Свидание

1. Она

Боясь выдать дрожь, она постаралась как можно непринужденнее опуститься на сидение машины. На секунду задумалась – а как следует закрыть дверцу? Небрежно ли захлопнуть, не глядя, как сделала бы любая удачливая коллега по женскому полу, опытная в жанре катание-с-мужчиной-в-машине (сама-то она, увы, неопытная) после чего повернуться к своему спутнику с обворожительной улыбкой? Или лучше тщательно закрыть, всем видом демонстрируя заботу о его имуществе? Как в таких случаях поступают счастливицы, для которых подобная ситуация привычна? Так и не найдя правильного решения, она неуклюже изогнулась над дверцей - по крайней мере будет видно, как она старается – и до отказа потянула ручку на себя. Вроде хорошо…

- Не закрыли.

- Э-э… Ох… А так?

Дверца хлопнула немного громче.

- Не закрыли.

О Боже! У нее не получается! Опять, в десятый или сотый раз, она конфузит себя на ровном месте! Должно быть, Валерий уже начал терять терпение. Такие мужчины, как он, обладатели таких чистеньких, гладеньких, красненьких иномарок очень быстро начинают терять терпение, если что-то идет не так. И она его прекрасно понимает!

- А теперь… теперь закрыла?

Надя попыталась наивно-кокетливо улыбнуться, но вышло испуганно и жалко. Валерий, не меняясь в лице и не говоря ни слова (ей показалось, или он подавил утомленный вздох?), наклонился через нее к ручке и резко (хотя и не громко) захлопнул ее. В нос ей пахнуло дорогим одеколоном. Впрочем, она слабо разбиралась в запахах дорогих одеколонов, но вкупе с машиной, а главное, с невозмутимым лицом Валерия его одеколон мог быть только дорогим. Он снова вздохнул – на сей раз от усилия – и откинулся назад на свое сидение. И ни на секунду не задержался на уровне ее тела. Хотя в какой-тот момент практически лежал поперек нее.

«Ему было неприятно задержаться? Я не внушаю ему никаких чувств? Боже, а вдруг он уже раскаивается, что пригласил меня?! Ну конечно. Меня же насквозь видно. Ничтожество, не умеет даже дверцу машины закрывать! О чем это говорит? О том, что ее никто и никогда не сажал в машину. А значит, у нее никогда никого не было. Неважно, было все-таки или не было, важно, что он это понял. А он понял?»

Валерий совершал таинственные и важные пассы, как и все владельцы дорогих гладеньких иномарок перед тем, как пуститься в путь. Он почертил пальцем с аккуратно обрезанным ногтем по экрану навигатора, после чего там зажглась зеленым ровная линия дороги (которая в действительности была грязной и изрытой ямами). Потом взглянул в зеркало, слегка подвинул его, потом поерзал на сидении, устраиваясь поудобнее. Вытянул и пристегнул ремень.

«Боже, как точны и выверенны его движения! Он словно бог, создавший эту машину и повелевающий дорогой! - невольно подумалось ей. Валерий вопросительно взглянул на нее, и Надя вздрогнула. - О нет! Что-то нет так? Я опять что-то сделала неправильно?!»

- Пристегнитесь.

- Ах… Ох… Извините… Все время забываю…

Она снова попробовала изобразить кокетливую улыбку, но вышло еще хуже. Красивая холеная рука Валерия повернула какой-то рычажок – от волнения она не обратила внимания, какой – и нутро машины заурчало. Этот звук вместе с молчанием самого Валерия прозвучал, как приговор в пустом зале суда.

«Я нелепа. Я глупо себя веду. А еще глупей, что я при этом конфузюсь. И ничего не могу с этим поделать. Господи, не надо было соглашаться! Придумала бы что-нибудь… Что мама заболела, или сыну надо помочь. Это же невыносимо. Я же не выдержу. А ехать еще долго… А потом еще этот ресторан, там будет еще хуже… Нет, зачем я согласилась?!»

Ты спрашиваешь - зачем? – перебила она сама себя. – А ты уже забыла, как вчера прыгала от счастья? Когда он написал в ВК, что приглашает тебя в ресторан, а потом «погулять», ты ж целый день потом усидеть не могла – все бегала и летала. Ты снова и снова перечитывала скупые строчки, и все твердила себе – вот оно, наконец-то, мечты сбываются! И что ты всегда верила, что так будет. То есть не верила, но когда оно произошло, сразу поверила. Хотя нет: бегать и летать ты начала еще неделю назад, когда случилось первое чудо: на улице вдруг остановилась машина, он высунулся и заговорил с тобой. Почти улыбнулся, кстати. А сегодня еще ни разу не улыбался… Спросил, не надо ли тебя подвезти до станции. А то ты бежишь - наверное, торопишься на электричку. Ты смутилась и сказала, что на станцию тебе не надо – ты это просто так, бегаешь по утрам… Хотя какое там бегаешь – ползаешь скорее. Ну, это все равно круто, снисходительно кивнул он, потому что сам он вот по причине нездорового образа жизни – он показал глазами на сигарету в пальцах – давно не бегает. Ну, никогда ведь не поздно начать! – радостно пропела ты, зардевшись. Дальше полагалось попрощаться: говорить больше было не о чем. Ты отступила на обочину, вежливо показывая, что знаешь свое место одинокого женского ничтожества, и что тебе даже в голову не придет надеяться, что его мужское величие решит продолжить разговор… Но он продолжил! Вы каждый день здесь бегаете? – поинтересовался он, задумавшись на секунду. Д-да, к-каждый, - запинаясь, ответила ты. В это же время? – властно спросил он. Это было невозможно и прекрасно: он уже почти назначал свидание! Э-эээ, д-да, в это же… - Ты побледнела. Ну, значит, увидимся. – Рука с сигаретой махнула на прощанье, мотор взревел, и красная машина – ты, кстати, только сейчас заметила, что она красная – унеслась прочь, оставив после себя облако снежной пыли вперемешку с выхлопными газами.

На следующее утро ты долго раздумывала, стоит ли в самом деле выходить на пробежку в то же время и на тот же маршрут. Не унизит ли это тебя, откровенно выдав надежду на встречу? Однако, тщательно взвешивая все «за» и «против», ты уже знала, что напрасно тратишь время: ибо решение давно было принято. Конечно же, ты вышла минута в минуту, как и вчера, пробежала по тем же улочкам, и даже замедлялась – высморкаться или поправить шарф – ровно в тех же местах. Ты останавливалась на тех же перекрестках, чтобы достать смартфон и промотать список песен до той, что звучала вчера. Когда до той самой улицы остался один поворот, ты стала сомневаться. Нет, это невозможно, чтобы он приехал. То есть, невозможно, чтобы он приехал именно ради тебя. Возможно, он действительно каждый день тут проезжает на работу, и именно этот смысл вкладывался в его необязывающее «увидимся». Наверное, он будем смеяться, если поймет, что ты прибежала сюда специально для него… Боже, какой стыд! Ну, конечно же, он будет смеяться. Прочь, немедленно прочь! Ты уже приготовилась свернуть на первую попавшуюся улочку, как позади громко просигналила машина. Ты обернулась и… увидела его. Валерий (тогда ты еще не знала, как его зовут) махал рукой из открытого окна.