Тайное правительство. Орден

Глава 40

40

16 июля 1791 года

«Жанни! Милая, любимая! Я хочу тебя видеть! Жди меня завтра в полвосьмого вечера возле здания военной школы со стороны Марсового поля. Мне многое нужно тебе сказать, милая!

Твой Аласт»

Анри Жерфо отложил перо в сторону и лихорадочно вытер рукавом камзола вспотевший лоб. Почерк получился изящным с сильным наклоном влево – точная копия почерка Аласта. Анри подсушил, свернул письмо, вылил на него расплавленный воск и с силой приложил печать герцога Данкура.

Мария Луиза узнала об отношениях Аласта и Жанни совсем немного, а именно, что Жанни часто бывает в театре Пале Рояль. Но люди Жерфо донесли, что Коломбина ходит туда, чтобы увидеть своего герцога. Очередной спектакль послезавтра. Глупая девчонка не заметит, что печать не настоящая. Она очень похожа на подлинную, но в ней есть изъян: нечеткое изображения фамильного герба Данкуров. Возможно, Жанни даже не знает почерка герцога, но епископ подделал его на всякий случай. На глаза Коломбины могли попадаться письма Аласта.

Сделано! Чаша весов, на какое-то время, замерев в равновесии, качнулась в сторону трона королей. Анри должен стать наместником богов на Земле! Получить титул Магистра Ордена!

Жалкая, ничтожная девчонка! Что же ты наделала?

Из небытия выглянуло скорбное лицо Варлиз.

- Сынок!

Анри Жерфо де Ла Россель посмотрел в печальные глаза своего воспоминания и, согнувшись пополам, упал на колени. Он свернулся калачиком, как побитый ребенок и долго лежал.

Что ты наделала, Жанни? Тебя ждала ночь любви, а наступит вечер смерти. Я не могу рисковать троном ради тебя. Не могу допустить твоей встречи с Данкуром. Завтра, взбешённый настойчивостью сторонников неведомого врага своего, Поль устроит бойню. «Анри, мне надоело ждать! – он сказал мне это сегодня. – Это безумие с подписями длится уже третий день. Говорят, что оно будет продолжаться не меньше недели. Завтра я положу этому конец!» Да, Магистр вынужден бороться, иначе толпу уже невозможно будет остановить. А он уже и не остановит её. Мои деньги и такие, как Робеспьер сделали свое дело. Ещё немного, ещё чуть-чуть и трон будет моим!

Анри решительно встал и дернул за шёлковый шнурок, вызывая прислугу. Торопливо прибежала Жанна.

- Пойди к Жанни. Отдай ей это письмо. Скажи, что незнакомец вручил его тебе возле моего дома. Отнеси немедленно.

- Да, господин, - низко склонилась перед епископом старушка.

***

Уйди! Уйди! Уйди! – надувая, как кузнечные меха впалые щеки, уличный музыкант выписывал перед собой гитарой, словно шпагой мулинеты.

Жанни в ужасе смотрела на седого, взъерошенного с голубыми выцветшими глазами старика в светло – коричневой куртке надетой на голое тело. Старик перегородил ей дорогу перед самой военной школой.

- Уйди! Не пущу! Уходи! Там безумцы ожидают смерти своей!

По переулку, соединяющему улицу Севр и Марсово поле, уже несколько дней шла нескончаемая толпа парижан. Богатые и бедные, ремесленники и трактирщики, поломойки и достопочтенные буржуа - владельцы магазинчиков, мастерских, пекарен. Все они устремлялись подобно бабочкам, летящим на огонь, на Праздник Федерации.

- Мы требуем решить судьбу короля! Он преступник! Он отрекся от престола! Мы требуем признания его отречения и созыва нового учредительного органа для того, чтобы приступить действительно национальным образом к суду над виновными и, в особенности к организации новой исполнительной власти.

Парижане шли и многие из них вслух повторяли слова петиции. По вечерам в переулке толпа скудела и вся утекала на Марсово поле. На тротуарах, прижимаясь к жилым домам, сиротливо стояли наемные кареты. Цокая копытами по мелкому булыжнику, по дороге туда-сюда важно ездили конные гвардейцы Ла Файета.

Жанни пыталась обойти безумца, но тот широко расставил руки и кинулся на девушку. Чудом, увернувшись от его объятий, Жанни что есть силы, побежала по переулку к Марсовому полю.

- Вернись, обреченная! – диким зверем завыл сзади сумасшедший уличный музыкант.

***

- И Шомет под арестом!

- И к Моморо приходили!

- Из двух тысяч, которых вооружил Сантер, многих разоружили.

- Они хотели сорвать наш праздник.

- Сволочи, хотели не дать подписать петицию!

- Долой национальное собрание!

- К ответу министерство Луи Тупого!

Выбежав на площадь, Жанни словно муха в меду увязла в разносословной толпе. Коломбина сама не заметила, как оказалась в центре круга грязных оборванцев, среди которых тут же узнала калек и попрошаек с паперти Нотр Дам де Пари.

- Ты думаешь, если они разгонят этих разгильдяев и созовут новых, то во Франции что-то измениться, - раздраженно спросил тощий молодой человек с подбитым глазом.