Теория газового света

2018-й. глава 28

– Почему… – Кристина с усилием подавила сковывающий горло ледяной спазм. Внезапный прорыв чужих и своих эмоций, словно гнойника, покоробил ее и обездвижил, прибил к земле, как капли дождя прибивают взвешенную пыль, оставляя в воздухе пронзительно-щемящую холодную свежесть. – Почему, если ты любил ее, она так тебя боялась?.. ПОЧЕМУ моя мама пыталась сбежать от тебя?.. Или это только ТВОЯ любовь заставила ее скрыться? Может, это была не любовь?..

Она видела, как с каждым ее словом поза Кирилла становится все более напряженной и резкой, будто что-то внутри затвердевает, превращается в каменное. Но не могла перестать выплевывать дрожащим голосом эти слова. Он обернулся.

– Отпусти меня!..

…Холодный, ничего не выражающий взгляд – взгляд змеи или невидящей мертвой птицы – остановился на лице девушки, буравчиком вперился в переносицу.

– Отпусти меня… Зачем я тебе нужна? – повторила Кристина.

Что-то дрогнуло у него в лице, как будто внешний слой маски надтреснул, и проскользнула прежняя апатичность: с глубокой вертикальной морщинкой между бровями, с исхудалой впалостью лица, темными кругами под глазами. Нижняя губа волнообразно дрогнула. Скривилась.

– Все намного сложнее. Я… я не могу. Я… должен был спасти ее тогда, должен был защитить ее… И сейчас должен…

Кристина видела, что он что-то держит в руках, не переставая крутит какой-то предмет, но в полумраке резко перехлестывающихся теней не могла разглядеть. Как не могла и отвести взгляд.

– От чего ты был должен ее защитить? – осторожно спросила она вполголоса. – Что ей могло угрожать? У нас была семья. Мы жили спокой…

– Тебя тогда еще не было. Мы были детьми. Они жили рядом с заброшенным лагерь, и… если б мертвые вырвались наружу, их накрыло бы первой же волной. Я не мог этого допустить…

– Мертвые?..

– Призраки старого лагеря. Они не знали. Но если б они узнали, что уже мертвы…

...В мире есть тысячи вещей гораздо хуже смерти. И создал их не Бог и не Дьявол. Их придумали люди.

Все встало на свои места. Старый лагерь. Ночной пожар, который не был похож на несчастный случай. Ужас и боль при воспоминании местных жителей о пережитой трагедии. Дети. В тот год в лагере было больше сотни детей, и каждый из них стал последним осколком нелепо – жестоко – оборвавшейся жизни.

– Я должен был, – слова звучали раздельно, и каждое из них раздельно впивалось в сознание, – защитить ее от угрозы. И это не было убийством. Потому что это были не люди.

Призраки старого обгоревшего лагеря были детьми…

Фраза из детского воспоминания больной занозой отозвалась в груди. И сделалось страшно. От холодного непонимания.

Лагерь для особенных детей. Детей с психическими отклонениями.

«И ты был там одним из них…»

– Кто?! Кто тебе это сказал?!. – закричала девушка.

Кирилл не ответил.

Внезапно тишину по ту сторону стен нарушили тихие ритмичные шаги, которые приближались. Оба замерли. Кристине показалось, что это обман, всего лишь отголосок, но по напрягшемуся лицу Кирилла поняла, что он тоже расслышал звук.

– Призраки существуют. Иногда они возвращаются. И я это знаю. Вставай! – Кирилл поднялся. В два шага пересек тесную комнату и, склонившись над Кристиной, кухонным ножом, который все это время крутил в руке, перерезал веревку. – И не смей кричать, – вполголоса произнес он, но было уже поздно.

– Зачем я тебе?! Зачем?!.

Но ее уже подняли на ноги и волокли в сторону узкой железной двери из комнаты.

Темный коридор. Металлические перегородки в тех местах, где должны были оказаться дверные проемы. Кое-где вместо закрытых проходов в соседние помещения зияют темные прямоугольные провалы, заваленные каким-то хламом. Вокруг темно. Только откуда-то из-за поворота словно струится ровный немигающий слабый свет.

Дневной свет…

Девушка узнала место. Из точно такого же несколько дней назад вывела ее Иринка вместе со своей шумной компанией. Только судя по освещенности, комната, в которой она оказалась теперь, находилась не на подвальном этаже.

– Кристина!

Знакомый голос, разрезавший тишину, послышался совсем рядом. Оба обернулись. Кирилл стоял сзади, рукой обхватив девушку поперек шеи и прижимая ее к себе, не давая пошевелиться.

Волна радости и облегчения взметнулась в ней одной огромной волной и тут же опала, подрубленная у основания. Девушка дернулась, но тут же ощутила, как жестко сковало движения и нервной судорогой свело запястья.

– Тим… – сдавленно выдохнула она.

Он пришел за ней. Пришел!..

Тимофей застыл на месте, с затаенным страхом глядя вперед. Ладони нервно сжимались к кулаки.

– Оставьте ее, – громко произнес Страж. – Какие бы цели вы не преследовали, но чужой смерти ничего не решить. Отойдите!