Ставка на любовь

Глава 4, в которой Тая ищет выход из безвыходного положения

Чем дольше я пялилась в пустой монитор, тем скорее робкая надежда на безболезненное разрешение проблемы сменялась глухим отчаянием.  

Как же так? Только второй день на работе, а уже получила выговор, уничтожила важный для компании документ и попала под риск увольнения... Если и были в финансовой сфере большие неудачники, то их рекорды я точно побила.  

И как эта чёртова презентация попала в стопку? Я была уверена, что, когда перебирала бумаги, ничего подобного и в помине не видела. Каждый документ рассматривала по три раза, вчитывалась и советовалась с Фаней, прежде чем решить, уничтожать или нет. Сомнений не было: «дорогой» начальник сам по неосторожности сунул презентацию не туда. А расплачиваться за его невнимательность приходилось мне.

И ведь хоть бы намекнул, в какую сторону копать. Так нет же, не дождётесь, Таисия Владимировна. Такое ощущение, что восстановление важной информации его совсем не волнует. Сейчас вот Костю с собой в ресторан наверх захватил. Уже часа два просиживают там баснословные деньги и, уверена, потешаются над невезучей стажёркой. Чтоб он подавился, проклятый! 

Но сколько ни считай на калькуляторе и в уме стоимость обедов начальства, восстановлению презентации это никак не помогало. Вздохнув, я потёрла виски и задумалась. Включила интернет, но совершенно не понимала, что запросить в браузере. Решила начать с того, что точно успела уловить в утренней беседе. И холодными пальцами набрала всего шесть букв: Родкин.  

И что толку? Успешный бизнесмен предпенсионного возраста. Владеет долями в куче предприятий, производящих как зубочистки, так и сталелитейные станки. Постоянно на виду, постоянно даёт интервью и фотографируется в компании успешных брокеров. Даже с моим сатрапом фото в гугле нашлось. Стоят такие оба – один небритый, другой в кепке – шампанское смакуют. 

На других фото Родкин улыбался на фоне золотистых колосьев пшеницы, хмурился, глядя, как падают в цене акции крупнейшего немецкого банка, сопровождал жену в клинику пластической хирургии, попутно комментируя, что прикупил пять процентов участия в капитале фармацевтической компании, и даже вместе с президентом запускал ракету в космос. Чем гений финансового мира Михаил Петрович Ищенко собирался удивить вип-клиента на этот раз, было ни в жизнь не угадать. 

Не помог даже Фаня. Он только сочувственно смотрел на меня и клялся помочь всем, чем сможет, если я наскребу хоть какую-то наводку. Вот только к тайнам, на которые начальник наложил гриф особой секретности, у меня допуска не было. 

Зеленая стрелка на извлеченном из корзины куске бумаги укоряюще смотрела на меня и даже не подмигивала. Я тоже смотрела на неё и понимала, что единственный способ восстановить документы – достать миллион кусочков из мусорки и попытаться склеить пазл. Да только старенький шредер измельчал бумагу на удивление качественно. И на восстановительные работы мне не то что недели, месяца не хватило бы.

А может плюнуть на всё? Отправиться в ту же секунду в отдел кадров и написать «по собственному желанию» уже сегодня? Зачем надрываться и подвергаться унижению целых семь день, если результат не изменить? 

Да-а-а... Хороша будет моя трудовая с записью о двухдневной стажировке. Мама расстроится, отец разочаруется. Хотя отцу говорить не буду и маме накажу молчать. Я уже десять лет с ним не встречаюсь и не разговариваю, и откровенничать о неудачной практике у меня в планах тоже нет. 

Отчаяние навалилось с новой силой, а на глаза навернулись слёзы. Не в первый раз за день. Не желая, чтобы кто-то увидел мою слабость, я поспешила скрыться в туалете. На этот раз мне удалось ускользнуть, и я смогла вдоволь нарыдаться над своей загубленной мечтой.

Всё темное и разрушительное, толкавшее немедленно сдаться и поскорее убраться из «Эвереста», вышло из меня вместе со слезами. В голове образовалась звенящая пустота, постепенно заполнявшаяся более-менее здравыми мыслями. Нужно собрать волю в кулак и поискать помощи. Без совета никак. И начинать искать нужно уже сейчас. Время не ждёт. 

Руки достали дешёвенький смартфон. 

Вглядываясь в своё тусклое отражение на чёрном стекле, я судорожно размышляла, кому позвонить. Аспиранту Димке Волкову? Он хвастался, что выдержал в «Эвересте» целый месяц. Галине Борисовне, преподавателю курса по ценным бумагам и инвестициям? Блин, вся эта теория так далека от практики... А может?.. Нет, единственным, кто мог меня понять, поддержать и, возможно, даже помочь, был Слава.

Старый друг взял трубку почти сразу. Его голос, всё ещё обращенный к кому-то стоящему рядом, звучал бодро и радостно.

– Привет, Тайка! Как дела? Хочешь пообедать?

Я в ответ громко всхлипнула.

Ну вот... Не собиралась же снова плакать. Но, услышав близкий сердцу голос, не выдержала, захотела пожаловаться.

– Тайка, – встревожился друг, – что-то случилось? Ты в порядке? 

– Слава-а-а, – уже открыто рыдала я.

Попыталась объяснить весь трагизм сложившегося положения, но, видимо, не преуспела. А потому друг, так и не сумевший понять, в чём дело, быстро остановил льющийся на него поток сумбура: