Связывая миры

Связывая миры

«В Управлении Чудес царил хаос. Дабы читатель не решил, что случилось нечто из ряда вон выходящее, поясню: такой же хаос был в Управлении транспортными Пегасами, Управлении Сохранения и зарядки Свитков и так далее… Такой хаос стоит в любом бюрократическом учреждении во время написания годовых отчётов, и волшебный мир не является исключением, скорее, наоборот – вносит ещё большую путаницу: взять тех же Пегасов – они и к упомянутому Управлению транспорта относятся, и к Ассоциации разумных существ и ещё минимум к пяти серьёзнейшим организациям, каждая из которых требует своего отчёта.

Вернёмся же в Управление чудес и, спрятавшись за огромное кресло Председателя, понаблюдаем за колдунами. Они ещё несколько часов будут метаться между столами, спорить, рассыпать кипы бумаг, колдовать себе какао (пусть даже оно прилетит с соседнего стола), непроизвольно устраивать маленькие взрывы и фейерверки (по настроению) и дружно жаловаться на то, как неаккуратно им подают документы и что никому нельзя из-за этого доверять и приходится перепроверять всё самим…

Беготня и локальные катаклизмы утихают лишь в тот момент, когда через красивый витражный купол с изображением чудо-корешка в центр зала спускается Председатель. Мы можем не бояться разоблачения – до кресла он всё равно не доходит: подчиненные окружают его, жалуясь, ругаясь, негодуя – и постепенно замолкают.

Несколько взмахов волшебной палочкой (для нас, непосвящённых, она выглядит как тот самый чудо-корешок) – и бумаги сшиваются в один толстенный отчёт, пятна от какао исчезают и перестают липнуть, а на пустой стене появляется огромный монитор. Отчёт тут же растворяется в воздухе, а на монитор выводятся цифры, графики (большая часть которых, опять же, похожа на чудо-корешок), несколько не очень приличных картинок и итоговая схема.

Увидев схему, колдуны ахнули и попятились. Председатель хмуро смотрел на экран, словно надеясь, что под его суровым взглядом схема изменится. Схема выиграла этот раунд гляделок, а Председатель, вздохнув, пошёл к трибуне.

– Что ж, коллеги… Похоже, новогодних каникул у нас не будет. – В зале кто-то ойкнул. – Мир в опасности, поэтому нам не до отдыха. А поскольку дело конфиденциально, – тут он делает пасс руками, – то на всех вас накладываются Обязательства. Тут же неведомая сила подхватила вашего покорного слугу и…»

Председатель недовольно смотрел на опоссума, беспомощно барахтающегося в воздухе тремя лапками: четвёртой он прижимал к груди блокнот, едва ли не превосходивший размерами владельца. Председатель отобрал его лишь с третьей попытки, когда опоссум был основательно взболтан в воздухе. Читая записи, колдун хмурил брови и шептал себе под нос: «…мудрые мужи… обстановка торжественности… чрезвычайные обстоятельства… » – и вдруг, рассмеявшись, обратился к волшебникам, с сожалением наблюдающим за стреноженным зверьком:
– Мудрые мужи, как вас сейчас за что-то превознесли! А эта кошка права – ситуация и впрямь чрезвычайная!..
– Я не кошка!!! – Запротестовал задержанный.
– Молчи, нарушитель. Ты будешь рядом со мной, пока не мы не решим нашу проблему. Знаем мы вашего брата – растреплите всё, и ещё приврёте.
– Но меня ждут к вечернему выпуску газеты…
– Уже нет, – и снова странный пасс руками: Председатель начал искать мобильный телефон в складках своей мантии. Найдя его, он безошибочно набрал номер и заверил редактора, что его подопечный на спецзадании. «Угу, спецзадание… поди даже фруктов за старания не дадут» – приуныл зверёк. – Тебя зовут-то как? – Притворился незнающим Председатель.
– Алёша, – обречённо вздохнул опоссум, с детства стесняющийся своего имени.
– Что ж, будем знакомы. Садись куда-нибудь и слушай.

Председатель, к его чести, был краток, что, увы, не добавило ситуации ясности. Если в Управлении Чудес не найдут выхода до начала тысячелетия Феникса, то в мире случится кризис Обретения. Причина этого – практически неиспользуемая нить Ариадны, которая выводит человека из лабиринта Повседневности и вдохновляет на творчество (то, что люди зовут музами – это, как правило, последствия аллергии на шерсть от Нити).

А творчество людей для волшебного мира жизненно необходимо: когда человек Созидает – он совершает чудо, которое укрепляет мир волшебников, питает его.

В этой части доклада колдуны приуныли: люди совсем стали далеки от чудес – настолько, что не считают своё творчество чудом. График, уже несколько лет шедший на понижение, а в этом году беззастенчиво нырнувший в глубины, лишний раз подтверждал трагический факт. Хотя колдуны знали про него и без всяких графиков и схем: их волшебная сила расходовалась, как расходуется заряд у аккумулятора – и грядущий кризис был для них равносилен потере зарядного устройства для того же аккумулятора. Волшебный мир мог просто «выключиться». Об этом никто не хотел думать, и большинство даже предпочитало не говорить, но нынешнее совещание требовало активности и шевеления мозгами.

– Итак, что мы видим: созидающих людей всё меньше, чудес всё меньше, а Нити накопилось столько, что эти цифры пугают даже колдунов-математиков. Какой вывод мы делаем из этого?
– Они… они… – молодой колдун боялся произнести это вслух, – они просто не используют её!

Несмотря на озвученный трюизм, по залу прокатилась волна гула. «Это совершенно нормально, когда вслух кто-то произносит то, о чём знают всё, но молчат», – подумал Алёша и интуитивно потянулся к блокноту. К его удивлению, написать ему никто и ничего не помешало – однако надпись исчезла, на прощание ехидно подмигнув знаками препинания.

– Веймарс, ты прав… Мы уже не можем закрывать глаза на этот факт – наше промедление и так дорого нам обошлось. Давайте обсудим все причины такого поведения – и начнём разрабатывать план. Шаграт, это по твоей части.

Взгляд аудитории мгновенно сместился в сторону достаточно странно одетого мужчины. Его имя знали все, все знали, что он «полевик» – волшебник, работающий в мире людей – но видели его очень редко, чего уж говорить о личном общении. Надо сказать, что внешне волшебник практически не отличается от обычного человека – разве что осанкой да большей глубиной глаз. Волшебнику, по правде говоря, не нужны ни мантия, ни волшебная палочка. А те чудо-корешки, что вы видите в руках некоторых колдунов – это, как ни банально, средства от артрита. Несмотря на это, работа в мире людей изобилует трудностями, потому что колдунам очень сложно отказаться от волшебства – а его использование вне волшебного мира недопустимо.

Алёша тоже был наслышан о Шаграте, даже больше – он благоговел перед его работой и очень завидовал, т.к. ему вход в мир людей пока был закрыт. Поэтому, едва услышав имя кумира, опоссум наплевал на правила приличия и залез на стол, чтобы ничего не упустить.

Шаграт прошёл прямо к экран и, проигнорировав лежавший там пульт, едва касаясь пальцами монитора, открыл нужные схемы. Его глубокий голос разнёсся по залу:

– Волшебный мир начал недосчитываться чудес ещё с XIX в., когда люди создали новые технологии, которые укрепили в них веру в самих себя – и в неизбежный материализм. Попросту говоря, – пояснил он, видя лёгкое замешательство, – Люди поняли, что они – творцы своей судьбы и только от них зависит их жизнь. Как понимаете, чуду не место среди машин и мёртвых механизмов – Нити истираются очень быстро, буквально с уходом изобретателя. Однако это «ягодки»: в следующем веке всё стало намного хуже, тем более, вы знаете, какие… катаклизмы… высасывают силу из мира волшебников. – Пропустив упоминание событий, так тяготивших колдунов, он продолжил, переходя к одной из схем. – Главные причины остановки Созидания – это привычка приобретать готовые вещи. Вещи, которые если изначально и созданы кем-то, уже давно не несут в себе Нитей. Даже их одежда сделана машинами! Нитей там нет. Те небольшие очаги творчества, которые остались – они недостаточны, они даже своих создателей не могут полностью напитать, не говоря о нас…

– Ты хочешь сказать, что пока мы полностью не изменим их мир, Нити не станут востребованы?
– Вы хотите невозможного: прогресс вспять не повернуть. Тем не менее, выход, мне кажется, есть. – Зал оживился, а высокий мужчина в джинсах и жилете поверх рубашки прошёл к другой части экрана. – Это график творческих очагов по годам. Вы видите, что пару десятилетий назад был мощный всплеск. И вы, – с нажимом произнёс он, вперив взгляд в один из секторов зала, – знаете источник этого очага.

По залу пошёл ропот. Возгласы «Не может быть!», «Разве этого достаточно?», «Но их же было мало!» смешивались, усиливали друг друга, и огромное помещение стало похоже на улей. При мысли о пчёлах Алёша дёрнулся: его кусали несколько раз, и впечатлений хватило на всю жизнь. Однако он не понимал, что же вызвало это гудение: обсуждаемый очаг был слишком далёк от времени его рождения. Зверьку оставалось лишь крутиться во все стороны и ждать.

– Шаграт, ты слышал основные возражения: их было мало, и всё это длилось лишь десятилетие.
– Но цифры говорят сами за себя! За эти десять лет произошёл такой подъём, что он покрыл и предыдущие годы, и дал толчок ещё на полтора десятка лет!
– Это слишком большой риск. Тем более, кому как не тебе знать, что общество изменилось, а лю…

Раздавшийся грохот переключил внимание колдунов на первый ряд, где под перевёрнутым столом в позе «в случае акта терроризма ложитесь на пол и закройте голову руками», под кучей фантиков лежал Алёша.
– Допрыгался? – Строго спросил Председатель.
– Во-первых, докрутился – мы, опоссумы, плохо прыгаем. А во-вторых, – набрался он храбрости, – Вам не кажется невежливым обсуждать что-то, что не известно кому-либо из присутствующих?
Тут же раздалось несколько голосов в поддержку этой мысли – в основном, от молодых колдунов. Председателю пришлось смириться.
– Мы, уважаемые коллеги, говорим о хиппи.

Алёша от неожиданности прекратил попытку встать на лапы и растянулся на полу. Тут к нему пришла помощь свыше: кто-то аккуратно взял его подмышки и посадил на свой стол. Алёша решил не испытывать судьбу и больше не вертеться, тем более, что на изрисованной папке у него под лапами было имя волшебника: Веймарс. Председатель тем временем взглядом заставил опрокинутый стол собраться, подобрать бумаги и отползти в угол. После воцарения тишины он продолжил:
– Хиппи, уважаемые колдуны, не только понимали суть… катаклизмов, что уже говорит о них, как о наиболее приближенных к миру чудес – они ещё и создавали столько нитей, что из-за волшебства, окутывавшего их, люди не могли понять, что происходит в коммунах, в итоге в обществе сложились очень противоречивые представления об этих объединениях. Но оставим это на совести людей и для суда времени – сейчас главное понять, как они создавали Нити. Смотрите, – Председатель сделал пасс – перед ним повис в воздухе какой-то ремешок.
– Фенечка! – пробасил с верхних рядов один почтенный колдун. – У меня тоже такие были, – не без хвастовства добавил он, заметив обращённые на него взгляды.
– Думаю, не только у тебя. Суть в чём: человек из ниток плетёт браслет. В этих нитях – Нити. Такое двойное сочетание даёт поразительный эффект, который усиливается ещё и тем, с чем связано само создание фенечки.
– Получается, у фенечки 100% КПД? – спросил колдун в мантии с портретом Пифагора.
– И даже больше!

Шаграт вышел вперёд:
– Как сказал уважаемый Председатель, отношение к хиппи было неоднозначным. Увы, как это часто бывает в мире людей, в итоге они остались непонятыми и отвергнутыми, как и вся их культура. Про фенечки мир забыл, отмахнувшись от них, как от назойливых мух. Поэтому нам нужно снова научить его плести фенечки! Наша цель – разработать технологию их внедрения в мир людей.
– Вы хотите сказать, что мы, уважаемые колдуны, должны возиться с ножницами и линейками? – спросила неприлично переливающаяся золотым дама.
– А как же! Каждый из нас должен уметь плести фенечки. А как иначе понять, что нам делать?
– Идея в целом хороша, – одобрил Председатель. – Но не сам же ты будешь учить людей вязать узелки?
– Нет, тут мне и понадобятся их научные разработки и их… дети.

На мониторе появился график влияния детей на родителей. График был так убедителен, что запоминался сразу же. Спорить не хотелось, но для справедливости провели голосование: из 300 членов Совета «за» были 250, 10 «против», остальные воздержались.
– Итак, обеденный перерыв – и за работу! Сегодня в буфете божественные пончики, – сказал Председатель и первым рванул за свежей выпечкой.