Тандем со смертью

Тандем со смертью

Fix2.

     “И чтоб лежали как покойники, - инструктор Степанов завершил вводную,- я понимаю волнение, объект приезжает, понимаю жарко, но смотрите в оба, сынки”. Степанов, а он, конечно, был такой же “Степанов”, как я “Иванов” или мой напарник “Петров”, хлопнул ладонью по колену, как бы завершая сказанное. Обращение к теме покойников было у этого инструктора регулярным. Чаще всего оно совпадало с очередным “пистоном” от начальства. Несмотря на показной цинизм и излишнюю требовательность курсанты Степанова любили. Инструктор хотел, чтобы мы вернулись живыми. Он часами пропадал на “Тропе разведчика”, где многое им было усовершенствованно. Слухи о его “зверствах” на территории тренировочного городка обрастали легендами. Бой: один на один, один против двух, один против трех. И это для снайперов, работающих только с дистанции выстрела. Но, бог этого тропического рая берег нас, молодых пацанов, помогающих молодой стране идти по пути социалистического развития. И мы, как римские легионеры, приветствующие Цезаря, проходили мимо лейтенанта “Семенова”, нашего доктора, салютуя разбитыми в кровь, руками. А, как же, иначе? Умение выживать, это золотой бонус снайпера.

     Инструктор появился в нашей группе недавно, всего каких-то пару месяцев. Поговаривали, что Иван Владимирович, так его звали “в быту”, попал в “учителя” после крупного провала. Ходили слухи, о предательстве нашего атташе сдавшего всю сеть.

     Он, наверное, единственный из старших офицеров, так и остался без прозвища. Даже сейчас, на встречах однополчан, которых и так, практически не осталось, взгляд находит на выцветших фотографиях в альбомах коренастую фигуру с коротким, седым ежиком.И тогда, все провозглашают тост за инструктора.

     “Ну, что ты сегодня опять на Плас авеню?”,- меня хлопнул по плечу друг и напарник Леха. Фишкой этой довольно уже приевшейся шутки было то, что на Плас авеню при диктаторе да и, что греха таить, и после, находился квартал красных фонарей. Я как-то забрел туда, разглядывая старинную архитектуру, и совершенно случайно увидел будущего приятеля, выходившего из дома окруженного высоким забором. В дворике, этого строения были слышны гортанные команды и раздавались звуки ударов. Я бы постеснялся, но Леха поманил к себе. Через полуоткрытую дверь я увидел людей в белых одеждах. Участники действия стояли отрабатывали приемы самозащиты. По команде инструктора в “круг” вышли двое. Незаметный удар, и один из них падает.
“Тандем со смертью, - объяснял мне потом Леха, - чтобы победить врага нужно умереть самому”. Я тогда поразился его взгляду обращенного вдаль. Кажется, он повторял чьи то слова и они ему очень нравились.

     Потом, ближе к вечеру мы завалимся с ним в какой-то третьеразрядный кабак. И будем пить граппу. И Леха с нехорошим интересом будет смотреть на трех полицейских, спешащих к разгорающемуся скандалу.

     А сейчас он рассмеялся и предложил мне, как он сказал, бон вояж по Плас Авеню. В тот день Леха веселился по полной. Приставая ко всем красивым девушкам подряд он вызывал у них ответные улыбки. Помню, как высокая мулатка чмокнула его в щеку и, шепнув что-то на ухо, разразилась громким хохотом.

     Правда, среди этого ерничанья я пару раз улавливал его испытующий взгляд. Казалось, он всматривается и пытается понять, как я отнесся к его внезапно вырвавшимся словам. Потом я узнал, что это был редкий случай, когда он открылся почти первому встречному. Не практикуется это у спецов. Ведь откровенность с другим, это власть над собой. По сути, мы были одиночками.

     Снайпер обычно контактирует с множеством людей. Это и корректировщики стрельбы и люди, которые отвечают за техническое обеспечение, оружейники, психологи. Главным, по - прежнему, остается он. Ему и только ему выпадает выполнить”тасовку Господа”. Это только от него зависит, какой мастью “побьют” твою карту судьбы, красной или черной.
Мое нынешнее “гнездо” мне нравилось. Расположено под самой крышей “лежка” была удобной и незаметной.

     Архитектура здания была с примесью мавританских мотивов. Узкие чердачные окна напоминающие бойницы были украшены грубой резьбой с уже облетевшей позолотой. Множество мелких деталей быстро “замыливали” взгляд возможного контрнаблюдателя и позволяли расслабится, без боязни быть обнаруженными.

     Иногда, когда солнце было в зените, в одну из этих бойниц на тебя смотрело время. И тогда, как рассказывали счастливчики, все замирало. Узкие улочки преображались. И кому то слышалось кастильское наречие благородного идальго, распекающего нерадивого слугу, а кто-то клялся, что видел над крышами верхушки мачт пиратского брига.

     Я любил эти моменты. Это была моя вторая командировка. “Не наигрались, еще”,- вздыхали старшие офицеры. Мы становились металлическими солдатиками, которыми играли на доске под названием жизнь. Нам пока везло. Недавних курсантов использовали на второстепенных “мероприятиях”, типа контроля безопасности важного лица. Да и то, в “желтых” и “зеленых” секторах охраны.
Революция, в этой маленькой латиноамериканской стране быстро наводила порядок. Но, перефразируем известного классика: ”Если у вас в руках винтовка, значит, в вас будут стрелять”. Исходя из этого, наше руководство одним выстрелом “убивало двух зайцев”. Это и польза для молодой революции, ведь своих офицеров у них тогда еще не было и практика “для специалистов строящих дороги”, как о нас писали в местных газетах.

     Выбор “лежек”, всегда был лотереей. А может, это, как и все в жизни и быте молодых офицеров просчитывалось психологами. Точки для снайперов располагались в местах, которые обычно вступали в противоречие со вкусами и пристрастиями молодых военных. Это было выгодно. Неудобства мешали снайперам впадать в благодушное состояние, а также приучало быстро подстраиваться к непривычным условиям. Предугадать позицию для стрельбы в будущем, практически невозможно.
“Хотя могли бы выбрать позицию помягче,- я неожиданно для самого себя засмеялся,- да и кресло качалку поставить”.
Мне показалось, что старинный дом тоже хмыкнул на шутку юнца.
“Ну, что ж, посмотрим, посмотрим”, - я навел прицел на окна дома расположенного под углом к линии предполагаемого движения.