Там где ты нужен

глава 7

 

Глава 7

 

Работа по забросу в немецкий тыл разведывательно-диверсионных групп стала практически ежедневной. Командование требовало, как свежей информации о продвижении и переброске немецких сил, так и организации диверсий на пути их движения. Ребята летали и днем и ночью. Я днем занимался с группами разведчиков, которым предстояла выброска, пытаясь дать им хотя бы теоретические навыки диверсионной подготовки, больше, чем на азы, просто не было времени - на всю работу не более двух суток. А по ночам с Тарасовичем вылетали в немецкий тыл. Если с армейцами, имеющими, хоть какой-то опыт, было проще, то с добровольцами, присылаемыми партийными органами, для создания на их основе партизанских отрядов, приходилось повозиться. Заброска последних - это инициатива ЦК Белоруссии, курировал которую знакомый мне по Борисову партийный работник, звали которого Илья Сергеевич. Он был одним из помощников первого секретаря Белоруссии Пономаренко, которого после оставления нашими войсками Белоруссии, отозвали с фронта в Москву, для организации партизанского движения. Во время моих занятий и тренировок с комсомольцами, по его просьбе всегда присутствовал неприметный человек в полувоенной форме - конспектировал мои откровения. Илья Сергеевич пояснил, что на основе записей потом выпустят методичку для подготовки партизан. Я согласился при условии, что моего имени в авторах точно не будет. Зато мне удалось выбить бумагу за подписью Пономаренко, позволяющую самому определять готовность групп и по согласованию с куратором адаптировать ставящиеся им задачи к реальным условиям. А то примчался как-то к нам один партийный деятель не малого ранга, привез пару тон листовок. Созвал нас на митинг и больше часа агитировал за советскую власть. Смысл его речи в двух словах сводился к тому, что немецкий пролетариат почти созрел, что бы повернуть оружие против так ненавистного им фашизма. Поэтому группы, забрасываемые в тыл, обязаны брать с собой листовки из расчета не мене 10 килограмм на человека. После предположим подрыва моста, они должны раздавать листовки уцелевшим немецким камрадам с предложением перейти на сторону Красной Армии, а потом для местных жителей, которые обязательно сбегутся к месту взрыва, устроить антифашистский митинг, а закончиться все должно было танцами. Я, конечно, утрирую, но смысл был примерно такой. Все это, кстати, преподносилось, как передавая, инициатива наших коллег по Северо-Западному фронту, которую, они успешно внедрили. Мне за недальновидность и отсутствие инициативы объявили выговор по партийной линии, намекнув, что в ближайшее время о получении наград могу забыть, и очень посетовали, что для отчета ни кого не смогли показательно расстрелять на месте. Представляю эффективность действия таких групп, да ребят фактически сразу обрекали насмерть.

Самое обидное, что как обычно в нашей стране приходилось тратить силы и средства на восстановление того, что когда-то уже было отработано и прекрасно действовало. Еще в конце 1920-х годов в Западных военных округах, боясь нападения войск Антанты, были заложены основы для возможного проведения диверсионных акций силами партизан. Я и сам учился почти в такой же. А в 1932 году под Москвой провели и первые маневры партизанских бригад. Для развертывания в Белоруссии было подготовлено около десяти крупных отрядов численностью от 200 до 500 человек. В приграничных городах и больших железнодорожных станциях из числа коммунистов и лиц им сочувствующих созданы подпольные группы. Для их вооружения на секретные склады завезли 50 тысяч винтовок, пулеметов, боеприпасов и минно-взрывное имущество, одежду, продовольствие. К этому времени в стране действовали три школы готовящие специалистов по партизанским операциям. В начале 1934 года штаб РККА за подписью маршала Егорова издал директиву о создании в структуре Армии диверсионных подразделений. В целях соблюдения режима секретности эти подразделения предписывалось называть «саперно-маскировочными взводами» и формировать их при саперных батальонах, так как главное оружие диверсанта – взрывчатка. На следующий год такие отряды численностью по 40 бойцов, имелись во всех дивизиях РККА, расквартированных в приграничной полосе западных военных округов. Началось создание опорных баз в лесной и сельской местности. Отрабатывалась система явок, паролей, опознания. В 1938 году Егорова арестовали и обвинили в развале армии. Изданная им в 1934 году директива  была призвана вредительской, Красная Армия готовилась воевать малой кровью и на чужой территории. Репрессии прокатились по верхушке руководящего состава РККА, командиры среднего звена чистки пережили, но на планах ведения партизанской войны был поставлен крест. На мое предложение не заниматься самодеятельностью, а воспользоваться довоенными наработками Илья Сергеевич виновато развел руками. А позже по секрету сообщил, что то, что не успели развалить наши ответственные товарищи, доделали немцы, захватив в Минске архивы НКВД и военкоматов. Посланные по известным адресам товарищи на связь больше не выходили.

Конечно не одни мы занимались подготовкой партизан-диверсантов и руководителей подпольных организаций. Мне было известно как минимум об одной особой группе, возглавлял которую начальник 5-го разведывательно-диверсионного отдела ГРУ полковник Мамсуров Хаджи-Умар. Правда занимались они в основном организацией специальной сети агентуры в районе Рогачева, Могилева и Орши, и заброской крыпных отрядов. Один такой, численность около 300 человек, был направлен на выполнение боевых задач в тылу противника, как раз перед моим возвращением. 

Постепенно мы все приобретали необходимые навыки и нарабатывали опыт. В десантировании малых групп ни кто из моих товарищей сложности не испытывал, все это было отработано еще до войны. Но работа с неподготовленными людьми, с последующей выбраской да еще в ночное время, то еще испытание. Под десантирование больших команд нам выделили ТБ-3 и один ПС-84 или как его позднее назовут ЛИ-2, советское воспроизведение заокеанского «Дугласа» ДС-3.



Отредактировано: 01.12.2018