Тени Лос-Анджелеса *бессмертные законы*

1

**Время смерти 03:32** — прозвучал холодный, безличный голос судмедэксперта, не обращённый ни к кому конкретно.

Именно с этих цифр началась моя история. Если бы в ту ночь на вызов явился судмедэксперт из числа вампиров, он бы точно не сказал, что я мертва. Он бы заявил, что я нахожусь в процессе обращения. Но в тот момент мой организм пребывал в таком состоянии, когда пульс едва ощущался, а все жизненные силы были унесены в ту самую бездну, где смерть и жизнь переплетаются. Просыпаться на операционном столе в морге было именно тем испытанием, которое ты не готов принять ни в коем случае.

Моё первое воспоминание — капли дождя, тёмные, холодные, обрушивающиеся с небес и разбивающиеся о землю, как маленькие острые ножи. В следующий момент я ощутила, как в меня врывается целая буря звуков: рев города, его вечный, беспокойный ритм, повседневная суета, которая уходит в никуда. Смех, крики, моторы, шипение шин — всё это сливалось в какой-то звуковой ад, от которого невозможно убежать.

Моё тело не чувствовало ничего, кроме пустоты. Но шум в голове был оглушающий. Это было похоже на состояние человека, который получил сотрясение мозга, только без каких-либо ощущений в теле. Пока не пришла боль. Она пришла и поглотила меня целиком. Я не знала, что значит терпеть агонию, пока не пережила её сама. Крик — мой собственный, хруст костей и треск разорванных мышц — всё это эхом гудело в голове, как злой хоровой реквием. Моя шея была разорвана, и из раны хлестала кровь, как горячий поток. Каждый удар сердца вызывал болезненный пульс, пронизывающий меня до самых костей. Я ощущала, как кровь липнет к коже, оставляя жгучие следы. Порез на боку не прекращал жечь, а каждый вздох отдавался в теле такими муками, что я не могла сдержать ни стонов, ни слёз.

Моя рука инстинктивно потянулась к шее, к месту, где пульсировала боль. Лёгкость. Лёгкость, хотя бы временная. Я прижала руку, и боль немного отступила. Я взглянула на свою руку, когда убрала её — тёмная кровь блестела на пальцах. Паника начала охватывать меня, но я старалась не терять головы.

Каждый вдох давался с невероятным трудом, лёгкие горели от жара, сердце бешено колотилось, как будто оно готово было вырваться из груди. В глазах всё расплывалось, сознание уходило, но я цеплялась за остатки разума, несмотря на бездну боли. Мои руки и ноги ощущались как чужие, словно я была не в своём теле. Но я пыталась бороться, бороться за жизнь. Я отчаянно цеплялась за ту слабую искру, которая оставалась во мне, надеясь на чудо. Моя память была пуста, словно я была чуждой собственной жизни, и мне нужно было понять, что же со мной произошло.

Я попыталась встать, но ноги подкашивались. Падала на колени, снова и снова. Вокруг было пусто. Слабый свет фонаря едва освещал землю подо мной, стены, холодные и чуждые, стояли, как тени, наблюдая за моей слабостью. Дождь не прекращался, он словно пришёл из какого-то другого мира, где была только боль и разрушение. Он хлёстал по мне, смешиваясь с кровью, и каждый шаг, каждое движение причиняли мне ужасную боль.

Что же я за человек? Кто я? Я не помнила. Нет никаких ответов, только куча обрывочных картин и ощущений. В памяти вспыхивали сцены: лицо вампира, его клыки, впивающиеся в моё тело, и его взгляд, холодный, безучастный. Безразличие. Никакой жалости.

Я пыталась встать, но силы покидали меня. Лишь боль не уходила. Но я не могла сдаться. Я должна была встать, идти, искать ответы. Я не могла позволить себе умереть здесь, на этом холодном асфальте. Я сжала зубы, отчаянно вцепилась в стены и встала. Каждый шаг был пыткой, но я шла. Я должна была двигаться. Мокрые волосы прилипли к лицу, глаза горели от дождя и крови. Я не знала, куда идти, но ощущала в себе странную уверенность. Надо двигаться вперёд. Искать людей. Искать ответ.

Темнота затягивала меня, но я не сдавалась. Я не позволяла себе потерять надежду. Каждый шаг приближал меня к разгадке того, что случилось, хотя я даже не знала, что ищу.

Что-то внутри меня изменялось. Я чувствовала, как моё тело сопротивляется, как будто мои мышцы растягиваются, ломаются и восстанавливаются. Сердце бешено билось, а потом замедлилось, как будто останавливаясь в этом новом, чуждом теле.

Я почувствовала боль, которая была невыносимой. Трансформация. Я закричала, когда всё моё тело превратилось в нечто совершенно другое. Не человек. Не живой. Но что-то большее. Что-то, что только начинало понимать, что оно стало.

****

Я сидела на заднем сиденье машины, глядя в окно, через которое не переставал лить дождь. Время текло, а дождь не прекращался. Он меня раздражал. Я ненавидела этот холод и серость.

Не помнить даже собственного имени — это страшно. Я сидела в машине, а в голове все мысли были как обрывки. Детектив и патрульный переговаривались тихо, не обращая внимания на меня. Я не возражала. Я нуждалась в тишине, чтобы разобраться в себе.

Мы подъехали к полицейскому участку через некоторое время мы остановились у большого здания с яркими вывесками — полицейский участок. Детектив, выйдя из машины, открыл дверь с моей стороны и помог выбраться. Я всё ещё была слаба, но чувство голода немного притупилось.

— Пойдёмте, — сказал он, кивая в сторону здания. — Здесь вы будете в безопасности.

Я кивнула и последовала за ним, медленно, с трудом. Как бы сильно я ни старалась, всё казалось чужим и далёким. Но тут было тепло. Сюда не хотелось уходить. Стены этого места, полицейский участок, казались убежищем. Я, наконец, почувствовала себя в безопасности.

Мы вошли внутрь, и сразу же меня охватило тепло и уют. Вокруг ходили полицейские, кто-то разговаривал по телефону, кто-то что-то записывал. Атмосфера была напряжённой, но здесь я чувствовала себя защищённой. Но меня не покидала странная тревога, будто что-то не так, как должно быть. Моя память была отрывочной, а разум — затуманен. Но несмотря на это, я продолжала двигаться вперёд, следуя за ним как за путеводной звездой в этом чёрном безбрежном океане непонимания.