Сюляпарре - I. Блаженны алчущие

XV. ~ День, когда умерла музыка ~

~*~*~*~

22/10/665

I.

Построение. Капитан Роули прохаживался перед своими Ищейками. Дождь отбивал по крыше Красного Дома непрестанную тупую дробь, и Капитан вторил ему, наигрывая злобное стаккато жезлом по нагруднику. Воспаленные глаза сузились до щелочек.

- Франт мертв. Ежели кто-то из вас приложил к этому руку, он поступил как последний дубоголов.

Недавно Фрэнк попросил Роули не бить членов его отряда, и тот пообещал, скорчив жуткую гримасу. Похоже, сейчас он горячо сожалел о своем согласии.

Ищейки переглянулись между собой, Боб Пайл бросил тревожный взгляд на Фрэнка и тут же опустил глаза.

Фрэнк давно не чувствовал себя так спокойно и уверенно.
- Его убил я.

- Вообще-то, его убил я, - поправил Грасс.

Этого только не хватало!
- Это сделал я, - повторил Фрэнк. - Вы можете спросить Боба, я брал у него вчера ключ от подвала.

- Похоже это на нашего командира - прирезать беспомощного человека своими белыми ручками? - презрительно осведомился Грасс. - Во время пыток он защищал его от справедливого возмездия, словно братца родного. Это моя заслуга, и я не намерен делиться ею с другим. Не мешали бы мне, прирезал бы его еще во время ареста.

Благородно со стороны Кевина - брать ответственность на себя. И не слишком последовательно, учитывая, что вину за собственное преступление он умело переложил на другого.

Грасс просто не хочет быть мне обязанным, понимал Фрэнк. Во всяком случае, так он объяснил бы свой поступок сам.

- Почему именно ты должен был прикончить ублюдка, Грасс? - Прыщи сердито пылали на узком лице Раса. - Мы все хотели это сделать!

- Когда я хочу кого-то убить, - презрение в голосе Кевина стало таким едким, что могло бы проесть дыру в металле, - то иду и убиваю. Чего вы тогда ждали?

- Это был я, - повторил Фрэнк, но никто его, кажется, не слушал.  

Комар с вызовом оглядел соратников.
- Красавчик с Грассом были вроде приятелей. А нам он был другом. Разве можно было стерпеть, что гад этот спокойно дышит одним с нами воздухом?

Остальные согласно загудели.

- Мож быть такое, что это я прикончил душегуба, - заявил вдруг Старик, выпячивая подбородок.

- Или я, - буркнул угрюмый Борден.

Воздух наполнился голосами Ищеек, рвавшихся сознаться в преступлении. Фрэнк был тронут тем, как они защищали друг друга, даже ненавистного им Грасса. Все же даже в их темных душах скрывалось немало хорошего. Глядя на Старика, Фрэнк в который раз подивился противоречивости человеческой натуры.

Роули слушал подчиненных с гримасой кислой, как уксус.
- Когда я сказал "ежели", я не думал, что кто-то окажется настолько... отважен, чтобы признаться. Окажите милость, заткните пасти. Что ж, раз стольким людям чудится, что Франта прикончили именно они, я скажу так: похоже, что эта толстая дура, кухарка, по ошибке добавила вам в жратву мухомор или два. А Франт издох сам, потому что Темный Властелин не мог дождаться, когда заполучит в когти такую отменно гнусную душонку. Вот только жаль, что бедняга умер, не дождавшись угощения, приготовленного ему нашим Алым Генералом. Ему предстояла такая казнь, каких мало - урок всем злодеям, что умышляют покуситься на представителей закона.

Старик важно огладил усы, как часто делал, прежде чем изречь нечто глубокомысленное:
 -  Этой беде легко помочь. У нас все еще есть тело для поругания. Я скажу так: четвертовать Франта прилюдно и оставить труп кормить мух. А сердце его черное сжечь на перекрестке, штоб и после смерти он не знал покоя.

Его слова заставили Фрэнка поморщиться. По крайней мере, тело - все, что им осталось. Душа бедняги улетела уже далеко.

На этом с Франтом было покончено.

~*~*~*~

Лето 663-го

Новые сапоги, приятно поскрипывавшие на ногах, были темно-красными, цвета запекшейся крови. Над головой простиралось вечернее небо, серое, как глаза человека, которого он убил.

Эту работенку Кевину подбросили в Своре. "А чего ты ходишь в старых тряпках, как нищий? Я гляжу, у тебя скоро подметки отвалятся", спросил его как-то Доудер, корноухий мужичок лет сорока.

Ответ Кевина так насмешил Доудера, большого весельчака, что недожеванные куски мяса вылетели из его рта с раскатами хохота. "Ежели мужчина умеет держать в руках меч али нож, он никогда не останется без золота", пояснил он потом. У Доудера были добрые глаза, и, для одного из Своры, неплохой характер. В волосах уже хватало седины, косматая борода, скрывавшая пол-лица, смешно топорщилась на подбородке. Кевин не знал, за какое преступление ему обрезали уши, но Чокнутый Марч сказал, что последнего, кто прошелся на этот счет, Доудер бил головой об стол, пока от лица не осталось кровавое месиво.   

Они подкинули ему возможность подзаработать по доброте душевной, хотя никто не заподозрил бы Свору в ее избытке. Для Доудера и его приятелей выполнить такую работенку было как комара прихлопнуть. Даже проще - комары летают, юноша - теперь мертвец - летать не умел.