Тенью

Первая кровь

Июльский ветер разбушевался не на шутку, когда после мучительных часов поездки мы наконец-то были на месте. Меня немного потряхивало, так как плохо переношу путешествия, особенно туда, куда не шибко хочется. Я знаю, что не имею права голоса, но всё же, кажется, Йёл не лучший город для летних каникул. Моих родителей просто понесло на ностальгию, и это лето они решили посвятить моему знакомству с местом рождения. Последнее воспоминание об этом городе жутко рвано и туманно. Я помню всех мельтешащими, люди в доме то и дело наровились порасталкать друг друга. Бегали из угла в угол, а я стояла на месте, не желая шевелиться. Я знаю, что это был бабушкин дом с раздражающими вышивками в больших количествах, вывешенных на стены. Был вечер, и неприятный холод в доме, будто-то двери открыты настежь. В последнюю очередь схватили меня, и я благополучно забыла, что когда-то здесь была. У моего брата Айлея воспоминаний куда больше, но, думаю, и они не блещут красочными событиями. Здесь вообще не может быть что-то красочного из-за постоянного мрака. Будто солнце всегда за тучами. Погода на неделю показывает, что нам действительно не стоит ждать солнца в ближайшее время, если оно вообще бывает.

- Луна, не стоит так беспокоиться. Ещё успеешь насладиться летом! - Айлей подкрался сзади и, закинув мне руку на плечо, поравнялся со мной.

- Ага. Успокойся, я не жалуюсь, - цокая, я закатила глаза и обняла его в ответ.

- Возможно, даже будет весело, говорят, это Фишер чокнутый дядя, - игриво протянул последние слова и легонько толкнул в попытке развеселить.

- Боже, Айлей, не наговаривай. Кто же так говорит? - отец прошёл мимо нас с сумками, попутно кидая приторно озадаченный взгляд.

- Ну, если бы тут было много соседей, то они бы точно говорили! - Айлей посмеиваясь пожал плечами. На этот раз цокнул отец, не став возражать, потому что, очевидно, решил, что это гиблая тема для спора с сыном.

- Эй, а что? Кто же не сойдёт с ума, живя один в таком тёмном и мрачном доме. Я уверен, внутри дома всё уже обросло паутиной, и он ведёт воображаемые диалоги с пауками! - в конце брат убрал руку и таинственно шикнул. - Почему мы вообще не остановились у бабушки?

- О, как невероятно смешно! Ага, и спать с тобой в одной комнате, как в детстве, ещё чего! - я начала отходить от брата и приближаться к дому.

На вид он напоминал обычный средний домик, с тёмной черепицей на крыше и тёмным старым кирпичом, которому на вид лет в два раза больше, чем мне. Кое-где были забиты окна уродливыми досками, которые, наверное, промокали очень много раз и уже сгнили. Понятно, почему его хозяин старик Фишер так дёшево сдал нам несколько комнат в доме. Их тут, насколько я поняла, всего четыре, и в одной из них живёт сам хозяин. Складывается впечатление, что Айлей прав, и дедуля разговаривает с пауками. Хорошо, что я ими не брежу, так как без сомнений дом просто пестрит этими тварями. И обязательно парочку из них упадут мне на лицо, а то и куда-нибудь залезут, пока я буду спать. И почему моего отцу он показался милым старикашкой?

Мимо меня тихо прошла мама, она в последнее время не особо разговорчивая. Наверное, из-за того, что сегодня сюда приехала и бабушка, или, скорее, пришла, так как живёт неподалёку. Они не в особо тёплых отношениях. Я же видела бабушку лишь пару раз в жизни, возможно, мы с ней сдружимся, ибо с мамой иногда действительно сложно общаться из-за её, как мне кажется, замкнутости. Семья наша остаётся семьёй из-за отца и брата, со стороны матери не особо много любви и поддержки. Иногда я чувствую себя виноватой за свою грубость и перенявшую у матери замкнутость.

Войдя в дом, первым делом я отметила неприятную вещь - скрипучие половицы. Они, кажется, давно прогнили так же, как и деревяшки на окнах. Повсюду витал запах затхлости и старости, будто свежий воздух не посещал это место со времён нашего последнего пребывания в городе. Отвратительно. Но, что странно, дом выглядел очень опрятно изнутри. Никакого мусора, шприцов и паутины, пролегающей через всю комнату. Внутри дом выглядел контрастно на фоне вида, открывающегося на улице. Пока мои осваивались в доме и раскладывали вещи, я поспешила пооткрывать не заколоченные окна: воздух действительно тут необходим, иначе меня снова стошнит. В новообразовавшийся шумихе старик Фишер похаживал туда-сюда, немного в наглую наблюдая за действиями его новых арендодателей, по совместительству соседей. Видимо, не выдержав наблюдения, мой отец поставил открытый чемодан на входе в их с мамой комнате и подошёл к хозяину квартиры.

- Том, мы рады, что арендуем именно у вас. Дом внутри очень милый, хоть и немного странной планировки.

- О, это мои родители строили дом, - Фишер на секунду отвёл взгляд, словно вспомнив что-то, - им показалось, что второй этаж годен лишь для большого чердака со свякой дербеденью. Сейчас он начисто забит, так что и не пытайтесь туда попасть. К тому же оттуда нещадно ползут чёртовы пауки, чтоб их, на стрости лет, - закончив простыню слов, он кинул глупый, как будто по-детски оплошавший взгляд. - Но вы не беспокойтесь, вас они беспокоить не должны, тьфу.

Я заметила, как странно Том Фишер коверкает слова, это даже показалось мне забавным. Всё-таки этот старичок довольно милый. "Свякой дербеденью" - выглядит довольно комичным словосочетанием.

- Не волнуйтесь, Том, в любом случае можно устроить дезинфекцию дома и чердака, - отец снисходительно улыбнулся Фишеру.

- Нет-нет, Закари, не стоит. Это я с дуру ляпнул, не стоит беспокойства, - Том похлопал отца по спине, - ладно, не смею вам мешать, приятного заселения!

- Спасибо, вечером, как и договаривались, я выпишу вам чек.

- Да-да, деньги мне как-раз очень нужны, - последнее, что бросил нам Том перед тем, как удалиться в самую крайнюю комнату.

Отец махнул мне рукой и так же покинул гостиную. Планировка дома действительно весьма странная. За маленькой прихожей сразу же следует гостиная, совмещённая с кухней. А все остальные комнаты находятся по бокам. Еле справившись с окнами, которые отказывались отрываться, я направилась в гостиную. Всё выглядело довольно мило: небольшой красный диванчик, старый приёмник и кофейный столик из отличного дерева посередине. На камине, как это принято, стоят семейные фотографии. У Фишера их совсем немного: на первых двух странная парочка, не смотрящая в объектив, а на третьей маленький мальчик. Взгляд его направлен куда-то в сторону, а облечён ребёнок в чёрную накидку с капюшоном. Ниже, прям на самой фотографии, аккуратным подчерком выведено "Сын. Томми Фишер, 6 лет". По-моему, это не лучшие семейные фотографии. Смешок слетел с моих уст, когда в голове пронеслись наши семейные фотографии, где все кривляются, а я прыгаю то на отца, то на Айлена, в мои шесть я была неугомонным ребёнком, в школе жаловались, что я задира. Но школа уже как год позади, и я давно перестала лезть к людям, скорее, наоборот.