Summer love не будет!/?

Явление

Все события и герои вымышлены. Любые совпадения с реальными личностями случайны.

Кемал

Я выхожу в зону прилета. Аэропорт «Эрджан» переполнен: туристический сезон в разгаре. Европа отринула русских, и русские инвестиции хлынули к туркам. И, машаллах, лучше пусть деньги приходят, чем уходят.

Следуя примеру своего отца, я оставил все дела в Лондоне и прилетел на Кипр, чтобы нежданчиком проверить работу персонала в моём отеле. Так делал мой отец, когда был молод и очень требователен, так делаю теперь и я. Неожиданно нагрянуть в свой отель и прямо с колес влиться в работу персонала, выполняя функции работников от администратора до мусорщика, — идеальный способ проверить, как работает система.

Останавливаюсь, обшаривая взглядом толпу. В хаотично движущемся человейнике вижу крепкую фигуру Султана с куском картона в руках. «Welcome home, karahindiba» (Добро пожаловать домой, одуванчик (англ.,турк.)) — нацарапано маркером на плотном клочке.

— В нос захотел? — Обнимаю улыбающегося друга.

— Вспомним детство! — Хохочет он.

Говорят, что случайности неслучайны. Череда разных событий, иногда страшных и крайне нежелательных, может быть предтечей судьбоносной встречи, кажущейся случайной. Так я встретился с Султаном.

Мне было пять, когда умерла моя мать. Отец вскоре женился и отправил меня в Гирне к родителям моей матери. Я пребывал в состоянии уныния и обиды на весь мир. Все попытки бабушки Айше пожалеть и приласкать меня я пресекал грубостью и хамством. Она терпеливо спускала мне с рук моё щенячье рычание, неизменно называла меня «рухумун зюмрюду» (изумруд моей души) и готовила на завтрак мой любимый яблочный гёзлеме.

В то лето я категорично отказывался стричься. Боялся, что прикосновение добрых рук Айше к моей голове прорвут агрессивную защиту, и я разрыдаюсь, как девчонка. Бабушка была так похожа на мою мать!

Я ходил с отросшей кудрявой шевелюрой, злобно глядя на мир сквозь закрывающие глаза завитки. За них-то Султан и назвал меня «карахиндиба» (одуванчик). Тощий мальчишка с большой кудрявой головой, чем не одуванчик.

Так и произошло наше знакомство. Он хохмил над моей шевелюрой, за что и получил в нос. Долго ждать ответа мне не пришлось. Его кулак тут же прилетел в мой нос. Побарахтавшись какое-то время в пыли, мы поняли, что силы равны, победы одной из сторон не будет и валяться в песке дальше бессмысленно. С того дня мы неразлучно проводили кипрское лето.

Терпеливая ласка Айше и шкодливый нрав Султана вытащили меня из омута уныния и отправили жить детскую жизнь дальше.

Султан не раз втягивал меня в авантюрные истории и сам вытаскивал из передряг. В то же лето он сиганул в море с высоченного утёса, и я повторил его безумство, подстрекаемый зудящим «Слабо?».

Я стоял на краю утёса с колотящимся сердцем, и где-то под солнечным сплетением разрастался пугающий и манящий космос, ощутимый физически как затягивающая воронка. Смесь тревоги и восторга, непреодолимое влечение, гипноз, которому невозможно сопротивляться, желание броситься вниз головой и ощутить свободу полёта. Приземлился я неудачно, плашмя ударившись о воду. Удар был сильным, и я потерял сознание. Обмякшего и бесчувственного Султан выволок меня на берег. Отделался я лёгким сотрясением, а мой друг — лёгким испугом. С тех пор мы ввязывались в разные авантюры, и я всегда был уверен: если обмякну — Султан вытащит.

В пятнадцать мы начали зарабатывать, поставляя морских ежей в ресторан. Целыми днями бороздили морское дно и прибрежные камни. Постоянное пребывание в воде выработало привычку подолгу обходиться без воздуха. Наши тела вытянулись и раздались в плечах. Плавали мы со скоростью дельфинов. Где и когда удастся наловить этих деликатесных колючек, мы понимали как то, что солнце взойдет над морем на востоке в четыре часа, а уйдет за горизонт на западе в шесть. Повадки и жизнь морских ежей стали понятны, как свои собственные. Такое понимание ежиного образа жизни помогло нам однажды создать устрично-ежиную ферму, но это был уже не первый бизнес для нас.

Первым серьёзным бизнесом мы тоже обзавелись вместе. Сложили наши накопления, прибавили дар моего отца на полезную игру, как он это называл, купили небольшой швейный цех и начали торговлю с русскими. Отправляя в Россию куртки, сумки и обувь из кожи, мы сколачивали наш первый основательный капитал.

Султан построил виллу и обзавелся английской девчонкой, такой же весёлой и шкодливой, как и он сам. Я купил две прогулочные яхты и, оставив их под присмотром друга, отправился на учёбу в Англию. Я должен был соответствовать требованиям и чаяниям моего отца. Султан же учился водить яхту и получил лицензию на вождение.

За всю жизнь мы не расставались ни разу. Даже когда я подолгу не бывал на Кипре — всегда были на связи. К тому же, он стабильно зарабатывал, выгуливая яхты, и на мой счёт исправно приходила доля от дохода.

Из зала прилёта направляемся на парковку, где нас ждёт кабриолет Мерседес-Бенц S-класса! Единственная покупка не для бизнеса, а для души и выпендрёжа, которую я позволил себе за долгие годы заработка в турбизнесе.

Эта малышка покорила меня с первого взгляда. Не чопорная аристократка, не яркая шумная шлюха, а спортивная молодая красотка.

— Вот она моя прекрасная девочка! Умница моя, красавица! Моя надёжная! Моя преданная! — Глажу авто по капоту и бросаю сумку на заднее сиденье.

— Нееет! Что за ассоциации старпёра, Кемал? — Ржёт Султан.

— Не понял? — Поднимаю бровь.

— Считай, что я её тут испортил без тебя. Она яркая, игривая, непостоянная и зовут её Моника.

— Это моя девочка! И она такая как я хочу! Ладно, пусть будет независимая, эмоциональная, но это же «Мерседес»! Послушная, надёжная, предсказуемая, понятная.

— Ого! Независимая и послушная?

— Да! Это же «Мерседес»! Очень чуткая девочка. Чувствует каждое движение твоего тела в ней и моментально реагирует так, как тебе нужно! И, чёрт с тобой, пусть будет Моника! В Монике что-то есть, согласен.