Сваха для Дракона

Глава 32.

Совет дня: вдохновение любит лайки, комментарии и подписки :)

Одхан буквально светился - размазанное сияние то появлялось в пространстве, обводя силуэт волшебника серебристой нитью, то затухало. Казалось, даже его сила предвкушает объявление новостей, которые Одхан приберег на десерт. Пауза затягивалась, и маг перегибал с актерствованием.

Видимо, та же мысль пришла на ум и Лоркану. Он поднял руку, сигнализируя, что терпение истончается, и волшебник, наконец, заговорил.

- Кулунтар прислал портрет потенциальной невесты для князя Лоркана по моему запросу. О чем это может еще говорить, кроме как о желании поддерживать дипломатические отношения с Аралионом?

Собравшиеся зашушукались, переваривая новость: для закрытого княжества прислать портрет невесты - все равно что распахнуть ворота столицы, приглашая к себе гостей. Но на этом Одхан не успокоился. Насладившись произведенным эффектом, он продолжил:

- И это не единственная хорошая новость! Да, князь будет недоволен моим самоуправством, -  он отвесил легкий поклон в сторону Лоркана, который сохранял молчание, - но все княжества прислали портреты, включая племена халгов. Гонцы прибыли вчера вечером, почти одновременно. К сожалению, гонец Цуриона не пережил эту ночь…

Одхан горько вздохнул, прижимая ладонь к груди, стремясь изобразить глубочайшее сожаление.

- Даже Цурион? - вырвалось у меня помимо воли, и голос прозвучал слишком громко, привлекая чужие осуждающие взгляды. Смущенно склонив голову, я пробормотала извинения, отходя на задний план. Лучшим выбором было скрыться с глаз долой за спиной капитана Снорре. К сожалению, от Одхана ускользнуть так просто было невозможно. Подозрительно прищурившись, маг помахивал в воздухе косой, перекинутой на грудь.

- Конечно, Цурион выслал портрет, - его слова лились по воздуху как вкрадчивое шипение змеи, - южане только рады будут, выдайся им возможность породниться с Великими Драконами. Леди Ималия, вы имеете на этот счет свое мнение?

Он провоцировал меня, напоминая, почему я изначально решила держаться от Одхана как можно дальше.

Я онемела, не находя в себе верных слов, чтобы оправдать возмутительное поведение. Подобное случалось со мной крайне редко, да еще и Лоркан уставился на меня без улыбки, немало удивленный реакцией на обыкновенное, казалось бы, известие. Тонкие темные брови князя сошлись на переносице, изменяя его лицо: теперь он уже не казался утомленным или юным, теперь это было лицо грозного правителя, который уверен в том, что ему пытаются солгать.

- Леди Ималия, вы хотите еще что-то сказать?

По моему лицу и так все замечательно читалось - и Одхан, и князь вместе со Снорре переглядывались с таким видом, словно застали шпиона на месте преступления. Я ощутила призрачное касание ледяной стали к горлу и виску - теперь мне точно не ускользнуть от процедуры магического дознания. По тьме, которая сгустилась на дне зеленых глаз Одхана, по его торжествующей улыбке человека, который смог поймать другого на лжи, я понимала - тот прицепится ко мне как репей, как охотничья собака, и будет отслеживать каждый мой шаг, каждую ошибку до потери пульса. Оказавшись загнанной в угол, я всем телом чувствовала тревогу: опасность собиралась над моей головой грозовыми тучами. Да, Август погиб раньше, чем успел раскрыть свой рот, но я сама взяла и подставила себя под удар.

Но помощь пришла оттуда, откуда я точно ее не ждала. Дели Периян выдвинулся вперед, вызывая огонь на себя. Его голос тянулся медовыми нитями, убаюкивая чужие подозрения под карамельной сладостью слов. Если бы я не знала, что Периян прирожденный лжец и интриган, я и сама бы ему поверила.

Поглаживая черную бороду, дели почтительно склонил спину перед князем:

- Великий дракон, внемли: удивление госпожи Ималь вполне обоснованно. Любой житель моего княжества скажет вам, что нет для князя Ихтирама ничего важнее единственной и горячо любимой дочери. Она последнее сокровище, что осталось у него после кончины возлюбленной супруги. Госпожа Ималь, в чьих жилах течет кровь и моего народа, знает, что князь Ихтирам желал оставить княжеский престол именно своей дочери…

- Что?! Женщине?! - чье-то гневное возмущение разрезало толпу как раскаленный нож масло. Дели Периян смерил нахала ледяным взглядом, словно невзначай касаясь ладонью груди. Я вздрогнула, предугадывая последствия - тончайшая метательная игла, ядовитая и смертоносная, пронзает воздух и впивается нахалу в шею. Яд действует мгновенно, и вот придворный падает на мраморный пол у ног дели Перияна, исходя зеленоватой пеной и судорогами. В толпе разгорается паника, Перияна хватают гвардейцы…

Но нет, при дворце чужого правителя посол Цуриона смог сдерживать свои замашки. Он лишь одернул лоскут искристо-синей ткани в сторону и произнес, тоном, от которого даже мне захотелось провалиться сквозь землю:

- В Цурионе женщина - священна. Если она желает стать правительницей после своего отца, никто не сможет ей запретить. Если она хочет владеть имуществом после смерти супруга, никто не будет ей перечить. Если она настаивает на разводе, потому что муж плохо к ней относится, ни единого слова против она не услышит. Мы уважаем наших жен, матерей и дочерей, и не считаем, что они похожи на бабочек: настолько же красивы, насколько глупы. В Цурионе женщина - существо второго сорта, если она знатного происхождения. И седьмого, если простых кровей. Так что не вам осуждать решение Ихтирама сделать преемницей свою дочь!

Придворный выпучил глаза, до бровей заливаясь краской. То ли ярость клокотала в нем, то ли стыд, но он вознамерился ответить Перияну, возможно, даже вызвать того на дуэль. И только властный окрик Лоркана: “Довольно!” смог прервать перепалку в самом разгаре.

- Решено: расследованием произошедшего займется княжеская гвардия и капитан Снорре лично. Мы не допустим, чтобы смерть Августа, подданного моего дорогого брата, осталась безнаказанной. Если хотя бы кроха, хоть одна сплетня просочится за стены дворца, виновнику снесут голову с плеч. Свободны!