Тайники

1. Давно не виделись

Опять он на кого-то орёт.

Влада услышала резкие интонации из-за двери ректора и на секунду засомневалась, что ей это всё нужно. Может, ну его? Может, ребята правы, и не надо ему ничего рассказывать?

Нет, трусиха, сделай это, ты должна ему хотя бы попытку.

Она занесла кулак и постучала. Крики не прекращались, и Влада просто вошла.

Ректор бросил на неё угрюмый взгляд и отвернулся, Влада только заметила, что морщин на его лбу прибавилось, да и сам он был весь сгорбленный — от напряжения, конечно, а не от старости. Не такой он глубокий старик — ещё и шестидесяти нет!

Ректор Невский положил трубку и сел на своё место. Наконец, его взгляд снова переключился на Владу, которая уже сидела напротив.

– Зелёный, серьёзно?

Ах, да, он же ещё не видел новый цвет её волос!

– Пожалуйста, только обойдись без ирокезов!

– Они не в моём стиле.

– У тебя есть стиль? – он посмотрел поверх очков на её наряд.

Разве можно ожидать, что ему понравится майка, контрастирующая с бельём, да ещё такая короткая, что пупок видно? Он ненавидел открытые пупки, а также джинсовые шорты, да вообще любые шорты, даже если на дворе тридцатиградусная жара, как сейчас. Ну, Влада же надела поверх всего этого жилетку-косуху! Хотя, похоже, это он презирал больше всего...

Что ж поделать, не может же она одеваться, как его сорокалетние подружки: в платья в пол и брючные костюмы. Брр!

– Тебя опять выгнали с пары?

– Нет, пап, я поговорить.

– А, – он откинулся в кресле. – Что такое?

– Женя в беде.

– Какой Женя?

– Не какой, а какая. Женя Филь.

Он помрачнел — сейчас начнётся.

– Как..., – он подался вперёд, и на лбу снова собрались складки. – Ты что, связывалась с ней?

– Нет, я...

– Ты же знаешь, что это запрещено!

– Знаю, пап...

– И с другими?

– Я ни с кем не связывалась! Можешь меня послушать?

Ректор замолчал, и плотная тишина заполнила кабинет. Только ветер хлопал жалюзи об окно.

– У нас с ней есть общие знакомые.

– Кто?

– Мой тату-мастер, – соврала она.

– Боже, Влада, тебя хоть на замок сажай!

– Я ничего ему не сказала! Это он упомянул Женю.

– Что именно?

– Она пропала, просто исчезла, как будто похитили.

– Откуда он знает? Требования предъявлены?

– Пап, это связано с тем кодом, да?

Ректор встал и навис над столом.

– Не смей в это лезть, Влада.

– Но ты ведь можешь помочь?

– Я тоже вмешиваться не стану.

– Кто же её вытащит?

– У неё есть опекуны, сами разберутся. Влада, послушай, – он заговорил тише и даже как-то мягче, – это чрезвычайно опасно, и не только для нашей семьи. Вы живёте в разных городах не просто так! Знаю, мы с тобой сейчас проходим через сложный период: тебе семнадцать, ты ищешь свободы, – он снисходительно кивнул на её чёрные байкерские ботинки. – Но ты должна довериться мне, потому что понятия не имеешь, чем наше вмешательство может обернуться для всех!

– Для кого «всех»?

– Вообще для всех! – он встал. – Пожалуйста, не спрашивай ничего, просто пообещай, что оставишь эту тему.

Влада смотрела на его жалобное лицо с выгнутыми бровями и понимала, что эта мольба – просто маска. Сейчас он сдерживается, чтобы не закатить скандал и не запереть её дома – он уже убедился, что это не работает, поэтому прибегнул к стратегии «я тебе доверяю, не разбивай мне сердце».

– Так что? Мы договорились?

– Конечно, пап. Я и не собиралась в это вмешиваться. У меня своих дел полно.

Она встала и накинула маленький кожаный рюкзак.

– Ты сейчас куда?

– Отвезу мотоцикл в мастерскую, потусуюсь там с ребятами, а потом к Милане. Ночевать буду у неё.

– Хорошо.

Влада вышла. Да, отношения у них последнее время и правда были так себе: он заставил её окончить школу экстерном и затащил в свой универ, чтобы держать на виду; он не одобрял почти ничего из того, что Влада делала, а ей от этого хотелось ещё больше бунтовать. Но это же нормально, верно? По мере взросления дети перестают нравиться своим родителям, потому что у них появляется собственное мнение.

Одно оставалось неизменным между ними: отец всегда оберегал её. А это значит, что прямо сейчас он названивает своим людям, чтобы усилить слежку за Владой. Ничего, она это предвидела.

Проходя мимо Альберты, единственной девчонки во всём университете, которая водила мотоцикл, Влада бросила не останавливаясь: