Тайное правительство. Орден

Глава 37

37

«Эта девушка – механическая кукла. У неё впереди только ночь. Игрушки всегда бросают. А она – игрушка, не более. Её судьба решена. А настоящие люди вправе и в силах самостоятельно творить свою судьбу»

Андрей Гатило «Снежный город»

***

Свечи в канделябрах почти сгорели. Спальню в доме Анри Жерфо заполняли странные, меняющие очертания тени. Казалось, то гигантский паук пробежит по потолку, то развернет крылья исполинская бабочка.

Рядом с кроватью в ванне для купания стояла обнаженная Мария Луиза. Капельки воды текли по её прохладному телу. Анри хватал их ртом и пил. Епископу хотелось, чтобы его наслаждение длилось вечно. Он с упоением мял горячими ладонями груди девушки. Мягкая, упругая, податливая плоть. Епископу хотелось трогать её бесконечно. И сомкнуть веки, уткнувшись головой в слегка округлый живот. Чувство дурманящей безопасности. Такое редкое, такое желанное.

- Хорошо, правда? – спросил Анри, по-собачьи преданно пытаясь посмотреть в глаза Марии Луизе.

Маркиза молчала. И старалась отвернуть лицо в сторону так, чтобы епископ не видел её глаз. Она с трудом сдерживала слезы.

- Какая ты красивая, девочка моя! – Анри скользнул восхищенным взглядом чернильно-чёрных глаз по изящному изгибу спины.

Не снимая камзола, он обнял Марию Луизу, и пахнущее духами дорогое сукно впитало остатки влаги на её теле. Епископ поднял девушку, словно безмолвную куклу.

- Почему ты сегодня всё время молчишь? – Анри заметил, что девушка отворачивается от него. – Разве что-то случилось?

- Разве? – невпопад переспросила Мария Луиза.

Только бы не разрыдаться.

- Что с тобой происходит в последние дни? – Анри положил Марию Луизу на кровать, а сам сел, скрестив по-турецки ноги, на пол. – Мне кажется, ты всё время отстранённая.

- А, по-моему, - ответила Мария Луиза, - Это ты стал каким-то другим, чужим. Я не могу теперь читать твои мысли. Ты научился закрываться от меня.

- Ты мне не доверяешь? – грустно спросил епископ. Ему хотелось любить её сейчас же, немедленно. – А между тем, я рассказываю тебе всё, что со мной происходит.

- И что же с тобой происходит? – Мария Луиза нервно сгребла с постели простыню и завернулась в неё. Завернуться получилось как-то неуклюже. Простыня встала на животе комком.

- В Ордене появился предатель, - сказал Анри.

Проклятие, это желание не хочет оставить меня даже сейчас! О чем я думаю? Зачем я об этом думаю сейчас? Ведь я мог бы сказать об этом и позже.

- Что? – переспросила Мария Луиза.

- Мы не знаем кто это. Но вчера Поль Ла Файет поручил мне следить за Аластом Данкуром.

- Что произошло?

- Возможно, кто-то пытается сместить нынешнего главу Ордена.

- Но это невозможно! – воскликнула Мария Луиза, забыв о том, что она собиралась расплакаться. – Поля выбрало само провидение! Наши боги!

- Однако кто-то решился на эту дерзость, и Поль полагает, что это, возможно, Аласт.

- Я не думаю, - Мария Луиза покачала головой. – Когда я вижу Аласта, то мне кажется, он находится вообще не в этом мире. Для него теперь существует только Жанни.

- Какие у тебя отношения с Жанни? – с азартом спросил Анри. – Она доверяет тебе?

- Мне кажется, - Мария Луиза опять отвела взгляд в сторону. Ей опять чудовищно захотелось плакать, - Жанни вообще никому не доверяет. Ей только почему-то в нашем доме спокойней. Она до сих пор не простила Аласта и….. Аласт хочет её возвращения.

- Жанни и Аласт встречаются?

- Я не знаю точно, но мне кажется да.

- Это хорошо? – улыбнулся Анри. – Милая, у меня к тебе просьба. Поговори с Жанни об Аласте. Попытайся больше узнать о нем. Что он делает, чем живет. Меня интересует любая информация, даже распорядок его дня. Ты сделаешь это для меня, милая?

***

Из дневниковых записей Марии Луизы

«Кончено, я выполню твою просьбу, Анри. Как могу её не выполнить? Как я могу подвести тебя?

Сегодня я впервые задумалась о том, как умело ты сделал из меня чудовище. День за днем, год за годом, шаг за шагом. Сначала я пила кровь меченных, потом осужденных, убеждая себя, что они преступники…..

Затем я просто пила кровь, ничем не пытаясь себя оправдать.

Я думала только о наших с епископом бесконечно долгих ночах, когда на пике наслаждения Анри становился напряженным, как готовая улететь к цели стрела и мокрым, соленым от пота. Про себя эти мгновения я называла прыжком. Они дарили мне неведомые силы, и казалось, что я могу всё. Что я возлюбленная самого бога. Самого Атанаэля.