Тебя любить нельзя

Глава 22

Прошло два месяца

- Бабуль, ты точно справишься сама? – с сомнением спросила Злата, глядя на престарелую родственницу.
- Отстань, егоза! Справлюсь! От тебя одна морока – все запрещаешь! – возмутилась бабушка Катя, но глаза с любовью смотрели на единственную внучку.
- Ну, бабуль…
- Иди, говорю. А мы тут с Машкой и сами справимся. Чай не маленькие, - улыбнулась женщина.
После операции прошло почти три месяца. За это время бабушка уже вполне оправилась от травмы и неплохо освоила все правила новой жизни. Она старалась передвигаться медленно и осторожно, не нагружать травмированную ногу и чаще отдыхать. Все это не лучшим образом сказывалось на характере активной пенсионерки, которая то и дело «рвалась в бой». Даже ходунки она воспринимала как неприятную помеху для привычной жизни.
На уговоры внучки «немного потерпеть» Катерина Сергеевна реагировала сдержанно, хотя любому другому бы уже давно нахамила. Злата же была ее любимицей, так что женщине приходилось сдерживаться. Нет, она, конечно же, все понимала, но очень уж надоело лежать и быть зависимой от других.
Положение спасла соседка тетя Маша, предложившая бабушке Кате поехать с ней на дачу, и там как следует отдохнуть. Чистый воздух, спокойная атмосфера и, главное, отсутствие мест, куда можно сходить. Волей-неволей, а придется двигаться в меру. Пенсионерка сразу же воодушевилась идеей – с вечера попросив Злату сложить все вещи. Внучка послушно все сделала, а позже пошла к соседке.
- Теть Маш, что надо с собой взять? Ну, я не про вещи, а вообще. Сейчас как раз в магазин сбегаю, - улыбнулась Злата, попивая чай.
- Ой, ничего не надо – у нас там все есть. Так что не переживай. Да, и еще… - соседка замялась, а после махнула рукой и сказала: - Златка, я тут подумала – не надо тебе с нами ехать.
- Как это?
- А так. У тебя скоро учебный год, да и бабка твоя нервничает, что сильно вы о ней печетесь. Мы с ней вдвоем поедем. А так, если надо будет, мой сынок, Сережка, поможет.
- Теть Маш…- предложение показалось девушке сомнительным – как к этому отнесется бабушка?
- Так, я все сказала! – авторитетно заявила женщина. – Не надо тебе никуда ехать. Ну, я ж ей зла не желаю, сама понимаешь. Но мается она тут. Да и неловко, что вы с Семкой ее такой видите. Вот пройдет неделька-другая – она же сразу по-другому запоет. Образумится, соскучится, поймет, что ценить надо детей таких золотых. Да и отец твой обещал вскоре приехать. Так что поезжай домой!
Тетя Маша была старым другом семьи, так что ей доверяли как себе. Да и, может, она действительно видит больше, чем Злата?
- Все, девочка моя, - увидев ее сомнения, сказала соседка. – Завтра ты нас провожаешь, и едешь домой. Мне на тебя, между прочим, уже смотреть тошно. Вся ходишь, как бледная моль – скоро совсем исчахнешь.
- Теть Маш, а вы с бабушкой уже говорили? – сдалась Злата.
- А что с ней говорить? Поставила перед фактом и все! Или, думаешь, она запротивится?
Вспомнив воодушевленный взгляд бабушки, девушка поняла, что та точно не будет против такого решения.
На том и порешили, а утром, Злата распрощалась с пожилой родственницей и уехала домой. Похоже, тетя Маша была права, и бабушка действительно обрадовалась «глотку свежего воздуха». 

Дома девушка оказалась только вечером. В холодильнике, как она и предполагала, было пусто. Юля уехала домой, а любимая сестренка – к бабушке, так что Сема перебивался бутербродами и ресторанным фаст-фудом. Прикинув, что надо купить в первую очередь, чтобы порадовать брата вкусным ужином, Злата убежала в магазин.
Когда она вернулась, в квартире громко играла музыка, а на кухне были слышны мужские голоса. Похоже, ее прихода никто не заметил.
- …да они уже с ног сбились. Не знают, куда обращаться, - распознала голос Димы Злата.
- А ты что думаешь? – ответил ему Сема.
- Сбежать точно не мог – не в его стиле. Да и вещей с собой почти не взял. Деньги – и те на месте.
- Тогда что?
- Не знаю, - вздохнул Дима.
Интересно, о ком они говорят? Интуиция подсказывала Злате, что пока не стоит показывать, что она дома. На кухне зазвонил чей-то мобильный, и Дима быстро ответил:
- Да! Что-то узнали? Куда он ехал?! – судя по грохоту упавшего стула, парень вскочил на ноги от услышанного. – С кем – известно?! Хорошо, скоро буду.
Парень поднял стул и уселся на него.
- Что сказали? – взволнованно поинтересовался Сема.
Дима не отвечал, и Злата уже хотела зайти на кухню, но вдруг парень заговорил:
- Через несколько дней после подачи документов в институт, Тим поехал со своим другом к нему домой – забрать кое-какие вещи. После этого их больше не видели.
- Что за друг? Известно, где он живет?
- Да, - голос Димы звучал хрипло. – Они поехали на оккупированную территорию. И пропали тоже там.
Девушка как в тумане прошла на кухню и дрожащим голосом спросила:
- Что?
Дима обернулся, удивленный ее появлением, как, впрочем, и Сема.
- Повтори, что ты только что сказал! – резче, чем хотелось бы, потребовала Злата.
В висках стучала кровь, а мысли складывались всего в одну фразу «Тим пропал».
- Латка, сядь, на тебе лица нет, - подскочил к ней Сема, но сестра только отмахнулась.
- Дима, что с Тимом?!
Парень не смотрел на нее. Такой реакции от девушки он точно не ожидал, хотя и знал их с Тимуром предысторию.
Поднявшись, наконец, он встал напротив Златы и сказал, глядя ей в глаза:
- Тим пропал. Несколько недель назад.
Взгляд затуманили выступившие слезы.
- Ты врешь! Он не мог пропасть! – отступая на шаг назад, закричала Злата. Девушка схватила телефон и быстро нашла номер Дента.
«Аппарат абонента выключен или временно недоступен» - послышался голос в трубке. Она снова набрала Тима, но уже на другой номер, и услышала все тот же лаконичный ответ.
Дима аккуратно забрал у нее телефон и обнял. Его футболка тут же намокла.
Спустя полчаса, Злата уже смогла немного успокоиться, и узнать у Димы самую важную информацию. Ее, правда, было очень мало. Буквально крупицы, собранные со слухов и каких-то неточных сообщений.
Девушка отстраненно слушала, не понимая, как могла так долго оставаться в неведении.
Когда за окном окончательно стемнело, Дима пошел домой. Сема же заботливо уложил Злату в постель и укрыл одеялом. Но сон не шел. Девушка понимала, что теперь просто не может сидеть, сложа руки. Надо было что-то делать. Но что?
Включив свет, Злата достала блокнот и начала записывать всю известную ей информацию. Не заморачиваясь о времени, она набрала Диму и спросила, в какой университет Тим подал документы. Как оказалось, парень решил поступать в другом городе. Это ее ни капельки не удивило.
Прикинув, что заявиться самой к родителям Тимура, будет несколько странно, она быстро набрала сообщение Диме с просьбой отвести ее к ним. Дальше – стоило восстановить былые связи. Не зря же, в конце концов, ее одноклассник работал в министерстве обороны. Возможно, он подскажет, куда могли пропасть двое мальчишек на одной из самых опасных территорий в их стране.

От неловкого движения сознание заполнила вспышка боли. Тим к ней уже почти привык и смирился, что терпеть мучения придется еще очень и очень долго. Скрипнув зубами, парень тихо застонал. Лицо жгло как огнем. Руки сами собой потянулись к рваным ранам под повязками, будто стараясь спрятать их от всего света.
Глупо, как же все глупо! Злость съедала его изнутри уже несколько месяцев кряду. Хотелось выть и кричать, но чего бы он добился? Карцер или очередная порция успокоительного? Нет, все это было бессмысленно. Собственно, как и его нахождение здесь. Его не отпустят – кому он нужен? У него нет ценной информации, которую можно было бы выпытать. Да и обменять на кого-то вряд ли получится – он же даже не военный. Тогда зачем его держат здесь? Зачем тратят время и ресурсы? Пуля в лоб – и поминай, как звали. Но нет – зачем-то спасли, лечили и даже давали условную свободу. Неужели до сих пор не разобрались?
Сцепив зубы, Тим неловко сел на койке. Рана на ноге все еще беспокоила его, хотя и не так сильно, как прежде. Парень поднялся и прошел к окну – на губах появилась невеселая усмешка. Мир за решеткой радовался и жил своей жизнью, а он…Он не знал, что будет с ним завтра.
В палату без стука зашел лечащий врач, и Тим порывисто обернулся. Раны на ноге и теле отозвались тупой болью.
- И чего ты вскочил? Хочешь, чтобы заново латали тебя? – хмуро поинтересовался мужчина. – Смотри, а то сниму с обезболивающих – и все.
- Что – все? – Облокотившись на подоконник, спросил Тимур.
- Почувствуешь все «прелести» жизни, - подытожил врач и присел на край кровати. - Ну что, будешь говорить кто ты и откуда? – резко перевел он разговор.
- Виктор Михайлович, я уже все сказал и вам, и вашим парням. Ну, нечего мне больше рассказывать! Для чего я вам? – последнюю фразу Тим сказал грустно и устало. Его убивала неизвестность и неопределенность собственного положения.
Мужчина посмотрел на него поверх очков и покачал головой:
- Ты же понимаешь, как глупо и неправдиво звучит твоя история?
- А что я могу сделать?! Уж какая есть! – развел руками Тим.
- Ты, парень. Не горячись! – рыкнул врач. – Я тебе не приятель, и не папка, чтоб терпеть твои выходки! Держим – значит нужен! Лучше бы спасибо сказал, что с того света вытянули! Ладно, давай осмотрю тебя и закончим с этим!
Мужчина поднялся и подошел к Тимуру. Тот быстро стянул через голову свободную футболку и повернулся к мужчине. Виктор Михайлович внимательно осмотрел повязки на теле, затем поднял штанину шорт и не менее тщательно осмотрел рану на бедре.
- Не фыркай, а повернись ко мне как следует! – уже беззлобно сказал врач, и парень нехотя повиновался. Осторожным движением медик снял повязки с лица Тима. Вся левая сторона неприятно заныла при осмотре. Он молчал, стараясь даже не дышать.
- Повязки на теле завтра снимем – там ничего серьезного я не вижу. На ноге останется еще на неделю – две. Может, через пару дней избавлю тебя от швов – будет смотреть. Что же касается лица… - Виктор Михайлович покачал головой. – Шрамы, кончено, останутся, но жить будешь. Все хорошо заживает. Сейчас оставлю тебя на часик без повязок – пусть раны «подышат», а через час медсестра придет и все сделает. Все понял?
- Да, - кивнул Тим.
- Ну, смотри. Да, кстати, тебя, может, командир сегодня снова заберет.
- Хорошо, - все так же равнодушно отозвался парень. Медик покачал головой и вышел из палаты, закрыв двери на ключ.
Зеркала в более чем скромной комнате Тима не было, так что оценить все прелести «нового» лица он не мог. Но он точно понимал, что прежним никогда не будет. И не только внешне – внутри все тоже стало совершенно чужим.
Парень снова подошел к окну, и в стекле отразился его нечеткий силуэт. Левую половину лица избороздили глубокие, почти затянувшиеся раны. Наверно, даже хорошо, что он не мог рассмотреть всю эту «прелесть».
Тимур ударил кулаком по подоконнику и выругался. Затем, грохнулся на койку и поморщился от боли. Ну и черт с ней! Хоть какое-то понимание, что он все еще жив!
Все, что еще пару месяцев назад казалось важным, теперь стало смешным. Поступление? Да нефиг делать! Поругался с Сашей? Ну и хрен с ней! Не знаешь, что делать со Златой?...
Злата…С нее-то все и началось. Нет, парень не обвинял девушку ни в чем, но именно из-за нее принял решение, изменившее всю его жизнь.
На следующий день после выпускного Тимур пришел к девушке домой, но застал там только заспанную Юльку. Та сообщила ему, что Злата уехала. Куда и насколько – неизвестно. Парень подумал, что это шутка, но нет. Сколько бы он не набирал девушку, она упорно молчала. Сема тоже не появлялся дома, что вообще было очень странно.
Как не хотелось этого делать, но пришлось признать – Злата явно не хочет с ним быть. Даже видеть не собирается. Это уже и ежу понятно. Вот так взяла и бросила – без объяснений и лишних слов. Хотя, можно ли так говорить, ведь между ними ничего даже не было…Но от этого было не менее больно и обидно – он-то честно открыл ей свое сердце, а она вот так, подло сбежала.
В тот момент парень плюнул на все – у него тоже есть гордость! С какого перепугу он должен бегать за девчонкой, если она открещивается от него, как черт от ладана?! В конце концов, у него тоже есть чувство собственного достоинства! Да и университет, куда Тим хотел поступать, находится в другом городе. Так что все – звезды сошлись.
В первый же день подачи документов парень уже стоял у дверей приемной комиссии. Каково же было его удивление, когда Тимур встретил там своего давнего одноклассника Серегу. Тот перевелся из их школы еще года три назад из-за переезда в другой город. Но это не мешало ему по-прежнему общаться со многими старыми приятелями.
Теперь же, после оккупации, парню пришлось бросить родной дом. Кстати, со всеми вещами.
Делать было особо нечего, а потому Тим без задней мысли согласился поехать и помочь Сереге с переездом. Конечно, было немного боязно, но друг так искренне уверял, что катается так чуть ли не каждую неделю, что парень поверил. Как последний кретин.
Тогда хотелось только одно – заниматься чем угодно, лишь бы не возвращаться домой. Там все напоминало о Злате, а это было неприятно. Вот так просто – «неприятно» и все.
Городок, в котором жил Серега был небольшим – тысяч сорок населения, не больше. А за последние пару лет он и вовсе почти опустел. За брошенной квартирой Сереги приглядывала престарелая соседка, а он взамен, возил ей лекарства и необходимые вещи.
Тим был удивлен атмосферой в покинутом городе. Люди жили, как ни в чем не бывало, часто даже не обращая внимания на грохот и взрывы недалеко от себя.
- Тут рядом минное поле, да и воюют часто, вот и привыкли, - пожал плечами друг. – Надоело постоянно бояться и трястись от любого шороха. Все кто хотел – давно уехали, а остальные – приняли правила новой игры.
- И не страшно вам рядом с минами?
- Нет, с чего бы? Все местные уже давно знают его границы и не суются в ту сторону, - все так же привычно отозвался Серега.
Все необходимые вещи собрали только к вечере, так что уехать уже не было никакой возможности. К ночи старый знакомец предложил прогуляться. Тим посмотрел на него, как на идиота, но Серега, как-то странно замявшись, признался:
- Тут недалеко место есть, где моего отца убило. Осколки и все такое. Вот я и хочу туда каждый раз, как дома бываю. Глупо, но вечером там хотя бы не стреляют.
Тим уже не раз пожалел, что согласился помочь другу, но услышав его слова, понял, что оставаться сам категорически не хочет. Уж лучше с Серегой на улице, чем дома – одному. Махнув рукой, он взял курточку и пошел следом за другом. Только сейчас у него в голове мелькнула запоздалая мысль, что надеть любимые штаны цвета хаки было не самой лучшей идеей.
Парни шли минут двадцать, вплотную подходя к границе города. Впереди было только поле.
- Не бойся – мины начинаются только метров через сто, - смело ступая на землю, сказал Серега.
- А ты-то откуда знаешь? – хмуро отозвался Тим.
- Так уже больше года, как никто не трогал эту территорию.
- А далеко нам идти?
- Нет, вон к тому кресту, - указал куда-то в сторону парень. Тимур даже головы не повернул, и в очередной раз обругал себя за глупость последними словами.
Ступать старался четко след в след – мало ли что могло измениться за последние пару недель. Наконец, нервы не выдержали:
- Все, Серег, я дальше не пойду.
- Да чего ты? Тут же всего ничего осталось, - обернулся парень. До памятного места действительно оставалось метров десять – не больше.
Где-то за кустами, что росли вокруг поля, послышались мужские голоса. Или, может, показалось? Парень прислушался еще раз, но вокруг все было тихо.
- Сам иди, а я тут подожду, - стоял на своем Тимур.
- Как знаешь, - пожал плечами друг.
От внезапно нахлынувшего ощущения близкой опасности у Тима даже волосы на затылке зашевелились. Он невольно обернулся в сторону кустов, а потом быстро перевел взгляд на Серегу. Тот почти дошел до покосившегося креста, когда Фалеев что есть мочи крикнул ему «Стой!». Но было поздно.
Удивленный друг посмотрел на Тимура, по инерции делая еще один шаг вперед. На тщательно замаскированную свежую кочку. Такую почти невозможно рассмотреть в темноте. Но Тим смог – трава на том месте росла клочками, будто ее пучок просто небрежно положили сверху.
Парень успел только заметить удивленный взгляд Сереги, когда его самого откинуло назад ударной волной. Звук взрыва был последним, что слышал Тим. Из-за кустов вдруг появились люди в военной форме. Они бежали к ним и, наверно, что-то кричали друг другу. Но он только видел, как мужчины беззвучно открывали рты в полной тишине. Парень приподнялся на локте и посмотрел в ту сторону, где еще секунду назад стоял его друг, но увидел лишь огонь. Жадные костры поедали прошлогоднюю траву, а Серега без сознания лежал вдалеке. Куртка на нем тоже была объята огнем, а поза показалась какой-то странной и неестественной – живые люди так лежать не смогут. Живые…Что-то в этой мысли было важным, но Тим не мог понять, что именно. После взрыва мысли путались, отказываясь создавать логичную цепь.
Кто-то из мужчин подбежал к нему и начал трясти за плечи. Поняв, что его не слышат, солдат быстро осмотрел Тимура и достал из сумки на плече жгут. Вслед за ним, подбежал еще какой-то мужчина. Как-то отрешенно парень посмотрел вниз, на свое тело и ноги. Боли не было, и это было странно. Судя по быстро расплывающемуся пятну на футболке и луже крови под ним, раны были. Или это не его кровь? По шее потекла струйка чего-то горячего, и он машинально провел рукой по щеке. На ладони осталась кровь, но Тимур так и не знал, откуда она взялась. Да и кожа под пальцами была какой-то странной – на ощупь, похожа на свежеразделанное мясо.
Мужчины что-то говорили друг другу, вытягивая крупные осколки мины из раны и затягивая потуже жгут на бедре Тима. Он же только смотрел на них, не понимая, что происходит.
Что было дальше –не помнил. Боль пришла только спустя некоторое время и накрыла его с головой. Очнулся парень уже в лазарете. Да и то – сознание возвращалось обрывками, не давая осмыслить и понять, что с ним происходит.
Когда Тимур поправился достаточно для того, чтобы находится в сознании хотя бы несколько часов, его посетили странные люди. В военной форме, с хмурыми лицами и необычным акцентом в речи. Они хотели знать одно – кто он такой и что делал на минном поле ночью. Услышав ответ, мужчины переглянулись и спешно засобирались. Вечером его перевели в другую палату – с решетками на окнах.
Тогда парень понял, что стал заложником ситуации и людей. Ему не поверили, и это было вполне ожидаемо. Ситуация была странной, а его рассказ – глупым. Подтвердить слова мог бы только Серега, если бы он был жив.
Осознание того, что друг мертв, пришло как само собой разумеющееся. Тим бы соврал, сказав, что не спал ночами, оплакивая парня. Это было не так, да и проблем у него самого сейчас хватало. Нервов хватало только на то, чтобы отстраненно наблюдать за всем, не жалея ни о чем. Да и чего горевать из-за прошлого, если эго невозможно изменить?
Смерть Сереги условно разделила его жизнь на «до» и «после». В прошлом у него было четкое осознание того, что и как надо делать, чего он хочет, и как собирается жить. Теперь же не было ничего. Небольшая комнатушка с парой коек, маленький санузел и ежедневный обход врача. Вот и все, что существовало теперь в его жизни. Загадывать дальше, даже на пару часов, не было смысла – все быстро менялось вне зависимости от его желания.
Раз за разом он задавался вопросом – почему его спасли? Ведь тогда же никто из отряда не знал, на чьей он стороне. Допускали ли они, что спасают врага? Может быть. Возможно, Тиму это только приснилось, но однажды он услышал разговор мужчин, спасших его. Один из них спросил у своего приятеля, зачем они спасают Тима. Тот лишь усмехнулся (как показалось парню) и сказал:
- Посмотри на него – он же еще совсем мальчишка! А детей мы не бросаем на верную смерть. Второй уже погиб, так зачем отдавать старой карге еще и эту жизнь?
Этих слов вполне хватило, чтобы немного успокоить Тима и оценить благородство тех, кто его спас. В остальном же все было по-прежнему туманно.
Хорошего за последние недели было не так уж много, но и этому парень искренне радовался. Только чувства эти были какие-то глухие, будто и не его, а так – отголосок прошлого.
К примеру, военные (а это были именно они) окончательно сошлись во мнении – шпионом Тимур не был. Скорее всего, рядовой солдат, малолетка, сбежавший из дома ради совершения геройских поступков. Вывод был один – его можно было выгодно выменять на своих солдат.
Слушать о том, что Тим никоим образом не относится к военным силам собственной страны, слушать никто не стал. Байки травить они и сами горазды.
Вот так парень и маялся, даже не зная, чего ожидать. Спасать-то его некому. В списках пропавших военных он не числился, а где искать его тоже вряд ли кто-то догадается. Что с ним будет, когда они поймут, что Тим им не нужен? Вопрос висел в воздухе, накаляя ситуацию с каждым днем все больше и больше.
На фоне этого, даже собственное уродство казалось лишь мелкой, ничего не стоящей, проблемой.
Парень прикрыл руками лицо, случайно коснувшись не до конца затянувшейся раны, и зашипел от боли. И что теперь? Как он объяснит родным свое исчезновение, если когда-то еще вернется домой? На языке крутилось всего одно слово – глупость. Хотя нет, туда же можно было вписать еще парочку подходящих эпитетов - безалаберность, самонадеянность, импульсивность, безмозглость и прочее.
С какой-то иронией Тим подумал о странном стечении обстоятельств – ведь на Хэллоуин он выбрал именно костюм Двуликого. Уж не сам ли определил свою судьбу? Эти мысли снова вернули его к Злате.
О девушке он старался не думать – предательство по-прежнему отдавало болью, хотя проблем у Тимура и без того хватало.
«Что ж, она хотела окончательно вычеркнуть меня из своей жизни? Я исполнил ее желание» - с грустью подумал парень и прикрыл глаза. Как бы там ни было, а врать самому себе он не умел – он и сейчас был бы рад увидеть ее.