Тёмные воды

Тёмные воды

Тёмные воды

После прибытия фрахтера на орбиту Европы*, их пинками загнали в трюм старого орбитального челнока, где были смонтированы разномастные противоперегрузочные кресла. Всё было переоборудовано на скорую руку и кое-как. Новые собственники быстро учились и использовали то, что было под рукой: всё что осталось от старых хозяев, да и они сами, шли в дело.. Человечество über alles – без обид…

На дальней переборке трепыхался помятый экран, небрежно и криво приклеенный серым армейским скотчем-герметиком, мельтеша пропагандистскими картинками, где все это и объяснялось.

В космосе нет времен года, нет весны, нет лета и осени, есть только зима. Вечная зима на таких вот шариках из замороженного водорода и грязи к которому их привезли. Нет тут и конкретного времени, а только темная, безмолвная бесконечность вокруг. Временная шкала, как и температура тут зависит только от тебя, точнее от твоих скудных возможностей. В этой части Европы только что взошло Солнце. Экран показывал, мельтеша выбитыми пикселями, маленький, неровный его диск, который стоял над самым краем равнины, на востоке. Выше него висел огромный узкий серп Юпитера, испускающий грязно-желтый свет и поэтому на ледяной равнине под ними, исчерченной гребнями и расщелинами, каждый выступ отбрасывал странную двойную тень.

Аника, повернулась к соседу и нарочито громким голосом сказала на интерлингве:

–Наш корабль называется «Сан Себастиан», так?

Джон, непонимающе, кивнул ей в ответ и опасливо покосился на морпеха у шлюзовой перепонки.

–Какое совпадение! У меня в детстве была книга, и там был такой же корабль «Сан Себастиан». –она продолжила повыся голос и смотря прямо в затемненное забрало шлема их конвоира. –Ну, ты знаешь: пираты, Карибское море, и рабовладельцы на этом «Сан Себастиане». Представляешь, какое совпадение? Кто бы, мог подумать, что такое возможно, и в наше дни.

Ее слова достигли цели: невидимое за забралом шлема лицо повернулось в их сторону. Аника очаровательно улыбнулась и показала морпеху средний палец. Ей, им всем в грузовом трюме набитом людьми, показали свое место в новом мире, пусть и он знает свое.

Десантник потянулся к застежкам ремней безопасности, но его движение прервала коротко рявкнувшая сирена, предвещающая резкий орбитальный маневр перед началом посадки. Но он все же ответил.

Коротышка приподнял забрало шлема, ухмыльнулся и плюнул в их сторону. Страшное оскорбление в невесомости и он это точно знал, как и то, что они ему не могут ответить.

Напарник недовольно посмотрел на нее:

–Полегчало?!

Она упрямо мотнула головой стараясь отбросить бьющуюся в конвульсиях мысль – они теперь хашар, просто товар и мясо на продажу..

Челнок начал крутить орбитальные маневры, и она провалилась в тяжелое беспамятство, из которого ее вывел до того молчаливый напарник, зашептал ей на ухо.

–Нужно смотреть и запоминать все, что увидим при посадке. Не отключайся.

Ее укололо от раздражения. Она и так все прекрасно помнила, да и то, что их интересует, находится глубоко внизу подо льдами. Хотя, более чем вероятно, что все это бесполезно…

Там где они приземлялись, сейчас было утро, может пара часов после восхода солнца. Сутки на Европе длятся восемьдесят пять часов, время ее оборота вокруг Юпитера в точности такое же. Сейчас Юпитер был уже не виден, но по размеру он отсюда в тридцать раз большей, чем земная Луна. Они приземлялись прямо в кратер Пвил, как сообщал им информационный экран. Тут им предстояло искупить вину перед новым социумом и влиться в него. Без вариантов.

Посадка прошла, на удивление, почти незамеченной без рывков и сотрясений- пилоты знали свое дело.

Затем им раздали разномастные скафандры.

Она вползла, кое-как в старый, маловатый ей потрепанный рабочий скафандр с облупившейся местами желтым противорадиационным покрытием. Затем прошла, как и все, к уже растянутой прозрачной кишке перехода.

В небе, прямо над их головами, сиял полный Юпитер, и рядом светились все три его «галилеевские» луны. Невыразительная точка Солнца висела возле нижнего края Юпитера, а вокруг была пугающая тишиной полумгла с чудовищных размерами декорациями. Когда глаза привыкли к полутьме, Аника сумела различить на черном диске гигантской планеты бурю, словно унизанную переплетениями огибающих газоворот мелкими течениями. Эта буря зародилась, когда человечество еще не изобрело колеса, и превосходила размерами спутник, на котором их только что высадили. Уставшее и опустошенное сознание всколыхнулось, выдав угрюмую мысль: "Все тлен в этой жизни".

Снаружи ничего примечательного она заметить не успела. Несколько групп, по виду, заброшенных зданий на сваях громоздившихся по краям взлетного поля, ещё были стандартные резервуары-хранилища топлива, на краю ледяной полосы космопорта, истыканное черными пятнами реактивных выхлопов, сквозь которые тускло поблескивала титановая сеть уплотнителя. Дальше простирался в полутьме вал кратера, усеянный в отблесках метановых факелов острыми ледяными зубьями. Метан видимо поднимался вместе с гидротермальными водами, скапливался под ледяной корой и иногда грозил новыми трещинами. Поэтому фермеры стравливали излишки на поверхность. Аника поежилась, острые зубья стен кратера выглядели,словно громадные челюсти сомкнувшиеся вокруг них.

Оболочка Европы, как и оболочка Ио, постоянно разъедалась теплом, генерируемым приливами и отливами океана, вызываемыми вращением планет вокруг Юпитера. Тепло же подводных вулканов Европы не давало океану замерзнуть и поднимало со дна сильные течения. Клостер Святой Блодьювед стоял над местом, где гигантский восходящий поток теплого течения свел ледяную оболочку до толщины всего в пару десятков километров. Да еще тут была брекчия – стабильная структура с минимальными подвижками льда. К тому же восходящие течения не только разъедали лед, они поднимали с океанского дна минералы нужные для садов. Поэтому здесь и работала ферма. Одна из десятка поселений на Европе. Из тех, что не вымерли...Слухи о галилеевых спутниках ходили разные, давно и все больше нехорошие.