Стилет с головой змеи

Воспоминание об убийстве

   Я ещё лежал на кровати, когда дверь в мою комнату открылась и вошёл Измайлов. 
   - Как вы себя чувствуете, Михаил? - спросил он, разглядывая меня через армейский бинокль. Не дожидаясь ответа, он подошёл к окну и со словами: «Так будет лучше» отбросил занавески. Всю комнату залило солнечным светом. Он так же деловито распахнул окно, и впустил внутрь волну горячего воздуха. Я отвернулся, поскольку солнечный свет слепил мне глаза, и обнаружил, что Лев Николаевич забыл закрыть дверь, а в щель пробрался Хералд. Подходя к моей кровати, он немного наклонил голову, чтобы наши глаза были на одном уровне, и запел сочным тенором по-итальянски:
   - У-уна-а фу-уррртива лля-грима-а!..
   Я старательно затряс головой и проснулся. Рядом, прижавшись ко мне жарким боком, лежал Хералд и громко мурлыкал. Я осторожно прислушался к себе и понял, что мне значительно лучше. За окном светило солнце. Решив, что теперь под оперное пение Хералда мне вряд ли удастся заснуть, я вскочил и принялся одеваться. Сон немного притупил воспоминания о событиях первой половины дня, и мне совершенно не хотелось их освежать. 
   В гостиной я встретил Льва Николаевича, который курил сигариллу и просматривал «Новое время». Он радушно приветствовал меня:
   - Как вы себя чувствуете, дорогой Михаил?..
   - Благодарю вас. Это странно, но мне кажется, что сегодня я не заболею.
   - Ни в коем случае! - отозвался мой друг. - Потому что мы сейчас отправимся к Лесковым.
   Я оторопел: с ним никогда не соскучишься!
   Измайлов продолжал:
   - Нас пригласили на лёгкий ужин к семи часам. Сейчас, как раз семь, а я предупредил, что мы, возможно, задержимся.
   - А как вы догадались, что в семь я уже встану?
   - У вас такой режим: весь вечер вы привыкли бодрствовать. Поэтому я предположил, что до восьми вы не дотерпите и проснётесь.
   - По крайней мере, перед отъездом нам не надо ужинать, - пробурчал я в ответ.

   Погода оказалась на удивление тёплой и ясной; о петербургском потопе остались одни воспоминания. Ветер ещё гнал по небу пухлые облака, но их было совсем немного. Мокрая блестящая мостовая сверкала так радостно, что иногда приходилось щурить глаза. Бодрое настроение природы, видимо, передалось извозчику и его кобылке, и мы резво доскакали до Большой Морской.
   Старый добрый Ерофей проводил нас в гостиную, где стоял большой круглый стол. Не знаю, отчего они не стали накрывать в столовой, -  наверное, Ирина и Елизавета Кондратьевна решили сменить обстановку, чтобы встреча совсем уж не напоминала тот грустный приём в понедельник. Мы собрались в прежнем составе; не хватало только дяди Феликса и Кати. Впрочем, не было с нами и Александра Ланге, - Ирина объяснила, что он немного задержался на фабрике. Ничего себе «немного» — дело шло уже к восьми: правда, я всегда знал, что муж Ирины Лесковой не будет лежебокой.
   Чтоб бедные гости могли хоть что-то перехватить в лёгкий ужин, на столе их поджидали два фаршированных поросёнка с непременными яблоками в пасти и огромный жареный осётр под соусом бешамель.
   Как оказалось, все ждали только нас со Львом Николаевичем. Когда Амалия Борисовна принялась громко выражать свои восторги по поводу нашего появления (их не мог умерить даже сам Кудасов), я понял, что изюминка вечера — это мы.
   Выяснилось, что Егор Федотыч, развлекая присутствующих, подробно рассказал историю, связанную с убийством Бржездецкого. Не зря же мы с Измайловым выступали вчера перед господами Кудасовыми… «Очень, очень хорошо Егор Федотыч показал», - радостно сообщил нам Веригин. Но мы в этом и не сомневались.
   - Вы тоже можете что-то добавить, -  милостиво разрешил Кудасов.
   - Я думаю, вы ничего не упустили, - улыбнулся ему Лев Николаевич. - Пожалуйста, расскажите, как было дело на следующий день…
   Кудасов сразу помрачнел. Он понимал, что далее хвалиться ему нечем, но ничего не мог поделать, потому что его уже тормошила супруга:
   - Да, расскажи, Егор!
   Кудасов вздохнул и стал каяться:
   - Сегодня утром мы провели небольшое совещание в квартире Ивана Сергеевича Веригина…
   - Прошу прощения, Егор Федотыч, я вас перебью, - вмешался Веригин. - Дамы и господа, сегодня утром я был на грани провала, но Михаил Иванович рассказал мне волшебный рецепт Ерофея, и я был спасён. Предлагаю выпить за всех, кто участвовал в моём спасении!
   Между Иваном Сергеевичем и большинством присутствующих встало молчание, наполненное глухим непониманием. Амалия Борисовна перешёптывалась с супругом, но он и сам не до конца понимал смысл тоста, - не за Ерофея же пить... Ситуацию, как всегда, спас Измайлов:
   - Давайте выпьем за наших гостеприимных хозяев! (Елизавета Кондратьевна ответила ему благодарной улыбкой).
   Тост был поддержан всеми, тем более что поросята на столе действительно очень гостеприимно улыбались.    Тут в дверь зачем-то вошёл Ерофей и мгновенно был пойман Иваном Сергеевичем:
   - Ерофей, дружок, благодарю тебя за помощь и великолепный рецепт. Не переживай — будет тебе награда.
   Ерофей наливался краской прямо на глазах. Скорее всего, он ничего не понял из объяснений Веригина и боялся, как бы чего из-за этой ошибки не вышло. 
   - Ивану Сергеевичу помог твой опохмелин, - объяснил бедняге бесцеремонный Игорь.
   - А-а-а! - отозвался Ерофей и принялся кланяться Веригину.
   - Иван Сергеевич, - не удержалась Ирина. - Может быть не стоит так налегать? - она выразительно посмотрела на графинчик, стоявший точно напротив приборов Веригина.
   - Ирина Феликсовна, голубушка, - заулыбался коллекционер, - теперь с рецептом нам ничего не страшно! («Всё-таки, русский человек — неисправимый экспериментатор», - подумалось мне).
   Наконец, все опять повернулись к Кудасову.
   - Я говорил вам сегодня, что преступник… преступница прислала письмо и назначила встречу Ивану Сергеевичу, чтобы он купил у неё стилет.
   - Ловко! - откликнулся Игорь.
   - Ужас! - отреагировала Амалия Борисовна.
   Егор Федотыч продолжил:
   - Мы приготовили засаду на Лиговском проспекте, но в руки к нам попались только мелкие сошки, которых преступница использовала, как работников городских служб…
   Видно было, как нелегко далось ему это объяснение. Я так заинтересовался, что перестал жевать.
   - Иван Сергеевич ждал в условленном месте, когда к нему подъехала коляска. Его окликнули по имени, он сел в коляску и встретил там обыкновенного посыльного. На его руке была небольшая, но крепкая цепь, стянутая на запястье замочком. Другой конец цепи, обмотанной вокруг рукоятки стилета, крепился вторым замком. После того, как Иван Сергеевич показал собеседнику деньги и отдал конверт, тот ключом освободил стилет от цепи. Оба почти одновременно сделали знак платком: Иван Сергеевич — моим агентам, а посыльный — пролётке, которая пряталась возле Крестовоздвиженской церкви (здесь Егор Федотыч немного покривил душой: пролётка не пряталась, а стояла неподалёку). После этого посыльный выскочил из коляски, перебежал улицу и отдал деньги преступнице в пролётку. Моим людям удалось догнать пролётку только в Чубаровом переулке. Преступница юркнула во двор, в который всадник может въехать только после того, как откроют большие ворота. Полицейский попытался преследовать её пешком, но она выскочила на Предтеченскую улицу, где её ждал извозчик.
   - Ох! - подала голос Ирина.
   - Да, уж, - не удержался Игорь.
   - Посыльный рассказал, что ему пообещали сорок рублей за передачу стилета (для него это — двухмесячная зарплата). Преступница объяснила ему, что не доверяет партнёру по сделке, поэтому вынуждена хитростью получить деньги. Посыльный взял авансом двадцать рублей, а после передачи стилета — ещё двадцать и ключик от цепи на его руке. Извозчик посыльного выручил рубль за десятиминутную езду и рубль на водку. Извозчик пролётки также получил два рубля. Кучеру, которого мы не нашли, скорее всего, досталась такая же сумма.
   Итого на передачу шестидесяти тысяч рублей из рук в руки, Кати потратила сорок шесть рублей.
   - А-а-а, - выдохнула Амалия Борисовна.
   - Позвольте, - вступила Елизавета Кодратьевна. - Кати доверила посыльному дорогущий стилет и шестьдесят тысяч рублей в конверте?!..
   - Да,- кивнул Егор Федотыч. - Это их профессия: они живут за счёт своей честности.
   - А если бы этот посыльный попросту сбежал?..
   Кудасов подумал:
   - Имея дело с такими деньжищами, я б на его месте, не стал бы рисковать. Хотя возможно, что Кати припугнула его, описав Ивана Сергеевича, как страшного человека. (Веригин что-то возмущённо замычал, но на него никто не обратил внимания). Кроме того, в случае побега посыльного, ключ от второго замочка остался бы у мадемуазель Бенуа, а ходить по городу с цепью на запястье слишком приметно.
   - Значит, Кати обвела вас вокруг пальца, -  припечатала Ирина, глядя на Кудасова. Я понял, что миг возмездия наступил.
   - Да, - просто согласился Егор Федотыч. - Ей это удалось. (В этот момент  он мне даже понравился тем, что честно признал своё поражение). Поэтому пускай дальше рассказывает виновник торжества, -  он посмотрел на Льва Николаевича.