Стражники. Часть 2. Наследники Тьмы

Глава 3.4

Это был уже четвертый вечер после приезда Даньки. Ники ложился в постель и на душе его скребли кошки. И дело было не столько в том, что через день Данька уедет, и они вновь не увидятся до Нового года. Нет, к частым разлукам с другом, который был ближе брата, Никита уже привык. Так продолжалось на протяжении уже семи лет.

Никита был в подавленном настроении не поэтому. Ему, безусловно, не хотелось скорой разлуки, но она, как всегда была неизбежна. Ники было плохо из-за того, что эти каникулы получались совсем не такими, как он того хотел. А все из-за этой Юли!

Она совершенно не давала ему как следует пообщаться с Данькой, поговорить с ним по душам. Везде, куда бы они ни пошли, она была рядом. Их вечно было не двое, как раньше, а трое. Сначала Ник не обращал на это внимания, но затем… Затем его стало раздражать присутствие Юли. Никите казалось, что она липла к Даньке, как банный лист. И ладно бы, если бы просто таскалась за ними, как раньше это делал Костик, так нет же! Ей было этого мало!
Она все время лезла к Даньке обниматься, целоваться и всячески с ним обжиматься, подставляя под его руки то попу, то коленки. Ники это чертовски бесило, и он не понимал, как Данька может всё время держать ее за руку или прижимать к себе, когда одно ее присутствие в комнате не дает им спокойно поговорить.

Тем не менее, Никита ловко скрывал свои чувства и всю свою злость на Юлю трансформировал в ласку к Третьяку. Филозов ревновал Даньку к Юле, и как он считал «на вполне законных основаниях». Какого черта эта Юля притащилась за ним сюда? Они и так с ней виделись каждый день! Неужели нельзя было хотя бы эту неделю прожить без нее? Есть ведь телефон, в конце концов, интернет. Так нет же! Она приехала сюда с ним и всячески показывает, что он, Никита, тут третий лишний. Мол, это он им мешает наслаждаться друг другом.

Ревность, злость, - все это было очевидно. Но было кое-что еще, что уязвляло Ники, о чем не могли догадаться ни Данька, ни Юля. Это сам факт того, что они вместе.

По отношению к Даньке Никита теперь оказывался в невыгодном положении. Раньше, не имея девушек, они оба были на равных. Теперь же приоритет взял Даня. Ники в голову не пришло обвинить его или сказать, что тот как-то нарочно ущемил Ника. Нет. Но всякий раз, глядя на них – а выглядели они абсолютно счастливыми голубками – Никита вспоминал о том, что на его любовном фронте сплошные мины. Как он еще не подорвался на них? У него же все было из рук вон плохо. Он впервые в своей жизни по-настоящему полюбил девушку – не просто захотел с ней переспать, - а испытал к ней сильное чувство, а она оказалось очень сдержанной. 

Теперь же, глядя на Даньку и Юлю, Никита понимал только одно: их счастливый вид – это пуд соли на его открытую рану. Удивляло парня только то, что Данька не замечал его состояния. Впрочем, он рядом со своей Юлей вообще ничего не соображал, и это особенно бесило Ники. Данька перестал видеть то, что делалось у него перед носом.

«Это неправильно, - размышлял он. – Так не должно быть. Любовь не должна быть важнее дружбы. Они должны быть равны. Друзья не менее ценны, чем возлюбленные. И друзья, возможно, должны значить столько же, сколько и девчонки. Другу ты тоже нужен. И нельзя забывать о нем только потому, что ты влюбился. Конечно, когда ты влюблен, тебе хорошо, ты вообще ни о ком не можешь думать. Но друзьям-то без тебя может быть плохо. 
Но нет. Все выбирают любовь и забывают про друзей. Про них вспоминают только тогда, когда в любви что-то не заладилось и срочно надо пожаловаться кому-то, как у тебя все плохо. А только как это выглядит? Ты недели проводишь со своей девушкой, а о друге не вспоминаешь. А потом, когда она тебе что-то сказала или сделала, ты мигом примчался к нему. За советом, за поддержкой, за помощью! И еще удивляешься, чего это тебе оказали прохладный прием!
А сам? Столько времени на друга было плевать, а как понадобился, так ты про него и вспомнил! Помоги, дескать, ты же мой друг. Да зачем такая дружба вообще нужна? Зачем тебе друг? Типа вещи что ли? Типа купил, как в магазине, положил в коробочку и пусть лежит, пока не потребуется. А другу каково? Что мне эта его Юлька? Я ее знать не хочу. И вообще, я не ее ждал. Не с ней увидеться хотел. Данька, как же ты не понимаешь… Мне ты нужен. Мог бы пообниматься с ней на следующей неделе. Тем более что никто ведь не возражает, что вы встречаетесь. Зачем привез ее сюда? Чтоб я на нее посмотрел? Так мне бы и фотографии хватило. А еще лучше, если бы я вообще ее не видел. Она мне своими волосами Марию напоминает».

Ники фыркнул. Ему было противно. Он так ждал этих каникул, так надеялся. А в результате все оказалось испорчено одной девчонкой. Даже Костик никогда не был им такой помехой.

«А может Данька уже спал с ней? – продолжил думать Ники. – Он так стал на мартовского кота похож. Хотя нет… Наверно, нет. Два месяца ведь только, как знакомы. И потом, если бы это случилось, он бы мне сказал. Хотя как тут скажешь, когда эта липучка вечно рядом?»

Никита посмотрел на коврик перед кроватью, на котором лежал Третьяк. Пес спал, закрыв глаза.

- Только ты у меня остался, - сказал Никита. – Сначала Мария, теперь Данька. А если ты от меня сбежишь?

Никита решил, что эти каникулы окончательно загублены. Они не увидятся еще два месяца. Только на Новый год. Хотя, Новый год, скорей всего, тоже будет испорчен этой мисс «Я буду только половину апельсина».

Странно как-то получалось, поочередно от Ники отдалялись все, кем он дорожил: отец, Мария, Данил. Кто следующий?