Таящая силу

Глава 11

Когда Тая рванула к ней, женщина вздрогнула от неожиданности.

- Отцы, прадеды! - вырвалось с ее языка, пока она отскакивала в сторону, роняя ведро.

Будь на ее месте южанка с какой-нибудь окраины баронств, непременно припустила бы в дом и заперлась там, но на севере женщины пугались иначе. Щуря подслеповатые глаза, она уже держала наготове кинжал в локоть длиной. Он был незамысловат, зато хорошо отточен, поблескивал на пробивавшемся сквозь листву солнце. Хозяйка не собиралась скрывать оружие от непрошенного гостя, как и то, что пользоваться им умела не только чтобы разделать дичь. Тая перевидала много стражи и просто уличных задир и успела оценить ее стойку.

- Чего тебе? – простуженным голосом спросила женщина, опуская кинжал. Похоже, поняла, что от Таи не стоило ждать разбоя.

- Я… - больше она не смогла выдавить.

Язык прилип к небу. Вся влага, которую удавалось перехватить в лесу – мокрые от тумана рукава. И теперь глаза то и дело липли к воде, плескавшейся в опрокинутом ведре. Ее осталось немного – пара пригоршней. Тая судорожно сглотнула, сделала шаг к ведру, не сводя с него глаза.

- Помогите…

Раньше стоило только бровью повести, и услужливые слуги уже принесли бы всё, что душе угодно: сочных персиков, винограда, молока, мятной воды, игривого сладкого вина. Но сейчас казалось, что это – всего лишь сон, обман истомленного жаждой и голодом рассудка. Теперь же Тая просила всего несколько глотков – на большее и не надеялась. Слишком сурово смотрели нахмуренные глаза из-под черного платка.

- Заблудилась? – пряча кинжал в складках шерстяной юбки, спросила женщина.

Тая кивнула, снова сглотнула, чувствуя, что умрет, если в следующий раз на языке вместе с вязкой слюной не окажется воды.

- Пей уже, чего зря таращиться, - без особой ласки произнесла хозяйка.

Она еще что-то добавила, но Тая уже не слушала. Подскочила к опрокинутому ведру, зачерпнула полные ладони – грязные, с налипшей хвоей – и тут же поднесла к губам. Вода – студеная до того, что аж зубы сводило и немел язык – потекла по пищеводу, сковала льдом надрывавшийся ворчаньем желудок. Глоток… Еще один… В эти несколько мгновений Тая обо всем забыла, наслаждаясь каждым новым глотком. Но это длилось недолго – не успела сморгнуть, как вода кончилась. От досады Тая едва не пнула ведро ногой, но вовремя спохватилась. Она тут – никто. И еще неизвестно, что решит хозяйка. Она стояла рядом, и в ее темно-карих глазах не читалось ни намека на жалость.

- Давно тут бродишь? – спросила хозяйка, по-деловому окидывая Таю взглядом. Ни дать ни взять прикидывала – много ли можно получить за это ободранное создание.

В ушах зашумело. Между животом и грудью словно надулся пузырь и давил на всё: сердце, легкие, желудок, печень, кишки. Будь у Таи больше сил – она дала бы деру и не остановилась, пока не потратила последние. Но их не было. Как и на то, чтобы ответить.

Таю затрясло – то ли от страха, то ли от выпитой ледяной воды, которая теперь плескалась тяжестью в желудке. Но самое неприятное, что от этой обманчивой сытости начали слипаться глаза. Она устала и продрогла и как нельзя лучше понимала – никуда она не денется. Повезет – так пустят в дом, а нет – так свалится прямо тут, на куче прелой соломы, набросанной под порогом.

- Ладно, - так и не дождавшись ответа, снова заговорила хозяйка. – Пойдем, накормлю тебя, а там уже решим, что с тобой делать. Идти-то хоть можешь?

Похоже, то, что Таю шатало, не укрылось от нее. Женщина подошла ближе, но подхватывать непрошенную гостью под локоть не спешила. Не укрылось от Таи и то, что правую руку та держала в той самой складке юбки, где прятался кинжал. И не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться – для чего. Но сейчас это стало неважным. Главное – ее покормят!

Желудок, переставший ныть и блаженно плескавшийся в холодной водице, возликовал. Заурчал, забулькал, выдавая Таю с головой. Рот наполнился слюной, и теперь пришлось сглатывать чаще, чем дышать.

- Ишь ты! Как истомилась, - хмыкая, проговорила хозяйка, с силой вталкивая Таю через порог. – Да-а.

Последнее она протянула как-то задумчиво, сжав губы куриной гузкой.

Тая же сделала несколько шагов и остановилась, не зная, куда можно сесть. Внутри дом представлял из себя два этажа. На второй вела широкая веревочная лестница с крупными узелками сбоку, заменявшими поручни. На длинных брусках, служивших также потолком первого этажа, виднелась настеленная на пол солома, накрытая одеялами. На первом убранство было не менее скудное. Стол с подставленными вместо ножек точеными валунами, длинная скобленая лавка – они расположились у небольшого окна, обтянутого чем-то напоминающим рыбий пузырь. Только где водились такие рыбы, чтобы хватило целого?

Тут же стояла печь – каменная, с плюющимся в очаге огнем и пыхающим из-за заслонки жаром. Оттуда же пробивался пар – ароматный, сводивший с ума и без того раздразненный посулом желудок. Тая снова судорожно сглотнула и привалилась спиной к стене. Ряды полок с посудой и глиняными горшками – обожженными, но без затейливых рисунков – заплясали перед глазами. Тая выдохнула, чувствуя, как ее спина поползла вниз. Перед глазами вместо кухонного убранства уже неслись разноцветные пятна…