Граница Империи, система ЭД-609
13.02.1114 год К.Э.
Орбита планеты Захра
Орбитальная станция среднего класса «Гроза» СКО Империи
Капрал ККП Генри Рип.
05:47
Открыв глаза, я лежал и слушал тишину, нарушаемую лишь тихим сопением сослуживцев. Я проснулся от недоброго предчувствия, какой-то смутной тревоги. Что-то случилось или вот-вот случится. Проверил почту — пусто. Это очень странно, обычно я просыпаюсь, а Дейзи уже присылает мне какое-нибудь милое сообщение. Дейзи — это моя девушка.
Мы познакомились полгода назад, когда наш взвод прибыл по ротации на «Грозу». После прибытия мы с Карлом отправились изучать станцию, ее сильные и слабые стороны в обороне, да и так, просто поглазеть на местных. Дейзи я увидел в общей столовой, она сидела и задумчиво разглядывала меня с кружкой кофе в руках. Небесно-голубой комбез Сил Космической Обороны Империи, на котором выделялись ромбики лейтенанта. Встретившись со мной взглядом своих темно-синих глаз, она открыто улыбнулась мне, да так, что я сам не удержал улыбку. Она была красивая, светловолосая, стройная девушка, примерно двадцати пяти лет и уже лейтенант, что говорит о её непревзойдённом профессионализме в своем деле. Она без особого стеснения рассматривала меня, я приосанился и вздернул подбородок. Она видела высокого, широкоплечего парня, с коротким ежиком русых волос, прямым открытым взглядом светло-голубых глаз и волевым подбородком. Тренированное тело говорило о том, что его владелец не любит лежать на койке в свободное от службы время. Подхожу к ней:
— Госпожа лейтенант, разрешите обратиться? — замираю по стойке смирно, глядя на нее с лёгкой улыбкой.
— Капрал, — прищурилась девушка и сделала задумчивый вид, а в глазах плясали чёртики, — что ж, пожалуй, я разрешаю.
— Госпожа лейтенант, я впервые на вашей станции. Ориентируюсь плохо, хотелось бы надежного провожатого, который сможет провести меня по всем уровням и отсекам, так сказать, устроит ознакомительную экскурсию, — взглянул в её смеющиеся глаза, добавил в голос умоляющих ноток, — я подумал, может быть, вы окажете мне такую честь?
— Как девушка, пусть она и лейтенант космообороны, может отказать в столь безобидном пустяке героическому космическому пехотинцу? — с широкой, искренней улыбкой спросила лейтенант.
— Меня зовут Дейзи, — встает и протягивает руку.
— Генри, мэм, — прикосновение к нежной руке Дейзи вызвало во мне бурю эмоций, что, видимо, отразилось у меня на лице, вызвав легкий смех Дейзи.
— Ахахах, Генри, — доверительно заглянув мне в глаза, пояснила: — обращайся ко мне по имени и на «ты», кажется, мы с тобой неплохо поладим!
— Ну что, пошли? — продолжила она.
— Спасибо, Дейзи, я безумно рад твоей компании, — ни капли не кривив душой, ответил я. Карл понимающе мне улыбнулся и ушел по своим делам.
С этой встречи всё и началось. Мы встречались чаще, проводили время отдыха вместе, ходили обедать, весело болтали о всякой ерунде. Однажды смотрели голофильм в ее каюте. Она прилегла ко мне на плечо, я приобнял ее и почувствовал, что она жмется еще сильнее, будто хочет вжаться в меня. После она подняла голову, заглянула мне прямо в глаза, наши лица находились в опасной близости друг от друга... Настоящие коспехи никогда не упускают удачную возможность, вот и я не упустил. После той ночи всё стало просто шикарно. С каждым днем наша привязанность всё растёт, и меня это совсем не пугает. Вот и теперь у нас должно было совпасть увольнение, планы на него были грандиозные...
«Привет, солнце! У тебя всё хорошо?» — Пишу на ее имплант - «Проверка связи».
Связь при помощи имплантов используется уже очень давно, у всех гражданских и обычных военнослужащих всего обитаемого космоса есть такие. У меня, помимо обычного импланта, имеется ещё и тактический блок, такие блоки ставят многим военным, только попроще. У меня же десантный вариант для космопехоты, серьёзная вещь, которую трудно заглушить средствами радиоэлектронной борьбы и которая обладает более широким функционалом.
Дейзи не отвечает. Вдруг, отработанным за годы службы в Космической пехоте Империи чувством, я уловил вибрацию станции.
Такая вибрация, еле заметная, бывает при выходе в открытый космос нескольких кораблей одновременно или при работе артиллерийских систем. Но странно, если бы что-то такое происходило, уже объявили бы тревогу... Только я задумался над причинами происходящего, как вдруг завыла сирена. Одновременно с сиреной на тактоблок пришло сообщение:
— «Красный код!» — пишет лейтенант Найт, командир моего взвода.
— Красный код, мля! — проворчал я — какого хрена перед увольнением то?!
Красный код — это полная задница. Красный код — это прорыв обороны системы, полное или частичное уничтожение системного флота и опасность встречи на борту станции абордажной команды противника. Все это пронеслось в моей голове, пока я облачался в боевую броню коспеха «Прорыв» серебристого цвета, с красными знаками различия и двумя прямоугольными плашками капрала. Рядом поспешно экипировались остальные бойцы нашего взвода. По левую сторону от меня уже почти собрался рядовой Карл Градски, светловолосый накаченный мужик под два метра ростом, в полном тяжёлом боевом облачении, с прямоугольной плашкой рядового, казавшийся в нем еще больше. Карл — боец огневой поддержки взвода, вооруженный тяжёлым пулемётом РДП-9 калибра 12,7 мм, который мог нанести страшный урон любому легко- и среднебронированному противнику, кроме разве что имеющего серьезную энергетическую защиту. Кстати, на вооружении такой пулемёт — только у коспехов. Карл — мой друг, я вместе с ним прошел детский дом №62 на планете Эллипс в системе Бэка. А потом вместе записались в коспехов. Надежный мужик, мы с ним друг за друга держимся.
Рядом с ним собирался рядовой Николас Диггори — снайпер. У его койки стояла прислоненная махина полуавтоматической снайперской винтовки СВП-12, того же калибра, что и РДП, которая служила в космопехоте уже не первый десяток лет, исключительно из-за своей эффективности, простоты эксплуатации и ремонта. Дополнительно у него был особый шлем, заточенный под стрельбу на больших дистанциях. Сам Николас был среднего роста, с холодными глазами профессионального убийцы, он служил уже третий контракт и повидал за это время много всякого дерьма.