Стокгольмский калейдоскоп

На празднике жизни

Как утверждают шведы, во всей Европе не найти большего средневекового центра города, чем Гамла Стан. Уже одно это утверждение вызвало у меня, с детства помешанной на Средневековье, жгучий интерес.

Средневековый город я представляла себе по школьному учебнику и книжкам одно-, двухэтажным и фахверковым. Однако фахверков в Стокгольме никогда не строили. Да и многоэтажность Старого Города меня сильно озадачила. Я стояла, задрав голову, и разглядывала пяти- и шестиэтажные дома с остроконечными крышами, с банками, ресторанами и магазинами на первых этажах. Всё выглядело вполне респектабельно. Никакого тринадцатого-пятнадцатого века (как известно, Средние века закончились в пятнадцатом веке). От силы семнадцатый-восемнадцатый век.

Домишки классического Средневековья, времён основателя Стокгольма Биргера Ярла, которые я жаждала увидеть, давно уничтожили пожары, бушевавшие, к слову, не раз. В одном из пожаров сгорел даже королевский дворец. Последний раз город был отстроен действительно в семнадцатом-восемнадцатом веках, причём из камня и по генеральному плану. Так что, говоря о средневековом центре, имеют в виду только те границы города.

Тем не менее, три-четыре столетия – это тоже почтенный возраст, при том, что дома находятся в хорошем и очень хорошем состоянии. А это объясняется тем, что в середине прошлого века разбогатевшее государство вложило в реконструкцию Старого Города немалые средства. И это было единственно верное решение, ведь колыбель Стокгольма стремительно ветшала, превращаясь в криминальные трущобы.

И вот дома были реконструированы. В них провели все необходимые современные коммуникации, нарастили мансардные этажи. Мансарды – это, кстати сказать, такая фишка Стокгольма, о которой мы знаем с сопливого детства. Где жил Карлсон? В домике на крыше. Мансардные окна из-за частых осадков оформляются в Швеции в виде таких маленьких домиков. А те, кто интересуется дизайном, слышали о стиле, именуемом "лофт", рождённом благодаря просторным помещениям мансардных этажей. Итак, реконструкция Гамла Стан обеспечила жителей исторического центра вполне респектабельным жильём, а также привлекла туда толпы туристов со всего мира. Так что затраты на реконструкцию окупились за несколько лет.

Примечательно и замечательно также то, что Гамла Стан расположен на небольшом островке Стадсхольмен (хольмен – по-шведски остров), и такое островное, обособленное расположение, возможно, и помогло ему сохраниться как единому целому, без современных вкраплений. Стокгольм разрастался вширь и вдаль на других, более просторных островах, оставив Гамла Стан в неизменном виде. А теперь современный городской ритм с его оживлённым трафиком не достигает старинных улочек, обтекая их с востока по набережной, а с запада – по туннелю. Так что остановившееся здесь время течёт также неспешно и в той же сказочно-игрушечной тесноте и тишине, что и несколько веков назад.

Следов той крепости, что защищала город с тринадцатого века, тоже не найти. О её границах напоминают лишь две улицы, проложенные когда-то вдоль западной и восточной крепостных стен.

Прогулку по Гамла Стан я и начинаю с первой из них, Вестерлонггатан. Улица эта действительно лонг, то есть длинная, точнее, самая длинная в Гамла Стан, и действительно вестер, то есть западная, а в настоящее время Главный Променад Старого Города.

Здесь домики тесно лепятся один к другому, надёжно защищая от неласковых ветров. А ширина улочки, точнее, узина, позволила протянуть поперёк неё, от дома к дому… нет, не верёвки с бельём, а рождественские гирлянды. Под ними непрерывным потоком движутся разноязыкие толпы туристов, и я с удовольствием пополняю их нестройные ряды.

У первой же сувенирной лавочки продавец с выдающимся пивным животом жизнерадостно демонстрирует футболки со шведской символикой: “Absolut Sweden”, “I love Sweden”. Толпа смеётся на его шутки, свежий балтийский ветер весело развивает над головами шведские флаги под цвет футболкам. Общий настрой передаётся и мне, и я заражаюсь беззаботностью и весельем. Конечно, это не бразильский карнавал, однако ощущение праздника жизни витает в воздухе.

Толпа влечёт меня мимо многочисленных сувенирных лавочек, бутиков, ювелирных и артсалонов, кафе и ресторанчиков, расположенных в нижних этажах зданий. У очередной витрины кто-то лишь замедляет шаг, кто-то замирает, разглядывая выставленные товары, часть толпы перетекает в магазинчик, вытекает наружу, снова вливаясь в общий поток. И я, как часть этого общего, подчиняясь его ритму и любопытству, то останавливаюсь у новой витрины, то брожу по магазинчику.

Ассортимент сувениров примерно одинаков в каждой лавочке. В одной из них мне в голову приходит настоящее открытие: самый интересный способ изучения истории и культуры страны – через знакомство с её сувенирами. Жаль, что оно не тянет на нобелевку, и не видать мне королевского поздравления, и не ощутить мне королевского рукопожатия, и не осветит меня монаршья улыбка.

Вот эпоха викингов предстаёт многочисленными фигурками, бородатыми и рогатыми, а также их ладьями с лебедиными шеями. Туристы с внешностью мачо прицениваются к бутафорским мечам, примеряют рогатые шлемы и сразу преображаются. Суровые предки были у шведов, а также отважные мореплаватели. Однако те жестокие времена за давностью лет романтизированы, а сувениры по большей части с оттенком комизма. Читала даже, что рогатых шлемов викинги не носили. Ни одного такого не найдено археологами. Это всё придумки киношников и иллюстраторов. Пусть так, но рогатых шлемов у предков шведов уже не отнять.