Страшная тайна Ведьминой горы

Страшная тайна Ведьминой горы

По деревне разошлась молва, будто по ночам у пруда, что под Ведьминой горой, можно встретить дух молодой девушки. Старики, прожившие здесь, вдали от городской суеты, всю жизнь, признали в скитающемся привидении Машу Прокофьеву, бесследно пропавшую пятнадцать лет назад. Каким горем тогда обернулось её исчезновение для родителей! Машенька была желанным ребёнком в семье, и вся родня души не чаяла в появившемся на свет ангелочке. Зинаида не смогла смириться с исчезновением единственного своего ребёнка и упросила мужа переехать куда-нибудь подальше из деревни, чтобы ничего не напоминало о пережитой трагедии. Дом с земельным участком был оставлен под присмотр соседям.
Шло время. Жители деревни стали забывать о несчастье, случившемся в их тихой обители. Но однажды, спустя четыре года после этой истории, нашумевшей на всю округу, пришло на почту письмо, подписанное Петром Александровичем – отцом пропавшей Машеньки. В нескольких строках, адресованных соседям, занявшим жилище его семьи, Пётр просил освободить дом, поскольку они с супругой намеревались вернуться в родную деревню. Жители Вильнёвки с волнением ждали приезда четы Прокофьевых, собираясь устроить им радушный приём и вновь пустить в большую любящую семью, окружив заботой и вниманием.
Прошло две недели, и Прокофьевы вернулись в Вильнёвку. Приехали они не одни. Зинаида подарила мужу сынишку, которого вновь обретшие семейное счастье родители нарекли Иваном. Из-за смуглой кожи и курчавых чёрных волос мальчика, в деревне пошли слухи, что Зинка ребёнка нагуляла. Не было в роду отца и матери смуглых да курчавых, все старики это знали. Не раз мужики говорили об этом с Петром, да только тот быстро пресекал все разговоры: «Мой это ребёнок, не нагулянный. Был бы он не мой, разве ж стал бы я его растить как родного?» Мужики замолкали, но меж собой были уверены, что темнит Пётр с этим делом, и не говорит всей правды.
Ваня рос. Из-за своей необычной внешности друзей ему трудно было завести. Практически всё своё детство мальчишка провёл в одиночестве. Родители завели большое хозяйство, весь день работали в поле: пасли скот, сажали, сеяли. В общем, до сына им дела было не много. Мол, живёт – и пускай живёт: лишние руки в работе не помешают.
Так прошло двенадцать лет. Ваня вырос, окреп, и видом своим теперь походил на какого-то тёмного зверя. Даже в его карих глазах читалось что-то дикое, животное, но никак не человечье. «Цыган», - презрительно говорили старики. «Чёрт! Ну просто вылитый бес!» - дразнились дети, хоть и боялись его.
Майская ночь выдалась на редкость душной. Иван лежал на своей старой пружинистой кровати под открытой форточкой, то и дело смахивая ладонью со лба крупные капли пота. Тёплый ветер, раскачивавший ветви яблонь за окном, не мог справиться с духотой. Парень решил выйти на улицу: уснуть ему всё равно не удавалось, а просто лежать было невыносимо тоскливо. Иван тихо затворил за собой дверь и пошёл по дороге, залитой лунным светом. На свежем воздухе ему стало гораздо легче. Во всех домах, мимо которых он проходил, уже давно спали. Сейчас Ваня не чувствовал себя таким одиноким, как в светлое время суток. Он наслаждался тишиной и ароматами цветущих деревьев из окружавших его садовых участков.
Парень слышал, как старики говорили о духе, появляющемся под Ведьминой горой. И, хотя родители старались оградить сына от жестокой правды, он догадывался, чья это неупокоённая душа. Одна из соседок сказала «курчавому бесёнку», будто это дух его сестры, которая пропала много лет назад, ещё до его рождения. Зина и Пётр никогда не говорили о своей дочери с Иваном. Он посчитал слова старухи ложью и был уверен, что у него не было никакой сестры. В доме никогда не стояло ни одной фотографии Маши. Родители спрятали или выкинули все вещи, которые когда-то принадлежали их дочке. То ли от того, что воспоминания о ней были невыносимы и причиняли огромную душевную боль, то ли во избежание вопросов от подрастающего сына.
Когда неделю тому назад старый пьяница Макар рассказал о встрече с призраком на пруду, и признал в покойнице давным-давно пропавшую Машу, Пётр набил пропойце морду, лишив старика последних зубов. С тех пор никто из деревенских старался не говорить о неугомонном духе при Прокофьевых, да и всю семью их теперь стали сторониться.
Иван вспомнил об этом случае, поскольку в километре от него начала вырисовываться на фоне ночного неба, сливающегося с чёрным полем, Ведьмина гора. Даже отсюда мальчик видел кусочек пруда, торчащий из-за древних кустов и деревьев. Ваня вовсе не боялся рассказов о призраке девушки, но сейчас, лишь при одной мысли о встрече с духом, по его спине пробежали мурашки.
Парень продолжил свой путь к пруду. Побродив у водоёма, но так и не заметив ничего необычного, он решил взобраться на Ведьмину гору. Ваня не раз бывал на вершине, ещё до того, как пошли слухи о привидении. Ему нравилось любоваться ночным небом и считать звёзды, которые отсюда казались гораздо ближе. Обычно он возвращался домой ещё до рассвета, чтобы родители не заметили его отсутствия.
Без особого труда взобравшись на вершину, Ваня лёг у самого края и стал всматриваться в отражение ночного светила в пруду. Его завораживало это зрелище. Казалось, что луна горит не высоко в небе, а где-то глубоко под водой. Убаюканный тишиной и прохладой, Иван не сразу заметил, что внизу кто-то есть. Очередной плеск волны согнал с парня остатки предсонной неги. Внизу по пояс в воде стояла молодая девушка. «Кто она такая? Почему я не слышал, как она вошла в воду?» - пронеслась в голове мысль. Девушка стала медленно выходить из воды на берег. Боясь, что незнакомка заметит его, Иван попытался подальше отодвинуться от края склона. Он опёрся руками о поросшую травой землю и оттолкнулся. С ужасом парень почувствовал, как эта самая земля, вместо того, чтобы помочь ему отодвинуться, полетела куда-то вниз. Но ещё хуже было то, что и сам он летел вместе с обвалившимся склоном горы. Несколько раз ударившись и перевернувшись, Иван упал в пруд. Сердце его бешено колотилось, когда он вынырнул из воды. Смахнув со лба мокрые волосы, мешавшие видеть, парень озирался по сторонам, пытаясь заметить девушку, по вине которой он и свалился вниз. Незнакомки не было видно ни в воде, ни на берегу.
Выплыв на сушу, парень снова стал озираться по сторонам. Поначалу, ему и в голову не могло придти, что виденная им девушка – это и есть призрак, о котором все так много говорят последнее время. Теперь же Ивану стало страшно. Он осознал, что видел дух покойницы. Стараясь унять дрожь, парень выжал футболку и шорты и решил скорее вернуться домой. Он уже сделал несколько шагов от пруда, когда решил в последний раз посмотреть, не появилась ли таинственная девушка вновь. Обернувшись, Иван успел заметить, как незнакомка выглянула из-за дерева, и тот час же спряталась за него. «Она меня боится», - решил он.
- Кто ты? Откуда ты взялась здесь?
Девушка не ответила, но вышла из-за своего укрытия. «Как странно на неё ложится лунный свет, словно она сама светится». Вслух же Иван спросил:
- Как тебя зовут? Я прежде не видел тебя в деревне.
Когда девушка начала двигаться к нему, Иван чуть не закричал от страха. Незнакомка не касалась земли, она словно плыла по воздуху. Парень пришёл в ещё больший ужас, когда девушка приблизилась к нему совсем близко, и он начал различать сквозь неё очертания старых, уже давно погибших деревьев, стоявших почти у самой воды.
- Не бойся, - мёртвые бледные губы едва шевелились. – Прошу тебя, не бойся меня.
Иван стоял застывший, не в силах сделать даже шаг. Пересохшими от страха и волнения губами он смог лишь проронить:
- Кто ты?
- Маша.
Ваня стал понемногу приходить в себя.
- Зачем ты являешься сюда по ночам?
- Чтобы сообщить.
- Что сообщить?
- Что я лежу здесь, - дух девушки указал рукой на пруд.
Мальчик бросил взгляд на водяную гладь, а когда вновь обратил взор к девушке, то никого не увидел. Он стоял на брегу совсем один. Иван со всех ног бросился прочь от Ведьминой горы. Ветер трепал его мокрую одежду, отчего ему стало холодно, но парень не обращал на это внимания. Ни разу не остановившись передохнуть, он пулей влетел в дом, чуть не сбив с ног отца.
- Ты чего?! – напугался Пётр Александрович. – Почему ты мокрый? Где ты был?
- Папа! Я видел призрак девушки Маши! – выпалил Ваня. – Она лежит в пруду!
- Ну что ты выдумываешь? – отец спокойно отнёсся к словам мальчика. – Тебе просто приснился кошмар. Ты вновь ходил на гору?
- Да. Пап, я своими глазами видел Машу. Я не вру! Я знаю, что это мне не приснилось!
На шум из комнаты вышла мама мальчика.
- Что вы так разорались? Три часа ночи!
Видя, что отец не верит его словам, Иван попытался рассказать всё матери.
- Мам, я видел призрак Маши! Она говорила со мной!
Лицо матери расплылось в злобной ухмылке, от чего Иван потерял дар речи.
- Вот как? – Зина задорно переглянулась с мужем. – И что эта шлюха тебе сказала?
Ваня вытаращил глаза, не в силах поверить, что слышит эти слова из уст мамы. С открытым от удивления ртом он посмотрел на отца, но и у того на лице играла хитрая улыбка.
- Ты прав, сынок, - ласково сказал Пётр Александрович. – Машенька лежит на дне пруда.
- Но… - мальчик почувствовал, что ему не хватает воздуха, по лбу вновь покатились капли пота. – Откуда вы знаете?
Прежде, чем кто-либо из взрослых ответил, на парня снизошло озарение:
- Это вы её убили! Я знаю! Это сделали вы! Она была вашей дочерью!
Сейчас Ивана переполняли злоба и ненависть. Он сжал кулаки, чувствуя, что вот-вот набросится на своих родителей.
- Верно, - спокойно ответила Зинаида. – Эта шлюха была нашей дочерью… А ещё она была матерью. Твоей матерью.
Услышанное заставило мальчика нервно вздрогнуть. Он почувствовал, как безвольно разжались его кулаки и руки повисли по швам. Странно, но он сразу поверил, что Зинаида ему не врёт.
- Да, Ваня, мы тебе не родители, - всё с той же улыбкой заметил отец. – Мы твои дедушка с бабушкой.
Иван перевёл ошалелый взгляд на «маму».
- Что произошло? – в безвольном голосе не было никаких эмоций – ни осуждения, ни злости, ни интереса.
- пятнадцать лет назад через Вильнёвку проходил цыганский табор. Машка, грязная девка, залетела от сына их барона. Уж как мы старались скрыть ото всех этот позор, ты и не представляешь! Прятали её, чтобы даже во двор не выходила, в подвале запирали, когда гости к нам жаловали. А как пришло время ей рожать, мы в больницу не стали обращаться.
Зина перевела холодный взгляд на мужа, и тот продолжил её рассказ.
- Я Машке брюхо-то вспорол ножом, да тебя мы с матерью достали. А Машка тогда и померла. Её мы ночью в пруд кинули, а тебя в чемодан положили, да и уехали отсюда. Всем потом говорили, что ты наш сын, но внешность у тебя не наша. Цыганская.
Иван растёр трясущимися ладонями слёзы, выкатившиеся из глаз, и шмыгнул носом.
- Хорошо, что ты теперь обо всё знаешь, внучек, - улыбнулась Зина. – Просто как камень с души сняли.
Иван на непослушных ногах дошёл до двери, отпер её и бегом бросился прочь, к Ведьминой горе.
- Он вернётся, - Пётр Александрович поцеловал жену в щёку. – Вот увидишь, вернётся.
Зинаида улыбнулась и кивнула мужу.