Тайный разговор

Тайный разговор

                Уриен был слишком хмур для такого теплого весеннего вечер: как будто бы  чувство радости вообще оставило графа без всяких обещаний к своему возвращению.

-Неужели все-таки разругался с Морганой? – Мелеагант на его появление отреагировал так, как обычно, то есть – немного неуместно, но вроде бы и необидно. – Она все же обиделась, что ты, вернувшись из долгого плавания, направился к своему другу, а не к ней?

-Не обиделась, - отозвался Уриен, - поверь, не обиделась. Она вообще…не из обидчивых.

                Мужчины понимающе улыбнулись друг другу.

-Тогда чего, ты, граф, невесел?

-Поговорить хочу, - честно ответил Мори, - ждал весь день, пока ты от дел освободишься, разговор не о делах…вернее, не о тех делах. О других.

-Ты пугаешь меня! – Мелеагант указал ему взглядом на кресло против себя, - я слушаю любые твои мысли, даже самые бредовые. Еще ты обещал мне рассказать о русалках, и…

-Потом, - Уриен не улыбнулся, но покорно сел на указанное ему место. – Что ты знаешь о Мордреде?

                Казалось, что мгновение на лице Мелеаганта застыла маска, но затем он, мгновенно посерьезнев, сел ровнее, сложил руки перед собою на стол и уже тихо спросил:

-Какого черта, Уриен?

-Ты ведь знаешь! – Уриен был уверен в том, что если кто что-то и знает, это Мелеагант. – Ты всегда все знаешь.

-Я не об этом, - заметил де Горр, - я о том, что я не понимаю, тебе на кой черт это нужно?

                Граф замялся, побарабанил пальцами по столешнице, явно думая, что лучше – сказать правду полную или частичную.

-Зачем тебе это? – повысил голос Мелеагант, - он не твой сын. Он не сын Морганы.

-Да, знаю, - Уриен решился, - понимаешь, он мне как бы сын. То есть, я знаю, что нет… я знаю, что он чудовище, но – я ведь растил его, понимаешь? Мы с Морганой растили его! я не думаю, что дело в том, что мы его воспитывали…  тебя, вон, вообще Багдамаг воспитывал и ничего!

-Ничего, - подтвердил Мелеагант со вздохом, - ничего, вообще ничего. Понимаешь, он любил меня и ненавидел. Я был его сыном, но я отнял жизнь у той женщины, которую он полюбил. Он не убил меня, дал образование, как-никак, дал мне что-то!

                Уриен в изумлении смотрел на своего давнего друга – на его памяти тот впервые заявил о том, что отец его любил.

-Это была жестокая, дрянная любовь, - продолжил он, - но он не убил меня. Он не отправил меня в монастырь с глаз долой. Думаю, в глубине души он все же понимал, что моя мать…

                Мелеагант отвернулся к окну, наверное, чтобы было проще сосредоточиться, а может быть просто, чтобы скрыть свои чувства от Уриена.

-Гвиневра, когда прибыла ко двору, справила шестнадцатую весну, и то – даже Артуру она казалась ребенком, ему было неловко спать с нею. Да там даже Моргана, жестокая фея, готова была убить Кармелида за одну только мысль его о том, что ей надо родить и сейчас – она бы не выносила.

                Уриен молчал. Он помнил этот момент особенно остро.

-Моя же мать, - продолжил принц, - в шестнадцать носила меня, ей едва-едва исполнилось семнадцать, когда я родился, но она была очень худа, болезненна, она…понимаешь, она не расцвела еще.

-Я не знаю, что сказать, - честно ответил Уриен, - мне жаль. Правда – жаль.

-Не надо отвечать, - сообщил принц и король, снова глядя на друга, - моя мать умерла. Но мой отец где-то любил меня. А ты… зачем тебе Мордред?

-Он не мне, - Уриен оглянулся, - а вина нет?

-Будет, - пообещал принц и щелкнул пальцами, вбежал паж, смутно уже знакомый графу. Мелеагант шепотом отдал ему приказания и паж умчался, чтобы появиться через пять минут с подносом, на котором стояло три кувшина с вином – каждое из разной страны, и тарелки с оленьим паштетом, рублеными овощами, орехами и яблоками разных сортов.

-Вино! – сказал Мелеагант, чтобы сказать хоть что-нибудь.

-Дело не только во мне, - Уриен налил себе и Мелеаганту вина, пододвинул один кубок ему, - то есть, понимаешь, я знаю, что он мне не сын, даже несмотря на то, что я его воспитывал. Он и не сын Морганы, но…

-Это она тебя попросила? – предположил король Камелота, принц де Горр.

-Она не знает, что я здесь, разговоры о нем ее расстраивают и так должно остаться, - предупредил Мори.

-Тогда я вовсе…

-Ты видел Моргану без платья? – неожиданно перебил Уриен. Мелеагант, отпивший так невовремя, поперхнулся и закашлялся:

-Слава богу – нет. То есть, я не сомневаюсь, что там есть на что посмотреть, но нет. Ты вообще в своем уме?

-А я видел, - не смутился Уриен, - у нее шрамы. На спине: от лопатки, до поясницы крест-накрест, на бедре есть белесый след, на плече.

-Спасибо за информацию, как  я раньше жил без этого, - Мелеагант решил, что будет пить дальше, пока Уриен не станет логичным в его глазах.

-Ей досталось, - продолжал граф, - много досталось. Я всегда думал, что буду защищать ее. Стану ее рыцарем. Она все еще вздрагивает во сне, просыпается от кошмаров, сидит на постели, так – тихо-тихо, чтобы не разбудить меня, но я не сплю, я наблюдаю за нею из-под полуопущенных ресниц. Она иногда встает ночью, разбуженная кошмаром, бродит по комнате, стоит у окна, спиной ко мне и я вижу даже в блеске луны ее шрамы.

                Мелеагант решил, что речь Уриена все-таки имеет логический итог и потому решил не прерывать его.

-А сегодня ночью, - легкая улыбка легла на его лицо, помимо собственной его воли, - она снова увидела кошмар, но в полусне, она не села на постели, она не бросилась к окну… - Уриен поднял глаза на Мелеаганта, - она бросилась ко мне в объятия. Понимаешь?

-Все еще не совсем понимаю, - честно начал, было, принц и король, но Уриен продолжил, открывая, наконец, связь:

-И я обнял ее. Она затихла. Впервые затихла. И я подумал, что она доверилась мне. Мой долг – защитить ее от всего. Мордред – сволочь, я знаю, но если придется… если будет нужно, я не хочу, чтобы Моргана знала о том, что он творит, но я никогда не допущу, пока жив, чтобы он причинил ей зло. Расскажи, что ты знаешь о нем. Я должен хотя бы иметь представление!