Страж. Безумное искусство

Глава 25.

Вспышка.

Передо мной распахивается дверь. Яркий свет на миг слепит глаза, но буквально через минуту, я привыкла к нему. Слышны звуки музыки, веселый смех, голоса и звон бокалов. Осторожно приподнимаю подол длинного тяжелого платья и делаю шаг вперед, туда, где царит веселье, где есть люди, где, я уверена, меня ждут. Не знаю, откуда такая уверенность, но она есть. Не могу сказать, что я рада этому или мной овладевает предвкушение. Вовсе нет. Но мной владеет тяга к тому, чтобы быть нужной, желанной, может быть, любимой… Да, именно так. Короткое слово, которое так трудно произнести, но, сколько в нем света, тепла, чувства. Люблю… Я хочу услышать… хочу поверить…

 Огромный холл ярко освещен, паркет натерт так, что глазам больно от ярких бликов, отражающихся в нем свечей, тяжелая кованая люстра сверкает тысячей огоньков. Здесь тепло, пахнет чем-то терпким, сладким, едва уловимым, слышится треск поленьев в огромном камине на противоположной стороне холла. Я сбрасываю с плеч плащ, делаю шаг вперед и, тряхнув почему-то темными волосами, иду вперед, туда, где сквозь распахнутые двери виден бальный зал, откуда льются звуки веселой танцевальной музыки, где смеются и пьют дорогое вино.

Шаг. Еще один.

Мои каблуки гулко цокают по натертому до зеркального блеска паркету. Этот звук не пугает, он, наоборот, звучит уместно, словно в такт музыке.

Еще шаг. И еще.

Я замираю на пороге. Оглядываю богато убранный бальный зал. Здесь тоже светло, хозяева не пожалели свечей, хоть этот год и был сложным для всех. В дальнем от меня углу сидят музыканты. В центре зала кружатся в танце несколько пар. Роскошь, блеск, богатство - вот что я вижу вокруг. Дамы, в шикарных платьях, со сложными прическами, с ног до головы увешаны драгоценностями. Они похожи на ярких птиц или бабочек, случайно залетевших на огонек. Мужчины в темном. Все. Они разбавляют пестрое женское море.

Я все еще стою на пороге и оглядываюсь по сторонам. И тут замечаю его. Он невероятно красив. Отблески свечей играют в золотых волосах, отчего, кажется, что, вокруг этого мужчины распространяется загадочное сияние. Широкие плечи,  за которыми так хочется спрятаться, внушительная фигура, уверенная поступь хозяина жизни, радостная улыбка на чувственных губах и самые невероятные, самые синие глаза на свете, которые загораются восхищением при одном лишь взгляде на меня. И мне хочется верить, так хочется надеяться, что вот он – тот самый. Единственный на всем свете…

- Елена!- он улыбается так, что мне кажется будто мы здесь одни,- я так надеялся, что ты все же придешь,- и мне хочется кинуться в его объятия.

Но…

Я делаю шаг к нему, губы сами растягиваются в улыбке, мне так хочется оказаться с ним наедине, прижаться к груди, спрятать лицо в складках его рубашки и вдыхать знакомый аромат, присущий лишь этому мужчине.

Но…

- Дорогая, я так ждал.

Он оказывается рядом, берет меня за руки, ведет вглубь зала. Музыканты, замершие было на несколько минут, вдруг начинают играть. Мелодия мне знакома.

- Потанцуем?- он улыбается мне, и я киваю, хоть мне и не хочется.

Горячие ладони обнимают за талию, он уверенно ведет в танце и на миг мне кажется, что люди вокруг расступаются и медленно растворяются. В центре зала мы уже скользим совершенно одни.

Но это только миг…

Вдруг что-то меняется, резко смолкает музыка, смех и разговоры затихают и в жарко натопленном зале становится на порядок холоднее, темнее и неуютнее.

Я резко оборачиваюсь и замираю. А сердце наоборот начинает ускоренный бег, кровь несется по жилам, приливает к щекам, окрашивая их в ярко-алый цвет, затем волной отступает, и я чувствую озноб, сковавший обнаженные плечи.

Там, на пороге ярко освещенной залы, широко расставив ноги, скрестив руки на груди, стоит тот, кто давно украл мое сердце… Тот, от которого я бежала… Тот, кто не захотел сказать то самое важное слово…

 И при одном взгляде на него, я понимаю, что он зол, темные брови сведены на переносице, серые, как осеннее небо, глаза горят нечеловеческим огнем и голос, который когда-то заставлял меня дрожать от предвкушения, теперь звучит как раскаты грома:

- Елена, я пришел за тобой....

Вспышка.

Я не устояла на ногах и стала падать, Ларкин, испуганно вскрикнув, успел подхватить меня почти у самого грязного пола.

- Лиза! Что случилось? - Винс был встревожен, он обеспокоенно ощупывал меня всю, пытаясь одновременно устоять на ногах и удержать мое тело.

- Все...все в пор...- говорить было очень трудно, горло пересохло, и дышать было тяжело, сердце колотилось, как сумасшедшее.

Я осторожно высвободилась из объятий напарника и прислонилась к обшарпанной колонне. Ладони были липкими и ледяными, колени мелко дрожали, сердцебиение никак не хотело успокаиваться.

- Ты меня очень напугала. Что случилось?

- Уже почти все прошло,- хрипло прокаркала я и с превеликим трудом отлепилась от колонны. Меня повело в сторону и Ларкину пришлось снова удерживать меня в вертикальном положении.

- Ты побледнела, даже губы синие стали и очень холодная,- растерянно произнес Винс, поддерживая меня за талию.

- Ну, спасибо,- слабо попыталась съязвить я,- Ирме ты такие же комплименты делаешь? И где только научился?

- Если язвишь,- невозмутимо отозвался напарник, помогая мне усесться прямо на грязные ступеньки, - значит, и правда уже приходишь в себя.

Я сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, и в самом деле почувствовала, как кровь начинает струиться по венам, руки снова приобрели нормальную температуру, и стук сердца тоже почти пришел в норму - по крайней мере, задыхаться я перестала.

- Мне кажется, что на этот раз я видела кусочек из жизни Елены Кантемирес.

Ларкин резко выдохнул и уселся рядом со мной.