Темное солнце в ее руках. Восхождение Ленсара

Глава 22 Милорада (1)

Прошло несколько томительных дней, которые скрашивали безумно милые послания Ленса — то в открытке вместе с утренними пончиками, где обычно писали название кондитерской, то на оборотной стороне доставленной газеты.

Он был достаточно изобретателен, чтобы отец ничего не заподозрил. Однако скрыть счастливую улыбку было сложнее, чем казалось. Особенно если обнаружишь сюрприз где-нибудь на салфетке посреди семейного ужина.

«Люблю тебя».

Я тебя тоже, Ленс. Я тебя тоже.

А вот обращаться к зеркалу и смотреть прошлое либо будущее не хотелось. Слишком страшно узнать что-нибудь плохое. Я рада, что наконец усмирила дар, и он больше не проявляется стихийно на улице. Даже ночи стали спокойней, хотя с какой стороны посмотреть... Я мечтала о Ленсе, отчаянно мечтала. Как хорошо было бы стать совершенно обычными людьми и просто быть счастливыми.

- О чем ты думаешь? - любимый вопрос отца в последние дни.

- Да так... погода хорошая, можно немного прогуляться.

- Правильно, погуляй, - удивил отец, - а то скоро уедем, вернемся нескоро. Пусть Бриан покажет тебе тот мост... забыл, как его...

- Сарвинский, - охотно подсказал «друг семьи», которого тоже пригласили на ужин.

- Откуда ты столько знаешь? - в который раз изумилась я, рассматривая очередное архитектурное чудо. Рейна топталась неподалеку с зонтиком от солнца. Конечно, я не собиралась уезжать, не утвердив план с Ленсаром, и верила в лучшее.

- Много путешествовал, много учился.

- И откуда у простого парня средства на путешествия? - спросила я рассеянно, вглядываясь в рябь на синей воде.

- Много вопросов, жрица, - холодные пальцы сомкнулись на моей шее, и я даже пискнуть не могла — и пошевелиться тоже. Слышала от путников еще на Севере, что на теле человека есть определенные точки, зная которые, можно обездвижить или причинить еще больший вред. Убить.

О Солнце. Стало страшно-страшно, и одновременно горько за свою глупость.

И почему я ничего не удосужилась узнать о Бриане? Он казался слишком привычной декорацией в нашем доме, чтобы им интересоваться. Я и сейчас ляпнула, не особо интересуясь. А он подумал, что раскрыт.

- Глубина Риставии здесь составляет двести морских саженей, - говорил он спокойным тоном, как самый обычный экскурсовод, - но самое примечательное — подводные течения и водовороты.

- З-зачем? - наконец прохрипела я.

Бриан взглянул на меня, как на зверушку, научившуюся разговаривать.

- Глупая лесная девка. Если тебя не станет, жрицей сможет стать другая женщина — пусть с меньшим даром, но и малого хватит, чтобы крутить императором. И совсем не обязательно говорить владыке правду.

«Друг семьи» шипел, как змея, и я удивлялась, как мы смогли пригреть такую гадюку практически у себя дома.

Но ясно как день, что Верховная жрица обладает властью, которая привлекает других. Никогда не думала с такой точки зрения, потому что мне такая власть даром не нужна. Вещать перед народом, советовать императору, принимать почести... Я хотела простого человеческого счастья. Но у кого-то на кону стояло влияние, хитрость, золото...

Я и правда глупая девка. Даже забыла, что видения больше не потревожат меня без моей на то воли и не посмотрела в зеркале, что меня ждет. Не спросила, стоит ли идти.

Одна надежда, что Ленс почувствует меня, как в прошлый раз, и придет. Но что-то подсказывало — не придет. Яркая слепящая рябь на воде и зной, от которого ткань липла к спине — не меньше, чем от страха.

Он не почувствует. Не в полдень. Это ночью, как я пришла к выводу из множества других видений, в том числе пугающих про других вампиров, его сила возрастает. А днем он сам уязвим. Станет все больше уязвим перед Солнцем, если продолжит прикладываться к запястьям дворцовых дурочек сверх меры.

Глупо ревновать сейчас, но что взять с глупой лесной девки.

- Почему сейчас? - спросила я, чтобы как-то оттянуть момент. Может, Рейна заметит, что Бриан подошел слишком близко, нарушая приличия, но не исключено и то, что она его пособница. И будет лишь рада подтолкнуть в спину.

Что-то слишком часто я стала находиться на краю смерти. Оттого, что не хочу принять и занять пост Верховной Жрицы, чтобы дар перешел к более достойной. Но для этого я должна умереть.

Нет, нет.

- Мы бы все равно уехали днем раньше, днем позже, - слова вырывались едва слышным шепотом, в горле невыносимо болело.

- А мне не с руки следовать за вами, мое место здесь. И потом, - другой рукой Бриан провел по моей голове и снял шляпку, - обстановка накаляется, дальше ждать нельзя.

Шляпка полетела, подхваченная ветром, и я какое-то время просто следила за ее полетом — загадав, что если она достигнет противоположного, сейчас пустынного берега с редким лесочком, то я тоже сумею спастись. Но скоро мягкий фетр коснулся воды и намок. Благодаря полям шляпка все еще держалась на плаву, несмотря на довольно громоздкие украшения в виде чайных роз. Как вдруг она просто нырнула вниз и исчезла.

- Водоворот, о чем я и говорил, - шепнул Бриан мне в волосы, и от его близости стало совсем дурно, - прощай, жрица.

Он ослабил хватку на онемевшей шее, и я ожидала полета с берега, но никто меня не толкнул. Бриан с широко раскрытыми глазами оседал рядом. Рейна убегала, подхватив юбки. Надо сказать отцу! Но кто, кто выстрелил и спас меня? Случайный меткий охотник? Или Ленс, вдруг он приказал кому-то меня охранять?

К сожалению, рядом нет даже стеклышка, чтобы встретиться взглядом со своим отражением.

А ведь стрела, арбалетная стрела, прилетела не с другого берега, не из леска, как я посчитала сначала. Нет, темное древко торчало у Бриана из спины.

- Не зря я решил за ним проследить, - из-за подрезанных кустарников вышел бледный как мел Ахвик, - Мила, девочка моя, ты в порядке?

- Ты... следил?! - слезы облегчения размывали облик отца.

- И правильно сделал! Вот же мерзавец! - нет, «мерзавец» был самым скромным эпитетом из тех, что сейчас извергал батюшка. Он глубоко вздохнул, отбросил арбалет на скамью, где пару минут назад сидела Рейна, и заключил меня в медвежьи объятия, - где эта трусливая ведьма? Он должна подтвердить страже, что видела. Эта гнида делала непристойные предложения, а когда ты отказалась, решила избавиться, чтобы не запятнать репутацию. Или просто в гневе... Ублюдок!