Танец с демоном

Пролог

Он ненавидел спускаться на землю. Хаос тысячелетних раздоров ещё не исчез из этого места. Из этой цитадели вседозволенности ничтожеств. Их мозг переполнен знаниями, но они ничего не стоят. Под серыми пиджаками клерков они носят гербарии ничего не значащих чувств, тянутся друг к другу, как голодные скворцы. Они незрячи, они радуются всякой ерунде и разговаривают на смешном диалекте. Их век короток, как конец иглы. Они рождаются и умирают, становясь топливом для Ада. Они прокляты и изгнаны даже из своего человеческого Рая, они ничего не знают о музыке небесных сфер и вынуждены всю жизнь бродить по саду человеческих грехов. Ему нужно любить их всех, но сердце его пустое, как яма. А любая пустота должна быть заполнена. У него лицо святого, оно светится так, словно омыто звёздами. Это сияние нестерпимо для любого смертного, поэтому лицо своё он прятал под глубоким капюшоном.

В предрассветный час старая площадь была пустынна. На решётках моста алмазными слезами поблёскивали капли растаявшего снега. Редкие снежинки всё ещё срывалась с неба, и деревья переговаривалась с ветром, чародейно шепча в тишине. Он прошёл мимо, едва касаясь ступнями мостовой. Шаг его был лёгок, а взгляд тяжёл. В тусклом сиянии фонарей светлые глаза сверкали, как опасная сталь. Он стремительно шагал в направлении Дворцовой, и его длинный чёрный плащ развевался за спиной так, что казалось — ещё немного, и он оторвётся от земли. Но было в его силуэте нечто настораживающее и странное, от чего при взгляде на него у случайного прохожего спина невольно покрывалась мурашками.

Он ждал, и его ожидание было вознаграждено. Девушка, пошатывающаяся на неверных ногах, прошла совсем рядом. Он чуть качнулся в сторону, задев её плечом, и она подняла голову, с недовольством оглядев незнакомца.

— Дед, тебе чё, асфальта мало? — резко осведомилась она. Его лицо осталось бесстрастным. Он повернулся и пошёл дальше. Девушка ещё что-то крикнула ему заплетающимся языком, но он уже этого не слышал. Зловещий силуэт человека в плаще растворился в безлюдной ночи.

Он остановился на углу книжного магазина, достал из кармана плаща амулет, но не спешил его использовать. О, да, он не ошибся, подойдя так близко. Её слабую, но всё-таки ощутимую энергию нельзя было спутать с другими. Перед глазами стояло недовольное лицо Дианы, совсем не похожее на лицо той, что много лет назад прошла мимо него, слегка задев рукавом платья. Она была так расстроена, что не заметила этого случайного касания. Он же, взглянув на неё, почувствовал, как душа, выкованная в горниле строгих правил и алгоритмичных последовательностей, устремляется ввысь, словно лёгкий воздушный шарик с перерезанной верёвочкой. Обыденная жизнь, которую он вёл, вдруг показалась до отвращения скучной и серой. Как платье девушки, выдававшее её принадлежность. Но тёплые воспоминания немедленно покинули его через запасной выход холодной ярости. Он деловито сбросил плащ и, аккуратно сложив, сунул его за водосточную трубу. Затем прошептал что-то на незнакомом языке, провернув засветившийся амулет в ладони, и растаял, оставив после себя лишь слабое мерцание, тут же поглощённое темнотой ночи.

Когда серебряные искры телепортации рассеялись, он обнаружил себя у исполинских Врат, сработанных из грубого камня. В сплетенье теней и кровавых отблесков Вечного Пламени мелькали смутные силуэты душ, падающих в бездну. Дышать сразу стало тяжелее из-за запаха серы и испарений, разъедающих крылья. Усмехнувшись изображению козлиного черепа в центре врат, он прикоснулся к ещё одному амулету, спрятанному под его старомодным одеянием. Монотонно и тягуче произнёс длинную фразу на латыни. Облик мужчины начал медленно меняться. Он надел на себя чужое лицо с такой же лёгкостью, как и багряный плащ, сменивший его неприметное одеяние.

Там, за Вратами находилась главная резиденция Ада. Во всём её убранстве чувствовался вкус нынешнего правителя, и он поморщился от подобной дешёвой тяги к помпезности. Узкие дорожки из раскалённых плит, клумбы из тлеющих углей, засаженные чёрными розами, мясные крючья на столбах бесполезных фонарей, пепел в псевдоантичных урнах. Он толкнул дверь, ведущую во Дворец, и та отворилась с мерзким скрежетом не смазанных петель.

Отдав распоряжение позвать в кабинет сына, он рухнул на каменный трон и сделал глубокий вдох. Во Дворце воздух не столь насыщен отравой, поэтому можно было дышать, не опасаясь потери сознания. Бессмертие, к сожалению, не гарантировало никому неуязвимости. Даже ангелам.

— Ты звал меня? — на пороге появился юноша в чёрной мантии. Он выглядел скучающим, но тот знал, что за этой маской скрывается страх.

— Прямо сейчас отправляешься на Землю, — начал он без предисловий. — На этот раз у тебя будет сложное задание. Возможно, самое сложное из всех, что давали тебе в Академии.

Парень вскинул брови.

— Ты должен убить смертную. И не просто убить, а сделать так, чтобы она попала в Академию. Для этого ты должен будешь стать её куратором, не отходить от неё ни на шаг, пока я не дам особого распоряжения.

— Мы же договорились, что я больше не занимаюсь убийствами смертных. Поручи это другому демону, — его голос звучал равнодушно, но сквозь него пробивались нотки раздражения. — Я не собираюсь таскаться за какой-то девкой, у меня есть своя жизнь, отец.

— Вздумал учить меня, щенок? — глаза мужчины, усеянные искрами адского пламени, стали насыщенного алого цвета. — У тебя же идеальный слух, так прислушайся. Что ты слышишь? — Парень не ответил. — Молчишь? А я слышу позвякивание колокольчиков на твоей сбруе. Цок-цок, лошадка гарцует в том темпе, который ей задал жокей. И если я хочу, чтобы этим занялся мой сын, значит, я не могу доверить столь важное дело кому-то другому. Насколько я помню, тебе нет равных в этой паршивой Академии. Или что-то поменялось с тех пор, как я был на Небесах в последний раз?

— Ничего не поменялось, — процедил он сквозь зубы. Непроницаемое выражение лица на какую-то долю секунд стало яростным, и от взгляда отца это не укрылось.