Темные улицы

Пролог

Неритмичные отзвуки ее шагов тонули во влажном, тяжелом воздухе. Туман давил, наседал на нее своей мощью, и глаза, уже сухие от слез, отчаянно пытались разглядеть в нем знакомый силуэт. Девушка не шла — она почти бежала. А старые ботинки, бывшие ей не в пору, то и дело соскакивали с ног, предательски шаркая о влажную брусчатку.

Она оглянулась. Споткнулась. Левый ботинок соскользнул с ноги и укатился в туман. Девушка упала прямиком в лужу нечистот и тут же, как отчаянный зверь, схватилась за выступающие камни и вскочила на ноги. Теперь, босая на одну ногу, она рвалась вперед быстрее и отчаяннее. Болезненное разрывающее чувство застыло в груди, и хрип — сдавленный, тяжелый — уже был готов сорваться с бледных губ. Но она молчала. Даже дыхание — неровное, прерывистое — казалось не громче нерешительного шепота.

Впереди забрезжил желтый свет. Неровный, тусклый — это был фонарь на набережной Тильзы. Его изогнутый, как спина дряхлого старика, силуэт уже казался едва различимым сквозь пелену тумана. Осталось немного. Но стоило девушке сделать еще несколько шагов — и она застыла, с непониманием и ужасом глядя на свою единственную дорогу к спасению.

Тихий, почти издевательски медленный стук копыт раздался в воздухе. Сердце забилось чаще: оно колотилось в груди, и каждый его удар болезненно отдавался в висках. Холодные пальцы застыли, скомкав остатки голубого платья, и так и замерли, не способные разжаться. К горлу подкатила тошнота, и девушка резко сомкнула губы, но подбородок, как бы она ни пыталась, все равно дрожал. Все ее существо кричало о том, что нужно бежать. Но она не могла сдвинуться с места. Лишь с животным ужасом наблюдала, как ветвистые, искалеченные рога медленно проступают из тумана.

Животное двигалось неспеша. Сквозь плотную дымку уже была заметна его длинная, неестественно изогнутая шея, его всклокоченная шерсть, покрытая темными пятнами. Запах гнили, сладковато-горький, ударил в нос, выводя из оцепенения. Девушка отступила на шаг назад — но бежать уже было поздно.

Окровавленная голова оленя вынырнула из тумана. Его пустые глазницы уставились прямо в глаза девушки, и она видела со всей ясностью, как копошатся внутри них черви. Животный крик застыл на губах. Живот скрутило. Она должна была бежать — но не могла заставить себя пошевелиться.

Резкий удар по затылку заставил ее потерять равновесие. Влажная, неровная брусчатка расцарапала кожу щеки, но боль и звон в ушах не давали почувствовать даже этого. Мир крутился перед глазами. Свет спасительного фонаря резал глаза, веки закрывались. Привкус железа на языке, теплая кровь, стекающая от носа вниз, к подбородку, и медленные, уверенные удары каблуков о камень — так смерть и приходит.

Девушка разлепила губы — последнее, отчаянное усилие. Быть может, кто-то успеет найти ее тело. Кто-то успеет его спасти. Кто-то…

Удар.