Свитки Серафима

20.

Много лет прошло, а Степан словно вернулся в детство. Он — юная душа рядом с незнакомцем, в котором ощущалась сила и мудрость.

— Сядь, — указал странник на взгорок рядом с собой.

Юноша послушно сел и стал слушать.

— Не позднее двух дней ты должен покинуть городище.

Сердце Степана дрогнуло, но ответило пониманием. Он почувствовал, что именно так и следует ему поступить. Но всё же спросил странника, чтобы снять камень с души.

— Могу ли я покинуть дом, приютивший меня? Ответить неблагодарностью на бескорыстную доброту? В силах ли оставить тех, кто так дорог сердцу?

Странник молчал с пониманием и сочувствием. Затем заговорил:

— Даже если идёшь по прямому пути, даётся тебе выбор. Не просто его сделать. Он может быть страшным, несправедливым для простого человека. Сделаешь верный шаг и сохранишь себя, правду сердца и цель. Чуть ступишь в сторону, навсегда закроешь дорогу. Пришло тебе время выбирать.

— Забыть дом? Потерять навсегда Василинку? – Степан опустил голову, осознав, к чему подталкивает его странник.

Он и сам знал.

— Разве слышит Василинка твои слова? – Вместо ответа странник сам задал вопрос. – Понимает ли, чем горит сердце? Сможет ли она пойти рядом по уготованному пути?

И опять согласием откликнулось сердце, а странник кивнул, будто прочтя мысли Степана.

— Ты прожил рядом с человеком, так и не узнав его, но вскоре многое станет яснее дня для тебя, но и тогда придётся сделать выбор. Ты можешь быть счастлив, либо разочаруешься. У тебя будет всё, о чём может мечтать обычный человек: красавица жена, дети, дом с достатком, где ты никогда не будешь одинок. Возможно, дом твой опустеет, болезни заберут родных, беды разорят душу. Но только одного не будет у тебя — слова. Больше никогда не суждено будет тебе познать муку и восторг рождения строк в свитках. Не станешь спасением для ищущих. Не принесёшь в мир, что прорастает в тебе и ждёт своего часа. Я не стану беспокоить того, кто уснул. Всё позабудешь, освободившись от муки творения. Сердце станет спокойным, но пустым.

Странник прикрыл глаза, ожидая решения Степана. Тот же внимал молча его словам и видел, как тяжело они даются. Как будто и самому говорившему пришлось делать нелёгкий выбор, отказаться от части человеческого, забыть о мирском.

Впервые Степан удивился, разглядев странника не детским взором, а с особым вниманием. За годы возмужания маленького Стёпки таинственный друг ничуть не изменился, но и не было в нём определённости возраста. Он казался юным ровесником Степана, а то вдруг умудрённым опытом мужчиной. Только непривычно безбород, что и молодило лицо с тонкими шрамами.

В каких небесных битвах он заполучил отметины, придавшие двойственности лику?

— Что, если соглашусь? – прошептал Степан, унимая внезапную дрожь в теле.

— У тебя есть возможность пойти по иной дороге. Сейчас ещё есть. Выберешь дар и путь свой — исполнишь предначертанное. Будешь страдать и радоваться, как и прочие люди, но в сердце никогда не угаснет жаркий огонь. Он извечно ведёт к спасению, меняет мир к правде, утешает страждущих.

Странник говорил словно батюшка в храме, но Степан уже давно догадался, что не был необычный человек ни монахом, ни псаломщиком, ни дьяконом. Кем же тогда? Мальчишкой не задумывался об этом. Во взрослом Степане загорелось любопытством.

— Не обо мне думай. — Казалось, странник чуть улыбнулся. – О себе. О выборе. Дары подобных тебе пройдут через сердце. Ты будешь один среди многих, но всегда получишь поддержку от тех, кто умеет слышать и понимать. Сложится, найдётся и спутница, что умеет читать твои дороги. Она сумеет удержать от кривого пути и поможет исправить ошибки. Может, и ты поможешь ей в трудный час. Твой прямой путь лежит в другое место. Первый кого встретишь, теперь же при воротах городища укажет, куда направиться. И помни, что битва с самим собой отражение совсем других сражений. Не только поддержку встретишь. Многие попытаются увести тебя в сторону от главного.

Понял Степан, что не уйти ему от сложного решения. Печалью наполнилось сердце. Мыслями он коснулся всего, что было дорого, отказываясь от Василинки, от тёплого очага и земных радостей.

Так отстранился от мира, что не заметил, куда и как исчез странник. Тяжело сделалось, страшно. Поднялся ветер, гоня травяной сор по холму. Заслезились глаза. И точно другой голос нашептал Степану слова, смутившие душу:

— Зачем тебе слушать чужака? Знаешь ли ты, кто он? – вкрадчиво, но настойчиво говорил тихий голос, ужом заползал в сознание. – Бедный, бедный Степан. Один обман и яд в устах странника. Не желает он тебе счастья, погубить хочет. Ты, верно, считаешь его ангелом небесным?

— Я не знаю, — пробормотал юноша, закрывая уши ладонями, но голос продолжал звучать, будто кто-то стоял за плечом и вкладывал фразы прямо в голову.

Невидимый собеседник рассмеялся мягко и ласково.

— Некоторые силы так любят наивных человеков. Улавливают их в сети, притворяясь добром. Иди домой, Степан. Невеста заждалась тебя. Уста её горячи, тело жарко. Неземная сладость ждёт тебя с ней. В достатке и радости жить будешь. Придёт срок, получишь власть над людьми в поселении. Пролетит время и исчезнет. Незачем тратить такую короткую жизнь на неведомое, что принесёт лишь страдания. Неизбежное случится, как ни сплетай пути судьбы. Иди, Степан, позабудь о страннике и его словах.