Страх темноты

21 год спустя.

Декабрь 2014.

- Не верю! – воскликнула девушка с короткими до плеч рыжими волосами. Она со всей силы опустила пустой стакан на стол, и он громко зазвенел. Все с удивлением уставились на нее, а она, не отрываясь, смотрела на меня. Ее обычно бледное лицо сейчас порозовело, а глаза стали удивительно большими, возможно от принятого алкоголя, а возможно от возбуждения вызванного легким негодованием. Я склонялся к тому, что причиной этого послужили оба факта. В такие моменты она становилась особо неотразимой.

- Оля, осторожнее, пожалуйста, этот стакан мне еще пригодиться, – попытался успокоить я девушку, переведя разговор в другое русло. 
 

- И пить я это не буду, - буркнула она, но на удочку не клюнула. – И вообще, рассказ твой бредом попахивает.

- Ну чего ты так завелась-то, это просто старая история, никто не говорит, что это правда, – попытался спасти меня невысокий паренек со светлыми волосами, которые он постоянно откидывал со лба. 
 

- Да, лучше съешь чего-нибудь, – указала на стол светловолосая девушка по имени Настя, с телом, словно выточенным из белого камня.

 Оля злобно зыркнула сначала на Саню, потом на Настю и они мигом сдулись под ее взглядом. Я примирительно поднял обе руки перед собой и нервно усмехнулся. В этот момент я впервые подумал, что я единственный черноволосый человек в этой комнате, бросив взгляд на своего университетского друга по имени Вася, что сидел слева от меня. Мы познакомились на первом курсе вуза и с тех пор стали лучшими друзьями. К слову это весьма занимательный факт моей биографии: моего первого лучшего друга, который был со мной на протяжении десяти лет, тоже звали Вася. Затем два года в архитектурном тоже был Вася, с которым учились вместе и попутно снимали одну квартиру на двоих. И затем в техническом я познакомился с длинноволосым парнем, любителем тяжелого рока и онлайн игр, которого так же, как ни странно звали Васей. С тех пор мы с ним видимся каждую неделю и обсуждаем последние новости за кружкой пива. Так вот, в квартире было пять человек и три из них были блондинами – два парня и одна девушка – я, гордо носящий свои короткие черные волосы, и рыжеволосая вредина. Я даже не знаю, но мне почему-то данный факт показался весьма забавным и я усмехнулся.

- Что смешного? – подозрительно уставилась на меня Оля. 
 

- Эм... кхм, да ничего, в общем. – Глазами я искал поддержки у Васи, но тот только пожал плечами, мол «чувак, я тут вообще ни при делах». – У меня есть полбутылки Хеннесси, подойдет?

- Подойдет, – ответила Оля.
 

- Чувак, пошли, покурим.

 Вася кивнул, соглашаясь со мной, и поднялся из-за стола. Я захватил пустой стакан, и мы проследовали на кухню, так как остальные люди не курили, а мы не хотели доставлять им неудобства. По дороге я наткнулся на взгляд Оли, который не предвещал мне ничего хорошего. Она словно говорила мне: «Я еще с тобой не закончила, дружек, и когда ты вернешься, мы продолжим».

 Пока Вася открывал окно на кухне, я достал бутылку Хеннесси, что стояла между стеной и холодильником (я понятия не имею, почему именно туда ее поставил) и захватил один из бокалов с полочки над плитой. Вася протянул мне пачку «Мальборо» и я достал себе сигарету. В темноте робко вспыхнуло пламя черной «Крикет», на секунду осветив наши напряженные лица, и затем тьму освещали лишь два красных огонька, что словно маленькие призраки парили в воздухе.

- Хочешь все рассказать? – спросил Вася, тихим, слегка напуганным голосом.

 Я попытался отыскать его лицо, но было слишком темно, свет мы специально не включали. Это еще одна вещь, что нас объединяла, мы любили темноту, любили находиться в ней, чувствовать, как она окружает нас, как прикасается к нам. Я не знаю, боялся ли он темноты, но я боялся жутко, и страх этот дикий неуправляемый, шел из моего детства. Я боялся ее, и я любил ее, не мог не любить. Она была для меня словно наркотик. Во тьме я всегда чувствовал, как сердце начинает биться чаще, как в кровь выплескивается адреналин, как замирает мир вокруг, как обостряются все органы чувств, и ты начинаешь видеть и слышать все то, чего не замечал до этого. Страх заползает в тебя, сжимает тугими кольцами, ты слышишь его тихий шепот, но вместе с этим ты чувствуешь наслаждение, ни с чем несравнимое, непередаваемое, ты чувствуешь радость. Вместе с тьмой вы движетесь вперед, она смеется над тобой, щекочет твои нервы, манит за собой. Ты чувствуешь, как пульс усиливается, как тело начинают сводить легкие судороги, ты знаешь, что вы к чему-то приближаетесь, оно совсем близко, и вы полностью отдаетесь этому чувству. А потом оно происходит: сильный толчок изнутри, ты замираешь, тело превращается в дерево, в голову бьет мощный удар, лицо полыхает адским огнем, с твоих губ срывается сдавленный возглас. А потом тело холодеет, тебя прошибает ледяной пот, разум твой с остатками храбрости падает к твоим ногам и все заканчивается. Ты стоишь весь мокрый и потерянный, медленно соображая, что там нет ничего и это лишь плод твоего воображения, этот шорох не принадлежит чудовищам, и силуэт в углу лишь небрежно накинутое на приоткрытую дверь пальто. Ты чувствуешь облегчение, но и пустоту внутри. Сердце постепенно успокаивается. Ты идешь обратно в свою комнату, обратно в реальность, а тьма ласково шепчет тебе на ухо: «Возвращайся когда пожелаешь».  

Я вздрогнул.
 

- Нет... нет, не все, – мой огонек на секунду стал ярче, а затем я выдохнул облако табачного дыма, которое усилил идущий изо рта пар; за окном было не меньше двадцати пяти градусов ниже нуля.

- Расскажешь про него?
 

 Я покосился на Васю. Он стоял как истукан глядя за окно на бешеный танец снежинок. На секунду выглянувшая луна осветила его лицо, и я понял, что он в ужасе, он знает, что что-то грядет. Он, так же как и я видит это в тучах, слышит в скрипе снега под ногами. Слишком его много... слишком его много в этом году.