Таинственная степь Первая и вторая части (из четырёх)

Главы 25 - 27

Глава двадцать пятая. Память о прошлом  Поездка на границу

Поднявшись на крепостную стену я залюбовался окрестностями. По скованной льдом акватории порта бродила пара сотен рыбаков с гарпунами, тащивших за верёвки, заполненные рыбой большие корзины.
Полсотни конных сарматов с какой то целью прочёсывали камышовые заросли дельты. Далеко у края горизонта, по заснеженной степи скифы перегоняли табун лошадей. Рабы на подворьях расчищали от снега пешеходные тропинки, а хозяйки чистили рыбу или резали мясо, для приготовления еды.
Спустившись на рынок встретил Чжан Цяня, купец закутавшись в войлок переминался с ноги на ногу, похлопывая себя по бокам руками. Торговля его нехитрым товаром шла не важно, но он из последних сил старательно придерживался легенды торговца.
Ханьский шпион и не подозревал, что тайные стражницы его давно незаметно прочитали, и взвесив все за и против, сочли его деятельность не представляющей угрозы для сарматов, а ткани, иглы и круглые, удобные в дороге зеркала, весьма полезными и красивыми приобретениями для степных воительниц.
Тайная стража не спешила применять к нему жёсткие меры, ожидая что через Лилию и меня все равно получат доступ к его секретам и технологиям. Кроме того мастерство его монаха - лекаря представляло интерес не только для Лилии. Я угостил коллегу большой чашей сладкого звара, чему тот очень обрадовался. Вернувшись домой я застал гречанку в расстроенных чувствах.
"Дурочка, ну почему ты не приехала на племенное подворье? Я бы обязательно нашла способ помочь твоей беде. Какая нелепая утрата."- причитала Лилия обливаясь слезами и нервно комкая в руках кусок коровьей шкуры.
Я попробовал её утешить, но нарвался на взрыв негодования. "Нелепые суеверия и отвратительный мужской эгоизм погубил такое чудесное, полное талантов создание. Кичливые ничтожные зазнайки, способные только хвастаться заслугами предков, и избивать безответных жён, которых разводят табунами, тратя родительские накопления не на нужды племён, а на свою гордыню и удовлетворение похоти, пытаясь наплодить побольше бездарностей, таких же как сами.
 Когда уже настанут времена, при которых будут попраны права эгоистичных вождей, из за которых интересы и нужды племён приносятся в жертву личным прихотям правителей.
Когда уже скифской степью будут править Великие матери, избранницы народов, окружая любовью и заботой всех членов племён как своих детей, что мне сделать чтобы приблизить эти благословенные богами дни, скажите мне боги, духи или демоны, ответьте на мои молитвы!"- не унималась убитая горем красавица.
"Успокойся, вдруг скифы услышат твои причитания. Нельзя подводить всю общину, поддаваясь отчаянью. Подумай о детях и соседях, родственниках в конце концов. Ты своими криками накличешь беду. Расскажи что случилось."- попросил я.
Лилия рассказала, что жила тут одна скифияночка, чудный ребёнок, красиво пела, хорошо танцевала, играла на свирели, вышивала изумительно.
Ей бы с возрастом школу открыть здесь в Верхнем городе, и обучать детей творчеству, но следуя традициям родители её продали в гарем одному из вождей, и он в ярости зарезал её как скотину.
За то что у неё родился мёртвый ребёнок. Какая нелепость."- пожаловалась Лилия.
"Ты осознанно говорила то что я слышал? Я о твоём стремлении заставить скифов жить по сарматским законам."- спросил я.
"Скифы - хорошие люди, но своими традициями причинили много горя. Когда я была подростком в Танаис прибыл гонец. Один из вождей племён был ранен в междоусобице, племенной колдун и лекари пытались излечить пихая в рану пережжёный навоз и всякую дрянь, но только усилили воспаление.
Пилий зная что не исцелит, испугался гнева степняков, хотя его максимум могли только высечь. Прежний глава общины обязал мою мать поехать в племя, хотя её считали ведьмой. Она не могла отказать, из страха нарушить хрупкий мир в городе.
Тогда Танаис был прибежищем конокрадов и мошенников, страже запрещали задерживать многих преступников. Процветали грабежи и воровство.
Деметрий был тогда простым стражником, и подчинялся пропойце и игроку в кости, который за взятки отпускал бандитов.
Женщин насиловали прямо на рынке, рядом с торговцами, на глазах у детей, порою и детей насиловали, одного такого урода Деметрий зарезал. Его судили, но население было на грани бунта, и судьи ограничились его поркой.  
Мать не смогла исцелить, слишком поздно приехала, колдун обвинил её в злонамеренном колдовстве, и её казнили. С тех пор Пилий и просит у нашей семьи прощения за свою трусость.
Мама дружила с сарматами, знала Верховную жрицу, когда та была юной жрицей в племени Языгов. Как то летом их охотники из Танаиса привезли новую одежду, и в ставке племени началась кожная инфекция. Видимо шкуры были с больных животных и плохой выделки. Болезнь передавалась через любое касание.
Жрица вывесила чёрную тряпку, и послала за матерью. Если за месяц все не исцеляться, ставку племени перебьют и племя расформируют. Жрица во всём помогала матери, сожгли всю одежду, и по нескольку раз все обтирались уксусом, на язвы накладывали компрессы.
За пару недель мама с жрицей всех исцелили. Мама заслужила уважение сарматов и обрела юную, но влиятельную подругу. Когда не стало мамы сарматы активно помогали нашей семье, даже когда брат вступил в стражу. Потом я вышла замуж за его друга, которого знала с детства.
Мы были хорошей парой. Год назад он ушел в море и всё. Так я что то от мамы, что то сама многое узнала о сарматах."- Лилия поведала мне свою грустную историю.
"А как удалось избавить город от бандитов?"- спросил я её.
"Теофраст выступил перед общиной обвинив главу и стратега. Большинство его поддержало, и выбрало новым главой. Приспешников старого главы изгнали из города. Они отстроили поселение выше по течению, там ещё островок есть. Таксарис тогда только возглавил общину и хотел себя проявить, он был за честную торговлю, а бандиты отпугивали купцов. 
Деметрия стража избрала стратегом, и скифы, верные Таксарису вместе со стражниками устроили ночную резню всех насильников и убийц. Конокрадов и мошенников как воров приговорили к увечью, но особо жестоким методом, привязав за ногу к лошади вручили каждому нож и умчались в степь. На скаку трудно перерезать плетённую кожаную верёвку, но если и получится, то спасая здоровье жертва поотбивает себе внутренности и умрёт, проще отрезать ступню, но быстро истечёшь кровью.
После расправы над мразями Теофраст разработал законы, и в течении месяца обсуждений, поправок и дополнений, приняли почти всё что есть на стеле. Потом Кира ещё предложила десяток законов, но приняли только три из них, ввели поправки. Как то так."- удовлетворила она моё любопытство.
"Ещё кое что. В ночь твоего приезда, зная что ты привезёшь карты для ханьского купца, одна тайная стражница посетила мой дом под видом рабыни и сделала копии твоих карт. Правда Кира могла их потребовать у тебя, или китайца, но решили обойтись без шумихи. Кира пока не в курсе дел тайной стражи.
Не сердись, это лучше чем допрос, поверь."- ошарашила меня гречанка.
"Значит я под колпаком. За мною постоянно следят и ты с ними заодно. Ещё и им помогаешь!"- вскипел я от её коварства.
"Смотри на это по другому. Ты на чужой земле, в гостях, твои гостеприимные хозяева не хотят тебе докучать расспросами, мешать делать твою работу, но должны знать что ты не злоупотребляешь гостеприимством. Всего то. Портные вроде шапки вам пошили, зайди к ним."- ответила Лилия.
Я собрал людей и мы пошли к портному мерять шапки, перебрав десяток, выбрал себе отличный зимний головной убор. Когда все разобрали себе обнову, я захватив шапку Туохирасету, расплатился и ушел.
Подойдя к каморке египтянина прислушавшись различил бормотание усталого голоса, и громко постучал. "Открывай, не то дверь вышибу."- потребовал я. С воспалёнными от бессонницы глазами Туохирасет открыл дверь, и я не входя нахлобучил на его лысую башку меховую шапку. "Отлично. Забирай."- хлопнув по плечу жреца я ушел.
Проведя три дня в постоянных молитвах и постясь, Туохирасет обрёл душевное спокойствие. Магические обереги разогнали всех грызунов, и авторитет Лилии в глазах жителей подскочил до небес. Танаис был спасён, но оседлые поселения страдали. Их жители отдавали кочевникам все запасы зерна, а потом брали малость, и делили по подворьям.
К Лилии потянулись гонцы, с просьбой посетить их племена и защитить своей магией. Но её беременность запрещала ей дальние путешествия.
Она начала проводить "малые ритуалы" сжигая только голову козла прямо в храме Афродиты, чем нарушала график "священного бдения храмовых жриц" и отпугивала клиентов, распутницы тихо роптали, но не смели противиться. Мы же с удовольствием уплетали жареное мясо жертвенных животных. Участились метели заметая нижний Танаис сугробами по самую крышу жилищ.
Одним морозным утром из левобережной степи примчался гонец, известивший Киру о вооружённом обострении на границе с меотами. Срочно нужны лекари. Пилий болел, Лилия  - беременна, Кира обратилась ко мне. Долго уговаривать не пришлось. Я переформировал пехотную центурию Мария в две полноценные кавалерийские турмы, лично возглавив одну.
Лилия отдала мне свою флягу, полную горячего звара. Сарматы обеспечили лошадьми и проводником. Через час мы уже мчались по заснеженной левобережной степи. Делая короткие остановки, успевая только сменить лошадей, попить звара и пожевать лепёшки, без сна, вечером следующего дня мы прибыли на место.
В центре поселения из сотни подворий с одноэтажными жилищами крытых камышом, высилось двухэтажное здание гарнизона со смотровой вышкой. В казарме на втором этаже устроили лазарет, где свыше тридцати раненых страдали от боли.
Туохирасет, невзирая на усталость осмотрел раненых, начал с самых тяжёлых. Без лишней суеты, точными размеренными движениями он удалял стрелы, очищал и штопал раны, накладывал компрессы и бинты, применял иглоукалывание.
Распорядившись, чтобы каждые два часа раненых поили зваром и мясным бульоном, он прилёг на три часа в углу казармы. Его мастерство произвело впечатление на местных целителей.
Скоро прибыла командующая гарнизоном, поприветствовала нас, извинившись что вынуждена принимать нас как попало, а не должным образом, выслушав доклады, захотела купить Туохирасета, приняв его за раба.
"Сожалею, он не раб а мой добрый приятель, египетский жрец бога Тота, считает себя мне обязанным за избавление от рабских оков. Он сопровождает меня в странствиях под моим покровительством. Раньше служил корабельным врачём на военном флоте."- разъяснил я сарматке.
"Флотский лекарь. Всегда один на один с болезнями, ни спросить совета, ни попросить помощи. Такой спутник в дальней дороге - ценнее золота. Спасибо что отозвались на наше горе. Пользуйтесь нашим гостеприимством, на которое мы только способны в эти скорбные дни."- поблагодарила она.
"Мы здесь пробудем сколько нужно, пока раненых не поставим на ноги. Расскажите, что у вас тут происходит."- спросил я её.
"Нашествие грызунов нанесло большой ушерб людям по эту сторону гор. Спасибо Шайтан - хатун, её магия защитила нас от бедствия. А у меотов всё плохо. Могущественные правители всё отобрали у жителей окраин, обрекая их на голодную смерть.
Безумцы в отчаянии собираются в многочисленные отряды и пытаються угнать наш скот, забрать зерно. Мы их безжалостно истребляем, но и сами несём потери. Такие вот дела."- ответила воительница.
"Ничего, скоро подрастут дети Шайтан - хатун, они очень способные и из них выйдут отличные лекари."- попытался обнадёжить я сарматку.
"Боюсь что эти дни наступят очень не скоро и мы потеряем слишком много своих мужчин и женщин."- ответила она.
Среди меотских трофеев мы нашли небольшие но удобные и вместительные походные сумки с ячейками и застёжками. Сшиты они были грубовато но крепко из толстой и дешевой кожи, сарматы с радостью нам подарили 130 этих сумок.
Мы пробыли у сарматов девять дней. Туохирасет полностью излечил легкораненых, поставил на ноги тяжелораненых, и покинул пациентов в полной уверенности что всё будет хорошо.
На прощание сарматы подарили жрецу массивные золотые браслеты. По пути назад Туохирасет их передарил мне, сославшись на то, что не посмеет их носить, пока у меня не появятся более дорогие украшения.