Сыщик галактического масштаба

Глава третья

Йоргенсен встречал у открытого люка. Был он бледен до чрезвычайности, и от маски холодной невозмутимости не осталось и следа. Глаза бегали, а посиневшие губы дрожали.

— Где он? — коротко бросил Чиммеул, выпрыгивая из мобиля.

— В лаборатории, — Йоргенсен сопроводил слова совершенно ненужным нервным жестом. — Он попросил сделать ему кофе…

— Коллега Ханас? — на ходу удивился Чиммеул.

— Ага… Хочу, говорит, попробовать, сон прогнать. Я сделал, принес. Он только пару глотков сделал и…

— Что «и», механик Тор?                    

— Выгнулся весь, захрипел… И затих. Не дышит.

В лабораторию ввалились все втроем. На такое многолюдное общество довольно тесное помещение рассчитано не было. Пространство у одной стены полностью занимал рабочий стол — широкий, с размещенными на нем, в нем и над ним приборами и инструментами. На столе кроме того стояла пустая кофейная чашка на блюдце, ополовиненная бутылка виски и рюмка. Противоположную стену частично скрывал узкий, разделенный на ячейки шкаф для образцов, сейчас на три четверти пустой. Из двух кресел одно пустовало, а на втором располагался Ханас. Глаза затянуты пленкой, заменяющей шаачанцам веки, рот приоткрыт. Руки беспомощно свисают по бокам кресла.

Стремительным движением Чиммеул переместился к другу. Протянул руку к лицу, положил пальцы прямо на глаза. Смотреть на это было неуютно. Чиммеул оставался неподвижен секунд десять, затем запустил обе руки Ханасу под мышки и снова замер. Спустя еще несколько секунд Чиммеул повернулся к землянам.

— Мертв, — произнес он глухим, словно идущим откуда-то из глубины, голосом. — Он мертв, коллеги.

Йоргенсен обеими руками схватился за голову, запустил дрожащие пальцы в волосы и чуть слышно застонал.

— Может, что-то еще можно сделать? — надтреснутым голосом спросил он.

Караклаич молчал, а Чиммеул после небольшой паузы ответил вопросом:

— Вы говорили, механик Тор, что коллега Ханас сделал всего два глотка кофе?

— Гхм… да, — ответить Йоргенсен смог только прочистив горло.

— Но чашка пуста. — Чиммеул всем корпусом повернулся к столу. — И, насколько я могу видеть, чиста.

На Йоргенсена было жалко смотреть. Он озирался по сторонам, словно желая найти поддержку не то у Караклаича, не то у мертвого Ханаса.

— Я… сполоснул чашку, — чуть слышно выдавил он из себя. — Просто на автомате, понимаете? Но почему… неужели вы думаете, что кофе…

— Я думаю, что коллега Ханас умер, выпив то, что вы ему принесли, механик Тор, — непривычно резко для себя заговорил Чиммеул. — А после этого вы вымыли чашку. Вы спрашивали, что можно сделать? Я отвечу. Сейчас можно и даже нужно вызвать полицию.

— Полицию?! — буквально простонал Йоргенсен.

— Разумеется, — голос Чиммеула слегка смягчился. — Я искренне надеюсь, что все разрешится, и мои подозрения окажутся беспочвенными, механик Тор. Но вы должны понимать их наличие. Коллега Мило, вы со мной согласны?

Чуть помедлив, Караклаич кивнул. Лицо его было сосредоточенным и печальным.

— Это необходимо, Тор. Внезапная смерть при невыясненных обстоятельствах — в таких случаях без полиции не обойтись.

Чиммеул дотянулся до бутылки виски, одним движением налил полную рюмку и тут же выпил. Поставил рюмку на стол, опустился во второе кресло и подпер голову руками.

— Полагаю, связываться с дежурным Интерпола должна инвестор Янши как владелица корабля. Я позвоню ей и подожду здесь, чтобы все объяснить. Вы останетесь или?..

Караклаич мотнул головой.

— Не думаю, что наше присутствие будет обязательным. Пойдем-ка, Тор, по каютам.

Он вывел Йоргенсена из лаборатории, приобняв за талию. Тот двигался будто сомнамбула. Уже в лифте, поднимаясь на второй этаж, Караклаич заглянул механику в глаза:

— Ты ничего мне не хочешь рассказать, Тор?

Йоргенсен долго смотрел сквозь серба, прежде чем вяло мотнуть головой из стороны в сторону. Караклаич вздохнул и подтолкнул его к выходу.

Когда десятью минутами позже Янши вошла в лабораторию, Чиммеул сидел все в той же позе.

— Что тут произошло, геолог Чиммеул? — спросила Янши на родном языке. В отсутствии землян не было смысла мучить себя лингвой, которая речевому аппарату шаачанцев давалась тяжеловато.

Чиммеул дотронулся до плеча мертвого коллеги.

— Как я уже сказал, коллега Ханас мертв. Убит большим мягкокожим.

Янши подошла поближе к креслу Ханаса и какое-то время постояла молча.

— Геолог Ханас все-таки был невежлив вчера за ужином по отношению к мягкокожим.

Чиммеул облизал губы.

— Я тоже так считаю. Но до этого дня они не производили впечатление существ, способных убить за оскорбление.

— До этого дня… — согласилась Янши.