Сын моего босса, или Усмешка судьбы

Глава 1

Увлечённо просматривая резюме китаистов, отозвавшихся на размещённую в интернете заявку, я не отреагировала на трезвон внутреннего телефона. Трубку взяла Елена Ивановна — кадровичка нашей компании, с которой мы делили кабинет.

— Отдел кадров. Слушаю, — сказала она. — Алечку? Она очень сильно занята.

Голос обычно спокойной и убеждённой в своей значимости коллеги, зазвучал сурово. Она не любила, когда к телефону приглашали меня, именно поэтому с испытуемыми, с претендентами на должность в компании, с преподавателями курсов и прочими многочисленными абонентами я старалась общаться по мобильному через интернет. Для этих целей приобрела резервную «симку».

Поспешно свернув окно на мониторе компа, я вышла из-за стола и потянулась за трубкой:

— Кто меня спрашивает?

Елена Ивановна фыркнула, но не стала отпускать приевшуюся шутку о том, что у меня в секретаршах начальница отдела кадров.

— Охрана. К тебе посетитель.

— Да? — я удивлённо подняла брови и поднесла трубку к уху.

— Чему ты удивляешься, — дёрнула плечом Елена Ивановна, усаживаясь за свой стол, — к тебе вечно толпы шастают!

С начала моей карьеры, дама предпенсионного возраста ревновала меня к некоторым обязанностям, которых лишилась после приёма на работу HR-менеджера, по её мнению, достаточно было повысить оклад и процент премии начальнице отдела кадров, а не брать нового человека. Впрочем, холодок между нами довольно скоро улетучился, Елена Ивановна видела, какой объём работы я на себя взвалила, и стала относиться ко мне с материнской теплотой, убеждая сбавить темпы.

Речитатив охранника с проходной звучал неразборчиво. Мне и половины не удалось выяснить. Понятно только, что в переговорной ждёт парнишка. Приглашения у него нет, и паспорт он захватить не догадался, так что пропустить его не могут, придётся топать мне.

Ладно, ничего страшного — разомнусь. Заодно кофе выпью, в переговорной лучший в офисе аппарат.

В лифте я посмотрелась в зеркало, чуть-чуть взбила пальцами волосы, расправила складки на белой блузке, заправленной в тёмно-серую юбку-карандаш. Ничего так выгляжу, одобрительные и заинтересованные мужские взгляды мне обеспечены. Опустила взгляд на модные туфли на высоком устойчивом каблуке — блестят. Всё идеально! Бывший частенько посмеивался над моим стремлением к совершенству, маскируя шутками про Мэри Поппинс дикую ревность к моим коллегам, соискателям и даже студентам. Абсолютно беспочвенную, между прочим. Однако именно из-за его бесконечных подозрений мы и расстались, ведь любовь без доверия вырождается в неизлечимый недуг.

В холле первого этажа я махнула рукой мелькающему в «аквариуме» охраннику, тот кивнул мне и демонстративно надавил на кнопку дистанционного управления замками переговорной. Я поспешила к своей двери, краем глаза заметив, как к другой торопится подросток. Худенький большеглазый обладатель кудрявой светло-русой шевелюры, одетый в потёртые джинсы и футболку с принтом в виде неопознанной мною башкой в чёрном шлеме.

— Добрый день! — сказала я, заходя в продолговатое помещение с панорамным окном на уютный сквер. — Ты точно ко мне? Набор школьников на курсы китайского языка завершён.

— К тебе, — мальчишка остановился около полированного стола, сунул руки в карманы, пытаясь изображать независимость, и кивнул на мой бейджик: — Смирнова Альбина Викторовна, ведь так?

Меня немного коробило от того, что парень по-киношному демонстративно жуёт жвачку. Понимала, что передо мной образчик подросткового протеста — желание показать независимость от чужого мнения — поэтому удержалась от замечания, сохраняя приветливое выражение лица:

— Верно, а тебя как зовут?

— Егор Александрович Шухов. Вспоминаешь?

— А должна?

— Ну, вот же! — мальчишка вытащил из кармана помятый конверт и шагнул вперёд, протягивая его мне.

— Присядь, — кивнула я на ближайший к нему стул.

Сама тоже уселась и расправила в руках конверт. На нём имелся незнакомый адрес, в строке получателя значилось: Шуховой К.П. Удивило меня не это, в качестве отправителя фигурировала я: Смирнова А.В. Почерк... Почерк чужой: с сильным наклоном, тщательно выписанными соединениями, немного дрожащий. Очевидно, подписывая конверт, человек волновался. Кроме того, я распознала зависимую от близких и нуждающуюся в поддержке женщину, довольно молодую.

— Теперь вспомнила? — подросток сверлил меня взглядом, отчего становилось неловко.

— Можно прочитать?

— Хэ... — усмехнулся Егор. — Читай, если память отшибло.

За пять лет я повидала всяких собеседников и выработала хоть и незаметную, но довольно крепкую броню, всегда сохраняя уверенность и доброжелательность в разговоре. Сейчас же дерзкий, даже нагловатый тон мальчишки выбивал почву из-под ног. Что такого я сделала? Кто и зачем от моего имени отправил письмо его семье?

Я отогнула уголок конверта и начала медленно вытаскивать из него сложенный вчетверо лист. Искоса наблюдала за мальчиком, тот переживал, словно ему вот-вот объявят приговор за чужое преступление. Он вытащил изо рта жвачку и осмотрелся в поисках места, куда её деть. Пришлось отсоединить листок от блока для заметок и предложить ему.

— Урна справа от тебя под столом, — подсказала я, отвернувшись, и вытащила, наконец письмо.

Первой мыслью было, что надо мной подшутили. Довольно часто коллеги любопытничали, выспрашивая о бывшем, почему развелись, почему не родили ребёнка. Некоторые намекали, что в тридцать два пора бы озаботиться потомством, ведь чем дальше, тем сложнее будет протекать беременность, а дитятко у немолодой мамаши имеет риск родиться слабым и плохо развиваться. Я, разумеется, переводила разговор на другие темы, стараясь не показать, как это всё меня задевает. Лезут, понимаешь ли, в чужую жизнь с немытыми руками! Но ведь не станешь посылать каждого в неприличное путешествие — терпела, благо выдержкой боженька не обделил.

Но вот это вот уже переходит все красные линии!