Так бывает

Так бывает

Квартира ей досталась от бабушки, даже не бабушки, а прабабушки. Баба Таня умерла в девяносто два года и оставила правнучке однокомнатную квартиру.

Последние полгода жизни бабушки, Катя ухаживала за ней. Та часто заговаривалась.

Однажды бабушка подозвала Катю к кровати и зашептала горячим шепотом:

- Ты, внучка, не обижай его. Он хороший. Он тебе всегда поможет. Ты подружись с Феденькой…. Только сладким его сильно не корми, заболеть может.

Какой Феденька? Ни кошки, ни собаки у бабушки не было. Люся совершенно не обратила внимания на ее слова.

Бабушка умерла летом. Полгода Люся живет в ее квартире. Отсюда ходит на работу, а работает она расчетчиком в одном небольшом предприятии, здесь принимает гостей. Хотя какие гости. Все ее подруги вышли замуж, одна она осталась.

Иногда Люся смотрелась в зеркало и с грустью отмечала, что она далеко не красавица. До топ моделей ей, ох как далеко. Во-первых, небольшой рост, во-вторых, фигура скорее полноватая, чем стройная, а уж про лицо…. Невыразительные глаза, волосы неопределенного цвета…. Люся огорчалась, но через некоторое время все проходило. Единственно, чем она могла похвалиться, так это легким беззлобным характером. Она никогда надолго не обижалась, не любила кричать, злиться. Но в наше время мягкий характер, скорее недостаток, чем достоинство. В наше время только пробивные девушки и живут…

Через три недели Новый Год, а потом Рождество. Опять сидеть с родителями и слушать их воспоминания о добрых старых временах.… Надоело. И идти больше некуда.

Однажды вечером Люся, как всегда смотрела телевизор и немного задремала. Сквозь сон она услышала чье-то бормотание. Кто-то ворчал…

- Сколько можно так жить? Бабка хоть иногда сладенького давала, а эта… ох молодежь, молодежь…Ничего не понимают. Вот обижусь и уйду к другим. Бабка ведь ей наказывала, следи за Феденькой, следи… Ничего не понимает!

Люся осторожно приоткрыла глаза. В углу комнаты что-то темнелось. Оттуда и доносилось бормотание. Люся немного шевельнулась, и темный комочек исчез. Люся включила свет, тщательно обследовала квартиру – никого. «Почудилось» – решила она. Но ночью она проснулась и услышала тихие шаги. Кто-то ходил по комнате и опять ворчал. Вспомнились бабушкины рассказы о домовых. Но в наше-то время, в благоустроенной квартире…. Этого не может быть. Но вот же, вот! Кто-то же ходит по квартире.

Люся старалась не шевелиться, чтобы не спугнуть.

- Феденька, - тихо позвала она.

- Какой я тебе Феденька. Я твоей бабке Феденька был, а тебе дедушка Федор, - донеслось из-под стола.

Люся тихонько опустила ноги с кровати, села и сказала:

- Дедушка Федор, а где ты живешь?

- Все тебе, касатка, скажи да покажи…. Ты, почему бабкино указание не выполняешь? Она тебе говорила, что мне сладкого надо? А ты что?

- Да я не верила в вас, дедушка Федор.

- Вот, вот, - ворчал домовой, - ни во что вы молодежь не верите. Эх, какое раньше золотое времечко было.

Люсе так хотелось посмотреть на домового. Она дотянулась до ночника и включила его. Неяркий, рассеянный свет залил комнату. Из-под стола что-то метнулось в сторону и пропало. Люся вновь обыскала всю квартиру. Снова ничего. Что это с ней? Или сны наяву стали сниться, или от одиночества?

Весь следующий день Люся думала о домовых. Спрашивала у женщин постарше, но те лишь отмахивались, мол, ерунда все это. Тем не менее, к вечеру Люся купила сгущенного молока и пачку печенья. Часов в десять она включила телевизор, выключила свет, налила в блюдечко «сгущенки», поставила под стол и рядом положила печенье.

Прошел час. Телевизор тихо работал, шел какой-то фильм. Никаких домовых не было и Люся начала дремать. И снова сквозь дрему ей послышался голос.

- Ну и что она думает? Как я должен «сгущенку» есть? Я ей кошка что ли? Ну, никак молодежь думать не хочет! Ложку надо было положить. А сейчас что? Придется печенье макать, да и есть.

Люся долго прислушивалась, но кроме причмокивания ничего не слышала. Сейчас она ничего не стала проверять, отложила на утро. Утром она кинулась к столу и присела. На блюдечке «сгущенки» почти не было. Крошки печенья валялись на полу, и все вокруг было закапано сгущенным молоком.

Люся не знала, что ей делать. Вроде бы приходится признать, что домовые существуют, но опять же о них нигде не говорится.

Днем, а была суббота, Люся поменяла шторы, вытерла пыль, помыла пол, в общем, сделала приборку в квартире. И все время пока работала, она думала о дедушке Федоре.

В этот субботний вечер дедушка Федор, наконец, показался. Маленький, не выше двадцати сантиметров, с длинными русыми волосами и седой бородой, он немного походил на гнома. Когда же Люся спросила его: «Так вы гном?» Домовой чуть не обиделся. Какой же он гном, он русский домовой. Он поворчал немного на тему о том, что современной молодежи только бы на Запад и смотреть, а своих-то корней они и не видят.

Чай пить с дедушкой Федором, было интересно. Он перестал ворчать и весело смеялся, когда Люся рассказывала о своей работе. В свою очередь он поведал несколько историй, настолько древних, что Люся почти ничего и не поняла.