Страх темноты

4

Утро для нас наступило в 7:00. Дедушка с бабушкой укатили на рынок за продуктами и по магазинам. Обычное дело. Но для нас это был шанс. Саня позвонил Сереге, а я поднялся на этаж выше за Стасом. Так мы выяснили, что пацаны тоже уже проснулись и готовы поговорить. Через полчаса мы собрались в зале на том самом диване, который прошлой ночью пробовал со мной общаться.

Мы все медленно расселись, поприветствовав друг другу хлопками ладоней, я упал на пол и заглянул под диван, проверяя его на наличие покойников из подвала. Ребята переглянулись, но ничего не сказали. Кто знает, может для каждого из них ночь принесла свои ужасы.

- Думаю, вы знаете, о чем мы хотели с вами поговорить, - начал за нас двоих Саня.

Серега кивнул, а Стас поежился в кресле.

- Мы должны были сделать это уже давно. – Саня акцентированно взглянул на меня. – Но как заявили некоторые – это могло ничего не значить.

Я промолчал, заглядывая за тумбу с телевизором.

- Я уже говорил, что видел странных людей, - Саня на секунду задумался, а затем добавил. – Мертвых людей.

- Я ничего не вижу, - отчеканил Стас.

- Я тоже, - кивнул Серега. – Но каждую ночь испытываю неимоверный страх. Засыпаю с трудом и просыпаюсь мокрым от пота.

- Я тоже ощущаю страх, - подтвердил Стас. – Но я ничего не вижу.

- Я тоже ничего не вижу, - произнес я, приподнимая кресло, в котором сидел Серега и заглядывая под него. – Но что-то видит меня. Пытается общаться.

- Что это значит? – встрепенулся Саня.

- Ничего важного, - буркнул я, не глядя в его сторону.

- Ничего важного? – взорвался он. – Как прошлой осенью? Зимой? Или может ничего важного как вчера?

- Мужик в себя три раза выстрелил! – подсказал Стас.

Да, этот довод мне крыть было нечем. Я печально вздохнул и присел на диван рядом с братом.

- И что ты предлагаешь? – спросил я, уже зная ответ.

- Попробуем с этим разобраться.

- Но что мы можем? – воскликнул Серега. – Не хочется это признавать, но мы ведь, всего лишь дети!

Стас стыдливо отвел взгляд в сторону. Было ли ему стыдно за слова друга или он полностью их поддерживал? Кто знает.

- Может быть и ничего, - согласился Саня. – Но кто скажет, когда впервые у нас начались кошмары?

- Не у нас, - поправил его Серега. – У вас.

Он указывал пальцами на меня и моего брата.

- Вот это тоже верно подмечено, - кивнул я. – Пацаны ничего не видят. Только мы.

Саня задумчиво почесал подбородок.

- Надо будет это тоже как следует обдумать, - наконец ответил он.

- Осенью двухтысячного, - прервал я его мысли.

- Что прости? – не понял он.

Стас и Серега переглянулись.

- Ты спросил, когда это началось? – повторил я его вопрос, пожав плечами. – В сентябре двухтысячного.

- Сентябрь двухтысячного, - повторил за мной брат.

- Тогда убили мальчишку, - вставил Стас. – Кажется, его звали Вадим.

- Вовка, - поправил Серега.

Минуту мы молчали, вспоминая события той осени. Надо заметить не самые веселые.

- Однако потом все прекратилось, - нарушил тишину я, подбрасывая в руках резиновый мячик, который что-то мне напоминал, но я никак не мог вспомнить, что именно.

- Точно! – поднял палец в воздух Саня. – Прекратилось на...

- На пару месяцев, - предположил Стас.

- Да, скорее всего... итак, - Саня достал блокнот со спиралью сверху и логотипом «СУЭК» и, откинув первую страницу, принялся записывать. – Когда все возобновилось?

- Декабрь двухтысячного. – Я бросил мячик и он, ударившись о пол, затем о сервант вернулся ко мне с глухим «ПЫФ».

- Декабрь... - задумчиво пробормотал Саня. – Это не после того как...

- Как нашли тело сержанта Широкова с пятью лишними дырками в теле, - грубо вставил я, продолжая бросать мячик.

- Сержант, - повторил Саня, все аккуратно занося в блокнот и проставляя даты. – Что-то еще?

- Доктор Шутихин перерезал себе горло в городском морге в начале февраля, - продолжил я.

- Доктор Шутихин, - записал Саня и взглянул на меня. – А я смотрю, ты много об этом думал.

Я ничего не ответил, просто пожал плечами и скривил губы.

- Два, - прошептал Саня. – Два за сезон. Что еще?

- А ничего. - Я снова бросил мяч и он, сделав очередной «пыф», закатился за телевизионную тумбу. – Только мужик себе мозги вышиб... с третьей попытки.

Саня вздрогнул. Я видел, как вздрогнули и Серега со Стасом. Грубо? Пожалуй. Но так уж я себя чувствовал и не вина парней в этом, но сдерживать себя было выше моих сил.

- Значит март, - записал Саня, когда пришел в себя.

Он внимательно изучил все записи, обвел имена и поставил жирный знак вопроса.

- Что связывает этих людей? – спросил он.

- А почему ты решил, что их что-то связывает? – спросил в ответ Серега.

- И почему их вообще что-то должно связывать? – поддержал его Стас.

- Все они были убиты при загадочных обстоятельствах, - ответил я брату.

Все три лица повернулись ко мне.

- Да, - согласился Саня. – Да-да, верно. Я тоже так думаю.

- Что значит загадочные? – прищурился Стас.

- Парня забили до смерти армейским ремнем, но умер он еще раньше от остановки сердца в силу пережитого страха. Подозрения пали на отца, но он был отпущен, так как имел железобетонное алиби – работал вторую смену на заводе. Его видела, по меньшей мере, сотня человек.

Стас сглотнул, и почесал шею. Серега поерзал в кресле. Однако никто ничего не сказал.

- Тело сержанта нашли заметенным снегом с двумя дырками от пуль в груди, двумя в брюшной полости и одной в голове. Следов вокруг, кроме следов самого сержанта нет. По заключению стреляли в сержанта в упор и, видимо, стрелял он сам.