Сумеречные охотники. Вызов судьбе

Глава 44

     Магнус сидел за любимым круглым столом на кухне, а напротив него сидела с древней тоской и диким восторгом в ореховых кошачьих глазах Клэри. Маг, когда только попал в лофт, ощутил сильную магию девушки, это была не крестница–охотница, а колдунья. 

     Клэри была одета в чёрный кружевной бюстгальтер, до невозможности короткие шорты такого же цвета с кружевной резинкой и длинный шелковый распахнутый халат цвета спелой вишни, усыпанного блёстками. В её медных волосах были такие же кроваво-красные пряди, а на груди и ключицах красовались блёстки. Глаза, подведенные серебристой блестящей подводкой, с озорством взирали на Магнуса.

— Ах, вот это сюрприз. Если бы я выпила больше, то сказала бы, что мой любимый мальчик стал магом, но такого заклинания не существует.— усмехнулась Клэри, скрещивая ноги на кресле и игриво играя бровями, густо подведенными чёрным.

     Зелёные искры сорвались с пальцев ведьмы, на столе перед ними появились два бокала с коктейлями и кувшин с вином и двумя кубками. Клэри подняла свой бокал с зелёным коктейлем и жестом указала Магнусу на алкоголь, маг поднял серебристый коктейль, они стукнулись бокалами и сделали первый глоток.

— Прекрасный коктейль.— улыбнулся Магнус, обнажив свои золотые кошачьи глаза.

— Спасибо, дорогой.— хихикая, протянула колдунья.— Всегда знала, что мой сын не должен был родиться сумеречным охотником.

     Клэри расслабленно потянулась и вздохнула, улыбка не сошла с её губ, но и больше не затронула глаз. Боль в её омутах ощущалась физически, и Магнус почувствовал неистовое желание укрыть её от этой боли, всё же он видел в любой Клэри свою маленькую крестницу.

— Значит здесь другой я – сумеречный охотник?— смакуя вкус коктейля, спросил Магнус.

— Да, а я Верховная Колдунья Бруклина Кларисса Бейн.

— Тебе невероятно идёт быть колдуньей, но что тебя гложет, Бисквитик?— спросил Магнус, чувствуя потребность быть в курсе её проблемы.

     Клэри хмыкнула и налила себе вино, предложив переместиться в гостиную, ссылаясь на то, что всю ночь просидела с выпивкой в кабинете на кресле. Магнус согласился. Они покинули кухню, маг расположился в удобном красном кресле, а колдунья растянулась на двухместном диване, перекинув ноги через подлокотник.

      Клэри расслабленно потянулась и блаженно простонала. Колдунья выпустила руку вверх, с её пальцев сорвались зелёные искры, которые резко изменили свой цвет на красный. Магнус улыбнулся и осмотрелся, на туалетном столике стояла рамка с фотографией. Маг пригляделся внимательнее и увидел там саму колдунью со смешным праздничным колпаком на голове, обнимающую маленького азиата.

— Это фото мы сделали, когда Магнусу исполнилось двенадцать лет.— улыбнулась Клэри, её магия подхватила рамку и передала её магу.

     Магнус взял фотографию и увидел, с какой любовью и нежностью колдунья смотрела светло-карими глазами на макушку мальчика с подарком в руках. Она держала праздничный торт с помощью магии перед ними, её волосы были накручены в тугие локоны, одни из которых были выкрашены в белый, и усыпаны блёстками.

— Конклав ненавидит меня и просто обожает одновременно. Я люблю охотников, часто беру на воспитание осиротевших, если те по какой-то причине не были пристроены к тому или иному институту.

       Магнус на фото был счастливым, трепетно прижимался к колдунье и широко улыбался. Из-под смешного праздничного колпака торчал ёжик из чёрных волос, усыпанных блёстками. Некоторые из шипов были выкрашены в фиолетовый цвет, виски были сбривы, на шее висели верёвочки с символичными кулонами. На смуглой коже чернели руны. Магнус улыбнулся и провёл пальцем по изображению подростка.

— Только детей нефилимов?— спросил Магнус, подняв взгляд на Клэри.

— Нет, ещё маленьких магов. Мы с Катариной и Рагнаром даже создали приюты для осиротевших магов и нефилимов.

— И всё же некоторых ты берёшь под своё крылышко?— улыбнулся маг и покрутил фоторамку, наткнувшись на записку на обратной стороне.

— Ну, да.— Клэри пожала плечами и магией наполнила бокал вином.— Мне не везёт с любовью, все мои партнёры на один вечер, поэтому, чтобы хоть как-то остановиться от вечных гуляний и пьянок, я подбираю детей.— колдунья материализовал в руках пачку сигарет.— Ты не против, если я подымлю немного?

— Ты куришь?— спросил Магнус, искренне удивившись.— Не против.

      Клэри усмехнулась и щелчком пальцев открыла балконную дверь. Ветер ворвался во владения лофта. Колдунья сделала первую затяжку и выпустила дым.

— Так я помогла своим ещё одним хорошим друзьям. Александру, Изабель и Максвеллу Лайтвуд. Такое бывает нечасто, но их мать два раза забеременела от одного и того же демона и последний раз от другого.— Клэри тяжко вздохнула.— Последние роды убили её. В ту пору инквизиция ещё жила предрассудками о ведьмах, их отчим привёл целую толпу с факелами и вилами к своей усадьбе. Макс громко плакал от голода, Иззи на тот момент было всего три года, она тоже плакала, а Алек всего на год старше её.

      Магнус похолодел от ужаса, он представил трёх детей в огромной тёмной усадьбе. Неумолкающий плачь Макса и Изабель, испуг Алека, и разъяренную толпу с факелами и вилами, которые стояли под окнами усадьбы, пугая детей своими криками.

— Отчим и его друг выволкли как тряпичных кукол детей из усадьбы. Алек крепко держал на руках Макса, а Иззи цеплялась за его рубашку.— колдунья сделала ещё затяжку.

      Магнус сжал кулаки, положив рамку с фотографией на колени, чтобы не сломать. Он прошёл через это сам, жил в тот период, когда инквизиция сжигала красивых женщин, сумеречные охотники в ту пору потихоньку уничтожали нежить. Это были и беззаботные и тяжёлые времена одновременно.

— В тот год я познакомилась с Саймоном, его поймали вампиры, какой-то фанатик напоил его кровью ангела, и он стал Светолюбом.— Клэри на миг улыбнулась и сделала очередную затяжку, её лицо стало серьёзным.— У Алека и Иззи были маленькие чёрные крылышки за спиной, а у Макса серо-зелёная кожа. Отчим потягал за крылышко малышку, бедняжка кричала от боли, толпа разъяренно роптала и складывала солому вокруг столба. Алек еле держал на ручках Макса, глотая слёзы, его голубые глазки отражали безысходность, Иззи жалась к нему, выглядывая из-за плеча, её большие чёрные глазки испуганно бегали по толпе.