Тени из прошлого. Том-2

Том второй. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

– С тобой мне никогда не страшно. Мне очень комфортно чувствовать себя защищенной, – Валя обняла Костю, нежно прижалась к колючей щеке, потеребила по шевелюре, и натужно улыбнулась.

– Валюша, с тобой всё нормально?

– Я не представляю, если бы я тебя Костик потеряла... Бедная Иринка, как же всё не справедливо...

Костя молчал. Не подвергаются сомнению жизненные постулаты, что судьба преподносит неожиданные испытания. Забирая любимых, неожиданно и трагично разбивая семейное счастье взращенное годами. Он крепко обнял Валю поцеловал, посмотрел в её глаза, и снова припал к губам, но она отстранилась:

– Извини, я не могу... Не могу думать не о чём, как вспомню про Серёжку, так слёзы наворачиваются!..

Эти дни были самые отчаянные. Тяжелее свалившейся беды и представить невозможно. Вынести такое горе нужна выдержка. Ирина была опустошена, измотана. Валя не на минуту не оставляла подругу. Решили отгородить дочку, и день похорон Светланка провела у близких знакомых. Подготовка к похоронам, и траурная церемония; тяжёлые и угрюмые лица коллег по работе, с ума сходившая свекровь от потери сына – все эти дни для Ирины промчались словно в тумане. Испытание, которое она смогла едва осилить. Спустя несколько дней после похорон Ирина была в полной прострации от действительности: не могла находиться дома в глухом одиночестве, происходящее угнетало. Спасала лишь работа. Здесь, среди коллег она забывалась, и снова возвращаясь в пустую квартиру, когда дочка не видела этих обезумевших, и заплаканных глаз, выла на стены источающие тягостную тишину.

– Ириночка, жизнь продолжается, – говорила ласково Раиса Михайловна, – мы не в силах предотвратить то, что нам предназначено свыше.

Как же больно было, и невыносимо. И тем вниманием, которым Ирина была окружена, и даже Раиса словно ласковая мать находила нужные слова, и всё же внутренняя боль не утихала, не выносимая утрата выбивала её из сил. На девять дней Ирине приснился Серёжа. Такой холёный, весёлый, в белоснежной рубашке. Не могла она промолчать об этом, и не поделиться с Валей.

– Вот видишь Иринка, ему там очень хорошо, – сказала подруга серьёзно, – мне мама рассказывала, что покойники нам сняться, что бы нас о чём то предупредить, или его что-то беспокоит. Ты его не отпускаешь? Держишь чувствами, слезами!

– Если бы ты знала Валя, хоть Серёжа и не жил в квартире уже несколько месяцев, а комнаты словно таят память. Не могу объяснить, но я чувствую его. Что он рядом со мной, и дочкой.

– Как Светик?!...

–Думаю, она всё понимает!.. Она вторую неделю у бабушки жила. Наталья Григорьевна наверняка с ней разговаривала. Да и подход у свекрови особый, она как-никак педагог. Ей и самой первое время необходимо было с кем то быть, одиночество после такого горя сводит с ума! Вот дочку к ней и отправила. По началу в квартире не хотелось находиться. Мне легче одной побыть в квартире... Подумать! Походить, перебрать, разложить Серёжкины вещи. У него осталось то пара рубашек, остальное он унёс.

Ирина заплакала. Тихонько, вытирая большие капли скатывающиеся по щекам. Валя сочувственно обняла подругу. Они ещё долго так стояли, не обращая внимания на прохожих бросавших любопытные взгляды. Просто надо выплакаться – это самый простой способ успокоить чувства.

* * *

Доктор сутулой походкой вышел из комнаты Валерьяна, а за ним и Ильсия. Капитолина знаком махнула рукой, и сиделка поспешила обратно в комнату.

– Что скажете доктор? – она с надеждой смотрела ему в глаза, – неужели всё так плохо?..

– Ну, что вам сказать Капитолина Аркадьевна, к сожалению порадовать вас действительно не чем, как и прежде, ничего не изменилось с прошлого осмотра. Болезнь прогрессирует. Улучшений ожидать не стоит...

Когда доктор покинул дом. Филипп с невозмутимым видом спросил:

– На что ты надеешься мама, что старик оживёт?

– Прошу тебя не будь циничным. Я знаю, что ты недолюбливаешь отца, и всё же, постарайся проявить хоть малейшее уважение.

– Уважение? Перед кем? Перед тобой? Ах, мама, мама! Я не хочу тебя обижать, ты и так знаешь моё отношение к отцу, так зачем же мне вести себя уважительно? Я говорю: так, как есть, старик на пороге смерти, и уж вряд ли его что то спасёт!

– Ты не выносим, и жесток! Валерьян любил тебя, как сына!

– Да ладно тебе мама!

Филипп лишь недовольно хмыкнул, и поспешил в прихожую.

– Куда то собрался? – осведомилась Капитолина.

– Дойду до Влада, – дерзко бросил он, – ни сидеть же в четырёх стенах, где пахнет одними лекарствами? Не дом, а лечебница для престарелых, у меня башка разболелась от этой вони...

Капитолина проводила испытующим взглядом сына, зашла в свой рабочий кабинет, долго сидела смакуя сигаретой перебирая мысли в голове, а затем набрала номер Громова.

* * *

Прогулка на свежем воздухе от квартирной духоты, то что надо, чтобы с утра прибодрится. Хотелось поскорее весны. Последний месяц зимы оказался ни таким и злющим, и вместо холода, который пару дней назад ещё лютовал, вновь пришло потепление. Тоня любовалась природой в парке. С утра дышалось легко, и даже не наблюдалось утреннего смога, чистое небо и яркое, зимнее солнце ласкающее ещё промёрзлую землю.