Там, где кончается время

Глава 1 Туман за гранью реальности

Павлик опасливо оглянулся.

Компания из шести подростков стояла за школьной теплицей и курила. Целоусов был единственным, кто не курил, поэтому стоял на стрёме.

— Зарембо вообще офигела, — Полина стряхнула пепел с сигареты. — Я же на прошлом уроке отвечала! Ты же, Павлуша, говорил, что снаряд дважды в одну воронку не попадает.

— Да ладно, не трогай Павлушу, — усмехнулся Глеб, сплюнув в сторону и бросив взгляд на близнеца Полины.

— Ботаник, блин, — пробормотала девушка.

Вся компания — Павлик и Полина Целоусовы, Глеб Петров, Марк Зайцев, Тимур Каримов и Гинка Огнева — учились в 9-В классе Академической европейской гимназии имени А. С. Пушкина (прим. — вымышленное учебное заведение) в Москве.

— Прости, Полин, — парнишка поправил очки и почесал голову. — Понимаешь...

— Заткнись, зануда, — сестра Павла затянулась «Данхилом», стащенным у отца.

Где-то вдалеке прогремел гром, но компания не обратила на это внимания.

Они любили это место — здесь их ещё ни разу не спалили. Да и Павлик, если что, всегда подавал знак, если на горизонте появлялся кто-то из учителей. На большой перемене ребята знали: здесь всегда тусовалась физручка, завуч и физик. Ходили слухи, что, несмотря на замужество Петровны (завуча), у неё был роман с Филиппутом (так школьники называли физика Филиппова, невысокого картавого коротышку с уже наметившимся животиком). Никто не понимал, что высокая и худощавая Петровна, выкрашивающая седые волосы в фиолетовый, нашла в тридцатилетнем преподавателе.

Петровна вела у ребят историю и английскую литературу, обожала Джейн Остин и стихи лорда Байрона, часто цитируя их на английском. Это была смертельная скука, но зато в такие моменты она забывала о теме урока. Единственным нормальным человеком из этой троицы была Вася — Василиса Петровна, младшая сестра Петровны. Её ребята действительно уважали. Вася работала в гимназии физруком уже пять лет — с тех пор, как на пенсию ушёл «Илья Муромец», так за глаза называли бывшего преподавателя.

— Хоть бы Мальвина снова свои стихи начала читать, — сказал Глеб. — Я к контроше по французскому не подготовился.

— Так Серж Франкович заболел, — повернулся к друзьям Павлик. — Я слышал, как Мальвина говорила об этом с директрисой.

— А что вместо французского? — поинтересовалась Гинка.

Павлик пожал плечами — дверь в кабинет в тот момент закрылась, и он не слышал продолжения разговора.

— И что это у нас тут происходит? — вдруг раздался строгий голос.

Из-за угла теплицы появилась Вася, засунув руки в карманы дорогих спортивных штанов и строго глядя на компанию.

— Здрасте, Василиса Петровна, — пробормотал Целоусов, втянув голову в плечи.

— Блин! — воскликнула Полинка, бросив окурок и затоптав его ногой. — Простите...

Остальные тоже поспешно избавились от сигарет.

— Мы пойдём, Василиса Петровна? — робко спросил Глеб.

Все понимали, что, если Вася расскажет сестре, родителей вызовут в школу. А за курение в гимназии могли даже исключить.

Громыхнуло снова — уже ближе и намного громче. Полина вздрогнула.

— Бл...ин! Ой! — она виновато посмотрела на учительницу.

Та подняла голову в безоблачное голубое небо и нахмурилась.

— Ладно, ребята, — Вася едва заметно улыбнулась. — Я вас не видела. И надеюсь, больше здесь не увижу.

Как только ученики скрылись из виду, женщина достала из кармана «Парламент» и закурила. Выпустив дым, нахмурилась. Что-то её тревожило. Небо начало приобретать странный бледно-фиолетовый оттенок.

Золотистая молния разорвала воздух. Вася вздрогнула, выронила сигарету. Когда наклонилась, почувствовала, будто земля уходит из-под ног. Чёрт, что с ней? Вчера она выпила всего две бутылки пива. Но ощущение было, словно она гуляла всю ночь.

Ребята быстрым шагом направлялись к школе, когда земля под ними задрожала. Тимур, родившийся на Кавказе сразу понял: это землетрясение. Но чтобы в Москве?

Полинка чертыхнулась, когда вдруг упала. Девочка ещё сильнее разразилась тирадой нелитературных слов, когда Подняв голову, увидела небо — оно стало каким-то светло-фиолетовым, с примесью серого и коричневого. Воздух загустел, наполнился влажной тяжестью. Через пару секунд туман накрыл улицу, став таким плотным, что они перестали видеть друг друга

Когда Полина поднялась на ноги, она столкнулась с кем-то из своих одноклассников. И только приблизив лицо нос к носу она поняла, что это её брат.

— Ты можешь объяснить, что это, ботанидзе?!

— Понятия не имею, Полин, — пробормотал брат.

— Эй, все тут?! — крикнула она в никуда. Ответили голоса.

— Фу, блин, давайте держаться за руки, — приказала Целоусова, схватив Павла и ещё кого-то.

— Чё делать будем? — спросил Марк.

— Переждём. Ничего ж не видно.

— А вдруг надолго?

— Нас кто-нибудь хватится и найдут.

Но их никто не нашёл.

Через несколько минут туман начал рассеиваться…

Ребята стояли на опушке леса. В нескольких метрах, в шоке озираясь, застыла Вася.

Никакой Москвы. Никакой школы.

Только лес, позади него холм, поросший травой, и солнце, клонящееся к закату.

В нескольких шагах от ребят стояла Вася. Она озиралась по сторонам, пытаясь осознать, что только что произошло. Лес, холм, заходящее солнце — всё было не так, как должно. Ни Москвы, ни школы, ни привычных улиц. Только дикая природа, которой тут не могло быть.

Ребята за её спиной молчали. Они были в шоке. Никто не знал, что делать, и это молчание только усугубляло тревогу. Полина сжала кулаки, Глеб запустил руки в карманы, пытаясь нащупать телефон, но сеть, разумеется, отсутствовала.

Вася тряхнула головой, прогоняя страх. Паника — последнее, что им сейчас нужно. Надо включить логику. Но логика давала сбой: не было рационального объяснения происходящему. Как они могли оказаться здесь? Почему мир вдруг сменился, словно кто-то переключил сцену в театре?