструктажа, бесстрашно шагнула во тьму. ЭрДжей ещё не успел зажечь лампу, и ребятам пришлось догонять её. Изобретатель на всякий случай спрятал в шахту и велосипед.
Мята шла впереди всех, и Альфред не всегда поспевал за ней, но со временем она сбавила темп. Шахта была намного длиннее и в разы больше, чем она себе представляла. Потолки здесь были очень высокие и свет от лампы еле-еле дотрагивался до них. Каждый шаг или позвякивание эхом разносилось по туннелю. От этого было немного жутко, но в то же время, в этом было преимущество – если бы кто-то шел им навстречу, они бы сразу это услышали.
Друзья подошли к развилке шахт и теперь ЭрДжей взял на себя роль проводника. Перекрёстков было несколько на их пути, но Изобретатель точно знал, куда им нужно идти.
Со временем в туннеле начал появляться мусор. ЭрДжей остановился и подал сигнал друзьям.
– Дальше идём тише и старайтесь не наступать на мусор. То, что он здесь лежит, говорит о том, что выход близко…
Ребята нервно сглотнули и зашагали, глядя себе под ноги.
Шахта внезапно сузилась и превратилась в привычный коридор, по которому можно было добраться до бункера. В центральной части в таких коридорах стражи основали свой рынок, но здесь, как и предполагал ЭрДжей, никого не было.
Вдали показалось пятно белого дневного света, и ЭрДжей погасил лампу.
– Вход должен быть замурован… – прошептал Альфред.
– Не нравится мне это… – ЭрДжей повесил лампу на плечи Альфреда.
– Зачем это?
– На случай, если вам придётся отступать без меня.
Когда они подошли ближе к выходу, то увидели, что вокруг валялись камни, а сам проход был свободен.
– Я выйду первым, – очень тихо сказал ЭрДжей. – Если услышите, что меня схватили, уходите вглубь как можно дальше.
– А как же ты?
– Я выкручусь, не сомневайтесь.
Друзья провели его тревожным взглядом. Он украдкой подошел к выходу, затем осмотрелся и исчез из поля зрения. Ребята напряженно слушали, но никакого шума драки или побега не последовало.
И тут ЭрДжей снова заглянул в проём:
– Всё чисто.
Трое ребят одновременно выдохнули с облегчением и последовали за Изобретателем.
Дальше им приходилось перемещаться короткими перебежками, прячась за углами домов, мусорными баками, или нерабочим транспортом на обочинах. Такими зигзагами они прошли почти половину района отшельников и были не замечены, но в какой-то момент ЭрДжей потерял бдительность и, сделав новый шаг, чтобы выйти из-за угла, увидел какого-то стража, стоящего спиной.
Тело среагировало молниеносно – он отпихнул рукой назад Мяту, прижав её спиной к стене, и прижался сам. Блюм и Альфред тоже замерли на месте и боялись даже дышать.
Звук шагов и звон цепей усиливался. Вдруг послышались новые шаги. Риск был так велик, что даже ЭрДжей подумывал помолиться духам этой улицы, чтобы отвели беду.
– Чёрт, их нигде нет! Почему мы должны искать их здесь, пока всё веселье… не здесь?.. – раздосадовано спросил какой-то страж.
– Потому что Страж сказал, что они могут прийти с района отшельников. Не нам с тобой решать. Ищем дальше.
– Ну вот… С самого утра тут без дела камни пинаем.
Стражи шли дальше прямо по улице, пока ребята, вжавшись в стену за поворотом, с ужасом наблюдали, как они идут, глядя себе под ноги. Первый снова недовольно пробурчал:
– Здесь совсем ничего не происходит… – и продолжил идти, буравя глазами землю под своими ногами.
Ребята провожали их спины взглядом, пока они не исчезли из виду. Как только опасность миновала, друзья обмякли и чуть не попадали на землю.
– Что теперь делать? Они ищут нас здесь… – прошептала Мята.
– Хорошо, что они идиоты, ничего не знающие о засаде, но нам нужно укрытие, – вытер пот со лба ЭрДжей.
– Через два поворота дом Шо. Он точно нас не выдаст.
– Он разве не в другой стороне живёт?
– Нет, он уже год как здесь.
– Нужно почаще навещать своих учителей…
Ребята с особой осторожностью продолжили свои зигзагоподобные перемещения.
Новое жилье первого учителя Альфреда на вид было той ещё лачугой. В лучших традициях отшельников, он покинул высотки и соорудил своё жильё в развалинах упавших домов. Перед входом стояло пугало, а входная дверь была капотом машины.
ЭрДжей первым подошел к двери и отодвинул её, чтобы запустить ребят, затем занырнул сам. Внутри было довольно темно и тихо. Вдруг в затылок ЭрДжея уткнулось что-то твёрдое и холодное.
– Пошли вон отсюда, иначе здесь ваша служба и закончится.
– Шо! – крикнул шепотом Лекарь. – Это я – Альфред!
Он поковылял к отшельнику и тот сразу убрал оружие от головы ЭрДжея.
– Альфред! ЭрДжей! Как я рад, что вы в порядке!
– А ты, старик, не потерял сноровку. Откуда пистолет?
– Да какой пистолет? Палка это! – он протянул ЭрДжею своё оружие и эти трое рассмеялись.
– Я так рад, что вы живы. Страж будто с ума сошел! С неделю назад до меня дошли слухи, что кто-то ослушался его и отправился в Парк за желанием, и я ужасно испугался, когда услышал в их числе твоё имя, Альфред. Так это правда? Вы были в Парке?
– Да, вот только… там не было никаких испытаний, Шо… – печально сказал Альфред.
– Я знаю, мальчик мой, но я всё равно рад, что с вами ничего не случилось по дороге.
– Ты знал? – удивился ЭрДжей. – И до сих пор не рассказал всем?
– ЭрДжей, кто в этом городе послушает человека, который убивает хороших духов и продаёт их плохим?
– Чёрт, нас ведь тоже могут не послушать… – задумался он.
– Тогда зачем ты столько рассказывал мне о Парке, если знал, что он выдумка?.. – спросил Альфред.
– Я не думал, что ты когда-нибудь пойдёшь туда. Ты был маленьким мальчиком, я хотел, чтобы ты верил в чудеса, чтобы мечтал! Прости меня, Альфред, я хотел, как лучше…
– Нет, тебе не за что извиняться… и спасибо тебе. Эта вера в чудо дала мне намного больше, чем ты думаешь.
– Не хочу прерывать ваш трогательный разговор, но к нам идут стражи, – произнёс ЭрДжей, вглядываясь в дверную щель.
– Вам пора уходить… – прошептал Шо. – Вон за тем баком проход, который выведет вас к руинам павших высоток, а за ними улица Щенячьей Ласки и там…
– … там высотки с паркингом! То, что нужно! Спасибо, Шо! – ЭрДжей незамедлительно направился к выходу.
– Спасибо, – улыбнулся Альфред учителю.
Мята с Блюмом тоже поблагодарили отшельника, и пошли следом за остальными, и когда стражи зашли с рейдом к Шо, ребята были уже далеко.
По развалинам было сложнее пробираться, зато было больше шансов остаться незамеченными. Альфреду было ужасно тяжело взбираться и спускаться по бетонным глыбам. Их присутствие могло выдать его громкое сбитое дыхание.
– Я не могу больше… – задыхался он. – Простите, я не могу…
– Обопрись на меня, – скомандовал ЭрДжей и подхватил Альфреда под руку.
– Это не поможет... ЭрДжей… я не могу по этим глыбам взбираться…
– Пригнитесь! – шепотом скомандовал Блюм.
Все молниеносно присели между камней и стали прислушиваться к происходящему на улицах. Топот бегущих ног усиливался, и Мята закрыла глаза в надежде, что духи разрушенных высоток помогут им.
– Они точно где-то здесь! – прокричал какой-то страж.
Звук шагов был совсем рядом, но ребята остались незамеченными и топот пошел на убыль.
– Отдохнул? – спросил ЭрДжей.
Альфред ничего не ответил, только кивнул и начал тяжело вставать, опираясь на бетонную глыбу. Немного медленнее, но друзья снова продолжили путь.
Развалины рухнувших зданий подошли к концу и чтобы попасть в подземный парковочный комплекс, нужно было сделать решительный рывок – перебежать улицу поперёк.
Здесь они были, как на ладони. Если какой-то страж появится в неподходящий момент, всей их конспирации придёт конец.
– Мешкать нельзя. Пока ничего нет – побежали!
Они вылетели на дорогу и мчались, что есть силы, и когда ребята были уже почти у цели, произошло непоправимое – двое стражей выбежали из-за угла им наперехват.
Ребята замерли с ужасом глядя на стражей. Злорадно ухмыляясь, те двинулись к своим долгожданным жертвам. Вдруг гениальный мог ЭрДжея выдал план:
– А ну стоять, где стоите, крысиные хвосты! Иначе познаете силу, дарованную мне Парком!
И стражи тут же остановились. Гадкие ухмылки исчезли с их лиц, и они растерянно переглянулись.
ЭрДжей принял воинственную позу и продолжил:
– Хотите на своей шкуре испытать, на что я сейчас способен? На что способна сила Парка?
Стражи явно занервничали.
– Что будем делать? – тихо спросил один страж второго.
– Да чёрт его… Начнём драться – отхватим от них. Отпустим – отхватим от Стража.
– Согласен.
Стражи единогласно двинулись на ребят – блеф ЭрДжея не удался.
– Ладно. Бежим!
Трое рванули в сторону от стражей, а Блюм наоборот побежал им навстречу.
Фантаст ловко сделал выпад с подножкой и оба стража плюхнулись лицом вперёд.
– А как же парковка? – прокричала Мята.
– Там нас выдаст свет! Бежим к домам, спрячемся внутри!
Манёвр Блюма выиграл для них немного времени, чтобы спрятаться в одной из высоток. Они забежали в здание и остановились, чтобы перевести дыхание.
– Малыш... где ты этому научился?..
– Меня обучили… в какой-то из моих жизней... – запыханно ответил Блюм. – Не помню, в какой именно...
– Ха-ха! – ЭрДжей похлопал его по плечу. – Даже в такой ситуации остаешься Фантастом.
– Тише! – скомандовал Ал.
Топот ног и ругать пронеслись мимо ребят, и они облегчённо выдохнули.
– Так, давайте думать. Сейчас мы в высотке Слепой Совы, дальше у нас Зубчатые и потом… Азартный Хвост! То, что нужно! В той высотке частенько ошиваются мои информаторы.
– А кто они? – спросила Мята. – Грязный Вилли или может Сорвиголова? Говорят, они душу дьяволу продадут за сигарету.
– Нет, мои информаторы более … эммм… чистолюбивы…
– Ты хотел сказать, честолюбивы?
– Нет, Альфред, чистолюбивы…
– А что это за высотка такая? – спросил Блюм.
– Там играют со ставками, – ответил Альфред. – В кости, в карты, в шашки, есть и более жестокие игры с собаками или другими животными. В общем – мерзкое место…
– Да, но именно там рассадник сплетен.
– Погоди, мне рассказывали про эту высотку, когда я сюда пришел. Разве там не стражи заправляют?
– Ну да, – коротко ответил ЭрДжей.
– И как ты собрался там информацию добывать, если там точно будут стражи?
– Да, малыш, там будут стражи, но кроме них там будет ещё куча народу. Я знаю тайные ходы, так что проблем быть не должно.
– Действительно, что может пойти не так?.. – пробурчала себе под нос Мята.
ЭрДжей бросил на неё недовольный взгляд, а Блюм и Ал заулыбались.

Добрались они до высотки без препятствий. Выглянув из-за угла, ЭрДжей увидел, что возле парадного входа было немало народу, в том числе и стражи.
– Хорошо. Идите за мной, я знаю, где потайной вход.
С другой стороны здания находилась неприметная серая дверь, которой обычно пользовались «работники» заведения. К счастью, сейчас там никого не было, и ребята поспешили воспользоваться отсутствием стражей. Внутри оказалось очень темно, но ЭрДжей хорошо знал это место, поэтому без проблем провёл друзей тёмными затхлыми коридорами к главному игральному залу. Они спрятались за одной из уцелевших стен и оценивали обстановку.
– Так, уже вижу своих… – прошептал ЭрДжей.
Остальные никогда не бывали в этом месте, поэтому с интересом рассматривали зал. Большую часть стен снесли, и практически весь первый этаж высотки превратился в огромную игральную комнату.
Контингент здесь был зловещий. Свирепые игроки с нездоровым блеском в глазах делали ставки и ругались отборным матом всякий раз, когда проигрывали. Выигравшие же не скрывали своего презрения к проигравшим, и использовали не менее интересные речевые обороты для описания своих побед.
Подобная ситуация развернулась за одним из карточных столов.
– Победил жирный! – крикнула смуглая девушка в рваных джинсах и топике, стоящая у этого стола.
Её кудрявые каштановые волосы лавиной спадали на глаза и прекрасно скрывали отвращение к происходящему.
За каждым игральным столом сидело по красотке. Их задача следить за тем, чтобы игроки не мухлевали, а ещё отвлекать, ведь им самим нередко приходилось мухлевать в пользу договорённых лиц. Так можно было легко и быстро подзаработать, ведь такой победитель делился со стражами, а те жертвовали кое-что своим драгоценным сотрудникам.
Среди них Мята увидела и несколько своих знакомых, и она никогда бы не подумала, что они могут «подрабатывать» в таком опасном месте.
Та самая девушка с роскошными кудрявыми волосами принялась перетасовывать колоду. За её стол никто не садился, поэтому она отложила карты в сторону и с уставшим видом пошла к чёрному выходу.
– Сидите здесь. Я сейчас.
ЭрДжей оставил ребят у стены, а сам спрятался немного глубже в темноте коридора. Девушка прошла мимо притаившихся ребят и ничего не заметила. Она поправила густые волосы и достала из кармана самокрутку, но не успела она чиркнуть спичками, как ЭрДжей произнёс из темноты:
– Огоньку дать?
Она подскочила на месте и чуть не выронила самокрутку от неожиданности. Испуганная девушка принялась всматриваться в полумрак.
– О дух Белого Пса, ЭрДжей, ты напугал меня!
– Рида, не так громко!.. Хорошо, что сегодня здесь ты. У меня к тебе вопрос жизни и смерти!
– Да знаю я твой вопрос. Мой ответ всегда да, – она хитро улыбнулась ему.
– Ох, Рида, что ты такое говоришь, – поперхнулся смущённый ЭрДжей, зная, что за стеной его друзья. – Мы же старые друзья и мне нужна твоя помощь.
– Снова, – хитро улыбаясь, добавила она.
– Да, милая, мне снова нужна твоя помощь.
Блюм и Альфред, стоящие за стенкой, были готовы сквозь землю провалиться, а Мята боролась с собой, чтобы не затопать ножкой, как она была возмущена выбором таких ненадёжных информаторов.
– Рида, ты слышала что-то про парня, который вернулся с Парка?
– Ну, допустим, – она тут же поменялась в лице. – ЭрДжей, милый, знаешь, тут о тебе тоже слухи ходят. Мол, ты не на дно залёг, а… тоже в Парк отправился с этими беглецами. Ты ведь не был в Парке, правда? Это только слухи, ведь так?
– Конечно слухи, милая! Просто интересно. Я же любопытный, ты меня знаешь, – ЭрДжей улыбнулся своей коронной улыбкой, но в ответ улыбку не получил.
– Он на Пике Страха.
– Пфф... Да туда взбираться чёрт знает сколько! Ну, зато Страж молодец в кое-то веки. Высоко, нет лишних глаз… – нервно пробормотал ЭрДжей.
– А ещё я слышала, что если до конца этого дня те беглецы не придут к Стражу, он прикончит мальца.
Мята, сидящая за стенкой, побледнела.
– ЭрДжей, я рада, что это только слухи, про тебя и Парк, – начала девушка. – Вот что я тебе скажу по старой дружбе: в каждой норке сидит мышка, за каждой дверкой играется малышка, за каждой стенкой прячется… воришка.
Лицо ЭрДжей в мгновение изменилось, и он двинулся бежать, что есть силы:
– Бежим в зал! – прокричал он друзьям и те в панике бросились за ним.
Из темноты коридоров чёрного выхода выбежало с десяток стражей.
– Что ты там ему наплела?! – прорычал один из преследователей.
– Ничего, детская считалочка, – пожала она плечами.
Он бросил на неё свирепый взгляд и побежал следом за остальными.
В зале тоже были стражи, но друзья сыграли на эффекте неожиданности. Охрана не сразу поняла, что к чему, и какое-то время они просто стояли, соображая, что важнее: догонять каких-то ребят или следить, чтобы в суматохе ничего не украли или не начали жульничать.
ЭрДжей по ходу побега переворачивал столы и толкал игроков. Он мастерски посеял панику и негодование среди пребывающих в зале, а так же перетянул на себя всё внимание, ведь пока он крушил зал, Блюм и Мята помогали Альфреду окольными путями подобраться к выходу.
На улице ребят уже ожидало подкрепление из троих стражей. Особого выбора не было, кроме как принять бой.
Мята бросилась на самого ближнего и точным ударом в пах вывела его из игры. ЭрДжей не умел хорошо драться, но он знал некоторые приёмы и сразу поспешил подбить противника в колене и нанести удар в нос. Блюм снова сделал какой-то хитрый выпад, и страж мгновенно потерял равновесие. Этого хватило, чтобы выиграть немного времени для Ала, который как бы не хотел, но бежать быстрее не мог.
Друзья мчались изо всех сил только чтобы оторваться и совершенно не думали о маршруте. Так побег завёл их в тупик. Они упёрлись в одну из стен подворотни и не знали, что делать дальше, а тем временем стражи догнали друзей и, увидев их незавидное положение, стали медленно наступать, сильнее прижимая их к стене.
– Ал, видишь ту палку?
– Вижу!
– Хватай её!
– Схватил!
– Здорово! А теперь защищайся!
ЭрДжей поднял увесистый кирпич, а Мята стала в боевую позу.
– Минуточку, – ЭрДжей всмотрелся в лица стражей, медленно шагающих к ним.
– Это другие… Возврат к плану «Хитрый Эр»! – он выбросил кирпич и встал в воинственную позу.
– Стойте презренные! Иначе познаете на себе силу, дарованную мне Парком!
Эти стражи тоже остановились. Слепая вера, которой Страж манипулировал столько лет, теперь обернулась оружием против него.
– И что же ты можешь?
ЭрДжей нервно сглотнул.
– Я… повелеваю… повелеваю я…
Внезапно Блюм встал на одно колено и положил руки на землю. Друзья только непонимающе посмотрели на Фантаста.
– Так что ты там загадал, Изобретатель?
– Небось, книжку!
– Ха-ха! Книжку, точно!
Стражи противно заржали, схватившись за животы, ведь шутка была очень смешной по их мнению, но они перестали смеяться, как только сильный порыв ветра хлестнул их в спины. Маленький смерч из пыли и мусора, высотой в пару метров, прошел сквозь них, запорошив им глаза. Несколько стражей даже не смогли устоять на ногах и упали.
Когда этот мимолетный порыв прошел, напуганные стражи в недоумении уставились на ЭрДжей. Тот не растерялся и протянул руки вперёд, подобно владыке.
– Я повелеваю ветром! И это только малая часть моей новой силы! Прочь с дороги!
Ошалевшие стражи расступились, а затем бросились в рассыпную.
– Нужно доложить Стражу! – послышался крик одного из них.
– А это… что сейчас было?.. – спросил Альфред, всё так же стоящий с палкой в руках.
– Сила, дарованная мне Парком, что же ещё?

Пик Страха – знаменитое на весь город сооружение. Оно служило памятником разрушению, и было одним из самых мистических мест мегаполиса, ведь по легенде дух огромного Белого Пса откусил часть здания, чтобы люди перестали строить такие высокие дома. Поэтому в верхней его части зияла огромная дыра в форме полумесяца. К тому же оно было довольно высоким. Чтобы взобраться туда, нужно было много времени и сил. Ни того, ни другого у ребят не было, собственно, как и выбора.
ЭрДжей осторожно выглянули из-за угла соседнего здания.
– О великий Рэймонд…
– Что?
– Там… никого нет.
– И что плохого?
– А чего хорошего? Значит, они все внутри засаду готовят! Перчик, соображай.
– Это не единственный вход, да? – спросил Блюм, тоже выглянув.
– Да, тут куча входов с разных сторон. Только, я боюсь, они все заблокированы…
– За мной, – загадочно сказал Блюм и пошел обратно вдоль здания, за которым они прятались.
– Блюм, ты что творишь? Куда ты нас ведёшь?
– Доверьтесь мне.
Блюм и ребята осторожно обошли здание вокруг периметра, издали заглядывая в каждый вход, и нигде никого не было. В очередной раз Блюм выглянул из-за угла, чтобы оценить обстановку возле входа. Этот был разрушен больше, чем остальные и возле него так же никого не было, но именно он привлёк внимание Фантаста.
– Здесь, – сказал он.
– Что здесь?
– Пошли, – и Блюм стремительно поспешил к входу.
Ребята ничего не успели сообразить – просто побежали следом. Они влетели в полу-заваленный вход и стали вертеть головами, но, кажется, стражей здесь не было.
– Как ты узнал?.. – удивился ЭрДжей.
– Это ненадолго. Спешим наверх.
Они быстро преодолели несколько этажей и спрятались в одной из комнат. Это здание было хорошо тем, что в нём было множество коридоров, залов, коморок, шахт лифтов или вентиляционных шахт. Всё это могло послужить хорошим прикрытием, но так будет не всегда. Практически на самом верху, где здание разрушено сильнее всего, есть только одни уцелевшие ступеньки, которыми можно подняться на крышу. Их и назвали Пиком Страха. Они идут по самому краю обрыва, и только безумец может захотеть взойти по ним. По одну сторону – здание, по другую – смертоносная пропасть….
Ребята присели в полутёмной комнате и восстанавливали дыхание.
– Я никогда не взбиралась на Пик Страха. Как пройти по тем дьявольским ступенькам?
– Не паникуй раньше времени, Перчик. Они не такие хиленькие, как кажется, – уверенно ответил ЭрДжей.
– Ты был на Пике?
– Нет, конечно! Я что псих? – он совсем не облегчил переживания Мяты. – Я как-то пришел туда, ну к ступенькам. Посмотрел на них и ушел... На самом деле они довольно широкие. Там пару человек поместиться могут! Запросто!
Альфред нервно сглотнул.
– Ты чего, дружище? – ЭрДжей похлопал его по плечу. – Тебе туда не нужно. По, правде говоря, тебе бы вообще стоило… ну знаешь, переждать зде…
– Я не оставлю вас, – решительно сказал Лекарь.
– Ал… – ЭрДжей умоляюще посмотрел на друга, – сто двадцать этажей. Двадцать три этажа в развалах и целый этаж с одними уцелевшими ступеньками над пропастью.
– Можете идти вперёд, но я не стану ждать здесь, пока вы будете рисковать собой, чтобы разоблачить Стража.
– Он должен идти с нами, – сказал Блюм.
– Малыш, это не те приключения, которые всегда хочет душа. Это настоящая битва с реальными людьми. Как ты вообще представляешь себе всё это? Что мы поднимемся на крышу, вежливо попросим Стража отдать Потти, его нам вернут и мы такие, а вы знаете, уважаемые стражи, ваш предводитель немножечко недоговаривает. Так? Блюм, мы идём туда сдаться.
– Что? – опешила Мята. – Но как же наш план? Мы собирались разоблачить Стража!
– Перчик, успокойся. Планы временно изменились. Сейчас самое главное – вытащить из этой передряги твоего брата живым. И кому ты там правду рассказывать собралась? Его шавкам, которые его чуть ли не богом считают?
Мята смотрела на него с непониманием.
– То есть, ты с самого начала так планировал?..
– Я понял это, как только услышал про Пик Страха... А как иначе, Перчик? Ладно, если бы нам удалось выманить его на главную улицу, там мы могли бы попытаться, но ты слышала, что сказала Рида – Страж убьёт твоего брата, если мы сами к нему не придём. У нас нет времени его выманивать или придумывать что-то хитрое.
– Но там ведь будут другие стражи! Если рассказать им…
– Я с первого дня нашего знакомства доказываю тебе, что духов не существует и что, ты уже перестала в них верить? – Мята опустила глаза. – Нас никто не послушает. Шо прав, кому нужна правда? Страж много лет укреплял свою власть, кто мы против него? Наша задача убедить его, что мы никому ничего не расскажем в обмен на жизнь твоего брата. Сдаться им на милость и ждать подходящий момент.
– Но ведь, можно посеять сомнения… – нерешительно начала Мята, – ну, духи – это духи, а Страж он реальный, видимый, и если доказать, что его сила не действует, то он будет разоблачён!
– Именно! Если доказать, что его силы нет! А я до сих пор не знаю, как он это делает, как подчиняет себе других людей. И пока я не смогу понять, в чём хитрость, как я могу утверждать, что я прав? Сегодня мы ничего не докажем, Перчик. Как только Стражу покажется, что мы посягаем на его власть, он свиснет своим парням, и мы навсегда замолчим. Поэтому важно, чтобы нас не поймали. Поймают – сразу обезоружат, а нам нужно застать их врасплох, а не наоборот. Тем более, у меня есть пушка. До разрушенных этажей мы обязаны не попасться, а там сплошная импровизация и я понятия не имею, чем всё закончится. Именно поэтому было бы хорошо, если бы кто-то остался и начал рассказывать людям правду изнутри.
Ал, тебя здесь никто не найдёт. Переждёшь, пока всё уляжется. Я бы и тебя, Перчик, оставил. Страж видит в тебе угрозу не меньшую, чем в твоём брате.
– Я не позволю никому рисковать жизнью вместо меня! Раз на то пошло, сам оставайся и жди подходящий момент! Я сделаю, всё, что в моих силах сегодня, здесь и сейчас!
Она резко вскочила, но ЭрДжей потянул её за руку назад.
– У тебя мозг испарился? Что ты можешь?
– Я знаю, что я не могу – бездействовать!
– Замолчите оба! – прорычал Блюм. – Ни за что, ни при каких обстоятельствах, чтобы там не происходило – мы не должны разделяться! Все идут вместе на крышу и никто, слышите, никто не отходит от меня дальше моего поля зрения!
Все удивлённо посмотрели на Фантаста. Он с самого утра был сам не свой, но сейчас от такого Блюма просто мурашки бежали по спине.
– Хорошо, если мы идём все вместе, как Алу подняться? – спросил ЭрДжей.
– Будем делать перерыв каждые пять этажей. Так мы сохраним силы и будем всегда настороже. А сейчас пойдёмте, скоро здесь будут стражи. Идём другой лестницей. За мной!
Мята сразу пошла за Блюмом, ЭрДжей и Ал переглянулись и тоже последовали за ними.
Все придерживались плана Блюма и делали перерыв каждые пять этажей. Они прятались в разных закоулках, и было просто чудом, как их до сих пор не засекли. Стражи шныряли по всему зданию вдоль и поперёк, но Блюм вёл всех, полагаясь на внутреннее чутьё, и у него это очень хорошо получалось.
Они прошли только половину, а Альфред уже был на пределе. Идти по ступенькам не то же самое, что по ровной дороге. Он всеми силами старался скрыть свою усталость, но всё было очевидно. Блюм завёл их в какую-то очень отдалённую практически тёмную комнату. Свет проступал сюда только через небольшую расщелину в стене ближе к потолку. Этого хватило, чтобы ребята могли различать силуэты друг друга. Они молча сидели и переводили дух. ЭрДжей полез за флягой с водой.
– Дальше прятаться будет сложнее, – сказал он. – Там больше разрушенных стен.
Подъём продолжился, но после этого перерыва идти стало только тяжелее. Ребята сбились со счёта и проходили уже не по пять этажей, а сколько могли, пока Альфред сам не просил перерыв.
Чем выше они взбирались, тем больше охраны становилось. До разрушенных ступенек, именуемых Пиком Страха, оставались считанные этажи, и прятаться здесь было действительно очень сложно.
Ребята прижались к стене за ступеньками и ждали, пока стражи пробегут вниз.
– Фух… как же долго мы поднимаемся, – шепотом сказал ЭрДжей. – Может, дадим себя поймать, и они нас понесут?..
Трое измученных друзей недовольно уставились на ЭрДжея.
– Понял. Молчу.
– Тише! – шепотом скомандовал Блюм.
Он жестом указал им на углубление в стене, похожее на коморку без дверей. Они мигом забежали туда и присели.
Звук этих шагов ребята узнали сразу. Так уверенно и тяжело мог ступать только один человек в этом городе – Страж. Но он был не один – топот ещё двух пар ног доносился сверху.
– Стой! Стой, Страж! Да подожди ты, Элай! – крикнул незнакомый голос.
– Не называй меня так! Никогда! – прорычал Страж.
– Тогда остановись и давай поговорим! – прокричал второй незнакомец.
Мята сразу узнала в нём одного из Последователей. Это был тот самый парень, который помешал убить Блюма.
– Страж, к чему всё это?
– Куда нас, по-твоему, заведёт твоя жажда крови?
– Это не жажда крови, это вынужденные меры.
– Вынужденные меры? Да какие это к чёрту меры? Наши люди, как полоумные носятся второй день в погоне за… за… детьми! Страж, детьми! Мы за изгоями такую охоту не вели!
– Изгои глупые, а эти, как ты говоришь, «дети» слишком много знают.
– Страж, мы пошли за тобой, потому что верили в твои идеалы, но сейчас, мы тебя не узнаём... – с отчаянием в голосе сказал спаситель Блюма. – Что с тобой? Мы простили тебе зачистку, прикрывали тебя перед стражами за избиение своих же, но это уже слишком. Это ни в чём неповинные дети. Разве не ради таких, как они мы всё это начали? Чтобы стало спокойнее, безопаснее. Для подрастающих в первую очередь! Эти ребята отправились в Парк за желанием, как и ты в своё время, следуя за мечтой! Возьми себя в руки, с ними можно договориться. Они не глупые, раз вернулись живыми.
– Ты не понимаешь! Нельзя рисковать! Мы так близко, у нас всё получится. Страх – самый быстрый способ контроля. Это только на первое время и…
– Да твоё первое время длится уже несколько лет! Посмотри сколько негодяев мы наплодили! Стражи выходят из-под контроля, им нравится грабить, избивать. Они так и на тебя скоро нападут!
– Они этого не сделают! Они меня уважают и боятся моей силы!
– Какой силы? Какой? Мы оба знаем, что твоя сила…
– Заткнись! Я знаю, что я делаю. А если ты меня предашь…
– Да ты сам себя предаёшь! Я на крышу. Прослежу, чтобы они мальца ненароком не убили, – и парень без промедления направился наверх.
– Не пойдёшь за ним? – холодно спросил Страж.
Второй из Последователей в упор смотрел на него.
– Ты знаешь, кто есть среди них? Там Лекарь и Изобретатель. Они нам нужны. Хочешь их тоже убить?
– Их нет.
– А ты думаешь, они будут сотрудничать после того, как мы убьём их друзей? Изобретатель сам сумел организовать тот врыв, и это было только предупреждение. Мне страшно думать, на что он будет способен, если мы его разозлим. А если бы не Лекарь, то тебя вообще бы здесь не было! Он спас не только тебя, он многим помог в мегаполисе. – Страж скрестил руки на груди и ничего не отвечал. – Ты сказал тогда, что знаешь, как сделать мир лучше. Ты сказал, что мы вырвемся из этой грязи, преодолеем предрассудки и сделаем наш мир лучше, но вместо этого мы только погрузились в больший хаос...
– По-твоему мы не сделали ничего полезного? Посмотри сколько у нас людей! Я дал им своё имя, я дал им дом, работу, цель! Всё, к чему так стремились люди в прошлом, я им дал! И они взяли это! Возьмут и другие. Но нельзя позволить этим детям сейчас разрушить наши планы!
– Страж, да услышь ты себя со стороны!..
Мята сидела позади всех и с тревогой слушала спор Стража со своим приближенным. В глубине души она надеялась, что ему удастся убедить своего лидера отпустить их, но у него не получалось. Вожак даже не пытался его слушать.
Мята отвернулась от голосов, и её взгляд случайно упал на небольшую пожарную лесенку, ведущую наверх по шахте. Может ли быть, что она выведет её прямо на крышу?
Она повернулась к ребятам, – те сосредоточенно слушали диалог. Это её шанс. Страж здесь и его отвлекает Последователь. Это её брат и ей рисковать собой, чтобы спасти его.
Мята осторожно привстала и бесшумно подошла к пожарной лестнице. Напоследок она взглянула на друзей и мысленно попросила у них прощение. Ребята тем временем напряженно слушали перепалку дальше.
– Как ты не понимаешь?! – орал Страж. – Как я вижу угрозу в них, они видят угрозу во мне! Они попытаются что-то выкинуть. Ты хоть понимаешь, что все наши труды пойдут прахом, если всё… всё раскроется сейчас… – он произнёс последние слова тише.
– А может это самое подходящее время? Не думал об этом? Сколько можно врать себе и другим?
– Сколько нужно.
Последователь с болью в глазах посмотрел на Стража.
– Ладно, я тоже наверх, буду ждать их там, а ты имей в виду, если сегодня будут жертвы, ты потеряешь половину Последователей! Трое из нас уже устали от твоей лжи и жадности!
Снизу подоспели рядовые стражи.
– Страж, их нигде нет!
– Ищите лучше! Идите снова вниз и прочёсывайте все закоулки!
Несколько мгновений тишины, затем Страж что есть силы, ударил ногой по стене. Он с рыком и лютой ненавистью бил стены и один из ударов пришелся на ту, за которой сидели ребята. Они содрогнулись от испуга, но Страж не стал продолжать избиение стен и поспешил наверх.
Когда они снова остались одни на этаже, и речь вернулась к ним, Блюма, будто молнией прострелило:
– Мята!
– Ты чего?
– Где Мята?
Все обернулись и не увидели её.
– Нет… – с отчаянием в голосе прошептал Блюм. – Мы должны держаться вместе... Ей нельзя уходить! Нельзя!
Блюм резко вскочил и побежал по ступенькам наверх, совершенно не думая о возможной встрече со стражами.
– Блюм, стой!
ЭрДжей и Лекарь как можно скорее последовали за ним, и уже через два этажа они столкнулись со стражами. Ребята попали в ловушку, потому что снизу уже доносился топот ног.
– Где она? – панически прошептал Блюм. – Мята… Мятаааа! – срывающимся голосом прокричал Блюм.
Мята, которая как раз вылезла из шахты, содрогнулась от далёкого звука своего имени. Но пути назад не было. Она осторожно огляделась и убедилась, что сейчас на этаже никого нет – все спустились вниз к ребятам. Шахта вывела её за один этаж до Пика Страха. По одну сторону от неё уже не было большей половины здания. Ветер шумно гулял, поднимая клубы пыли, но, несмотря на такую разруху, здесь было очень спокойно. Волосы, выпавшие из косичек, щекотали лицо, и она застыла на мгновение. С десяток этажей отделял её от брата, но это был самый сложный отрезок пути, ведь этажом выше Пик Страха…
Она засмотрелась на разрушенную часть здания – отсюда прекрасно было видно другие высотки. В какой-то из них она познакомилась с Блюмом, и так начались самые интересные приключения в её жизни.
Мята сделала глубокий вдох и зашагала к ступенькам, но вдруг кто-то схватил её за волосы, и с силой отшвырнул назад к стене. Она ударилась спиной и затылком и тут же схватилась за голову. Когда она открыла глаза, то ужаснулась – Страж навис над ней.
– Не переживай, ты не умрёшь здесь. Я же говорил, что сначала ты увидишь смерть своего брата.
Она вжалась в стену, но вожак схватил её за руку и потянул наверх.
– Нет, пусти, не смей! На помощь! Помогиитеее!
Ребята услышали её крик.
– Мята! – Блюм отчаянно смотрел наверх, будто пытался понять, где именно она находится.
– О себе лучше подумай, – ехидно заржал один из стражей.
– Прочь с моей дороги! – голос Блюма был необычно твёрдым и громким.
– А то что?
– Я сказал прочь!
Без капли сомнения Блюм вступил в схватку. Альфред и ЭрДжей даже не сразу поверили собственным глазам, когда увидели, как совсем юный Блюм бесстрашно сражается сразу с несколькими стражами и побеждает. Враги наступали со всех сторон, но Блюм будто чувствовал, откуда последует следующий удар и успевал заблокировать его раньше. Невиданная ранее гибкость, ловкость и сила появилась в его движениях. Это не было побоище, это было целое искусство. Досконально отточенные приёмы были направленны на блокировку соперника, а не на его избиение. Блюм вращался, делал выпады, ставил блоки, и стражи просто не поспевали за ним. Они спотыкались, подали, промахивались и иногда даже случайно ударяли друг друга, но как бы Блюм не был хорош, противников было слишком много для него одного.
ЭрДжей наконец-то пришел в себя и тоже вступил в схватку. Альфред поднял с пола камень и начала отступать назад. Какой-то худощавый страж шел на него и не спешил нападать, ведь он понимал, что Ал ему не противник. Альфред всё так же отступал назад, пока не упёрся спиной в стену. Его прерывистое тяжелое дыхание говорило о панике.
– Нет, я не смогу… – он разжал ладонь, и камень упал прямо перед ним.
– Вот и молодец, – лиходей подошел практически вплотную к нему.
И тут Альфред сжал свою руку в кулак и со всей силы ударил противника в нос. Тот сложился пополам и с криком схватился за лицо. Альфред пританцовывал, пытаясь снять боль со своей руки.
– Прости! – извинился он перед стражем. – Я потом вправлю!
У ЭрДжея дела шли получше. Он успешно вывел из строя пару стражей не очень честными приёмчиками, но он считал, что сейчас было не лучшее время для благородства. ЭрДжей был увлечён схваткой и совсем не заметил, как сзади к нему подошли. Один единственный точный удар под дых и Изобретатель упал, схватившись за живот. Стражи тут же перестали атаковать Блюма и тот тоже остановился. Вожак собственной персоной пришел сюда и сразу одолел одного из врагов.
– Заберите его.
ЭрДжей, скрючившись, лежал на полу.
– Ты… гад…
Пятеро стражей поволокли ЭрДжея наверх.
– Пустите…
– Ты и ты – останьтесь. Остальные наверх.
Стражи быстро поспешили выполнить приказ вожака и на этаже остались Блюм, Альфред, Страж и два довольно крепких прислужника из толпы.
– Держите рыжего, – скомандовал вожак и повернулся лицом к Альфреду.
– Знаешь, Лекарь, я человек слова, но даже у моего терпения есть придел.
– Страж, послушай, – умоляюще начал Альфред, – Ты был моим старшим, я помню всё, что ты тогда говорил о мире и о том, как сделать его лучше. Все смеялись, но мне было не смешно. Я верил тогда и верю сейчас, что это возможно. Не иди против нас, давай объединимся! Я начну восстанавливать медицину, ЭрДжей вернёт людям электричество, ты и стражи можете хранить закон, и мир хоть чуточку, но станет лучше. Это возможно! Страж!
Вожак не спеша подходил к Альфреду.
– Да, это возможно. И вы с Изобретателем, так или иначе, будете работать на меня, вот только мы не объединимся, вы подчинитесь … – Страж засунул руку во внутренний карман кожанки. – Призываю силу, дарованную мне Парком! Повинуйся мне Альфред! Отдай свою волю! А вы, верные мне стражи, смотрите! Чтобы никто не смел сомневаться! Никто! В силе своего вожа…
Прислужники не сумели сдержать Блюма, и он бросился на защиту Альфреда. Рука Стража уже тянулась к горлу Лекаря, и вожак еле успел уклониться от внезапной атаки Блюма. Фантаст воспользовался тем, что тот на мгновение замешкался и сделал замах ногой с разворота, но Страж вовремя поставил блок и удар пришелся по его плечу. Следующий приём вожак предугадать не смог, и Блюм выбил что-то из его рук.
Крохотный автоинъектор размером с колпачок от ручки упал прямо к ногам Лекаря.
– Это же…
Двое стражей позади тут же начали присматриваться, что же такое там выпало, а на лице вожака была настоящая паника и ненависть к Блюму.
– Вы, пошли отсюда! Пошли вон! – Страж прорычал на любопытных стражей и те нехотя начали уходить, всё ещё выглядывая таинственный предмет.
– Так это был ты… – собирал воедино кусочки Альфред. – Ты ограбил меня тогда, а не изгои. Это ты вынес все медикаменты и поджег мой дом… Я помог тебе, вколол анестезию, а потом ты расспрашивал о ней. Шприц-комарик с анестезией быстрого действия для неотложных операций… я же мог ими… столько жизней… а ты… так это и есть твоя си…
– Замолчи! – Страж достал нож и двинулся на Альфреда, но Блюм успел поставить блок.
Одной рукой он удерживал свободную руку Стража, а другой – блокировал нож, направленный в живот. И хотя Блюм был нечеловечески ловок в самообороне, но его юное тело не могло долго сопротивляться огромной физической силе взрослого Стража. Огромных усилий ему стоило оттолкнуть вожака в сторону.
– Страж, перестань, я никому не расскажу! Только не трогай его! Прошу, перестань! – кричал Альфред.
Но он и не думал слушать и с новой силой двинулся на Фантаста.
– Нужно было прикончить тебя ещё тогда!
Блюм понимал, что на одну и ту же уловку Страж не попадётся, поэтому в этот раз он решил только уворачиваться. Фантасту нужно было время, чтобы понять, как двигается противник и что можно противопоставить его силе.
Приёмы Блюма было сложно читать даже обученному Стражу. Он впустую тратил силы, пронзая ножом воздух, Блюм же сохранял предельное спокойствие и рассудительность, анализируя каждые новый приём Стража. Вожак абсолютно потерял контроль в пылу сражения. Ни правда про Парк, ни его великая цель больше не интересовали его. Всё, чего он так жаждал – нанести смертельный удар по рыжему выскочке. Он столько лет упорно трудился, чтобы стать сильнее всех, и тут какой-то малец уделывает его без особых усилий. Страж решил, что есть только один способ заставить Фантаста раскрыться. Вожак замахнулся ножом на Альфреда и тогда Блюм бросился спасать его, загородив собой, поставив тот же блок, что и в первый раз и теперь Страж был к этому готов.
Он шел на них с чудовищной силой и прижал Блюма к Альфреду, который был уже у самой стены.
– Страж, остановись! – взмолил Альфред.
Блюм держал блок, пока мог, но силы были не равны. Фантаст больше не мог сопротивляться Стражу, и нож вошел ему в живот. Вожак резко выдернул его, и зелёная толстовка Блюма вмиг окрасилась в красный. Альфред только и успел подхватить ослабевающего друга, и они оба опустились на пол.
– Нет, нет, нет… – Лекарь держал в своих дрожащих руках, истекающего кровью друга. – Блюм!
Страж выкинул нож в сторону, схватил Альфреда за шиворот и потащил за собой.
– Нет! – Ал предпринял отчаянную попытку вырваться и укусил вожака за руку. Страж тут же разжал её от боли.
Альфред упал возле Блюма и начал доставать из карманов всё, что взял с собой «на всякий случай». Спирт, бинты и какие-то таблетки выпали на грязный пол и Лекарь дрожащими окровавленными руками начал перебирать эти медикаменты в поиске чего-то, что могло бы помочь Блюму. Будто что-то из этого могло ему помочь…
Страж снова схватил его.
– Нет! Прошу, дай мне спасти его! Я должен остановить кровь, иначе он умрёт!
– Пусть подыхает!
Но Блюм не выглядел, как умирающий. Его лицо было спокойным. Он нежно улыбнулся своему другу:
– Альфред, мир, который ты однажды будешь держать на своих плечах, будет прекрасен.
– Чёрт тебя дери! Блюм, не смей, слышишь, не смей говорить мне такое! Не умирай!
Лекарь впопыхах стянул с себя кофту, скомкал её и прижал к ране Блюма.
Страж потерял терпение и потащил Лекаря, заломив его руку за спину.
– Прижми кофту к ране! Прижми её как можно сильнее! Блюм! Не умирай! Не умри!
– Я не умираю, Альфред. Я перерождаюсь… – прошептал Блюм. Он посмотрел на кофту, которую Ал велел прижимать к ране, улыбнулся и убрал её. – Спасибо, мой друг, но она мне не поможет…

Страж тащил наверх задыхающегося от слёз Альфреда. Он не переставал думать о том, как бы ему вырваться и вернуться к Блюму. Его человеческие чувства ещё брали верх над выдержкой врача, и где-то внутри он надеялся, что его друга ещё можно спасти, но ведь было уже поздно. Такое глубокое ножевое ранение. Блюм не выживет…
– Зачем?.. – сквозь слёзы прошептал Лекарь. – Никогда… Я тебе это никогда не прощу…
– Заткнись и иди! – Страж толкнул Лекаря вперёд, и тот, запутавшись в своих ногах, упал.
– Никогда… Никогда я не буду за тебя!
Альфред с малых лет был спокойным и рассудительным. В его жизни было много ситуаций, когда его несправедливо обижали, но он и не думал давать сдачи. Какой смысл отвечать насилием на насилие? Так он всегда считал. Поэтому он даже вообразить не мог, что однажды возьмёт в руки оружие и попытается навредить живому человеку… Сейчас его разум был затуманен, гнев и скорбь смешались в рассудке и он достал из кармана нож, который ЭрДжей велел взять для подстраховки.
Он незаметно вынул его и разложил, пока тяжело вставал с земли после падения. Страж никак не ожидал, что у кого-то вроде Лекаря будет с собой оружие, поэтому, когда он снова схватил его за руку, чтобы повести дальше, Альфред нанёс удар. Он махнул ножом, не глядя куда, и тут же отскочил. У Стража была потрясающая реакция, но даже он не смог уклониться от такой внезапной атаки.
Остриё прошло чуть выше колена, оставив глубокую рану. Опешивший Страж посмотрел на порез, затем перевёл свой безумный взгляд на Лекаря. Альфред выставил впереди себя нож и, задыхаясь от слёз, закричал:
– Не подходи! Не подходи я сказал!
Страж не стал двигаться, вместо этого он криво улыбнулся.
– Ну, вот и ты запятнал свои руки кровью врага, Лекарь, – злорадно ухмыльнулся он. – А ведь только представь, если бы у тебя получилось... Представь это чувство. Как это должно быть приятно… отомстить…
Альфред отрицательно закачал головой, глотая слёзы.
– Это всё ты…
– Нет, Альфред, это был ты. И посмотри же, куда ты меня ранил. Не эту ли ногу ты мне лечил? Ну же, Альфред, не отвора…
– Заткнись, ты чёртов убийца! Как ты мог?! У него должно было быть ещё столько времени! Он столько всего должен был сделать, рассказать! Как он смотрел на мир, как жил и как поступал! Ты не имел права отнимать это всё у него! У меня! Он был моим другом! Другом! – Лекарь не помнил себя от отчаяния. Слова сами срывались с его губ, и он совершенно не думал о том, что говорит. Просто кричал на Стража до хрипоты в голосе.
Но Стража эти слова совершенно не трогали, он был только рад этой реакции. Желание отомстить и выплеснуть гнев, – такое поведение ему было больше понятно.
Он спокойно подошел к Альфреду, чтобы забрать нож. Это было проще, чем отнять у ребёнка конфету.
– Не подходи! Я буду защищаться! Нет!
Нож полетел в сторону, а Страж снова обездвижил Альфреда, скрутив его руку. Вожак потащил Лекаря дальше, но не на Пик Страха. На этом этаже в одном месте в потолке была сквозная дыра, и вожак повёл Альфреда туда.
– Спускайте! – прокричал он. Прислужники бросили с верхнего этажа верёвку, и Страж обвязал ею безучастного Лекаря. – Держись крепче, если не хочешь упасть и сломать себе шею. И я вижу, ты немного растерян. Я помогу тебе собраться. Там наверху пока ещё живы двое других твоих друзей.
Лекарь бросил на Стража взгляд полный отчаяния и ненависти, но не успел он ничего ответить, как его начали тащить наверх.
– Не делай глупостей, Альфред, и никто больше не пострадает, – сказал Страж и бесстрашно направился к Пику Страха.
Лекарь отрешенно преодолел все оставшиеся этажи выше Пика Страха и за всё это время не проронил ни слова.
Выход на саму крышу был открытым люком в потолке последнего этажа. Чтобы попасть туда, нужно было взобраться по небольшой пожарной лестнице. Страж подтолкнул Альфреда ползти первым и тот безразлично начал подъём.
Когда они наконец-то были на крыше, Лекарь увидел с два десятка стражей стоящих по периметру вокруг. ЭрДжей сидел около одного из бортов со связанными позади руками и был ужасно бледным. По его скрюченной позе было понятно, что его ещё не раз били в живот.
Мята стояла у самого края крыши, закрывая собой брата. Они были похожи, как две капли воды, только у Потти не было косичек. Мята стояла перед ним и была готова наброситься на каждого, кто подойдёт к нему. С её губы сочилась кровь, а глаза блестели от недавних слёз.
Страж толкнул Лекаря, и он упал неподалёку от Мяты.
– Теперь все в сборе.
– Все? – Мята непонимающе посмотрела на Альфреда и увидела на его руках кровь. – Нет… Страж, ты… Ты!
– Поосторожней девочка, а то не досчитаешься ещё парочки своих друзей.
Мята тут же замолчала. Она начала искать глазами помощь среди стражей, но почему-то на крыше не было ни одного из Последователей, хотя они все должны были быть здесь...
– Страж, давай договоримся, – слабым голосом начал ЭрДжей.
– Ну, давай.
– Мы тебе нужны. Ал и я. Развяжи меня, отпусти Мяту с братом, и мы поговорим, как взрослые люди.
– А теперь мои условия. Ты и Лекарь становитесь стражами и выполняете все мои указания. Ах да, это не условие. Это единственный вариант для вас. А эти двое будут нашими пленными, как гарант того, что вы не сбежите или не начнёте говорить… всякие глупости.
– Ха-ха! Ай… – ЭрДжей тут же сжался от боли после попытки посмеяться. – Страж, один вопрос… и от ответа зависит, будем ли мы сотрудничать…
Изобретатель с отвращением посмотрел на Стража.
– Где малыш?
Страж криво улыбнулся.
– На пути к Богам.
Стражи не отличались особой внимательностью и не заметили, что у ЭрДжея в руке был маленький нож. Он разрезал верёвку и бросился на Стража. Тот успел отскочить, а его подручные растерялись. Этой секундной паузы хватило, чтобы ЭрДжей достал пистолет, но как только он попытался навести прицел, боль в боку пронзила его насквозь, и он упал на колени.
Страж тут же вырвал пистолет у него из рук.
– Нет! – закричал ЭрДжей.
– Наконец-то я нашел его… Пистолет. Настоящее оружие! Отшельники хорошо его прятали от меня, но тебе хватило глупости принести пушку сюда. Спасибо, Изобретатель.
После щелчка, дуло было направлено прямо на Мяту.
– Ну что, готовы «сотрудничать»?

Удар сердца. Один, затем ещё один, и ещё один… Ритм замедлялся, и до последнего удара оставались считанные мгновения. Его глаза были полузакрыты, дыхание прерывисто, но спокойно.
Блюм сидел, облокотившись спиной о стену, и упоительно слушал звук гуляющего ветра между стен. Он из последних сил вдыхал запах пыли, бетона и камня, и сейчас эти запахи казались ему слаще аромата цветов. Он нашел в себе силы открыть глаза.
Луч света из выбоины в стене падал прямо на его лицо. Ему не нужно было жмуриться, чтобы смотреть на свет. Свет был тёплым. Каждой клеточкой тела он чувствовал это тепло. Оно наполняло его изнутри. Его душу переполняла любовь и светлая грусть.
Блюм с усилием убрал окровавленную руку от раны и положил на землю. Он медленно провёл рукой по полу и ощутил под ладонью маленькие камушки. Затем рука потянулась к стене. Шершавая, рыхлая, потрескавшаяся. Блюм хотел вобрать в себя всё, что его окружало, хотел всё это ощутить, потому что знал, что скоро это закончится…
Рукой он потянулся к лучу света, чтобы дотронуться до него, но сил уже не осталось. Рука безвольно опустилась и больше не могла двигаться силой мышц и нервных импульсов.
Блюм медленно погружался во тьму, прокручивая в голове события последних лет. Он закрыл глаза и стал ждать. Он терпеливо ждал, когда этот момент настанет. И когда время пришло, когда последний выдох сорвался с его губ, он снова открыл глаза, встал и пошел на крышу.

– Страж, опусти пистолет! Если ты хоть пальцем её тронешь! – рычал сквозь боль ЭрДжей.
– Страж, прошу, убери оружие! Не нужно! Мы будем за тебя! Будем! – умолял его Альфред.
Он попытался вырваться, чтобы заградить собой Мяту, но страж, приставленный охранять его, тут же повалил его обратно на землю.
Сама Мята была в таком растерянном состоянии, что совершенно не понимала, что происходит. Крики вокруг были такими гулкими, будто она была в какой-то колбе. Вокруг было столько движения, но она не могла понять, что все эти люди делают. Что вообще происходит? И с ней ли?
Ей было не унять дрожь в теле. Она потеряла ощущение реальности и, казалось, ничто не способно вернуть её в сознание, но вдруг в люке выхода на крышу показался человек.
Блюм спокойно и без спешки поднялся наверх и, выпрямившись, встал напротив Мяты, только на другом конце крыши. Как только их взгляды пересеклись, в её затуманенное сознание вмиг вернулась ясность, и в то же мгновение внутри всё сжалось от боли, – толстовка Блюма была залита кровью, но его глаза были лишены страха. Он выглядел совершенно спокойным.
Мята отчётливо слышала в голове его слова: «Ничто не умирает, всё перерождается». Но сейчас она никак не могла понять их смысл. Блюм вот-вот умрёт. Её друг скоро уйдёт навсегда. Это последние мгновения, когда она видит его живым! С её глаз потекли слёзы. Он не выживет в этот раз…
Страж заметил, что девочка стала смотреть куда-то позади него и обернулся.
– Что за?.. Ты должен быть уже мёртв.
Блюм не обратил ни малейшего внимания на опешившего Стража и продолжал смотреть на Мяту, а она на него.
Она вдруг вспомнила их первую встречу на последнем этаже высотки. Вспомнила его слова о том, что судьба мира зависит от судеб всех людей, живущих в нём, и что даже один человек в силах многое изменить. Тогда она не понимала, о чём он говорил. Теперь поняла. Выбор человека предопределяет его судьбу, и сейчас она предопределит свою.
Быть пленниками Стража – всё равно, что умереть. Рано или поздно он решит от них избавиться. Альфреда и ЭрДжея он не тронет. Потти позади неё, патрон всего один, а Блюма… уже не спасти.
Как и не спасти всех тех, кто пришли сюда из Парка и стали жертвами его лжи, как и не вернуть тех, кто погибли той кровавой осенью… Но ведь ещё остались те, кого можно защитить. Стража нужно остановить любой ценой. Здесь и сейчас.
Она перевела взгляд на Альфреда, – не стоило ей этого делать. Её решимость пошатнулась, как только их глаза встретились. Не только брат давал ей силы двигаться вперёд. Было кое-что, что она хотела бы сказать Альфреду, но видимо возможности уже не представится, поэтому она просто нежно улыбнулась ему, и тот всё понял.
– Нет… – прошептал он, но было уже поздно.
То мгновение, на которое Страж отвлёкся на Блюма, дало ей время, чтобы принять это решение. Она закрыла глаза и закричала, что есть силы:
– Страж врёт! Желания Парка нет! И сил у него нет! Парк выдум…
Никто раньше не слышал звук выстрела. Он оказался очень громким и пугающим. Пуля попала в грудную клетку, и тело упало наземь. Все, кто находились на крыше, стояли оцепеневшие, глядя на упавшее тело.
– Что за чёрт?.. – только и вырвалось у Стража.
Его руки дрожали, а в голове был полный беспорядок. Он смотрел на обездвиженное тело и не мог собрать воедино кусочки происходящего. Паника овладела им.
– Что за чёрт я спрашиваю?! Как это произошло? Кто это видел? Ты? – он прорычал на прислужника, держащего Лекаря.
– Нет, Страж, я…
– Тогда ты? Как это вышло?!
Страж буйствовал, но никто не мог дать ответ на его вопрос. Все были шокированы не меньше, чем он. Больше всех была потрясена Мята. У её ног лежал Блюм, принявший пулю вместо неё. Но ведь мгновение назад он был напротив, далеко, на другом конце крыши. Тогда как же он переместился сюда?
Громкий хлопок, будто хлыстом ударил Стража и тот резко обернулся, наставив пистолет на пустоту, – люк закрылся порывом ветра, отрезав путь назад находящимся здесь. Вожак в боевой позе держал пистолет наготове. Не мог же простой порыв ветра закрыть тяжелый люк.
Вдруг один за другим стражи начали падать и засыпать там, где стояли.
– Сестрён…ка…
– Потти! – Мята успела подхватить своего брата, который тоже начал терять сознание.
Стражи продолжали медленно погружаться в сон, пока в сознании на крыше не остались только ребята и вожак. Они были в напряжении и не знали, чего ожидать.
Новый шум заставил всех насторожиться. Страж резко обернулся, и на этот раз реальность была страшнее любой выдумки – Блюм начал подниматься.
Он выпрямился и встал напротив Стража, который не мог понять, правда это или он сошел с ума.
– Я же выстре…лил… в тебя…
– А я не умер. Тебе страшно? – голос Блюма звучал совсем иначе. Тембр не изменился, но сам звук был настолько тяжелым и плотным, что заставлял тело испытывать слабость. Это было что-то не подвластное их пониманию.
– Нет… сгинь… Умри!!!
Страж в панике снова наставил пистолет на Блюма и начала раз за разом нажимать на курок. И хотя пуль больше не было, он всё равно нажимал и нажимал в надежде, что этот кошмар наяву исчезнет.
– Достаточно, заблудшая душа.
Блюм подошел к Стражу, положил свою руку на дуло пистолета и тот вмиг начал плавиться. Капли металла полетели вниз, а Страж с неистовым криком боли выбросил пистолет. Рука так жгла, что казалось, будто он не чувствует всё тело. Ноги онемели, и он упал с ужасом глядя на свою ладонь, обожжённую до плоти.
– Не переживай, скоро боль материальной формы перестанет волновать тебя.
– Блюм, что происходит? – дрожащим голосом спросила Мята. Слёзы покатились по её щекам.
Блюм повернулся к ней лицом и нежно улыбнулся. Хотя это было лицо её друга, она не могла его узнать. Это он, его тёплая улыбка, его мудрые глаза, но теперь это был совершенно другой человек.
Блюм подошел к Мяте и протянул руку, чтобы вытереть слёзы. Она закрыла глаза и сжалась после увиденного, но её лицо не было обожжено. Вместо этого она почувствовала нежное прикосновение ладони. Она открыла глаза и увидела тёплую улыбку Фантаста. Он не убирал ладонь с её щеки.
– Я никогда не причиню боль твоей светлой душе.
– Блюм, твои волосы… и… руки…
Фантаст снова нежно улыбнулся ей.
– Моё время вышло. Мне пора возвращаться в свой цикл, – Блюм поднял глаза на небо. – Дело в том, что это тело дала мне Земля, и теперь настало время мне его вернуть и принять свою истинную форму.
С рук Блюма капала вода, а волосы разлетались, как песчинки, которые против законов гравитации поднимались вверх.
– Это тело служило мне ограничителем, чтобы я мог находиться здесь и жить, как человек. Оно создано из воды, необходимых для физической оболочки элементов и первичной материи. Простите, что не рассказал вам раньше, но моей целью было не подчинять или внушать страх. Я пришел сюда, чтобы подтолкнуть вас. Не мне вершить историю на этой планете, но я обязан сохранить на ней жизнь. Я хранитель вашего мира, вы называете меня Солнцем.
Обжигающие слёзы с новой силой покатились с глаз Мяты.
– Я… тебе не верю… – всхлипывая, сказала она. – Ты Блюм. Наш Блюм…
Хранитель ничего не ответил. Он продолжал нежно улыбаться и истончать волны согревающего тепла, физически ощутимые всем здесь присутствующим.
– Малыш, ты ведь не серьёзно?..
Он перевёл свой взгляд на ЭрДжея.
– Ты храбро защищался, мой друг, но у тебя сломано несколько рёбер. Тебя нужно подлечить.
Блюм подошел к нему и присел рядом. Он прикоснулся указательным пальцем лба ЭрДжея и боль тут же ушла. Тот был настолько шокирован, что даже не смог вымолвить и слова.
Блюм же поднялся и серьёзно начал:
– А теперь слушайте меня внимательно. У меня осталось мало времени. Судьба мира – это слияние судеб всех душ. Очень давно несколько людей, потакая своей жадности и страху, позволили тьме овладеть их сердцами. Они совершили непростительный поступок, извратив священное знание из-за пределов вечности. Знание об управлении энергией души…
Эти слова наконец-то вернули ЭрДжея к реальности.
– Ты говоришь о…
– Слишком рано эти знания попали в ваш цикл. Уровень сознания не позволил людям принять их, и они были использованы в той жестокой войне… Полные невежества, люди совершили ошибку, платой за которую стала жизнь целой планеты и всех её жителей. Дисбаланс духовной энергии вывел Землю из равновесия, и она начала умирать. Все миры однажды встречают свой закат, но вы ещё даже не увидели рассвет. Поэтому Мудрейшие разрешили мне снова спуститься в ваш цикл, чтобы исправить эту чудовищную ошибку.
– Но… почему вы просто не остановили ту войну? Почему никто не спустился раньше? – перебил его ЭрДжей.
– Наивысшее проявление любви – дать своему чаду свободу, возможность совершать ошибки и самостоятельно исправлять их, ведь только так возможно развитие, только этим путём знания превращаются в опыт. И если бы с небес к вам спускались боги и говорили, чего делать нельзя – вы бы только больше этого хотели. Для вас кажется жестокостью наше бездействие, но мир придёт к своему рассвету только тогда, когда люди сами откажутся от насилия и вражды, от войн и бессмысленных жертв. Не под чьим-то давлением, наставлением и не под страхом наказания, нет. Только из-за искреннего желания прекратить это, и пойти другим путём – мира и гармонии.
Но то была не обычная война. Мы и сами не думали, что она приведёт к таким последствиям, ведь никто раньше не использовал эти знания с такой целью. Этой войной вы ранили свою мать-планету в самое сердце, и мир начал умирать слишком рано, а вы ещё не исполнили свою роль в картине Вселенной.
Поэтому земля дала мне это тело, чтобы я смог отыскать три великие силы, необходимые миру для развития. Отыскать и… сберечь. Мне нужны были любовь, мудрость и сила, и к моему великому счастью, я нашел их. Нашел в вас, мои друзья. Нашел и не дал уничтожить…
Мята, – серьёзным тоном обратился к ней Блюм, – сегодня ты должна была умереть. Но ты нужна Альфреду, чтобы он выполнил своё предназначение, а вы оба нужны ЭрДжею, чтобы он исполнил своё. У вас три великие судьбы, и каждый из вас играет важную роль. Я изменил картину мира, когда вмешался в историю сегодня, и никто из вас не пострадал. Но баланс душ должен быть соблюдён…
– Поэтому ты уходишь?.. Чтобы был баланс?.. – сквозь слёзы спросила Мята.
– Нет, моя жизнь не имеет здесь ценности, ведь в этом мире меня быть не должно. Элай, – Страж содрогнулся, услышав своё имя, – как я и сказал тебе при нашей первой встрече, моя смерть будет концом и для тебя. Ты пойдёшь со мной.
Страж с мольбой посмотрел на него:
– Я… я просто хотел избавиться от всего плохого... и я не…
– Я знаю. Ты не зло, ты просто оступился. Если бы этот мир не был на грани, кто знает, какой путь ты бы выбрал тогда. Но в этой жизни ты немного заплутал, поэтому я и забираю тебя с собой. Потому что знаю, что в следующий раз ты сможешь выбрать верный путь.
– И что со мной будет? Как меня… накажут?
– Ты пройдёшь обряд немого искупления в небесном теле.
– А как же вечный огонь и муки?..
– О, поверь мне, уже после нескольких лет в одиноком молчании, твоё сознание будет пылать. Но это ничто по сравнению с невозможностью ходить, дышать, чувствовать жизнь, переполняющую твоё тело, – Блюм посмотрел на свою растворяющуюся ладонь, которая практически утратила цветность. – Ты захочешь вернуть всё это. И тогда ты уже не совершишь те же ошибки. Твоя душа будет помнить урок, выученный столь высокой целой.
Страж ничего не ответил и отвернулся от Блюма и ребят.
– Ты обещал остаться с нами и помогать нам! Присматривать за нами! – прокричала Мята.
– Я не нарушу обещание, я всегда буду рядом.
– Это не рядом! – она указала рукой на солнце.
– Что внутри, то и снаружи, помнишь? У тебя внутри тоже есть Солнце. Частичка моей души всегда будет внутри тебя.
– Но как же?.. Блюм…
– Малыш, я хотел с тобой поговорить. Мне нужен твой совет. Много советов. Я думал, когда мы вернёмся… то сможем… – дрожащим голосом начал ЭрДжей.
– Жизнь всегда обрывается внезапно. Не откладывай разговор с человеком на потом, ведь потом его может уже и не быть.
ЭрДжей не верил ни единому его слову. Он не верил, что перед ним стоит Солнце. Вот только его тело ставилось прозрачнее с каждой минутой, и вскоре сквозь оголённые части тела на руках и ногах можно было увидеть очертания того, что находилось позади него. Он буквально растворялся в воздухе.
Блюм продолжил:
– Я больше не смогу поговорить с тобой, но всегда смогу выслушать. Если я буду нужен тебе, возьми бутылочку своей лучшей выпивки и приходи ко мне на закате. Я всегда поддержу тебя теплом и светом.
– Но Блюм… какая к чёрту у меня великая судьба, если я не могу спасти друга?! Почему всё так?..
– ЭрДжей, это мой выбор и я прошу его уважать. Солнце не переставало светить для этого мира ни на мгновение, но моё отсутствие не может продолжаться вечно. Как и любому монаху, отделившему свою душу от тела, мне опасно так надолго покидать его. Мудрейшие поддерживали меня, но моей душе пора вернуться в свой цикл.
– Малыш, это не может быть правдой. Просто не может. Скажи, что это плохая шутка, прошу…
– Разве ты не привык доверять своим глазам? Вот, смотри, – Блюм протянул ему свою полупрозрачную руку, с которой продолжала стекать вода. – Я понимаю, что тебе тяжелее всех принять эту реальность, но то, что ты видишь, ЭрДжей – правда. Помни, что разум – это только часть твоих удивительных способностей и его одного не достаточно, чтобы в полной мере постичь эту Вселенную. Многие вещи, увы, тебе и вовсе не откроются, пока ты в этой форме. Но когда ты всё узнаешь, окажется, что всё было так просто. Ты всё узнаешь, друг мой, а пока, наслаждайся неведением.
ЭрДжей осознал свою беспомощность и на его глаза навернулись слёзы. Все его знания, умения, всё, на что он так полагался – сейчас было просто бесполезным. Человек был бессилен перед ликом смерти. Перед вещами на порядок выше нас самих.
– ЭрДжей, не годится мужчине быть таким сентиментальным, – улыбнулся Блюм. – Вы втроём будете идти бок о бок всю вашу жизнь, но пути у вас разные. ЭрДжей, они не всегда будут с тобой. Тебе понадобится верный союзник. Как насчёт души Рэймонда?
– Что?
– Его безгранично добрая душа, спустя много лет впервые переродилась именно сейчас, потому что знала, что на земле появишься ты и разделишь его идеалы. Он здесь, чтобы помочь тебе.
– Но как же?.. Разве его душа не была уничтожена навсегда?..
– Нет. В безумном хаосе того кровавого дня, Рэймонд был убит из обычного пистолета, человеком, который до последнего был верен ему. Тот знал, что случится с душей Рэймонда, если он умрёт вместе со всеми. Сквозь боль и горькие слёзы он убил своего друга, чтобы спасти его душу…
– Так значит, он… Но как же мне найти его?
– Вы уже встречались, – улыбнулся Блюм. – Это Мирас. Эту жизнь он решил провести тихо и размеренно, посвятив себя духовному поиску, но он тоже сыграет важную роль. Я обучил его языку звёзд, так что вы всегда сможете спросить совета у любой просветлённой души.
– Научи нас! – выпалила Мята. – И мы сможем говорить с тобой в любое время!
Блюм нежно улыбнулся ей.
– Это не твой путь. Твоя юная душа не справится с этими знаниями. И мы однажды снова поговорим, Мята, обязательно. Когда твоя душа вырастит и перейдёт в мой цикл.
– Я не хочу ждать так долго!
– Не воруй, не лги, не завидуй, не потакай жадности, не покушайся на жизнь и не иди на поводу у гордыни. Люби, доверяй, пробуй, отпускай. Дари радость, уважай других, учись и будь учителем, иди по жизни с улыбкой и никогда не опускай руки. Позволь любви вести тебя через все твои жизни и в каждой без исключения будь счастлива …Так ты приблизишь нашу встречу.
– А моя? – спросил Альфред. – Ты говорил, моя душа достаточно стара. Я справлюсь с этими знаниями.
Блюм серьёзно посмотрел на Лекаря.
– Альфред, сейчас, когда мои силы вернулись ко мне, я могу дать тебе здоровое тело.
Мята и ЭрДжей не могли поверить в это, но вот сам Альфред никак не отреагировал на такую новость. Не обрадовался, как друзья, но и не расстроился. Он просто размышлял, опустив глаза.
– Знаешь, возможно, мои недостатки это лучшее, что у меня есть. Они сделали меня собой. Я это я, независимо от того какое у меня тело. Тем более ЭрДжей обещал сделать мне ноги, да и… – Альфред запнулся, сдерживая слезы, – у меня есть новый костыль, который вы дали мне…
Блюм улыбнулся и кивнул головой в знак принятия решения Лекаря.
– Ты готов.
– К чему? Выучить язык звёзд?
– Альфред, друг мой, мне незачем учить тебя языку. Уже совсем скоро ты выучишь его сам, но не спеши, у тебя впереди ещё длинный путь. И ещё одно, у меня к тебе просьба. Посмотри на свои руки. Они созданы не разрушать, а исцелять. Поэтому я очень прошу тебя, больше не бери в них оружие, ладно?
Альфред лишь молча кивнул и опустил глаза.
Блюм перевёл свой взгляд на Мяту.
– Почему ты так грустишь? – обратился он к ней.
– Ты умер из-за меня… Из-за меня ты уходишь. Не нужно было менять ход истории. Это увидел Мирас, и ты сказал не отходить от тебя. Ты знал. Ты умер, потому что я не послушала. Я думаю, ты ошибся и я не одна из тех сил.
– Но ведь ключ именно ты. Не будь ты такой смелой, чтобы полюбить своего брата всем сердцем, в мире, где это не принято, не погонись ты за ним, рискуя собственной жизнью – мы не встретили бы Альфреда, а затем и ЭрДжея. Именно ты собрала нас вместе. Мята, абсолютно не важно, как ты мал или велик, как много знаешь и умеешь, какого цвета твои глаза или во что ты веришь. Каждая маленькая частичка важна как целый мир!
И великая судьба – не всегда создателя. На твоих плечах куда более сложная задача – ты будешь поддерживать строителей нового мира. Ты будешь их вдохновлять и иногда ругать. – Мята улыбнулась сквозь слёзы. – Возможно даже, что им пару раз крепко от тебя достанется, когда они удумают сомневаться в себе. – Она засмеялась и начала вытирать слёзы. – Я не ошибся. Все эти три силы в разной степени, присущи всем вам, а когда эти силы будут в каждом живущем человеке – наступит баланс между телом, разумом и душей и тогда ваш мир встретит долгожданный рассвет.
– Блюм, вчера… если бы я только знала… Блюм, можно тебя обнять?
Он посмотрел на свои практически прозрачные руки, с которых сбегали остатки воды.
– Боюсь, что уже поздно.
– Но ты сказал, что тело дала Земля. Попроси ещё одно! – прокричала она.
– Не выйдет, Мята. Шанс всегда всего один. Вот тебе моя последняя мудрость – успей выразить свою любовь, пока вы живы, поспеши обнять того, кто дорог… кого любишь всем сердцем, – он улыбнулся ей и отошел от ребят к краю крыши.
– Моё земное время давно вышло. Я всего лишь проводник к вашей цели, но я благодарен вам, ведь вы вернули мне такие тёплые воспоминания о том, как прекрасно идти навстречу приключениям бок о бок с друзьями.
– Мы без тебя не справимся… – прошептала Мята.
– Пока я буду жить в ваших сердцах, я всегда буду рядом.
Знайте же, не будет потом, не будет второго шанса, не будет возможности всё вернуть и прожить по-другому. Всё, что вам необходимо всегда находится на расстоянии вытянутых рук. Так протяните же их и помогите тому, кому в силах помочь, поговорите с тем, в ком нуждаетесь, проведите время с теми, кого давно не видели… Не откладывайте вашу жизнь на потом, ведь потом… её может уже и не быть.
Помните, что человек от света и свет от человека. Всё едино и неделимо. Человек есть только то, во что он верит – брат тьмы или дитя света.
Каждое сознание в каждом цикле следует своему собственному пути, к конечной цели. Каждый играет свою роль в плане Космоса, но в конечном итоге мы всего лишь странствующие души, которые обречены на вечный поиск любви и гармонии. В этом мире, я нашел их в вас, мои друзья…
Никогда вы не будете более могущественными, чем сейчас. Даже, когда перейдёте в следующий цикл и получите все знания о себе и мире, вы всё равно не сможете быть более живыми. В вас сокрыт колоссальный потенциал! Вы обладаете телом, у вас есть разум, сквозь вас протекает духовная энергия, у вас есть интуиция, вам доступно вдохновение, вы способны чувствовать и у вас есть выбор, как всем этим распорядиться. И ваша высшая задача использовать всё это без остатка!
Эта жизнь – самое сложное и самое прекрасное время, что у вас будет. Не тратьте его на споры и обиды, вдохновлённо трудитесь и остро чувствуйте всё, что вас окружает. Ведь в каждом листе дерева, в каждой песчинке земли, в каждой капле воды находится жизнь...
Осознайте себя частью этой жизни, и привнесите что-то от себя в этот огромный мир. Он огромен благодаря вам. Он прекрасен благодаря вам и жив благодаря вам. Но он может и умереть из-за вас. Помните про эту ответственность, ведь каждое ваше решение будет менять этот мир…
Вы так могущественны, так велики и неопытны. Культивируйте, совершенствуйте себя и свою душу как ремесленник, как скульптор, как сам Творец! Доведите до совершенства вашу природу, вознеситесь над всеми распрями, философиями, взглядами, религиями – над всем, что делит вас и отделяет от истины, а истина в единстве.
Пусть это покажется вам сложным, но постарайтесь понять, что в каждом из вас есть частичка другого человека и вы можете узнать себя в других. То, что вы любите в окружающих вас людях и то, что ненавидите – всё это присуще и вам самим, но лишь в разной степени. И вся ваша вражда и всё непонимание не более чем иллюзия, созданная вашим разумом. Так начните же болезненно и остро чувствовать и верить в вещи, что так реальны, но незримы. Это ваша реальность, это ваш мир и ваши судьбы. Вы все мои дети, каждый из вас есть Солнце от моего Солнца и это не изменит ни язык, ни место вашего рождения, ни то, за кем вы следуете или во что верите. Нет такой силы, что разобщит вас, если вы поймёте, что вы есть одно. Вы все есть Жизнь.
– Блюм! Постой! – закричал Альфред, видя как образ Блюма практически растворился.
– Простите меня, друзья, но моё время вышло. Запомните эти слова и пусть они ведут вас как путеводная звезда… – голос Блюма становился всё тише и будто отдалялся. – Прощайте, мои друзья, и спасибо, за этот путь… я в вас верю…
– Малыш!
– Нет, Блюм, стой! Блюм!
Мята хотела схватить Блюма, но схватила воздух. Его вещи упали наземь, а она так и осталась стоять со сжатой ладонью.
– Нет… как же… так… – прошептала она.
Альфред и ЭрДжей потерянно и безмолвно смотрели на упавшие вещи своего друга и не могли поверить в случившееся. Блюма больше нет. Он только что покинул этот мир. Но он не умер, он исчез. Испарился!
ЭрДжей в попытке прийти в себя случайно посмотрел в сторону Стража.
– Ах! – отшатнулся Изобретатель.
Страж с умиротворённым выражением лица будто спал, но его грудная клетка больше не вздымалась. Блюм забрал его душу с собой…
Мята стояла над вещами друга и слёзы медленно скапывали с её подбородка. Её нос забился, и она дышала ртом. Найдя в себе силы оторвать взгляд от вещей, она посмотрела на небо. Ни единой тучки. Хранитель этого мира беспрепятственно простирал свои тёплые предзакатные объятия на жителей мегаполиса, на эту высотку и на своих друзей. Мята закрыла глаза и на мгновение, будто отрешилась от себя. Чувства от потери друга вытеснили всё её естество, но именно ради него, ради Блюма она не должна позволить горю взять верх.
Открыв глаза, Мята резко обернулась и обожгла Альфреда каким-то неоднозначным взглядом. В её глазах он читал горе, но ещё будто и злость. Возможно, она винит его в случившемся, ведь именно он не смог помешать Стражу нанести тот удар.
– Мята, послушай… я…
Она не стала дожидаться окончания его мысли и стремительно зашагала к нему. Альфред весь сжался, ожидая пощёчины или толчка, но вместо этого она схватила его за шиворот и потянула вниз. Наклонившийся Альфред не сразу понял, что она сжимает его в крепчайших объятиях.
– Мята… – только и смог прошептать он.
Своими дрожащими руками-палками он ответил на её объятия, и Мята заплакала навзрыд, дав выход чувствам, переполнявшим её сердце. Альфред только сильнее обнял её и опустил голову, скрыв свои слёзы за ширмой тёмных волос.
ЭрДжей смотрел на них и на его глаза тоже навернулись слёзы. Только сейчас он осознал произошедшее. Именно в это мгновение он понял, что Блюм, правда, ушел. Его последние слова эхом разносились в голове, и не было ничего, что могло бы унять эту боль…
Вдруг Потти зашевелился.
– Сестрён…ка…
– Потти! – Мята тут же помчалась помогать брату.
– Сестрёнка, что произошло?.. И что со Стражем? А чьи это вещи?..
Она не знала, что ему ответить, поэтому просто обняла его. Потти растерянно смотрел на Альфреда и ЭрДжей и искренне не понимал, что творится вокруг.
Стражи тоже начали медленно просыпаться и приходить в себя.
– Потти, я, – начала Мята, когда наконец-то нашла в себе силы отпустить брата, – я пошла за тобой в Парк и… – вдруг взгляд Мяты упал на вещи Блюма.
Из кармана бриджей торчала конфетка в красной обёртке, похожая на ту, что дал ей Блюм при их первой встрече. Мята улыбнулась сквозь слёзы и осторожно взяла её в руки.
Она не спеша сняла со своей шеи медальон и одела его на хозяина, а затем сказала:
– Вот, Потти, это тоже тебе.
– Конфета?.. Но от кого?
– От солнышка…
Мята посмотрела на закат, столь прекрасный и волшебный, как при их первой встрече с Блюмом. Могла ли она подумать тогда, что то решение подойти к странному рыжему парню, сидящему на подоконнике, так сильно изменит её жизнь? Могла ли она вообразить такие невероятные приключения и такой печальный исход?.. Если бы она только знала…
Но никому не дано знать, куда приведут нас наши решения. Как повлияет на нас наш собственный выбор. Как изменится мир от наших поступков, или каков будет итог наших странствий.
Но все мы точно знаем одно: мы – и есть наш мир.
Мы в каждой песчинке, что формирует долину, в каждой капле воды, что наполняет океан, в каждом листочке дерева, что порождает лес, мы в каждом отдельном атоме, что создаёт Вселенную…
Мы все есть мир. Ты есть мир. Запомни это, странник. И делая новый шаг в неизвестность, всегда помни, что это может изменить всё мироздание.
Задумайся, что у тебя под ногами, перед глазами или над головой, – и возможно ты наконец-то увидишь там себя...
Да, это странный мир, но такой прекрасный. И таким его делаем мы и наши поступки. И только от нас зависит, увидит ли наш старый мир новый рассвет…