Страх в объятиях

Страх в объятиях

Пётр Радий

Peter Radium

Россия

[email protected]

Страх в объятиях

Ночь. Здание больницы. Яркая вспышка ослепила глаза и снова темнота. Лампочка словно маленькое солнце гасла и тут же будто переполняясь энергией взрывалась, оставляя на сетчатке глаз калейдоскоп оттенков белого и желтого.

Меня встретил человек в белом халате. Поприветствовав друг друга, мы прошли в одну из пустых палат отделения.

– Доктор? – прозвучал вопрос, будто не из моих уст, глаза мои пристально вглядывались ему в лицо.

– Простите…

Одного этого слова было достаточно, чтобы понять всё.

На свой ужас эта информация была принята мной спокойно, как будто, так и должно быть, но все равно хотелось верить в обратное.

Мой кивок головой означал то, что всё осознано и не говоря ни слово здание было покинуто.

Ночь, холод, грустно… Сидя в машине в голову лезли мысли только об одном, о крепком сне, сне в котором можно было бы забыться.

Вопросов больше нет, так как ответов уже не получить. Разгоняя машину чувствовалась её вибрации, рев мотора и звук скользящих шин.

Быстрее, быстрее, быстрее…. Потекли слезы, дав волю неожиданному страху, сожалениям и отчаянию – чувства мои пропорционально увеличивались скорости.

Дорога была такой же пустой…

***

– Вставай!

Вздрогнув я резко поднялся на ноги и тут же сел обратно на кровать, так как помутнело в глазах.

– Что такое? – спросил я, не открывая зажмурившихся глаз.

– Хватит спать, я приготовила завтрак.

Ещё не вполне проснувшись я встал и прошел в ванную комнату, умылся, начал бриться… и тут я понимаю…

Резко выбежав на кухню, я увидел её.

– Что за…

– Садись кушать, я устала тебя ждать, – сказала она бодрым голосом.

Оторопело опустившись на стул, мои округлившиеся глаза видели то, чего видеть они не должны:

– Как...?

– Что именно? – спросила она улыбаясь.

– Как…? – снова выдавил я из себя.

– На плитке, как всегда, – пошутила она, думая по всей вероятности, что я удивился от того что она приготовила.

Я с усилием протер глаза, встряхнул головой и отчаянно начал про себя думать, вглядываясь в её ясное лицо: «Невозможно, невозможно, мне же сказали…

– Это розыгрыш? – спросил я.

– Нет, обыкновенный суп…

– Я не про это! Вчера мне сказали, что ты… что ты… что тебя нет.

– Что? Кто мог тебе такое сказать? – спросила она удивленно, – знаешь, такими вещами не шутят… – сказала и надула губы. Она всегда так делает, если её обидеть.

Я ничего не мог понять и тут до меня дошло – это все сон! Я сплю, и мне снится то, чего я так сильно желаю, я желаю, чтобы она… даже сейчас мне было трудно это принимать…

Слегка успокоившись, я принял это за сон, он был не ужасен, но он был неприятным, как будто тень прошлого находится в настоящем, но невозможно жить в тени, которую отбрасывает смерть.

– Ну, знаешь, ешь один, – напомнила она о себе, вышла из кухни и хлопнула дверью.

Она поступает так всегда, когда хочет, чтобы я пошёл за ней и попросил прощения.

Сон казался слишком правдоподобным.

Я поднялся со стула и пронес перед собой правую руку, я смотрел на нее, сжимал и разжимал кулак, почему-то мне казалось это необычайно неестественным, каждое действие повиновалось моей воле – живительная сила сознания пророкотало во мне. Не знаю, с каждым ли такое происходит, но после чего-то необычного в действительность втекает душетрепещущие ощущение, которое можно перепутать со сновидением.

Так я стоял несколько минут пытаясь осознать, что это не сон, а действительность, отраженная реальностью.

Я подошёл к двери спальни и слегка толкнул её, мне открылась часть комнаты, открыв дверь полностью, никого не обнаружил и беспокойно вздохнул.

Заварив себе крепкий чай, я снова лег на кровать и попытался уснуть по настоящему, попутно успокаивая себя обнадёживающими мыслями.

Чьи-то холодные руки коснулись меня. По привычке я взял эти руки, поднёс к своему рту и начал в них дышать. Её томное умиротворённое дыхание окончательно меня усыпило.

Меня разбудил будильник, не хотелось вставать, хотя, сегодня же воскресенье…

– Поднимайся, тебе на работу, я уже побежала, сегодня много дел, – быстро произнесла она.

– Какие могут быть дела в воскресенья?

– Воскресенье было вчера, дорогой мой, сегодня уже понедельник.

Перед тем как я осознал, с кем я разговариваю, она успела хлопнуть дверью. Она? Но её уже нет… с кем же я разговаривал сейчас? Голос был её… должно быть я не до конца проснулся и мне всё мерещится.

Спустя несколько часов я проснулся от очередного тяжёлого сна, болела голова. Сколько же я спал? Пересохло горло, хотелось пить. Я встал, отдернул шторы и открыл окно, свежий осенний воздух наполнил лёгкие, солнце щипало лицо. Когда стало немного легче я задумался, что же мне делать? Всё изменилось, её теперь нет, как мне жить дальше? Неожиданно я понял, что мой мозг пытался ответить на эти вопросы всю ночь, но так и не сделал открытий, кроме идеи позвонить её родителям и поддержать их.