Стилет с головой змеи

Театр двух актёров

   Мне очень хотелось верить, что убийца, огорчённый отказом прийти на свидание, собирался уничтожить вовсе не Ивана Сергеевича, а стилет. Но полной уверенности в этом не было….
   Кудасов подытожил:
   - Письмо принёс посыльный, ответа не требовалось, и Веригин его отпустил. Как выглядел посыльный — помнит плохо, номер артели не запомнил. Что за коллекционер безголовый! - вдруг вырвалось у него. - Но мы всё равно найдём посыльного, это я вам обещаю, - торжественно заявил он, справившись с минутной досадой.
   - Посыльного вы, скорее всего, найдёте, а того, кто передал ему письмо — нет, - спокойно отозвался Лев Николаевич.
   - Почему это?- настороженно буркнул Кудасов.
   - Потому, что преступник любит импровизацию и просчитывает все наши возможные ходы. Передать письмо самому означает навлечь на себя подозрения, поэтому он, вероятнее всего, попросил кого-нибудь незнакомого отдать письмо посыльному. – Окинув нас оживлённым взглядом, Лев Николаевич продолжал:
- Предлагаю игру. Если убийца — мужчина, то к кому он обратится за помощью?
   Кудасов угрюмо молчал, не желая принимать участие в забаве.
   - К мужчине,- уверенно заявила Амалия Борисовна.
   - К женщине, - одновременно с ней сказал я.
   - Почему вы так думаете? - спросил госпожу Кудасову Измайлов.
   - Потому что мужчине легче найти общий язык с мужчиной, а женщине — с женщиной.
   - Ну а вы, Михаил, что скажете?
   - Лучше обратиться к противоположному полу, чтобы замести следы.
   - Вы правы, - согласился со мной Лев Николаевич, а затем утешил Амалию Борисовну: - Ваш вариант срабатывает, когда речь идёт о семейных отношениях.
   - Вот видишь! – сварливо-поучающим тоном обратилась к Кудасову супруга. - Я всё понимаю в семейных отношениях.
   - Значит, убийца — точно не Веригин! - невольно вырвалось у меня.
   - К сожалению, дорогой Михаил, это ровным счётом ничего не значит: теоретически Веригин мог бы инсценировать продажу стилета самому себе, - возразил Измайлов.
   - Да уж, - откликнулся Кудасов, облизав ложечку. - Ничего нельзя исключать. Я готовлю операцию по захвату преступника. Теперь, когда я знаю, что убийцы не вы с Михаилом Ивановичем, могу посвятить вас в свои планы.
   «Он всё может, старый лис, - с грустью подумал я. - Егор Федотыч уверен, что схватит убийцу, и у него есть  все основания так думать…».
   - Что же вы намерены предпринять? - поинтересовался Измайлов.
   - Всех — в ружьё, шашки наголо, быстрота и натиск! – отчеканил Кудасов. Глаза его горели азартом.
   - Интересный план. А что вы сказали Веригину?
   - Сказал, что для поимки преступника он должен помочь полиции. Как честный гражданин.
   - И  что ответил «честный гражданин»?..
   Кудасов замялся:
   - Он начал торговаться. В смысле — выдвигать условия.
   - Какие же? – Измайлов поднял бровь.
   Егор Федотыч вздохнул:
   - Он заявил, что я должен написать бумагу, в которой лично гарантирую возврат денег, если их отберут у него силой.
   - Умно, - Измайлов, казалось, ничуть не удивился.- А ещё?..
   - А ещё он сказал, что в случае совершения сделки (так он её назвал), стилет становится его собственностью без права обжалования наследниками.
   Я вмешался:
   - Это как раз слабовыполнимое условие: юридически наследники вполне  имеют право оспаривать возврат краденых средств!
   Кудасов опустил голову:
   - Конечно, я это понимаю.… Но мы в первую очередь должны поймать кровавого убийцу. Поэтому я согласился и на это условие.
   - Но оно — ничтожно, - попытался было возразить я.
   - Оно не ничтожно! - рявкнул Кудасов. - Всё зависит от судьи, от его решения.
   Увы, я должен был согласиться со старым пройдохой, но тут вмешался Лев Николаевич:
   - Не торопитесь огорчаться, дорогой Михаил, - ваши права наследника ещё не потеряны.
   Все воззрились на него.
   - Стилет может стать собственностью Веригина только в том случае, если мы не поймаем преступника и не вернём уплаченные за клинок деньги. Но мы-то с вами не опустим руки! Да и Егор Федотыч не станет сдавать свои рубежи. Ведь так?..
   Всё так, - неожиданно улыбнулся коллежский советник. - В моих планах не предусмотрен провал операции.    Третьим условием господина Веригина была охрана.
   - И сколько Иван Сергеевич затребовал молодцов? - усмехнулся Измайлов.
   Усмехнулся в ответ и Кудасов:
   - Отряд, конечно. Я пообещал ему, что отряд будет рассредоточен в ближайших дворах, но на деле — хватит с него и трёх опытных агентов: никто его убивать не собирается.
   - Смысл записки Веригину, кажется, не исключает такую возможность, - возразил я.
   Егор Федотыч отмахнулся:
   - Ах, бросьте, Михаил Иванович! Преступник не такой идиот, чтоб убивать средь бела дня у всех на виду.
   - Однако в лавке Бржездецкого ему это удалось…
   Кудасов качнул головой:
   - В лавке не было моих агентов.

   - А Михаил Иванович говорит, что бандитом может оказаться совершенно посторонний человек! - подала голос Амалия Борисовна.
   - С чего это вы взяли? - грубо поинтересовался Кудасов, отодвигая пустую креманку. И прибавил: - Сорбет — это вещь!..
   Я принялся выстраивать цепочку доказательств:
   - Преступник, предположительно, мог попасть в кабинет через окно…
   - Не мог! - перебил меня Кудасов.
   - Отчего вы так  в этом уверены? - неприязненно спросил я.
   Он начал перечислять:
   - Окно не было закрыто на задвижку, но следы, говорящие о том, что его недавно отворяли — отсутствуют. Я сам открывал его в кабинете, так как подозревал, что преступник попробует спрятать стилет вне пределов видимости — например, за окном.
   У меня ещё теплилась слабая надежда:
   - Но оно не было заперто! Возможно, вы что-то пропустили, или преступник затёр следы: снаружи, на стене дома были какие-нибудь повреждения или предметы, на которые можно опереться.
   Кудасов посмотрел на меня с сожалением:
   - Михаил Иванович, я уже скоро тридцать лет, как в полиции: если бы я увидел на подоконнике затёртые следы (грязь ведь никуда не спрячется), я бы так и сказал: подоконник чем-то вытирали. Но его в тот день не протирали, поэтому пыль была нетронута, а летать наши преступники пока не научились. На стене не было ни дырок, ни выступов: по декоративному карнизу мог пройти  разве только воробей,  да и то — стройный и осторожный. Знаете, что ещё пришло мне в голову?..
   - Нет, конечно, - я пожал плечами.
   - Когда-то я читал криминальную книжонку, где карлик, работавший в цирке, подрядился убить какого-то бедолагу и залез к нему в комнату через форточку. Вам не доводилось  её почитывать, Михаил Иванович?..
   - Ой, как интересно! -  взволнованно воскликнула Амалия Борисовна.
   - Нет, не читал! - процедил я сквозь зубы.
   Вероятно, Лев Николаевич решил отвлечь внимание от моего конфуза и поспешно сказал:
   - Егор Федотыч, мы с вами понимаем, что завтра у вас есть все шансы поймать убийцу и получить награду.
   Кудасов довольно улыбнулся:
   - Я этого не исключаю.
   - Тогда я прошу вас выдать мне одну расписку.
   - Какую ещё расписку? - насторожился Кудасов.
   - Расписку о том, что податель сего является сотрудником полицейского управления и может беспрепятственно перемещаться по городу, имея полномочия агента.
   Кудасов хохотнул:
   - Так вы меня, ещё чего доброго, попросите и место моё уступить!..
   - Зачем же нам ваше место?- спокойно возразил Измайлов. - Каждый хорош на своём. Только мы с Михаилом Ивановичем завтра тоже собираемся попытать счастья. У нас ведь честный поединок?..
   Кудасов заволновался:
   - Конечно, честный. Но неужели вам известно, кто преступник?..
   - Пока ещё нет, но собираюсь что-нибудь придумать сегодня.
   - Ха-ха-ха! - засмеялся Егор Федотыч. - Весьма самоуверенное заявление!
   - А Лев Николаевич знает, как убили Бржездецкого, - наябедничала милейшая Амалия Борисовна. 
   - Вы это серьёзно? - повернулся к нему всем корпусом Кудасов.
   - Совершенно! - улыбнулся Лев Николаевич.
   - Ну, так поделитесь с нами вашим озарением, - со смешком произнёс полицейский.
   - С удовольствием,  только после того, как вы подпишете бумагу. Иначе мы оказываемся в неравных условиях.
   Кудасов нахмурился и забормотал:
   - Вы не имеете права пользоваться правами полицейского агента.
   Это прозвучало, как каламбур, но никто из нас не улыбнулся.
   - Мы не собираемся брать на себя функции правосудия; нам нужно только разрешение на беспрепятственный проход, проезд и право задержать преступника самостоятельно. Или вы боитесь конкуренции? - холодно спросил Лев Николаевич.
   - Ну же, Егор, - вмешалась Амалия Борисовна, которой, как видно, не терпелось узнать про убийство лавочника.
   Егор Федотыч побагровел, как будто его на самом деле назвали трусом, и я вспомнил, что ему очень хотелось казаться благородным кабальеро:
   - Вам не нужны никакие права полицейского агента: я скажу всем, кто участвует в операции, что вы, Лев Николаевич и вы, Михаил Иванович, имеете полномочия задержать убийцу в рамках помощи правосудию. Бумагу о вашем преимущественном перемещении я напишу.
   - Сегодня? - уточнил Измайлов.
   - Сегодня же! - твёрдо пообещал коллежский советник.



Отредактировано: 23.06.2016