Строптивая любовь 2

Глава 1. Учебка

Посвящается летчикам

Гражданской авиации:

Вам покорятся не только небо, но и девушки.

Прошло полгода.

Большинство летчиков приводит в авиацию романтика и на романтике выстраивается профессионализм пилота. Елисей себя романтиком не считал, но загорелся обучиться мастерству покорять воздушные просторы, подчинять себе облака, ветер и многотонный лайнер, когда услышал рассказ о личном опыте друга отца – пилота военной авиации. Ему выпало счастье поступить в летное училище. Диплом хорошиста, богатое спортивное портфолио и отличная физическая, и психологическая подготовка позволили учиться на пилота, и он попал в тот мир, о котором едва осмеливался мечтать, решив для себя: буду стремиться стать лучше всех. Добьюсь. Положу жизнь на алтарь. Стану воздушным волком. Стану одним из лучших пилотов гражданской авиации. А Виталину Нагиеву, единственную любовь всей жизни - забуду! Хорошая мотивация, чтобы стать настоящим мужчиной и забыть капризную мажорку.

Но как показало время ни на день он ее не забывал…

- …Капитан – орел… Так вот – орел должен летать! – вещал преподаватель. – Да, Дамиров? Ты считаешь себя орлом?

Демид толкнул Елисея в бок и тот тряхнул головой, резко покидая страну воспоминаний о дочке чиновника, и устремил взгляд на преподавателя.

- Никак нет, Вадим Юрьевич, - подскочил он с места. – Еще крылья не отрастил, - и шутливо помахал локтями в стороны, от чего остальные ребята в классе засмеялись.

- Если хочешь, чтобы тебя уважал экипаж, хочешь авторитета – летай хорошо. А садись красиво. Уяснил, Елисей?

- Так точно, Вадим Юрьевич.

- А чтобы еще и девушки любили – уважай их, - пошутил преподаватель и по классу снова прокатился смешок и пара сальных шуток.

- Курсанты первого курса - отставить, шутки в сторону! – гаркнул Вадим Юрьевич и вновь взглянул на Елисея. - Садись на место и впредь будь внимательнее, курсант Дамиров.

Он припечатал стул пятой точкой, ругаясь на себя, что из-за некой особы, что принесла ему кучу боли, опозорился на уроке. А все потому, что парни по комнате делились впечатлениями о свиданиях с местными девчонками в прошедший выходной, показывали их фотки и даже делились сексуальными успехами. Может и привирали, но неизменно возвращали влюбленного парня в прошлое, домой, в родной город. А та ночь, что начавшаяся как волшебная, обернулась катастрофой, что и спустя время, щемила сердце чувством вины, тоски и сожалением.

Прозвонил звонок, оповестив о завершении урока, и курсанты разошлись, торопясь кто в столовую, кто в курительную комнату.

- Ты чего такой сегодня, Дам? – спросил сосед по парте Демид и, видя, что Елисей не желает откровенничать, добавил: - Опять думаешь о мажорке? Или новая любовь?

- Дём, отстань, - рыкнул Дамиров, но тут же смягчился. – Не думаю я о ней, просто плохо спал. Переделывал чертеж Тушки. Саныча не устроил первичный вариант, сказал, что я могу и лучше сделать работу, и не принял.

- Полётов на то и фамилию такую носит, что без его молитв и аэроплан не взлетит, - хмыкнул Пшеничников. – Ты на каникулы-то домой собираешься?

- А то нет что ли?! – покосился на товарища. – Я с сентября родных не видел. Халид обещал встретить на границе области. Так что, если тебя не зазовет на праздничное свидание очередная красотка, поехали со мной, - подмигнул Елисей.

- А может и поеду, - ответил задорно, хлопнув Елисея по плечу.

Курсанты направились в столовую и, забирая подносы с казенным обедом, мечтали о домашней пище: мамином борще, пирогах с мясом и сладких блинчиках.

Друг и сокурсник Елисея, Демид Пшеничников, а если кратко - Пшеница, планировал карьеру тренера и уже подал заявление в физкультурный институт, но в тот день, когда он посетил аэродром и наблюдал прыжок с парашютом Дамирова пришел в неописуемый восторг, что следом приобрел стажировку на летных агрегатах в аэроклубе и подал заявление на поступление в авиационное училище. Парнишку воспитывали бабушка и дед и запретить выбирать такое рискованное направление было некому. Куда как спокойнее тренировать детвору, хотя ответственности не меньше.

***

Виталина и Елисей не виделись, не звонили и не переписывались. Прошло полгода с выпускного бала и Нагиева тысячу раз прокрутила воспоминания о том дне. Радость вперемешку с болью, тоска и обида порою накрывали так, что девушка просто ложилась и плакала. Или уходила в учёбу с таким рвением, что, выматываясь, только ела, спала и снова училась. Но и во сне к ней являлся парень спортсмен с большими серыми глазами, повторяя одно и то же слово: люблю.

Никогда Виталина ни по кому так не скучала, не тосковала и не желала видеть, как Дамирова. И как не стыдно было признаться самой себе: она хотела только его – похотливого горца.

Будучи школьницей, Вита не понимала тех чувств, что испытывал парень. Каким он был на самом деле терпеливым, сдержанным, уважая её чувства, вовремя отступал, снисходительно относился к ее выходкам.

Их развели города. Елисей был зачислен в Краснокутское летное училище в Саратове, а Виталина поступила в Московскую Академию социального управления и трехдневные поездки на выходные исключали вероятность встреч. Нагиева следила за Дамировым в соцсети. Страничка в ВК хотя и была наполнена скромной информацией, но Елисей все же всплывал там на фото, один или с друзьями курсантами. Веселый, возмужавший и казалось совсем не печалящийся по школьной любви.