Теплые истории на одну страничку

Теплые истории на одну страничку

История первая: Бал

Бальный сезон был в разгаре и успел, как водится, наскучить. Юная графиня выскользнула из зала во время шумного вальса.

Хорошо зная гостеприимный дом, она нашла пристанище в темной библиотеке — любила ее за тишину, запах книг и огромное, во всю стену окно, выходящее в хвойный парк.

Рассвет уже близился и сосны стелили длинные тени на садовые дорожки.

Беглянка и сама была похожа на сосну — тонкая, стройная, в серебристом бальном шелке и темно-зеленом коротком свитере с пышными рукавами.

Такие свитера внезапно вошли в моду благодаря влиятельной герцогине, отвергавшей меховые накидки, и молодые девушки всегда набрасывали их на плечи, выходя в прохладу из жарких бальных зал.

Окно и в самом деле изрядно выстужало библиотеку к утру. Пальцы холодели от прикосновения к раме, а возвращаться все еще не хотелось.

Жаловаться юной леди было не на что — вниманием на танцах она никогда не была обделена. Время от времени кавалеры пытались завязать дружеское общение, наведывались потом в дом графа, один даже сватался и искренне огорчился отказу.

Она не стремилась сходиться с кем-то ближе. В большинстве случаев загодя понимала, что любезности и улыбки мгновенно прекратятся, узнай они секрет: юная графиня пишет стихи для литературного издания — как лирические, так и весьма колкие.

Как будто не трагедия — барышня развлекается... да лучше с такой не связываться всерьез. Что еще на ее уме, что после замужества выкинет? Не последняя невеста в городе, надежнее обойти.

Конечно, стихи печатались анонимно, что позволяло ей сохранять статус в обществе и матушкины нервы. Однако, скрывать увлечение от будущего мужа поэтесса не собиралась. Семейная жизнь не должна начинаться с тайн.

Интересно, когда бы стоило поведать это ухажеру, если он в самом деле интересен? До предложения, поставив себя в странное положение? Или уже после, выставив в неловком свете его самого?

Графиня улыбнулась без веселости, воображая этот разговор. К примеру, с сегодняшним партнером по мазурке. Он был общителен, остроумен, изящен и мил... словом, как все юноши на балах.

Даже если чуточку умнее большинства — это еще не повод много о нем думать.

— Зачем тогда уже час "не думаешь"? — спросила графиня саму и прислонилась лбом к прохладному стеклу.

Предупредив о себе тихим стуком, в библиотеку вошла горничная. Обернувшейся графине она учтиво подала сложенный вчетверо лист и сослалась на просьбу некоего кавалера, точно указавшего ей нахождение адресата.

Надо же! Кто-то не счел за труд ее выследить, при этом терпеливо не нарушал уединения в полутьме.

Графиня открыла лист, ловя буквами первые лучи из окон.

"Сударыня, я смиренно ждал вашего появления в зале после мазурки, но Вы, похоже, утеряли интерес и к танцам, и к Вашему покорному слуге. Мне остаётся купить Ваше внимание дорогою ценою.
В обмен на последний вальс я подарю вам пару сюжетов из своей жизни — в них я выгляжу круглым дураком.
Возможно, они сгодятся Вам для нескольких изящных рифмованных острот?"

История вторая: Весточка

Кардиган она бросила на плечи уже у самого выхода, вспомнив, что вчера выпал снег.

Простучала два лестничных пролета скоро зашнурованными ботиночками, толкнула дубовую дверь и едва не стукнула по носу неосторожного почтальона, стоявшего под колокольчиком.

Где было ему знать, что она ждала это письмо с начала осени!

Скоро поблагодарив, приняла из его рук тонкий коричневый конверт и задумчиво вернулась к лестнице.

Открыть сейчас? Или подняться к себе, унять трепет остывающим чаем, только потом...

Еще сомневаясь, обнаружила, что уже прислонилась к потертым деревянных перилам и нетерпеливо отрывает край конверта.

Вынутый на свет листок был пуст.
С обеих сторон.

Не веря, она трижды перевернула его, поднесла к глазам, понюхала, посмотрела на просвет фонарного луча, пробравшегося через оконце над парадной.

Ничего похожего на послание.

Растерянно опустила руки на складки длинной юбки.

Почему он ничего — ни-че-го не написал ей, когда она так верно и терпеливо ждала, жила уже год от строчки к строчке?

Сморгнув накатившую обиду, подняла глаза к оконцу, глядя сквозь него на мутноватый уличный фонарь.

И только в эту секунду ей вдруг пришло на ум, что фуражка почтальона была надвинута подозрительно низко. Подбородок едва различим, но фигура, если мысленно убрать подплечники шинели — такая знакомая...

Захотелось стукнуть себя по лбу конвертом, но на это не оказалось времени.

Уронила письмо, слетела с двух ступеней, отделивших ее от выхода — и снова со всей силы уперлась в дверь ладонями.

Смеющийся "почтальон" на этот раз благоразумно держался одним шагом далее — очень коротким, впрочем шагом.

История третья: Дуэль

Стреляться решили утром.

На моем месте романтический герой не разочаровал бы читательницу и провел бессонную ночь, вдыхая трели соловьев, а выдыхая стихи для дамы сердца — виновницы намеченной дуэли.

Однако виновница меня вдохновляла только на одну мечту: не вздумала бы N явиться к месту поединка, бессмысленно мне навязанного.

Она не вздумала и явилась раньше.

Ее экипаж ждал на рассвете у сада Тюильри. Я бы прикрылся близорукостью, но имел неосторожность слыть лучшим стрелком Парижа. А для верности еще и сама N едва не бросилось под ноги моей лошади. Манеры потребовали спешиться и исполнить ритуал удивленного приветствия.

Удивление было почти настоящим — я заметил, что она не сменила платья после вчерашнего вечера, выйдя в сырой туман в легком муслине с рукавами-фонариками и наспех наброшенной шали.

— А полагаю, ваше примирение невозможно? — ожидаемо запела мадемуазель N, повисая на моей руке и увлекая на неуместный променад.

— Я готов простить, но не просить прощения. Но оставьте ваше волнение – я решил наградить вашего поклонника самым легким ранением.