Тайна семьи Свон

Часть 1. Мираж

        Эдвард

      Человек почти всегда желает бессмертия. А каким он его видит? Радость, путешествия, беспечная жизнь? Нет… одиночество, скука и постоянная беготня с места на место. Разве такую жизнь можно назвать счастливой? Я Эдвард Каллен. Мне сто девять лет. Я вампир. И я никому не пожелаю такой жизни, как у меня. Хотя, если среди желающих найдется такой сумасшедший…

      Сегодня мы в очередной раз сбегаем с обжитого места. На семейном совете мы единогласно выбрали местом жительства маленький дождливый городок Форкс в штате Вашингтон, полюбившийся нам ещё в прошлый раз — бескрайний лес и высокие живописные горы не только радовали взор, но и были полны дичи, которой мы могли, пусть и не полностью, удовлетворить вечную жажду. И, конечно, климат. Да, отсутствие солнца — приоритетная черта наших мест обитания. На солнце мы не горим, но блестящая под его лучами кожа, словно усыпанная сотнями маленьких бриллиантов, слишком выделяет нас из толпы людей. Поэтому пасмурность, дождь или снег — не важно… Главное — меньше солнца.

— Я не хочу идти опять в восьмой класс! — фыркнула Розали в очередной раз.

— А какой смысл переезжать на один год? — поджал губы Карлайл.

— Почему сразу на один год?! Можно поступить в университет Сиэтла! С нашими машинами мы сможем продолжать жить в Форксе и учиться в университете! — стояла на своем сестра.

      Да, нас всего семеро вампиров. Пять приемных детей доктора Каллена и его жены. Точнее, для всех я — родной сын Карлайла, Джаспер и Розали — приемные близнецы-блондины, Эммет — племянник Эсми, а Элис мы взяли из детского дома. Сложно, но так мы можем объяснить нашу непохожесть друг на друга.

— Ну, хорошо! — вздохнул Карлайл. — А документы?

— Элис все предвидела, — улыбнулся Джаспер.

— И вы мне не говорили! Нервы решили потрепать? — насупился отец.

— Нет, просто мы хотели, чтобы ты сам принял решение, — попытался сгладить ситуацию Джас.

      Новый домик встретил нас пустотой и светом. Старый дом давно снесли, а мы перед переездом заказали постройку нового. Территория около дома все равно принадлежала нам, по документам — деду Карлайла, которого звали так же, как и внука. Иногда, чтобы спрятать что-то, стоит положить это на видное место…

      Дом получился отличным. Внешние стены были сделаны из стекла, что дает огромное количество света. Только дома мы можем ни от кого не скрываться.

      Около семидесяти лет прошло с тех пор, как мы жили здесь, и наша семья была тогда на двух вампиров меньше. Тем не менее, меня не покидало ощущение, что уехали мы буквально вчера, даже несмотря на новый дом. В мыслях остальных я читал примерно то же, кроме Элис и Джаса, которые присоединились к нам позже.

      Все разбрелись смотреть свои комнаты. Эсми была дизайнером этого дома и его интерьера. Мама учла вкусы всех его обитателей. Моя комната отделана в белых цветах. В углу стоит подставка под телевизор из черного дерева, на ней сам телевизор, у стены — длинный шкаф из такого же черного дерева. Удивительно, но в этот раз Эсми поставила всем кровати. Нет, ну парочкам-то понятно, а мне зачем?..

      Ночь прошла быстро в неторопливых разборах вещей. Утром все мы, без особой спешки, отправились в школу. На дворе уже стоял сентябрь. Мы с этим переездом пропустили начало учебного года, но никого из нас это не смущало.

      Мы приехали на школьную парковку. Все ученики удивленно и завистливо осматривали нас и наши машины. Да, новенькие Феррари и Вольво — не для такого захолустного городка. Однако мы привыкли. Лучше вызывать сплетни такими пустяками, чем нашим странным поведением. Никто не должен знать, что мы из себя на самом деле представляем.

      Однако в головах учеников ничего и рядом не стояло с «вампирами». Девушки хотели встречаться с нашими парнями, а парни мечтали о наших девушках. Нас это забавляло. Даже если забыть про жажду крови и то, что большая часть таких, как мы, питают к людям чисто гастрономический интерес, они для нас попросту слишком хрупки. И немногие вампиры обладают достаточной выдержкой, чтобы в порыве страсти не убить или не покалечить партнёра-человека. Наглядным примером тому служили сёстры Денали, практиковавшие соблазнение смертных мужчин. Сколько их сгинуло в постелях русских красавиц, я старался не думать. Хотя стоит отметить, что вампирши в конце концов изменили своё отношение к этому вопросу, и уже достаточно давно питаются кровью животных, как мы, что, в свою очередь, позволяет им обрести достаточный самоконтроль для удержания себя от убийства любовников. Но несчастные случаи всё равно иногда происходят, мда…

      Первые четыре урока прошли быстро. На переменах и ленче к нам никто не стремился подходить, люди чувствовали опасность, исходящую от нас. Вскоре мне надоело наблюдать за мыслями учеников. Я абстрагировался от них, насколько мог, и они слились со звуками разговоров в столовой.

      Внезапно я почувствовал пристальное внимание, направленное на меня. Я чуть огляделся и наткнулся на взгляд тепло-карих глаз. Удивительно, но их обладательница явно не собиралась разрывать контакт. Это было странно… С одной стороны, наша внешность, голос и даже запах привлекают людей, с другой, они, как я уже отметил, инстинктивно чувствуют опасность, исходящую от нас, наш голод… Что будет преобладать, зависит от нас. Тем не менее, ни один человек не может играть с нами в гляделки столь долго.

      Затем до меня вдруг дошло, что в этом взгляде не было ни страха, ни обожания. Нет, выражение её глаз было серьезным и сосредоточенным, а в их глубине проскочил интерес. От этого интереса через моё тело неожиданно прошла прохладная волна… страха. У меня, кажется, зашевелились все волосы на теле. Похожее я видел только во взгляде Аро, когда был представлен ему Карлайлом, согласно закону Вольтури, предписывающему создателям представлять новообращённых «королевскому» клану. Конечно, далеко не все следовали этому правилу, ведь Вольтури, всё же, не утруждали себя слежкой за всем миром, но Карлайл, как старый друг (на словах) и аномалия среди вампиров (в глазах самопровозглашённого короля, да и не только его), не мог им пренебречь без последствий. Я видел в мыслях древнего, как он хотел заполучить меня в свою свиту, сделать новым «бриллиантом» для своей коллекции, и всё из-за моего таланта… вот только девушка, сидящая в одиночестве за столиком на другом конце столовой, определённо не была Аро Вольтури, да и вообще вампиром. О чём же она думает?!

      Я сосредоточился, и… ничего. Ни одной, даже самой тихой мысли не шло из того места, откуда на меня с пугающим любопытством смотрела пара шоколадных глаз. Я пробовал снова и снова, но результат был тем же. Будто на ее месте никого не было. Будто эта девушка была моим личным миражом…

— О чем она думает? — фыркнул Эммет. — Смотрит как… как на неожиданный результат эксперимента.

— Я не один ее вижу? — удивленно пробормотал я, заметив, что брат смотрит на мой «мираж».

— В чем дело, Эдвард? — нахмурилась Элис.

— Я не слышу её мыслей. Думал, с ума сошел, — выдохнул я, отворачиваясь. В переглядывания мы играли слишком долго. Не удержавшись, я опять глянул в сторону необычной незнакомки, но увидел только ее спину и длинные волнистые каштановые волосы, колыхающиеся от легкого ветерка.

— А походка у нее получше, чем у иной вампирши, — тихо-тихо прошептал Эммет, за что тут же получил тычок по рёбрам от Роуз.

      Мы поднялись, прихватили нетронутые подносы и медленно направились к выходу. Меня ждала биология.

      Войдя в кабинет, я почувствовал легкий, почти неуловимый незнакомый аромат. Протянув формуляр учителю, я повернулся к месту, где мне предстояло сидеть. И опять встретился с глазами моего «миража». Я буду сидеть с ней, ведь больше свободных мест не было…

      Мягко приземлившись на свое место, я неосознанно глубоко вдохнул. Тот удивительный, ни на что не похожий аромат исходил именно от нее… и, что было шокирующим, почти не вызывал жажды, хотя я отлично слышал спокойное постукивание сердца и движение крови по венам. В нём определённо было что-то от человека, но очень мало… а основной запах не вызывал у меня ни малейших ассоциаций!

      Урок начался. Я слушал вполуха, искоса наблюдая за таинственной соседкой. Ее кожа бледная, но не мраморная — скорее это аристократическая природная бледность. Ее тонкие изящные руки выводят аккуратные буквы в тетради. Волосы упали на её лицо, скрывая его, однако я чувствовал, что за мной тоже с интересом наблюдают. Я снова попытался услышать мысли странной девушки, в глубине души надеясь, что просто не расслышал их в столовой за общим... мыслегулом. Мне уже встречались люди, думающие очень тихо. Но ни малейшего успеха не добился, и мне даже показалось, что если я сейчас зажмурюсь и хорошенько потру глаза, рядом со мной окажется пустующее место. Вот только неидентифицируемый запах и звук пульса напоминали, что мой «мираж» вполне реален…

      Из мыслей одноклассников я сумел выудить имя моей соседки — Изабелла Свон. Заговорить с ней я так и не решился, и она тоже не делала попыток познакомиться. Но ни малейшего страха передо мной в её позе и движениях, насколько я мог судить, по-прежнему не ощущалось.

      После уроков я пришёл на парковку, где остальные уже ожидали меня. Вид и мысли всех были тревожны, кроме Эмма. Лёгкость мышления большого брата порой раздражала, хотя на самом деле я ему даже немного завидовал — он единственный из нас, кто наслаждался своим вампиризмом без всяких оговорок.

— У кого-то ещё, кроме меня, были уроки с этой странной девушкой, что пялилась на нас в столовой? — спросил Джаспер, в мыслях которого я видел его удивление, даже растерянность. И я прекрасно понимал причину…

— У меня, — кивнул я, — я тоже заметил.

— Нас не просветите? — нетерпеливо спросила Роуз, поджав губы.

— Её запах почти не вызывает жажды, — вздохнув, ответил Джас.

— И он не похож ни на что из того, что мне приходилось чуять до этого. У меня даже не выходит подобрать хоть какое-нибудь сравнение, чтобы описать его, — Джаспер только покивал, в мыслях соглашаясь со мной.

— Но хоть приятный? — с ухмылкой спросил Эммет. — Не хотелось бы мне столкнуться с ней на уроке и узнать, что она воняет хуже человеческой еды…

— Нет, — невольно закатил глаза я, — она не воняет. Запах, в общем, приятный…

— «Жду не дождусь возможности её понюхать…» — пронеслась мысль в голове братца, но он, к счастью, не стал её озвучивать, иначе Розали начала бы бушевать.

— Но это не всё, — вздохнул Джаспер, — я не улавливаю её эмоций. Вообще. Но ведь не может же такого быть, чтобы она ничего не чувствовала?

— Вероятно, её эмоции скрыты так же, как и мысли, — ответил я, — мне так и не удалось услышать ни одной, хоть я весь урок пытался. Всё это время она явно следила за мной. И, судя по виду, не испытывала никакого дискомфорта от моей близости.

— Элис, ты видела что-нибудь? — спросил жену Джас.

— Я… — запнулась сестра, — я не вижу эту девушку. Да и вообще, с тех пор, как мы вошли в школу, мои видения словно дымкой подёрнуты. Я с трудом различаю наше будущее… — в словах провидицы слышалась плохо скрытая тревога. Брат мгновенно оказался рядом с ней, приобняв за плечи в жесте поддержки.

— Нужно срочно обсудить это с Карлайлом, — вынесла вердикт уже не на шутку встревоженная Розали. Я был с ней полностью солидарен, что происходило крайне редко.

      До поры до времени мы ехали молча. Тишина была тяжёлой, даже у Эммета веселья поубавилось.

— Видения прояснились! — прервало молчание радостное восклицание Элис. — Нас вижу чётко и ясно! — я вместе с сестрой смотрел картинки будущего с нами в главной роли. — Но… — радость «эльфа» несколько снизилась, — нашу таинственную незнакомку я не вижу, как ни стараюсь… и многие из видений с нами тоже сильно замутнены.

      Вывод напрашивался только один — странная девушка, вполне возможно, станет как-то участвовать в нашей жизни. Вопрос только — как?..

      Джаспер пришёл к тому же выводу, и его мысли явно показывали, что если со стороны незнакомки будет хоть намёк на угрозу, церемониться с ней он не будет. Брат был готов на всё, чтобы обезопасить Элис и остальную семью. А бурное прошлое заставляло его думать в первую очередь о самых радикальных мерах. Сам же я ещё не был уверен, как отношусь ко всему этому.

— Интересно, почему они сейчас вдруг прояснились? — в кои-то веки задал вполне серьёзный вопрос Эмм.

— Ты сказала, что видения затуманились, когда мы пришли в школу? — Роуз посмотрела на сестру. — Вот вам и ответ. Сейчас мы оттуда уехали, как и от предполагаемого источника помех, — уже второй раз за сегодня я был согласен с ней. Просто день чудес, не иначе…

      Приехав домой, мы постарались выглядеть непринуждённо, чтобы не беспокоить Эсми раньше времени, но мама всегда была слишком чуткой, чтобы не заменить наше волнение. На её встревоженные мысли я только покачал головой и сказал, что мы всё объясним, когда вернётся домой Карлайл.

      Отец приехал примерно через час. Сегодня он не собирался заступать на работу, а только осматривал новое поле деятельности и знакомился с коллегами, так что нам не пришлось ждать до вечера.

— Карлайл, нам нужно срочно рассказать тебе кое-что, — встретила отца прямо на пороге Розали.

— Хорошо, что вы все в сборе, — заговорил он, зайдя в гостиную и обведя нас задумчивым взглядом, — у меня тоже есть новости.

— Что случилось, дорогой? — Эсми мгновенно оказалась возле мужа, вопросительно-обеспокоенно заглядывая ему в глаза.

— Пусть дети начнут, — Карлайл нежно приобнял жену.

      Я подробно рассказал всё, что мы успели заметить странного в Изабелле Свон, другие дополняли по мере необходимости. То, что я видел при этом в мыслях отца, шокировало ещё больше…

— Запах Изабеллы похож на этот? — отец чётко представил, то, что хотел мне показать.

      Да, мой дар не ограничивается лишь тем, что я слышу «мысленный голос». Мне доступна практически вся информация, которая может поступать и обрабатываться в мозге — я могу пользоваться чужими органами чувств, как своими, при этом чётко понимая, где моё восприятие, а где чужое, и «видеть», «слышать» и «ощущать» всё это в воспоминаниях читаемого. Единственное, что мне недоступно, это эмоции, которые читаемый испытывает в связи с мыслями, по крайней мере, напрямую, и хоть могу это определить по косвенным признакам, но возможность ошибки не исключена. В этом смысле дар Джаспера прекрасно дополняет мой, и вместе мы способны увидеть «полную картину» того, что происходит у кого-либо в голове. По крайней мере, были способны…

— Да… очень похож, хоть и не идентичен, — медленно кивнул я, смотря в тёмные глаза мужчины средних лет в воспоминании Карлайла.

— Чарли Свон, местный шериф, приехал поприветствовать меня, — начал рассказывать папа остальным.

— Свон? — сразу же выцепил главное Джас.

— Судя по всему, в школе вы столкнулись с его дочерью, — ответил Карлайл, — я слышал о ней от новых коллег. Только то, что она есть, подробней выспрашивать не стал.

— Отец, скажи им главное, — попросил я, на что тот вздохнул.

— Он представился, пожал мне руку, явно не удивившись её температуре, и сказал: «Карлайл Каллен? Я слышал о вас». А потом добавил настолько тихо, что человек бы наверняка не услышал, при этом смотря мне в глаза: «Смею надеяться, что вы и ваша семья не доставите неприятностей».

— Он знает… — тихо проговорила Розали, — человек знает о нас…

— Человек? — мрачно усмехнулся Джаспер. — Я так не думаю…

      С мыслями брата я был согласен. Да, отсутствие страха перед нами у дочки шерифа можно было бы списать на психическое отклонение — встречались люди, у которых инстинкт самосохранения отсутствовал напрочь. Даже блокирование наших даров могло быть просто индивидуальной особенностью. Если бы не запах… Да, каждый человек пахнет по-своему, для нас, вампиров, не существует двух одинаковых, так же, как не существует двух одинаковых отпечатков пальцев. Но у всех них общее одно — любой из них вызывает пожар в горле, заставляет просыпаться в нас ту часть, которая не имеет ничего общего с человеческим. Голодного зверя, способного думать лишь об одном — вкусной, питательной крови, текущей в жилах обладателя запаха, о том, как она течёт в глотку, туша пламя в ней. Мы можем контролировать эту часть при наличии силы воли и долгих тренировках, но это не отменяет того, что даже самый непривлекательный человеческий запах (больного какой-то тяжёлой болезнью, к примеру), заставляет нашего внутреннего зверя рваться к желанной жидкости. Но этого не происходило, когда мы чувствовали запах других вампиров, а также своих давних знакомых — квилетских оборотней, договор о ненападении с которыми мы заключили ещё в прошлый приезд сюда. А от Вольтури мы знали, что так называемые Дети Луны, которые были ими истреблены — оборотни, зависящие от фаз луны, и превращающиеся в жуткую смесь волка и человека, не помнящую себя и ведомую только голодом, как наши «новорожденные», тоже не вызывали у нас желания выпить их. Из этого следовало, что запах, не вызывающий жажды, не может принадлежать человеку. Не говоря уж о том, что он сам по себе кардинально отличается от человеческого…

— Что ты хочешь этим сказать? — Роуз не слышала запаха Изабеллы, как мы с братом, так что она не вполне уловила, с чего такие выводы. Я озвучил остальным наши с братом соображения.

— Хм… ваши доводы выглядят вполне логичными, — задумчиво протянул отец. — Если мы и оборотни уже очень долгое время существуем втайне от людей, почему бы не быть ещё кому-то, кто поступает так же?

— Вопрос только в том, кто эти «кто-то»? — озвучила общий вопрос до этого молчавшая Эсми.

— А главное, чего от них ожидать? — всё так же мрачно изрёк Джас.

— Да ладно тебе, братец! — усмехнулся Эмм. — Ты думаешь, мы их не сделаем, если дело дойдёт до драки? Их же всёго двое, к тому же одна из этих двоих — хрупкая девчонка!

— Мы ничего о них не знаем, братец! — процедил Джаспер. — Они могут быть слабее нас, а могут — и намного сильней! Никогда нельзя недооценивать противника, даже если этот противник только теоретический!

— Эммет, Джаспер, успокойтесь, — спокойно, но с намёком на строгость произнёс Карлайл. Наш отец всегда был необычайно неагрессивен — не то, что по вампирским, а даже по человеческим меркам. Его спокойный и добрый нрав служил примером всем нам, он был для нас не только (хоть и в основном) заботливым отцом, но и лидером, чьё слово было решающим. Тем не менее, он давал нам самим принимать решения в большинстве вопросов, редко пользуясь своим авторитетом напрямую. — Я не заметил в поведении шерифа Свона ничего, кроме некоторой настороженности, а его слова явно говорят о том, что без причины он конфликтовать не намерен. Если предположение, что он знает о нашей сущности, верно, то под «неприятностями» шериф наверняка имел в виду возможную угрозу жителям города с нашей стороны, что ещё больше похоже на правду, учитывая его профессию.

— А его фраза о том, что он слышал о тебе, думаю, означает, что он знает о нашем способе питания, — развил мысль отца я.

— Похоже на то, — кивнул он в ответ.

— И каковы же будут наши действия? — уточнила Розали. — Элис, ты видишь что-нибудь?

— Всё так же… — удручённо покачала головой провидица, — я вижу нас в разных вариантах, но все они, раньше или позже, начинают терять чёткость, и я ничего разобрать не могу.

— Значит, мы должны выяснить о них всё, что сможем. Для начала неплохо бы разузнать, что думают о них жители этого городка, — Джас посмотрел на меня, я кивнул. — Слухи, сплетни и так далее. Вряд ли мы узнаем что-то действительно полезное… но всё ж лучше, чем ничего.

— Решено! — подвёл итог Карлайл. — Попытаемся собрать побольше информации, но осторожно. Не стоит привлекать к себе лишнего внимания и особенно — провоцировать их.

      Я внутренне усмехнулся. Мой дар, уже в который раз, сослужит нам хорошую службу. Были моменты, когда я бы с радостью от него избавился, но сейчас точно не один из них. Кажется, совсем недавно моё существование представлялось мне донельзя скучным? Что ж, скука кончилась, хоть я пока и не знаю, стоит ли этому радоваться…