Сумерки. Сага. Мантикора.

Глава 14. Шаманка.

Мы направлялись куда-то на северо-восток.
- Мы идем в деревню? – Спросил я, недоумевая: как это Уйлин решилась показаться людям?
- Нет. Мачи отшельница. И она не из нашего племени. Ее племя - Чана было очень древним и малочисленным, никого уже не осталось, только она.
- Как же мы будем с ней разговаривать? Вы понимаете ее язык?
- Она умеет говорить на нашем наречии. Давно живет на свете, вот и выучила. Люди иногда приходят к ней за советом. Хотя она и не любит, когда тревожат ее покой. Да, и веди себя уважительно, Джейкоб. Старость надо почитать.
- Сколько ей лет?
- Сто двадцать.
- Ого. Она не вампир, часом?
- Нет. Просто знает секрет долгой жизни. 
Дни сменяли ночи, мне надоело их считать, и скоро я совсем перестал ощущать течение времени. Казалось, что джунгли – один из моих персональных кругов ада, по которому я буду блуждать вечно. Наконец, Уйлин сказала:
- Пришли.
Ветхая лачуга, напоминающая стог сена, настолько вросла в землю, что, почти сливалась с окружающей средой. Ни за что бы не заметил ее, если бы был один. Но, подойдя ближе, я увидел, что возле хижины вытоптана довольно внушительная площадка. Танцы тут бабуля устраивает, что ли? Из отверстия, проделанного вверху этого «стога», вдруг повалил какой-то странный дым. Он был насыщенного красного цвета.
- Она ждет тебя, Джейкоб. Это знак. Ступайте. - Она слегка подтолкнула меня и Науэля по направлению к странной хибаре.
- Я думал…
- Нет, мы с Эстель останемся. Подождем вас тут. Она не очень жалует вампиров. Да, и полукровок тоже. Но, Науэля примет, он будет переводить ее речь. К тому же он мужчина, – Уйлин с гордостью оглядела племянника. – Красивый мужчина.
- Ну, все, вперед! Не заставляйте ее ждать и сердиться. – Я даже слегка оробел: что же это за грозная старуха, если у вампиров поджилки трясутся?
- Давай ты первый, – пропустил я Науэля вперед. Тот лишь усмехнулся, и отодвинув полог из жестких сухих стеблей, пригнувшись, шагнул внутрь.
Старуха сидела в самом центре хижины у глиняного очага, который чадил и издавал резкий травяной запах. Седые всклоченные космы обрамляли ее морщинистое одутловатое лицо. Глаза ее были закрыты. Мы неловко перетаптывались у входа, согнувшись в три погибели – Выпрямиться в полный рост в этой низкой хибаре было просто невозможно. Я с любопытством разглядывал шаманку. Она была укутана в длинную черную шаль, дряблая шея была унизана всевозможными – стеклянными, каменными, деревянными бусами. В тонких, отвисших мочках ушей болтались длинные, почерневшие от времени, серебряные серьги. Шаманка что-то прокаркала, все так же не открывая глаз.
- Садись, – шепотом сказал мне Науэль. Наконец она открыла глаза – они, почти утопающие в нависающих верхних веках, тем не менее, казались на удивление живыми и молодыми. Она сощурилась, разглядывая меня, отчего морщинки лучиками разбежались от уголков ее глаз. Снова зазвучала непонятная мне гортанная речь, из которой я понял только одно слово «балам», так майя называли ягуара. В книжке прочел когда-то.
- Она говорит, что видела сегодня свой тотем – белого ягуара – Старуха снова заговорила.
- Это значит, что ты - побеждающий Зло. – Я облегченно вздохнул. Значит, у нас все получится.
- Но тебе придется умереть.
- Совсем? – Не удержался я от вопроса. – Старуха внимательно посмотрела на меня, а затем, протянув руку в сторону, достала какую-то чашу, в которой плескалась жидкость непонятного происхождения. Она нагрела ее на огне, добавила шепотку какого-то сухого порошка, и, перемешивая зелье бамбуковой палочкой, вдруг, смачно плюнула в него, а затем протянула мне, сказав всего одно лишь слово.
- Пей, – перевел Науэль. Я скривился от отвращения
- Ты шутишь? - Но, деваться некуда, раз уж ввязался, надо идти до конца. Я взял чашу, и, задержав дыхание, отхлебнул это мерзкое варево. В голове сразу загудело, как от доброй порции крепкого алкоголя. Шаманка кинула пригоршню травы в огонь, и стала пристально вглядываться мне в глаза сквозь сизый дым. Она протяжно мычала на одной ноте, постукивая в бубен, который, невесть откуда, появился в ее руках. Потом она снова заговорила.
- Ты не умрешь. Ты будешь ходячим мертвецом. – Этот перевод меня ободрил.
- И ты пойдешь долиной смертной тени, но сердце твое не очерствеет.
- Науэль, а можно ближе к делу. Давай уже, спроси ее о мантикоре.
- Мантихоор, – задумчиво произнесла старуха. Науэль перекинулся с ней парой фраз. И она что-то быстро и сбивчиво затараторила. На этот раз она говорила долго. А Науэль внимательно слушал ее, не перебивая.
Окончив речь, старуха снова закрыла глаза.
- Идем, сказал Науэль. Я все расскажу после. Она будет общаться с духами предков, прося их о помощи тебе.
Мы вышли из хижины.
- Спасибо, - обернувшись, сказал я на прощание старухе. Но, она, похоже уже меня не слышала, находясь в глубоком трансе.