Сюляпарре - I. Блаженны алчущие

XII. ~ Узы крови - I ~

Лето 663-го

Кевин не раз гадал, каково это - отнять жизнь у человека. Что однажды придется, сомневаться не приходилось, разве что самого прикончат первым. И вот - свершилось. Он убил. Не один, а сразу шестеро пали от его руки за одну ночь. Никогда не думал он, что это будет так сладко.

Смакуя в памяти детали схватки, Кевин снова чувствовал ее - ликующую ярость. Слышал хруст костей, чуял кровь. Жалея лишь об одном: что нельзя оживить негодяев и уничтожить снова, одного за другим. При мысли о том, на кого они посягнули, чернело в глазах.

Да, не так просто было перерезать горло тому, последнему, что сдался и молил о пощаде, но Филип смотрел на Кевина, рассчитывал на него, и он не мог подвести. И, разумеется, репутация Офелии стоила больше жизни какого-то мерзавца.

А может, когда убиваешь таких вот - это и не считается вовсе? Разве можно назвать тех, кто им встретился во мраке, людьми? Так, гниль какая-то, бешеные псы.

Сегодня был выходной день недели, и Филип встречал его у южных ворот дворца, улыбаясь во весь рот. Он схватил Кевина за руку и потащил за собой по песчаной дорожке, меж рядами благоухающих розовых кустов.

- Ты так и не сказал, какую награду хочешь, но не думай, что я забыл. Сегодня я наконец вручу тебе нечто, достойное героя.

Как будто защищать Филипа не его прямой долг. Да для чего он вообще нужен, коли не для этого?

- Оставь, мы дрались вместе, - попробовал он возразить. - Плечом к плечу. Без тебя я бы погиб.

 За лабиринтом роз открывалась лужайка, залитая летним солнцем, изумрудная в ярких лучах. И круглая беседка, сплетенная из каменного кружева. Внутри алел отрез шелка, скрывавший что-то узкое и длинное, что лежало на столе. Очертания предмета подсказали Кевину, какая награда его ждала, и сердце застучало быстрее.

- Офелия - моя сестра, не твоя. Было бы странно, если бы ты благодарил меня за ее спасение. Да мне ничего от тебя и не нужно, кроме вечной верности и слепого повиновения.

Не проблема.

Когда Филип сдернул ткань жестом фокусника, позолота на ножнах заискрилась, поймав свет. Друг торжественно протянул их Кевину, замеревшему у входа, рукоятью вперед. Длинной, такой, что можно держать как одной, так и двумя руками.

Кевин сомкнул пальцы на прохладном металле и потянул на себя, выпуская на волю клинок. У него перехватило дух, едва лишь на солнце блеснули первые дюймы узорчатого металла.

Перед ним извивался опасный волнистый край фламберга. Фламберг-бастард... Мощная крестовина и хитроумная гарда, изящное переплетение металлических дуг, похожих на когти. Даже навершие необычное - похоже на стилизованную звериную морду, не иначе, как намек на герб Фешиа. Но самое главное - это сам клинок. Карнасская сталь, создавать которую удавалось лишь избранным мастерам далекого Востока. Из нее выходили мечи прочные и безжалостно острые. И беспощадно дорогие.

Кевин смотрел на великолепное оружие, и не знал, что сказать. У него всегда было плохо со словами, а сейчас они кружились в голове беспокойным роем - и застревали в глотке.

А Филип улыбался так широко, словно это ему вручили драгоценный подарок.

- Он, наверное, дорого тебе обошелся? -
Дурацкий вопрос.

- А ты думаешь, я буду дарить дешевку спасителю моей сестры? Лучше уж ничего. Он изготовлен по моему заказу, специально для тебя. Твоя любимая длина. Этим клинком ты сможешь резать, колоть и рубить - может, даже, таких монстров, как та.

Кевин облизнул пересохшие губы.
 - Не знаю, могу ли я...

- Владей им и не сомневайся - ты заслужил. Да и, в конце концов, я, как никто, заинтересован в том, чтобы у тебя было стоящее оружие.
 
 Кевин взмахнул оружием, поднял к небу, вопросительно взглянув на Филипа. Все еще не веря, что клинок, достойный Алого Генерала, предназначался ему. Друг едва заметно кивнул - как в ту ночь - отдавая немой приказ.

Кевин нарисовал полукруг в воздухе, привыкая к мечу. Достаточно  мощный, чтобы снести с плеч голову врага, а то и рассечь какого-нибудь мерзавца от плеча до самого паха.

Филип словно услышал его мысли.
- Для меня он тяжеловат. Ты-то сможешь махать им часами, если понадобится. Ведь ты не только один из самых храбрых людей, кого я знаю, но еще и самый сильный, готов ручаться.

Хорошо, что у Кевина была грубая кожа, продубленная ветром, а то покраснел бы. Слишком громкие слова, но на Филипа иногда находило. И хотя сейчас от смущения хотелось провалиться под землю, Кевин знал, что потом не раз вызовет в памяти этот момент, и на миг почувствует, что чего-то стоит.

- Спасибо, - Вот все, что он смог из себя выдавить. - Как твоя сестра? -
Надо сменить тему, пока и впрямь не заалел, с непривычки, от комплиментов.

- О, Офелия тоже считает тебя настоящим героем. Вроде рыцаря из книги. Жаждет поблагодарить, но Анейра обещала, что она будет сидеть взаперти в своей комнате до самого замужества.  Да и то сказать, поделом бедняжке.

Филип провел пальцем по центру клинка, там, где бежал желоб, любуясь переливами красноватой, словно уже пропиталась кровью, стали.
 - Как мы его назовем?