Там цветут синие розы...

Там цветут синие розы...

На далекой планете, где цветут синие розы и дуют теплые ветра, появился человек. Сейчас уже трудно выяснить, как он там оказался. Скорее всего, это произошло во сне.

Открыл глаза, увидел зелень и цветы вокруг и с наслаждением потянулся. Единственным предметом, имевшим отношение к привычной жизни, остался шерстяной клетчатый плед. Человек завернулся в него как в кокон, попытался представить, что находится в собственной постели, а потом  окончательно  проснулся.

Влад лежал посреди зеленого луга, окруженного кустами и деревьями. На заднем плане виднелись туманные розовые горы. Все это пространство было наполнено оживленными  звуками и непрерывным движением. В зарослях  мелькали симпатичные существа, напоминавшие небольших оленей, в кронах деревьев пели, щебетали и просто чирикали птицы, похожие на вспышки света. Над  цветами кружили гигантские бабочки – лиловые, пурпурные, лимонные... А еще почти прозрачные, чьи крылья переливались всеми цветами радуги. На листьях и траве блестели увесистые капли росы.

Он встряхнул головой, пытаясь отогнать сонное видение, и тут же почувствовал, что за ним наблюдают. Из-за цветущего ярко-фиолетовыми помпонами куста и в самом деле смотрели  глаза, которые могли бы принадлежать самой восхитительной из женщин. Прищурившись, он с разочарованием убедился, что на встречу с прекрасной незнакомкой рассчитывать не стоит. Глазастое существо скорее напоминало большую медузу, только не мутновато-прозрачную и невесомую, а будто сделанную из бурого плюша. Какой отвязный дизайнер придумал эту странную игрушку?

Быстро перебирая лапками-щупальцами, существо приблизилось и застыло на безопасном расстоянии. Влад некоторое время пытался подманить его к себе, потом махнул рукой и отправился на обход окрестностей. Сухопутная медуза следовала за человеком, дистанция постепенно сокращалась. Влад осторожно протянул руку и коснулся бархатистой шубки. Существо вздрогнуло, но не убежало и доверчиво заглянуло Владу в глаза снизу вверх (оно едва доставало ему до колена). С тех пор они подружились.Отныне во всех  прогулках его неизменно сопровождала Муза Марковна (так он назвал медузу в честь любимой университетской преподавательницы). Влад  искренне привязался к инопланетной подруге, тем более что остальные аборигены не обращали на него ни малейшего внимания. 

Ему, ничем не выдающемуся программисту, привыкшему проводить время в четырех стенах, понравилось находиться в этом мире без границ, бродить среди причудливых представителей местной флоры, наблюдать за полетом бабочек. Странно было даже подумать, что недавно он на целый  день замирал в корявой позе, уткнувшись в экран компьютера, и деловито стучал клавишами. 

Каждый вечер в небе разворачивалось грандиозное зрелище. На бесконечном голубом пространстве белоснежные, жемчужные,  бирюзовые, малиновые облака надвигались друг на друга, рассыпались на куски и снова шли в атаку. Можно было лечь на спину и с комфортом созерцать пестрые картины. Иногда Владу казалось, что он переносится наверх и принимает участие в том, что там происходит.

Через некоторое время набегал нежно-зеленый туман, постепенно темнел, приобретая то оливковый, то изумрудный оттенок, вспыхивая сиреневыми брызгами. Становилось все темнее и темнее. Края отяжелевших, теперь густо-синих облаков освещались прощальными рубиновыми всполохами. Заканчивалась война света с темнотой. Любой земной астроном дорого бы заплатил за возможность всю ночь изучать созвездия, которых не найти ни в одном атласе. Поскольку Влад  не был силен в астрономии, он сладко засыпал под звездами.

На следующее утро в небе снова сияло солнце,  похожее на земное, только не обжигающее, а неизменно теплое и ласковое. 
Владу трудно было бы назвать свое любимое место на  планете. Долина, в которой он когда-то проснулся, была так хороша, что для ее описания не хватило бы слов. Но  и кроме нее  имелись уголки, в которые можно было влюбиться. Вместе с Музой Марковной он добрался до гряды невысоких, почти игрушечных скал,  где  в расщелинах  годами копился самый настоящий  мед, темный и густой, даже вода в ручьях имела привкус меда. «Земля, где течет молоко и мед», – вспомнил он когда-то прочитанную или услышанную строчку.  Густое и чуть сладковатое молоко текло из крупных белых колокольчиков, растущих чуть ли не на каждом шагу. 

Иногда они углублялись в  лес, всегда тихий и  прохладный. Толстые стволы деревьев были изрезаны извилистыми каналами и островами, по тропинкам сновали смешные юркие зверьки. Под высоченными сизыми елями росли  грибы с ажурными  воротничками, расплывчатыми пятнами и глянцевыми шляпками. Пожалуй, только наши мухоморы  еще как-то могли бы соперничать с ними. А тут были грибы лиловые, зеленые, коралловые, голубые, в красную, синюю и желтую крапинку или полоску, с оранжевой и янтарной бахромой. Пахли они довольно аппетитно. Возможно, даже были съедобны, но землянину достаточно было любоваться ими. Вполне хватало цветочного молока, сочных ягод да неописуемо вкусных орехов. 

Как-то раз, когда он уже окончательно освоился на новой планете, Муза Марковна  отвела его в  ущелье по ту сторону медовых гор. Вслед за ней он зашел в пещеру, где было темно и влажно. Где-то поблизости капала вода. Сделал несколько осторожных шагов в темноте, нащупал выключатель, и комната наполнилась ярким светом. Все было так же, как и накануне той ночи, когда он внезапно покинул свою квартиру.

Влад обернулся назад... Вход в другой мир успел затянуться  мутно-бежевыми  обоями. Под ними, конечно, снова была штукатурка, кое-как положенная еще советскими горе-строителями, и глухая кирпичная кладка. Где-то капала вода, кажется, на кухне... Влад медленно подошел к столу, на котором аккуратной стопочкой лежали коммунальные счета. Полированная крышка стола заросла серой пылью, и когда он потянул к себе бумаги, в воздух поднялись невесомые хлопья. Сколько времени его не было дома?
Он зашел на кухню и до отказа завернул кран.